Небесный король: Эфирный оборотень

После нескольких часов сна, слегка перекусив картошкой и синюшной рыбой, вся «Смена» в полном составе снова стояла перед ПЦ, ожидая инструктажа. Из дверей приемного центра вышел, щурясь на солнце, капитан Смурной. Поскольку Малой временно испарился в направлении почты, старшим по званию был Антон. Он сплюнул на асфальт и сказал:

– «Смена», становись!

Постояв немного без слов, чтобы выдержать паузу, капитан неожиданно перешел сразу к делу, как ни странно, не уделив внешнему виду защитников Отечества должного внимания.

– Итак, товарищи разведчики, идет вторая неделя учений ВВС США – «Кругом туман». Отрабатываются варианты переброски десантных сил транспортными самолетами в район Западной Европы. Вчера в Средиземке дважды отмечалась пятьдесят вторая «Кривая сосна». Там же активно работает самолет разведчик U-2 с позывным «Тень на плетень». Дмитриенко, особое внимание обратить на работу заправщиков южнее Великобритании, а также разведки. Упустишь сегодня хоть один выход «Тени» – готовь зад.

– Товарищ капитан, – возмутился Николя Дмитриенко, оператор «Большой дороги», – Да ведь он сегодня больше не выйдет наверняка. Сел уже давно, где-нибудь в Испании, десятый сон видит.

– Разговорчики! – рявкнул Смурной, – Ты чем сегодня ночью занимался?

– Дежурил.

– Дежурил? Это ты вон Патрону расскажи, что дежурил. Он поверит.

– А что я? – подал голос пробудившийся от дремы Патрон, который имел привычку засыпать как только останавливался.

– Эти-то, – Смурной махнул рукой на остальных, – Хоть просто дрыхли на боевом посту, а ты опять ведро картошки наварил? Опять резисторы пообдирал со всех свободных постов, кипятильников понаделал, рационализатор хренов.

– Не было такого, – сказал Николя, подняв на Смурного свои честные голубые глаза.

Капитан перевел дух, сплюнул, затоптал плевок правой ногой, словно Моргунов из «Кавказской пленницы», и продолжил:

– «Глобальный перегон».

Антон насторожился. Это уже его касалось.

– С утра наблюдается активизация «Свистунов» в Северном море. Там, по данным разведки, американцы проводят в рамках глобальных НАТОвских учений «Кругом туман» еще одно учение местного значения – «Утро туманное». Брать каждый выход. Кроме того, ожидается межбазовый перелет «Контейнера с шишками» из Германии в Италию. Ну, и, естественно, скоро должны пойти два звена «Зеленых кирпичей» с континента на Зунум. Дожидаемся их уже вторую неделю. Смотреть в оба, Гризов. Не дай бог, пропустишь. Тогда Москва незамедлительно вставит нам, а мы тебе. Понял?

Солнце уже почти скрылось за деревьями. Воздух понемногу становился прохладным. Смурной еще раз окинул вновьприбывшую «смену» пристальным взглядом, и сказал:

– Остальные посты по плану. Да, кто сегодня за «Роялем»?

– Малой, товарищ капитан. – ответил Антон.

– Где он?

– В санчасти, приболел немного. Но скоро будет.

– Передашь, что ожидается перелет королевы из Саутгемптона на Шимодан. Чтобы не проспал!

– Малой его возьмет с закрытыми глазами.

– Ну, все. Инструктаж окончен. К охране воздушных рубежей – приступить!

Обнявшись по обычаю со всей предыдущей «сменой» (процедура напоминала обмен рукопожатиями между русской и канадской хоккейными командами после трудного поединка за кубок «Стенли»), солдаты и Антон расселись по своим постам. Поскольку на КП центра сегодня дежурил капитан Смурной, то особого шмона не предвиделось. Смурной если и выпендривался, то больше для острастки, чтобы жизнь медом не казалась, а вообще-то он был мужик ничего. Службу знал и «смену» не закладывал. Таких в полку уважали. На ПЦ офицеры вообще по большей части занимались делом. Руководил приемным центром старый волк радиоразведки майор Могила. О майоре ходили разные слухи, которые в целом сводились к тому, что майор – мужик что надо. После его прихода в полк халявный по службе центр «Смородина» словно преобразился и стал брать вдвое больше самолетов противника, чем раньше. Со временем Майор так вымуштровал составы обоих «смен», что ПЦ «Смородина» прослыл самым лучшим в системе «Паутина». Здесь теперь брали больше всех, даже больше Московских точек, которые пользовались данными ПВО и прямой разведки. У солдат центра на службе появился даже какой-то спортивный дух. Просматривая по утрам на компьютере сводку отлетавших за сутки самолетов НАТО, радиоразведчики со «Смородины» откровенно смеялись над центральными узлами системы, которые могли обеспечивать только около шестидесяти процентов «взятых» самолетов, в то время как смородинцы брали почти восемьдесят. За всем этим стоял майор Могила. Перед тем, как посадить кого-либо за боевой пост, майор дрессировал солдат как обезьян в цирке, но зато они знали – если ты попал на пост, тебе сам черт не брат и не страшен даже комбат. Ты за каменной стеной, потому что за своих солдат Могила будет биться до последнего хоть с комбатом, хоть с генералом, хоть с папой Римским.

Скинув сапоги и облачившись в тапочки, Антон откинулся в жестком кресле и, закурив, стал просматривать журнал поста, куда вносились все взятые за предыдущую смену самолеты. Его сменщиком был Серж Домино – лучший оператор центра. И хотя Сержу через пару месяцев светил очень ранний дембель, он, тем не менее, по укоренившейся привычке продолжал выуживать из глубин эфира то, чего кроме него не мог взять никто. Начальство его любило и часто хвалило. Поэтому Антону волей не волей приходилось брать тоже не мало. Халявить на посту с таким сменщиком было как-то неудобно. Когда уйдет Домино первым придется становиться ему. А он был не против. Да и за державу обидно. Ведь центр ко времени первого заступления Антона на пост уже слыл самым лучшим в системе «Паутина».

Просмотрев длинный список самолетов, Антон выпустил пять колец сизого дыма и хмыкнул. Кольца, поднявшись на полметра вверх, распались, образовав плотную дымовую завесу вокруг поста. Антону, глядя на дым, вдруг вспомнилась бабушка, которая была известной на всю округу знахаркой и колдуньей. Такой дым частенько витал над очагом, в котором она готовила свои снадобья от разных хворей. Хотя злые соседские языки от зависти и страха перед таинственными возможностями старухи утверждали, что она была ведьмой, Антон ее очень любил и в детстве даже помогал собирать разные травы в лесу. Бабушка рассказывала любимому внуку на ночь много сказок и историй, а когда он чуть подрос, даже научила заговаривать зубы и нехитрые раны. Только со временем, проведя много лет в большом городе, Антон позабыл все заговоры. Однажды, уже в армии, он по просьбе лейтенанта Абдурахманова, прознавшего о его ведьминских предках, попытался заговорить тому больной зуб, но вместо излечения от хвори у Абдурахманова вырос большой флюс. С тех пор Антон предпочитал жить как обычный человек, никак не обнаруживая своей предрасположенности к чудесам.

– Ну, что-ж, начнем, – сказал младший сержант Гризов и надел наушники.

Эфир сразу ворвался в его жизнь отдаленным шипением и потрескиванием. В левом ухе сканировались частоты одним приемником, в правом – играла музыка. «Устал служить Серж» – улыбнулся Антон и перестроил второй приемник с «Радио Модерн» на основную частоту работы заправщиков. Почти сразу же он услышал надтреснутый, прорывавшийся сквозь ураган помех, голос пилота:

– «Краутон»! «Краутон»! Здесь «Кривая сосна 59».

Ответа не последовало. Через секунд пилот повторил свой вызов.

– «Краутон»! «Краутон»! Здесь «Кривая сосна 59».

Спустя еще полминуты из пустоты вечернего эфира наконец возник ответный голос диспетчера вызываемой авиабазы:

– «Кривая сосна 59», здесь «Краутон». Плохая слышимость. Плохая слышимость.

Антон положил пальцы на рычажок подачи команд на пеленг и стал ждать следующего включения самолета. Ожидание было недолгим. Эфир ожил уже через пару секунд.

– «Краутон»! «Краутон»! Здесь «Кривая сосна 59».

– О`Кей, «Кривая сосна», слышу вас.

Антон «кинул» команду на пеленг, крикнув в динамик связи с пеленгатором: «смотри 20.66 работает!»

– Время вылета в 17.00 по Гринвичу. Имеем на борту 45 тонн топлива и шесть членов экипажа. Расчетное время прибытия в район дозаправки истребителей 18.15 по Гринвичу. Как понял?

– Понял, «Кривая сосна». Доклад принят. Желаю удачи!

– Конец связи.

Эфир мгновенно опустел. Из наушников опять понеслось лишь шипение да потрескивание. Антон включил кнопку связи с пеленгатором. На этот раз откликнулись быстро, он даже не успел спросить: «Сколько?».

– 263 градуса. Что это было?

– Заправщик. Позывной «Кривая сосна».

– Понял.

– Так, – сказал Антон уже сам себе, и посмотрел на огромную карту, висевшую на стене за постом, чтобы удостоверится лишний раз, хотя в этом не было нужды. Он уже и так подсчитал, что «косяк», так называли в обиходе летающий танкер, находился севернее Англии.

– Сорок пять тонн, – пробормотал себе под нос Антон, – хватит, чтобы дозаправить три истребителя F-111. Каждому на два часа полета. А это, я так понимаю, и есть «Утро туманное».

Записав «Сосну» в журнал поста, Антон включился на КП. Из вмонтированного в пульт динамика внутренней связи неожиданно вырвался нестройный мужской хор, затянувший последний куплет «Шумел камыш». Антон вспомнил, что у Смурного сегодня был день рождения.

– Да! – рявкнул капитан, явно недовольный тем, что его оторвали от веселой компании и приятного времяпрепровождения.

– Товарищ капитан, – доложил Антон ехидным голосом, – Я конечно понимаю, что вам на это наплевать, но в 21.10 по местному отметился «косяк» «Кривая сосна 59». Летает севернее Англии по учениям «Утро туманное».

С КП послышался громкий звон стаканов, напоминающий перезвон кремлевских курантов. Антон был уверен, что Смурной не разобрал ни единого слова.