Вперед, к прекращению роста! Эколого-философский трактат

Остаются только изредка обсуждаемые технологии, такие как ядерный синтез, «холодный синтез», фиксация диоксида углерода или космические солнечные станции, но большинство из них сегодня находятся на стадии проектирования, и почти все требуют огромных расходов энергии, так что итоговый баланс оказывается не слишком обнадеживающим. Большинство альтернативных источников энергии сами по себе интересны лишь потому, что существует дешёвая нефть. Например, требуется много энергии для добычи угля и перевозки руды. Для получения электричества требуется ещё энергия, которая сегодня получается из нефти, газа или угля. Точно также биотопливо нуждается в удобрениях и пестицидах, которые были основным стимулом «зелёной революции», а для этого, чтобы поддерживать достаточный КПД, опять же нужна нефть.

Конечно, можно снова представить, что в будущем будут открыты новые источники энергии.

Если говорить абстрактно, это всегда возможно, но в настоящий момент ставить на это – всего лишь акт веры. Факт остается фактом: при теперешнем положении вещей ни возобновляемые источники энергии, ни классическая ядерная энергия, ни другие источники-заменители, известные ученым, не могут заменить нефть и не могут конкурировать с её энергетической эффективностью и достаточно низкой себестоимостью.

Прогнозируемое исчерпание ископаемых источников энергии уже стало причиной войн за нефть. В ближайшие десятилетия можно быть готовым и к войнам за воду[11 - См.: Vandana Shiva, La guerre de l’eau, Parangon, Paris 2003.]– В период с 1950 по 2000 год общемировое потребление воды утроилось. А за последние семь лет оно выросло в шесть раз. Человечество потребляет сегодня около 55 % воды, доступной вне периода паводков, и 65 % водозабора идет на потребности орошения и сельского хозяйства. И в этой сфере спрос постоянно растёт, хотя бы в силу демографического роста и загрязнения грунтовых вод. Вскоре вода тоже станет дефицитной субстанцией. Тлеющие конфликты, связанные с ней, уже заметны в Турции и соседних странах, между Израилем и Палестиной, между Индий, Пакистаном и Бангладешем, между Египтом, Эфиопией, Суданом и т. д.

По мнению Питера Барретта, директора «Центра исследований Антарктики Университета Виктории» (Новая Зеландия), «сохранение актуальной динамики роста ставит нас перед перспективой исчезновений той цивилизации, которую мы знаем, и не через миллионы лет или даже тысячелетия, а уже к концу этого века»[12 - Australian Associated Press, 18 ноября 2004.].

2

Многие согласны с тем, что ситуация серьёзна. Однако относительно плана действий, которого следует придерживаться, мнения расходятся. Сегодня в моде теория «устойчивого развития» или «самоподдерживающегося развития» (sustainable development), – это выражение с начала восьмидесятых годов всё больше заменяет «экоразвитие», введенное в 1973 году Морисом Стронгом, а потом подхваченное Игнасием Саксом, Гуннаром Мирдалом, Амартия Сенном, Колином Кларком и т. д., хотя потом о нём постепенно забыли[13 - См.: Ignacy Sachs, L’еcodеveloppement, Syros, Paris 1993. Впрочем, выражение «экоразвитие» уже использовалось на конференции ООН по окружающей среде, прошедшей в Стокгольме в 1972 году.].

Идея устойчивого развития, получившая толчок в 1992 году благодаря «саммиту Земли» в Рио-да-Жанейро[14 - По этой Конференции ООН по окружающей среде и развитию (КОСР) см.: Renе Coste et Jean-Pierre Ribaut, Les nouveaux horizons de l’еcologie. Dans le sillage de Rio, Centurion, Paris 1993.], впервые была обнародована в 1987 году в знаменитом «Докладе Брундтланд» («Наше общее будущее»), который стал одним из базовых документов конференции в Рио[15 - Доклад носит имя норвежца Гро Харлема Брундтланд (Gro Harlem Brundtland), назначенного в тот же период председателем Комиссии устойчивого развития США. Его текст был опубликован в следующем виде: Brundtland G.H., Our Common Future, Oxford University Press, Oxford 1987 (французский перевод Notre avenir ? tous, Editions du Fleuve, Montrеal 1987).]. В этом докладе «устойчивое развитие» определяется как «процесс изменения, благодаря которому эксплуатация ресурсов, ориентация инвестиций, технические и институциональные преобразования приводятся в гармоничное состояние», то есть как «способ развития, который удовлетворяет актуальные потребности, не подрывая при этом способность будущих поколений удовлетворить свои». Тот же самый принцип мы обнаруживаем в брошюре, опубликованной ООН в 1992 году по случаю саммита в Рио, где указывается, что отныне необходимо «управлять окружающей средой» посредством «экологических рациональных технологий», чтобы экономическая деятельность человека не создавала уровень загрязнения, превосходящий естественные способности среды к восстановлению.

Действительно, легко отметить, что с самого начала выражение «устойчивое развитие» было довольно неясным. Доклад Брундтланд говорит о необходимости не подрывать «потребности будущих поколений», но воздерживается от определения этих потребностей, которые, по умолчанию, считаются тождественными потребностями поколений современных, которые ориентированы, прежде всего, на постоянное увеличение потребления. Практические, экономические и политические средства, которые бы позволяли задействовать «экологические рациональные технологии», также никак не уточняются. Доклад выражает озабоченность, но не задает линию поведения, но именно этим, без сомнений, объясняется то, что с ним легко согласились в самых разных кругах.

И всё же среди многочисленных интерпретаций устойчивого развития, предложенных на сегодняшний день, выделяются две трактовки[16 - В 1989 году Джон Песси из Всемирного банка составил список из 37 возможных значений. В те же годы Франсуа Атем насчитал их никак не меньше 60!]. Первая акцентирует сохранение биотопов и экосистем, а потому предпочитает обсуждение «самоподдерживающегося» развития, а не просто «устойчивого». Оправданность экономического развития в таком случае ставится в жесткую зависимость от его способности сохранять окружающую среду. Второй интерпретацией, напротив, с самого начала подчеркивался рост: именно для того, чтобы сохранить длительную возможность такого роста, развитие должно учитывать проблемы окружающей среды. Уважение требований естественной среды понимается в таком случае как всего лишь необходимое условие продолжения роста. С этой точки зрения особое внимание уделяется не столько понятию пределов, сколько «согласованности» (экономических потребностей и глобальных естественных ресурсов). Такая позиция, судя по всему, вполне соответствует духу доклада Брундтланд (в котором утверждается, что «мы нуждаемся в новой эре роста, ещё более сильного роста»), и именно её разделяют большинство экономистов, политиков и промышленников. Общий знаменатель двух этих позиций, из которых первая по определению выглядит привлекательнее второй, состоит, тем не менее, в том, что можно якобы за счёт определённых мер совместить друг с другом (или «примирить») защиту окружающей среды и интересы экономики.

Именно ссылаясь на упомянутую нами вторую трактовку Мишель де Фабиани, президент французского отделения British Petroleum, 11 октября 2001 года, отчитываясь о работе Четвёртых парламентских встреч по энергетике, холодно заметил: «Устойчивое развитие, прежде всего, означает то, что надо производить больше энергии, больше нефти и газа, возможно, больше угля и ядерной энергии, и, конечно, больше возобновляемой энергии. В то же время, нужно сделать всё, чтобы это производство не вредило окружающей среде» (sic).