Приворотная пилюля для шефа

В душе я неизменно благодарила родителей за выбор в пользу естественности, полагая свой неопределимый цвет волос, которым наградила меня природа, и где в зависимости от освещения появлялись прядки от русых до медно-рыжих оттенков – крайне интересным. В сочетании с большими карими глазами, как я полагала, все это смотрелось обалденно. Исключительно так, уж точно! Впрочем, пожелай я другую внешность как, например, сегодня, к моим услугам всегда будут временные иллюзии.

Покосившись на прервавшую мое погружение в работу компанию, сделала очевидный вывод: все модификаты в сборе за исключением главного судьи!

– А, вы уже собрались?

Заметив, что новоявленные члены коллектива дружно уставились на меня со всем вниманием – поежилась. В таком окружении и кусок в горло не полезет. Опять же и с Эрин не поболтать на личные темы.

– Угу, – мадам Роу кивнула, подтвердив очевидное. – Покажу где в округе вкусно кормят.

– А главный судья не с вами?

– Михал не пожелал прерываться – изучает папки с текущими делами.

Ну, тем более, раз шеф погружен в работу – мне лучше поддержать инициативу. Может быть, таким путем смогу разуверить его в собственной безалаберности.

– Я, пожалуй, тоже лучше поработаю.

– Да?

Эрин, конечно, удивилась – пропускать обеды у нас было не принято. Но расспрашивать, к счастью, не стала. Хватило и того, что оба уже знакомых модификата уставились на меня очень пристально. Во взгляде Ринко читалась озабоченность, а зеленый взгляд Шарта… опять казался пустым. Как у змеи! Возможно, это особенность эмпатов?

Вспомнив, о способности нового коллеги попыталась спешно подавить волнение. И только когда вся компания удалилась, осознала, что опять не расспросила новеньких об их продвинутых навыках. И – я могла поклясться в этом – напоследок, проходя мимо, «следователь» бросил пристальный взгляд на мою рабочую поверхность. Разумеется, ни один человек ничего там за мгновение не рассмотрит, только вот он не совсем человек…

– Становлюсь мнительной на пустом месте, – буркнула себе под нос, отгоняя порыв беспричинного беспокойства.

Да и о чем беспокоиться? Информация, которую я сводила в единый отчет, не была какой-то тайной, тем более для сотрудника с полномочиями контроля за коллегами. Может это у него профессиональный бзик – заглядывать через плечо? А мне и скрывать нечего – честно выполняю поставленную руководством задачу.

Ну, почти нечего… Злополучный кекс и пугающая перспектива разоблачения вкупе с возможностью оказаться объектом чьей-то навязанной привязанности – откровенно тревожили. Впрочем, пока никто из новоявленных коллег не спешил признаваться мне во внезапных чувствах, и это ободряло.

– Витаете в облаках? Как продуктивно!

Язвительный голос Михала, заставив мысленно чертыхнуться, вырвал из порожденных нечистой совестью мыслей. Вот невезение: всего на миг призадумалась о насущном, но тут-то и попалась суровому начальству на глаза. А то, что я все последние часы трудилась как пчелка?..

– Не удивлен, что вам потребовалось столько времени для элементарного отчета, – сухо подытожил новый главный судья свои впечатления.

– Сейчас обед… – сникнув в душе, попыталась я отстоять свое право на небольшую передышку.

– И что? Вы же не обедаете. И не работаете. Просто бездарная трата времени – лучше бы пошли поели, чем сидеть и бессмысленно таращиться в экран. Или мечтаете о кексах и кофе в обществе начальника?

Последнее замечание просто сразило, вновь выбив из колеи – занервничав, я отвела взгляд. Подозрения только усилились: значит он – мой ночной собеседник! Иначе с чего бы ему вновь и вновь говорить о чертовых кексах? Еще и всякий раз с таким осуждающим видом? Добивается чистосердечного признания? Больше похоже, что он подозревает меня в тайном романе с Дивом, чем сам стал жертвой приворота. Но с чего бы у него появиться таким мыслям? Не проще ли сразу расставить все точки над «ё»?

Но только я глубоко вдохнула, намереваясь выложить все начистоту, как босс плюхнул передо мной стопочку бумаг. Поданные накануне заявки – узнала я с одного мимолетного взгляда.

– Этими пусть займутся младшие судьи.

Понятно: Эрин передала ему «вчерашнее», как и положено старший судья должен сам решить какие из заявок требуют его внимания, остальное – отправляется на сопровождение сотрудникам отдела. Сегодня по итогу рабочего дня я так же внесу «свежеподанные» заявки в общую базу и отдам их секретарю уже нового главного судьи, решать какие случаи требуют его вмешательства, а какие – нет.

Накануне из тридцати двух обращений Див оставил за собой четыре. Рассеянно перебрав заявки, отметила, что Михал не стал ничего менять – те же четыре дела оставил себе, три заявления на расторжение и одна заявка на регистрацию брачного союза.

– Хорошо, – приняла я новое распоряжение, поднимаясь, чтобы отнести коллегам бумаги, когда услышала вопрос главного судьи.

– Марина, а вы присутствовали при беседах Дива с заявителями?

– Иногда… – удивилась я вопросу.

На самом деле это было всего раз или два, в самом начале нашей совместной работы.

– Вы же по инструкции должны, – счел необходимым пояснить Михал свой внезапный вопрос.

Я остановилась с ожиданием уставившись на шефа: к чему он клонит? В мужчине ощущалось какое-то подспудное напряжение, только усиливающее пугающую суровость. Конечно, как помощник судьи я могла присутствовать при беседах с заявителями, даже должна была, но Див и сам прекрасно справлялся. Ни разу за годы работы он не настаивал на моем появлении в совещательной комнате, а я и не рвалась погружаться в тонкости чужих судеб. Не мое это – уметь пропускать через себя чужие эмоции и горести, оставаясь спокойной и непредвзятой. Оттого неизменно старалась при непосредственном разборе спорных разводов дистанцироваться и избегать излишне надрывных ситуаций. Об этом с прежним начальником никогда не говорила, но он словно бы и так понимал… без слов. Чуткий, как оказалось, был у меня шеф, не зря говорят: не ценим, пока не потеряем.

Все познается в сравнении. Вот новый судья – безэмоциональный и суровый модификат, что наверняка не возьмет в расчет чью-то трепетную натуру. Для него куда важнее следовать букве регламента, о чем мне только что недвусмысленно напомнили.

– Полагаете, мое присутствие улучшило бы статистику?

Мужчина поморщился, реагируя на язвительный выпад. А я мысленно ругнулась, понимая, что опять веду себя непрофессионально. Почему с таким упорством рою себе могилу?

– Дело не в показателях. Просто… – Михал задумался, – порой полезно увидеть ситуацию с разных сторон. Не слишком ли бездушное отношение? Что если бы вам удалось повлиять на исход обращения? Это же чьи-то судьбы…

В самом деле… я пожала плечами, удивляясь подобной дотошности.

– Люди не приходят к брачным судьям, если они для себя уже все не решили. Это лишь вопрос бюрократии: надо соблюсти положенный протокол, наша задача зафиксировать изменения в данных. Кто не уверен – идут к брачным психологам.

Почему он не понимает настолько элементарные истины? Продолжая топтаться на месте, я всматривалась в выражение лица нового шефа. Идеального лица с точеными чертами – как и положено модификату. Но все портила его угрюмость… даже злость… в отголосках мимики… в глубине глаз. Неприятный тип, никакое совершенствование генов это не изменит!

– Не каждый может сразу понять, что совершает ошибку, – при всем очевидном несогласии спокойно возразил Михал.

И тут я заподозрила личную травму: возможно с ним жена развелась? Иначе с чего бы ему так цепляться к каждому обращению за разводом? Не жизни же мы обращающихся лишаем. Ну, разведутся – не конец света, со временем снова в брак с кем-то вступят, если пожелают. Чего из обыденности делать вселенскую проблему?

Но о таком, конечно, не спросишь. Особенно главного брачного судью.

– Отнесу заявки, – решила сменить тему, качнув стопочкой бумаг.

– Думаю, лучше будет пообедать? Потом отнесете. – Шеф с готовностью поддержал перемену, вызвав у меня внутренний вздох облегчения. – Раз мы единственные остались – пойдемте вдвоем? Заодно обсудим назначенные на вторую половину дня встречи? И, Марина… – Он дождался моего внимательного взгляда. – Отныне вам вменяется в обязанность присутствовать при разборе каждого дела главным судьей.

Аппетит сразу отбило: с появлением этого типа работы у меня прибавится по всем фронтам… вот теперь еще и про чужие семейные дрязги слушать обязали.

– Спасибо, я воздержусь, – не сдержавшись нахмурилась, – от обеда. Хочу быстрее с отчетом закончить…

– Нет, – модификат уставился на меня твердым взглядом. В исполнении его янтарных глаз это воспринималось немногим не как сканирование моего невезучего тельца. – Я настаиваю. Отчет, конечно, важная задача, но и маленькие радости жизни – а обед одна из них – никто не отменял. Давайте же! Не делайте из меня злого тирана, по чьей воле вы начнете падать в голодные обмороки к концу рабочего дня.

При последних словах едва не закашляла – Михал попал в яблочко, обоюдно мы не произвели друг на друга благоприятного впечатления. Именно тираном я его и восприняла. А он меня? Уж точно не сотрудником года!

Инстинкт самосохранения заставил проявить твердость: достаточно для первого дня неоднозначных моментов с новым боссом, не хватало еще подавиться, под этим холодным взглядом пытаясь что-нибудь проглотить.

– Простите…

Чуть разведя руками, нарочито демонстрируя бессилие, поспешно юркнула из помещения приемной. Не сбавляя темпа, промчалась по длинному коридору и зачем-то свернула на лестницу. Там в гулкой тишине, разбавленной моим тяжелым дыханием, привалилась спиной к стене.