Мамочка, помоги
– Пустяки какие! – заулыбалась ей в лицо сватья. – О деньгах вообще не думай! Давайте еще в ЦУМ зайдем, тебе платье выберем. И нормальные туфли! А то, что ты как из колхоза.
– Мама, это же здорово! – воскликнула Тамарочка, – Ты станешь настоящей леди!
Платье сняли сразу с манекена, туфли в тон подобрали тоже быстро. Цены Алёну Ивановну снова ввели в ступор, однако Алина Иосифовна снова вынула из своей сумочки карточку и расплатилась ею безо всяких проблем.
– Я всё верну, – пообещала Алёна, однако сватья щедро взмахнула кистью руки:
– Ты что? Не нужно!
***Красивую, в новом платье и в туфлях, женщины подвели ее к ресторану.
– Мы сейчас быстренько перекусим и поедем в другое место. В караоке! – воскликнула Тамарка.
– Ура! – захлопала в ладоши Алина Иосифовна.
– Но я не хочу ни в какое караоке, – возмутилась Алёна.
– А ты туда и не пойдешь! – опустила ее на землю дочь. – Ты в ресторане останешься!
– Не поняла! – остановилась и упёрлась каблуками в ковровую дорожку Алёна.
– Что непонятного то? Мы тебя привели, чтобы ты провела своё свидание тут, как приличная женщина.
– Какое свидание?! – закричала Алёна.
– С Вениамином Герасимовичем! Что непонятного то? Это он великодушно оплатил нам весь этот праздник души и тела! – вытащила и помахала карточкой перед носом Алёны сватья.
С прической и в новом платье она шла домой.
«Старичку», который оплатил сегодняшний «праздник» она так и сказала в лицо, увидев за столиком в ресторане:
– Извините меня за грубость, но вы не в моем вкусе, Вениамин Герасимович! Ваши деньги, которыми девочки оплатили спа-салон и покупки в ЦУМе, я вам верну все до копеечки. Всего доброго и приятного вечера!
Сумку в руки и на выход, не оглядываясь.
– Дура я, наверное, – пробормотала она вслух свою мысль. – И чего-то я не понимаю, наверное. Богатый, с машиной, чего выкаблучиваюсь? Дочь ведь правду сказала: «Потом про свой рынок можешь забыть, как про страшный сон!»
…Женщина подошла к своему дому и остановилась, заметив машину у подъезда. Машина. Раритетная, старинная.
– Только этого не хватало, – сжала сумку в руках женщина.
***Вениамин Герасимович важно выхаживал около своей машины. Завидев Алёну, лениво махнул ей рукой, мол, подойди. Алёна Ивановна постояла, раздумывая и пошла к дому.
– Алёночка, подожди, – обратился к ней пожилой мужчина.
– Я вам всё еще в ресторане сказала, – остановилась рядом женщина. – Попросила бы вас оставить меня в покое.
– Я вас прекрасно понимаю, Алёна, – кивнул головой старик. – Вы высказались, это хорошо. Уважаю за правду. Но теперь и мне дайте слово.
Алена промолчала, остановившись. Вениамин Герасимович огляделся:
– Как-то неудобно прямо здесь разговоры вести.
– А почему нет? – вкинула бровь Алёна. – Домой я вас к себе не могу пригласить, туда посторонних не вожу. В машину вашу не сяду, увольте. И в ресторан с вами уж точно не пойду. Так что давайте, тут говорите, что вам нужно.
***– Дело в том, что я искал себе невесту помоложе, – начал Вениамин Герасимович. – Даже обращался в брачное агентство. И уже ходил с двумя девочками на свидание.
– Вы? – удивленно вскинула брови Алёна.
– Да, я, – с достоинством ответил ей седовласый старец. – Вы не представляете, насколько деньги творят чудеса! Но я быстро понял, что с барышнями мне не найти общий язык. Они ведь принадлежат к другому, совершенно отличному от моего, поколению. Поэтому я принял решение искать невесту среди дам старше.
– Таких как я, – понимающе кивнула головой Алёна.
– Не совсем, – признался старик. – Я походил на свидания с дамами не старше тридцати пяти…
Мужчина неопределенно пожестикулировал руками и скривил гримасу на своем лице:
– Понимаете, это тоже оказалось «не то».
Алёна начала раздражаться:
– Зачем мне всё это знать? Вы об этом решили мне рассказать и даже разыскали мой дом?
– Да нет же! – умоляюще взял за руку Алёну старец, – С одной женщиной у нас сложились замечательные, можно сказать, романтические отношения. Но, к-сожалению, ровно до тех пор, пока у меня не прихватило почки. Такая оказия. Со мной приключился приступ почечной колики. Не помню правда толком ничего, но говорят, я по полу ресторана катался.
Мужчина печально посмотрел на Алёну:
– Она подумала, что у меня – сердечный приступ. И взвилась орлицей, бегая возле меня все последующие несколько дней. Она меня в Загс прямо так и тянула. И я всё понял. Я для женщин – старый, некрасивый, но тем не менее очень желанный мешок с деньгами. Лакомый кусочек, который поможет девушке разбогатеть и решить все ее финансовые проблемы. Вот я кто!
Глаза, как и лицо мужчины, тут-же угасли и стали безжизненными. Он весь поник:
– Я впал в депрессию. Меня из нее вытащить решила племянница, Алина. Предложила вашу кандидатуру, а я… А мне все-равно стало, что вы не попадаете в тот возрастной ценз, которому я строго следовал. И у вас на фото было простое такое лицо… Я согласился забрать вас с места вашей работы. Был уверен, что накинетесь на меня с радостью и вцепитесь, узнав, что я – человек состоятельный. Но потом, когда вы из ресторана от меня убежали, то я понял: вы именно та женщина, которая мне нужна!
– Я теперь смотрю на вас совершенно другими глазами. Давайте попробуем сходить в ресторан снова! – словно драгоценнейшую вещь, взял в руки ладошку Алёны болтливый старичок.
– О, – выдохнула Алёна. – Да понимаете… У меня проблем столько. А тут еще и вы. Так некстати.
– Алёна Ивановна. Милейшая моя, – заглянул угодливо в глаза женщине Вениамин. – А давайте я покажу вам свои угодия?
Алёна попыталась одёрнуть руку.
– Как-нибудь в другой раз. Мне правда некогда. Дела ждут. На работу рано вставать.
– В ту лавку на рынке? – удивился Вениамин. – Не смешите меня. Скажите мне, кто ее хозяин и я ее выкуплю, чтобы не отнимала у меня Вас.
Доча
Алёна Ивановна вошла в свою квартиру и сняв платье, повесила его на плечики. Плечики – на дверку шкафа и задумалась, разглядывая красоту неописуемую эту.
– Дочь, – позвонила она Тамаре. – Я требую объяснений.
Голос дочери был счастливым в трубке, на заднем фоне играла музыка и были слышны голоса.
– Мамуль. А что тут объяснять? Этот Вениамин – он просто находка для тебя, – защебетала Тамарка. – За него такие красотки бились! Что немаловажно, щедрый, Алине Иосифовне спокойно карту с деньгами дал, чтобы на нужды. Тебе.
– Мне на нужды? – взорвалась Алёна.
– Ну да. Ведь главное, что не жадный. Он поможет тебе расплатиться со всеми твоими кредитами, да ты вообще забудешь, что такое кредиты и работа!
– Дай трубку сватье, – попросила Алёна.
– Ей некогда мам. Ее на танец пригласили.
– Кто пригласил.
– Мужчина, конечно.
– Мужчина? А как же муж? Вы что там, дочь, с мужчинами?! Немедленно говори мне адрес этого заведения, и я приеду чтобы люлей вам обеим надавать!
– Ну не ворчи, мам, – легкомысленно попросила дочь. И повесила трубку.
Амир Риятович
Амир Риятович проснулся с раннего утра. Погладил свою новую рубашечку, повесил ее на плечики и побежал бриться.
«Я видел, как у нее горели глаза, когда я мимо прошел,» – размышлял он, тщательно снимая лезвием бритвы пену со своего подбородка. –«Еще пара дней, и она сама прибежит ко мне со слезами: вернись, давай начнем всё сначала!»
Пританцовывая под мелодию Латыпова, он протянул руку и запел:
«Юк, юк, ташлап китма син!»
…А на рынке Алёны Ивановны не было. Лавочка ее пустовала, даже овощи почему-то в нее никто не привёз. Амир Риятович разволновался:
– Да что ж такое? Где у нас овощи? Мне картошки надо было срочно купить! – подбежал он к Марии, которая мясом торговала.
– Картошки? Поезжай к моим родителям в деревню и копай себе сколь надо, – предложила она. – А лавку эту Майечка говорят, кому-то продала!
– А… А как-же Алёна? – картинно удивился Амир. – Ну надо же, без работы осталась! Как же так?..
Алёна Ивановна выхаживала по дому Вениамина Герасимовича и удивлялась: до чего же сам дом большой, и мебель в нем хорошая. Нетронутая можно сказать. В одной из спален она даже видела нераспакованную мебель. Но один недостаток: везде пыль. Лежит себе нетронутым слоем.
Старый принц
Комнат было предостаточно, ведь двухэтажный особняк. Наконец, всё в доме она бегло осмотрела, и, напустив на своё лицо скуку, спустилась лестнице вниз, в фойе. Хозяин «хором», Вениамин Герасимович, проследовал за нею следом:
– Это мы только сам дом посмотрели. Давайте теперь я всё остальное вам быстренько покажу!
И пошел, прихрамывая и постукивая своей тросточкой по полу, куда-то за лестницу. Алёна последовала за ним. Небольшая дверь, несколько ступенек вниз и вот уже они – в каком-то помещении непонятном. Похоже конечно, что гараж, потому что автомобиль стоит. Красненький такой, необычный. Сразу видно, дамский. Но как-то не вяжется всё это с люстрами на потолке и потрясающе-глянцевым полом, который больше на каток ледовый похож.
– У тебя «права» есть? – обернулся к ней Вениамин.
– Нет, – ответила женщина.
– Плохо, – деловито покачал головой старец.
Через очередную дверь они вышли во двор. Там сад, за садом – калитка, за калиткой, как объяснил Вениамин, огород.
– А вот там, видишь? – указал рукой на подлесок, который начинался там, где огород заканчивался. – Мой лес. Собственный, – похвастался важно Вениамин. – Там грибы скоро можно будет собирать и ягоды. И не заблудишься, там все огорожено.
– Да как же так, – всплеснула руками Алёна. – Собственный лес! Может, ты действительно, «мафиози»? Откуда у тебя такой домище то?
– Должность значительная у меня была, – улыбнулся мужчина. – Ну что молчишь то? Дом большой, а хозяйки в нем – нет!
Алёна Ивановна еще рта не успела открыть, как вдруг мужчина подошел к ней и заглянул в глаза:
– Оставайся со мной!
Прежде чем женщина успела прийти в себя, Вениамин протянул свои руки и обнял ее.
– Что вы делаете? – опомнилась и шлёпнула его сумкой Алёна.
– А что такого? – удивился Вениамин и еще крепче ее обхватил. Да так крепко, что Алёна Ивановна сразу-же поняла: никакой он не старичок! Хватка у него как у здоровенного мужчины!
– Да отпустите вы меня! – рассердилась женщина и принялась махать своей сумкой, не переставая: та шмякнулась на плечи мужчины, на его спину и ей удалось отбежать на безопасное расстояние.
– Ваше поведение возмутительно! Я вам уже сказала, что вы не в моем вкусе! – отдышалась Алёна.
Вениамин нагло удивился:
– Не поверю в то, что ты не поменяла свое мнение, когда увидела дом! – Ты куда? – крикнул он ей вдогонку.
– Я не останусь с вами тут больше ни минуты наедине!
Как до дома добежала, сама не заметила.
Дочь Тамара
Не зная, чем себя занять с утра, ведь лавка ее оказалась продана, Алёна Ивановна заявилась к дочери в гости. Предварительно позвонила ей и та, зевая, сообщила, что дома, спит. Но когда женщина постучала в дверь квартиры, ей долго никто не открывал.
– Ну и что это за бардак? – поразилась Алёна, когда вошла в квартиру. Было такое ощущение, что множество людей пило и танцевало тут всю ночь, в том числе, танцевало и на столе.
– Ну мы с девчатами посидели, а что? – недовольно поёжилась Тамарочка.
У девушки было наглое и бессовестное лицо, с потеками туши под глазами и размазанной помадой на губах.
– Ты даже не умылась перед сном! – вскрикнула Алёна Ивановна.
– Н-н-не ругайся мам! – выставила перед собой указательный пальчик девушка. – Мне надо было расслабиться! Я что, должна быть в печали?
Алёна Ивановна прошлась по всем углам кухни и вернулась влиять на дочь:
– Хоть бы мусор вынесла и убралась, как можно в таком бардаке спать ложиться? Всё. Собирай манатки, возвращайся домой!
– Мама присядь, – нагло указала на стул дочь, Тамара. Язык ее заплетался, чего уж там. – Я давно уже взрослая, вышла замуж и у меня теперь своя семья. И я сама знаю, как мне следует жить! Не надо меня учить!
– Да? – удивилась мать, – А когда у тебя проблемы в твоей семейной жизни, чего ж ты названиваешь мне «мамочка, помоги»? Нет уже никакой семьи! Ваня живет сам по себе и возвращаться, насколько я понимаю, не желает! Дальше, где твоя свекровь? Она что, пришла в себя и вернулась к себе домой?
– Нет, – ответила Тамарка. – Вчера она не захотела домой и поехала гулять дальше. Не имею понятия, где она.
– Так, – кивнула головой Алёна. – Все с вами ясно. Кот из дома, мыши в пляс!
К зятю с проверочкой
– Да кто там? – открыл дверь и замер на пороге Ярослав Иванович, сват Алёны. – Ты? Чего не спится в такую рань?
– А вот не спится! – словно бульдозер, сметая на своем пути все и вся, шагнула в квартиру Алёна.
Женщина нагло прошла, не поздоровавшись мимо свата и сняв обувь с ног, промаршировала прямиком в кухню. В кухне был настоящий бардак. Стол заставлен полупустыми тарелками, пепельница, полная окурков, у мусорного ведра колонной выстроились пустые бутылки.
– И что вы тут отмечали? – не вытерпела и поинтересовалась женщина.
– Грядущий развод! – гордо ответил мужчина.
– Какой развод, вы ж сопьётесь все потом!
– Ну и чего ты пришла? – недовольно вздернул брови сват, Ярослав Иванович. – Морали читать? Какое тебе дело, выхаживаешь тут как царица!
–Я пришла, потому что я – ваша родственница! И вы мне не чужие люди! Где зять мой, Ваня?
Ярослав сел на табуретку:
– Вани дома нет. Он вчера не пришел домой ночевать. И он тоже решил с твоей дочерью разводиться, Алён. Так что не надо всего этого, ладно?
Алёна Ивановна безвольно опустила руки.
– Как, разводиться? Но я же так старалась… И Ванечка мне как родной.
– Послушай меня, Алёна. Они – молодые. И сами решат, жить им дальше вместе или нет. Да не убивайся ты так, сватья. Женаты меньше года, детей еще не успели завести. Всё впереди, найдет еще твоя дочь счастье.
– Уже ищут, – кивнула головой Алёна.
– Кто, ищет? – с сочувствием поинтересовался Ярослав, – Твоя дочь?
Алёна кивнула головой:
– Да ваши женщины ищут, Ярослав. Твоя Алина и моя Тамарка, спелись вдвоем и на фоне своих семейных несчастий, бороздят на пару все самые злачные места в городе. Караоке, бары-рестораны.
Ярослав Иванович был пренеприятно удивлен этим известием.
– То есть, они не плачут, раздумывая над своими грехами? Ты же говорила, ревут обе в три ручья?
Алёна вздохнула и покачала головой:
– Поревели немножко да пустились во все тяжкие. Я только из квартиры дочери пришла – там такой же бардак, как и тут. Так что разводитесь с чистой совестью, Ярослав Иванович, вперёд!
Женщина медленно поднялась со стула и пошла к двери:
– Делайте что хотите. Только оставьте меня в покое. Раз так, то у меня теперь тоже – своя личная жизнь. Будете звонить-трезвонить по телефону, ни разу больше трубку не возьму!
***После ухода сватьи Ярослав посидел задумчиво у окна. Достал свой телефон и принялся названивать жене, с которой собрался разводиться. Та трубку телефона не брала, и он занервничал:
– Ну и где ты ходишь, дурная баба? Без меня пропадешь же совсем! – покачал он головой:
– До чего же она бестолковая. С такой развестись по-человечески ж невозможно, переживай за нее потом!
***– Придется работу искать, – подумала Алёна Ивановна, когда в кошелек заглянула. Денег у нее осталось – кот наплакал, а квитанции, требующие оплаты уже начали нервировать, скапливаясь стопочкой на тумбочке у двери.
Она позвонила Марье, подружке, которая торговала мясом на рынке:
– Приеду себе другое место на рынке искать. Услышишь, что, так дай знать, Мань, договорились?
Мария в помощи отказывать не стала и всячески подбодрила, как могла, заверив:
– Обязательно возвращайся! Мы тебе другую лавку в два счета найдем! Прямо сейчас приезжай!
– Прямо сейчас не могу, – уклончиво ответила Алёна. – Раз уж у меня выдался незапланированный свободный денек, значит я в кои то веки спокойно отдохну.
– Тоже верно, – словесно поддержала подруга. – Работа не волк, в лес не убежит.
Поговорив с подругой, Алёна заперла свою входную дверь и отключила телефон. Затем прошла в кухню и пошарила в холодильнике и по шкафчикам в кухне.
– Имеется, – громко произнесла она, – Капуста и одна засохшая морковь. Нет. В магазин я сегодня уж точно не пойду! И так в кармане дырка свистит.
Женщина приуныла:
«Такое ощущение, что я всю жизнь живу в долг. Из месяца в месяц нужно думать о том, где раздобыть денег чтобы платежки эти бесконечные оплатить! Может и правда: ну его, одиночество и неприступных мужиков. Выйду за старичка и буду ходить по его дому королевной!»
Капусту она молниеносно нашинковала вместе со сморщенной морковью, закинула в сотейник и потушила. Когда блюдо было готово, без аппетита съела и запила еду пустым чаем без сахара.
Но сердце материнское беспокойно за дочь волновалось несмотря на обиды.
– Как там засранка? – включила она телефон. Никто и не думал ей больше звонить, зато в дверь позвонили и Алёна рванула открывать, даже не став заглядывать в глазок.
***– А вдруг твоя мать сейчас обратно вернется, – волновался Иван, попивая из чашки чай. – Вернется и увидит, что тут – я.
Тамара суетилась у раковины, почти закончив с посудой.
– Не вернется, обиделась, – заявила она. – Я ее как облупленную знаю: сейчас дуться будет весь день. А назавтра остынет и прибежит обратно как ни в чем не бывало. Сколько раз передо мной кулаками трясла, грозилась, всё равно обратно бежит. Ну не держит человек своего слова!
– Хорошо ты слабые места собственной матери знаешь, – улыбнулся мужчина. – Поэтому ты такая капризная?
Девушка гордо приосанилась, отбросив губку:
– Тебе так это не по нраву?
– Не хочу поднимать эту тему. Боюсь, – признался Иван. – Опять поругаемся.
– Да ладно, – подошла к нему и повисла на шее Тамара. – Я тебя очень люблю.
– И я тебя тоже, – обнял ее Ваня. – Но жить с тобой все-равно невозможно. Характер у тебя вредный.
– Терпи, – уселась ему на колени жена. – Еще раз заикнешься про развод, я сама первая в Загс побегу. Разведусь с тобой и уйду, с чемоданом.
– Я в твой чемодан залезу, – обнял ее мужчина. – Поняла меня? Дурочка ты моя. Истеричка.
Тамара нахмурилась, услышав такие слова от мужа и Иван строго на нее посмотрел:
– Что? Опять будешь рвать и метать – я уйду. Это всего лишь слова, ласковые, шутливые слова. Ну почему ты совсем не умеешь воспринимать малейшую критику в свой адрес?
Лицо девушки приобрело хищный оскал, но по мере того как мужчина прижимал ее к себе все сильнее, девушка вдруг начала остывать.
– Наверное ты прав, – зарылась она носом в его шею и прижалась. – Я как пороховая бочка, совсем не могу себя контролировать. Нужно что-то с этим делать.
Алёна дверь открыла и тут-же пожалела о том, что не посмотрела в глазок: на пороге улыбался Вениамин. Шляпа, трость, костюм и белоснежные зубы в оскале улыбки.
– О, – отпрянула от двери Алёна.
– Опять убежала! – погрозил ей пальчиком старец. – Я уже не в том возрасте, чтобы носиться за тобой, звезда души моей!
– А не надо за мной носиться, – взяла себя в руки и попыталась выпроводить настойчивого ухажера из собственной квартиры Алена.
Тот упирался, а когда Алёна уже почти выдворила его за дверь, попытавшись закрыться, он успел вставить в дверной проем свою трость.
– Что вы делаете? – рассердилась Алёна.
Из соседней квартиры вышли несколько бабулек, с лыжными палками в руках. Пожилые женщины удивились увиденному и встали как вкопанные, кто, поправляя на себе очки, кто, вглядываясь в безобразие.
Старичок бойко ухватился за дверь обеими руками и попытался ее открыть.
– Прекратите немедленно! – громко возмущалась Алёна Ивановна. – Я же сказала – нет!
Зрителей все прибывало: подъехал на их этаж и раскрылся лифт. Из него выглянул Амир Риятович и Алёна пересеклась с ним взглядом.
И в этот момент одна из старушек подошла к бушующему, ломящемуся в дверь Алёны старичку и поправив на своем носу очки, воскликнула:
– Вениамин Герасимович, это вы?!
Вениамин замер. Плечи его вжались, он отпустил дверь и медленно повернулся.
Алевтина Романовна, пожилая соседка Алёны, взирала на него с ужасом:
– Вот это встреча! Бог мой, столько лет прошло.
– Аля? – был изумлен старик. – Ты до сих пор… Здравствуешь как я погляжу?
Пожилые люди вглядывались друг в друга, и Алёна попыталась раскрыть дверь пошире, чтобы убрать ногу навязчивого ухажера с порожка двери. Однако стоило ей высунуться из двери, как Вениамин Герасимович тут-же наощупь положил ей свою ладонь прямо на лицо и втолкнул в квартиру, после чего убрал свою ступню и захлопнул дверь.
***Алёна Ивановна была конечно же возмущена такой выходкой, но выяснять отношения с гадким стариком не решилась и закрыла свою входную дверь на два оборота замка.
– Совсем уже, – раздраженно пробормотала она, выходя в кухню. Дрожащими от нервов руками она налила себе воды в стакан, залпом выпила ее и побежала обратно к двери. Подглядывать в глазок.
…В глазок она увидела, как Амир Риятович стоит среди бабулек. Алевтина Романовна, соседка-бабушка, все также стояла и о чем-то с Вениамином разговаривала.
– А мне что делать? – растерялась Алёна.
Молодо-зелено
Ярослав Иванович примчался к дому невестки Тамары в считанные минуты.
– Тамара! Открывай! – потребовал он громко, тарабаня в дверь квартиры сына.
Тамара замерла у двери, вытаращив испуганно глаза. Пригнувшись, на цыпочках, она побежала к ванной и толкнула дверь:
– Ванюш! – с громким шепотом отдернула она занавеску. – Что делать, твой папа пришел! За дверью стоит!
Иван тут-же прекратил свои водные процедуры и выключил воду.
– Отец?! Точно он? Только этого мне не хватало! Иди и скажи ему, – парень задумался. Руки его затряслись, пока он оборачивался в полотенце.
Прежде чем оба они успели найти какой-либо выход из создавшегося положения, Ярослав Иванович весьма кстати вспомнил о том, что у него имеется ключ от двери квартиры сына. Так, на всякий случай он у него имелся. Отбросив стеснение, мужчины отпер дверь и прошел внутрь квартиры.
***Глядя на взволнованную и заикающуюся невестку, Ярослав тут-же заподозрил неладное. Короткий легкомысленный халат на ней был очень уж специфическим. И вообще это был скорее «халат медсестры». Вот только с медициной эта деталь туалета, разумеется, не имеет ничего общего.
– Ярослав Иванович, – пролепетала девушка, запахиваясь в «халат».
– Кхм. Я к Алине Иосифовне пришел. Она дома?
– Нет. Она уехала прямо с утра к подруге.
Еле щелкнуло что-то в спальне и Ярослав Иванович кинулся на звук, словно хищный зверь. Он успел увидеть, как кто-то, полуголый, пробежал на балкон.
– Ярослав Иванович! – подбежала к нему, заламывая руки Тамарочка. – Я вспомнила! Алина Ивановна, она…
– Да погоди ты! – строго посмотрел на невестку мужчина. – Я только что видел, как на балкон забежал неодетый мужчина! Что это значит, мне интересно? Не успели вы с моим сыном развестись, а ты уже начала водить мужиков в его квартиру?!
– Всё не так! – воскликнула невестка.
– Всё так. Иначе ты в таком виде не выхаживала бы тут! – отругал ее свекр.
Мужчина прошел к двери, ведущую на балкон и открыл ее, громко крикнув внутрь:
– Можешь не прятаться, выходи и выметайся из этой квартиры, пока я полицию не вызвал!
Каково же было удивление Ярослава Ивановича, когда с балкона вышел его собственный сын.
– Ты?!
Иван гордо поправил на себе полотенце:
– Да, я. Или что, не имею права в собственную квартиру прийти?
– Тогда какого хрена я две недели своей жизни распинался перед тобой, что ты зря просираешь свою жизнь, сын?!
– Папа, все что ты говорил, все это несомненно отложилось в моем мозгу. Как ты хотел. Но я сам разберусь, как мне жить! – подошел к жене и обнял ее Иван.
***Алена Ивановна услышала стук в свою дверь и подкралась на цыпочках, заглядывая в глазок. За дверью стоял Амир. Амир Риятович.
– Алёна открой дверь, пожалуйста, – услышала женщина знакомый бархатистый голос. – Я пришел чтобы тебе с работой помочь.
От помощи она отказываться не хотела, поэтому дверь открыла. (А может не только поэтому).
– Маня сказала, что ты работу на нашем рынке ищешь, – виновато смотрел своими черными глазами восточный мужчина.
– Ищу, – кивнула головой Алёна. – Слушаю тебя внимательно, Амир Риятович.
– А ты точно в работе нуждаешься? – отразились сомнение, боль и отчаяние даже в глазах Амира. – А то тот господин в шляпе и с тростью, обмолвился что "жениться" к тебе приходил.
