С любовью, Вадик!

Спустя какое-то время, когда в окно смотреть уже дико надоело, я перевела взгляд на Вадика. Он так и продолжал мило сопеть, отвернувшись головой к стенке. Кинула взгляд на его вещи. В отличии от меня, Винник не брал так много одежды и прочей бесполезной фигни. У него был только один небольшой рюкзак и то практически незабитый. Зато мой толстенький старичок-рюкзачок уже столько перенёс, что ему уже не страшно быть заполненным всеми моими ненужными безделушками.

Рюкзак Вадима был почему-то открыт. Может он что-то перед тем, как лечь доставал оттуда, но, по крайней мере, я не видела. Мне удалось углядеть, что в этом рюкзаке лежит пару шмоток Вадика, зарядка, колонка и старенькая потрёпанная тетрадка, которая как раз-таки и привлекла моё внимание.

Я осторожно потянулась к этой тетрадке и мигом открыла её. Прости меня, мама, ты ведь учила меня в детстве, чтобы я не читала чужих писем и не лезла в чужие вещи. Но мне было так любопытно узнать больше об этом темноволосом парне, что я просто не выдержала.

К моему удивлению, я обнаружила в этой тетради те самые стихотворения, которые читала в инстаграме у того самого неизвестного автора. Честно признаться, я представляла себе этого автора совершенно другим человеком. Но точно не таким, как Вадим. И вообще я думала, что этот человек уже в возрасте и, что он испытал какое-то предательство от любимой женщины, но неужели у Вадима невзаимная любовь? Почему-то стало очень жаль парня, даже мурашки прошли по телу… А ведь у него так много этих стихотворений. И он далеко не все выпустил в интернет. И вот как теперь признаться ему, что я залезла в его тетрадь? В то же время так хотелось похвалить Винника и сказать, какие же замечательные у него произведения! Быстро положила тетрадку обратно в рюкзак парня и отвела оттуда взгляд. Потому как он зашевелился и повернулся в мою сторону, посмотрев на меня.

– Проснулся? – улыбнувшись, спросила я, разглядывая его сонное личико. Он тоже улыбался мне в ответ и по-доброму смотрел на меня.

– А сколько время? – спросил он.

– Пол восьмого. Видишь, уже почти светло на улице.

Вадим посмотрел в окно на заснеженную улицу. Мы проезжали мимо каких-то полей, на которые уже давно не ступала человеческая нога, по всей видимости.

– Красиво… – проговорил он. – Я, конечно, маловато поспал, но думаю, тебе уже тоже стало скучно одной…

– Да нет… Я читала… – я указала на раскрытую книгу. Хотя на самом деле к ней даже не притрагивалась за всю поездку. Все мысли были о стихах Винника. – Можешь спать ещё, если хочешь…

– Не-е-е, хватит, – зевнул парень. – Может сыграем в карты? У меня есть с собой.

– Э-э-э, я не умею…

– А я научу. Даже «Дурака» не умеешь?

– Нет, – смеюсь я, опуская глаза вниз.

– Ну значит будем учиться оставшиеся полтора часа. И время быстро пройдёт.

– Я согласна!

Мои глаза даже загорелись. А ведь действительно, мне уже семнадцать лет, а я до сих пор не знаю, как играть в этого «Дурака»! Пусть Вадик меня учит, а то потом жизнь проживу и так и не узнаю правила.

– Ну-у-у-у, смотри!

***

Светлая и украшенная к новому году деревня Никитино встретила нас со всей теплотой и уютом. Оказалось, что дача Вадика и дом моей бабушки находились на соседних улицах. Жаль, что не на одной, но всё равно здорово. Деревня у нас достаточно большая, и я, например, на незнакомых улицах даже блудила иногда. В прошлом году на новый год, когда мы приезжали к бабушке, она повела нас с Мишкой к какой-то своей подруге, так, поболтать, чай попить. Эта подруга жила в другом конце деревни, и шли мы по сильной метели долго. Казалось, что все полчаса шли. Но дошли. Посидели, познакомились с этой тётей Светой, а ближе к ночи домой отправились. Вышли мы, и я вообще будто в незнакомом месте оказалась. Будто зашли мы к бабушкиной подруге вообще не здесь. Или это темнота так на меня повлияла или я реально совсем не ориентируюсь в пространстве. Ну в общем, потом бабушка немного посмеялась и повела нас под ручку домой. Я всё шла, назад оглядывалась. Думала, вдруг бабулька нас ещё куда-то повести захотела.

На вокзале Винник помог мне с тяжёлыми сумками и чемоданами и вынес их с поезда. Я, как королева, шла с одним только рюкзачком, хотя и он был не из лёгких.

– Ты там чего такого набрала, мне интересно?

– Одежду, косметику и еду. Мама наложила, чтоб я бабушке увезла наших консервов.

– Слушай, Лиз, обычно наоборот бывает, – усмехнулся Вадим. – Обычно это бабушки отправляют с внуками консервы всякие в город.

– Ну а у нас так! – возмущаюсь я на него. Ишь какой, моё достоинство задел!

– Ну, где там твоя бабушка?

– Щас Мишке позвоню.

Я набрала номер друга, он сонным голосом поднял трубку.

–Алло…

– Журавлёв, ты там спишь что ли?

– А ты как думала, я приехал в час ночи, Ира!

– А бабушка? Бабушка спит?

– Ольга Валерьевна пирожки печёт, кажется. Запах такой стои-и-и-ит… – протянул Миша, наслаждаясь вкусным ароматом бабушкиных пирожков. – Я даже сейчас ради этого встать с тёплой постели готов.

– Мы вообще-то уже в деревне. На вокзале сидим.

– А чё сидите-то? Валяйте к нам!

– Ты там бабушке, я надеюсь, ничего плохого не наговорил про меня?

– Всё только хорошее, Ирочка! Я тебя в лучшем свете выставил!

– Ну надеюсь! Значит, я могу со спокойной душой идти к вам?

– Конечно можешь! Иди давай быстрее.

Миша положил трубку.

– Ну что там? – спросил меня Вадим.

– Говорит, что отмазал меня от бабушки. Пошли давай по домам. Ну ты, конечно, если хочешь…

– Не, Ир, я на дачку к себе. Боюсь представить, какой там бардак эти двое навели. К тому же мне дядю Лёшу ещё отблагодарить надо, он же нам печки топил, я его попросил.

– Ладно, пошли давай. А то бабушка там моя совсем вся испереживается.

Из трубы бабулиного дома шёл дым, топилась печь. По пути я встретила бабушкиного соседа, дядю Колю, он знал нас с Мишкой с детства. Когда я заходила в калитку к бабушке, он окликнул меня.

– Здравствуйте, дядя Коля!

– Привет, лисичка!

Он всегда называл меня лисичкой, а Мишку «Михайло». Вот сейчас я уже в одиннадцатом классе, а до сих пор остаюсь в его глазах «лисичкой». Наверное, мои огненно-рыжие волосы и говорящая фамилия повлияли на кличку.

– Ты к бабуле приехала?

– Да! Новый год же скоро, – широко улыбаюсь я, искренне смотря на дядю Колю. Он сам по себе очень приятный мужчина и всегда рад нам, деткам.