Май с привкусом мечты

Наша жизнь похожа на волны. Обыкновенные морские волны. Которые бывают то чересчур бушующими, то крайне спокойными и еле слышными. Но такова жизнь. Эти «волны» дают нам огромный опыт на будущее и дают понять, что не всё в жизни так просто.

Утром я проснулась раньше обычного. Ночь опять была в раздумьях. Я не могла спокойно уснуть, не думая о той ситуации, которую мы сегодня с Настькой провернём. Когда, наконец, рассвело, я встала с кровати, потянувшись, и заглянула в свой смартфон. Время было только пять утра. Маркизова, конечно, ещё спит. Но я всё равно написала ей. Уже невтерпёж было. Я не могла дождаться восьми часов, когда уже, наконец, можно будет выйти из дома в школу. А там, где-нибудь по пути, встретиться с ничего не подозревающим Облакевичем… Мечта!

Я: «Блин, Настя, мне очень-очень страшно!»

Уроки в этот день, казалось, тянулись вечно. Последним была физкультура. Настя с неё отпросилась, чтоб в это время провести ту самую сложнейшую операцию с Максимом Облакевичем. Я тоже поначалу хотела отвинтить с физры, но физрук, к сожалению, меня не отпустил. Ладно, и на моей улице будет праздник!

Хоть и вообще не было терпения, но я всё-таки дождалась окончания шестого урока и быстрым шагом побежала в рекреацию. Главное было не встретить Облакевича первее, чем Настю. И, чтоб потом она нас не заметил вместе. Иначе явно что-то заподозрит. Маркизову я нашла быстро, она стояла недалеко от туалетов, во весь рот улыбалась и подзывала меня к себе рукой.

Мы встали у окна, я смотрела по сторонам, боясь увидеть где-нибудь поблизости Максима, но подруга меня успокоила:

– Не переживай, Уль, Макс уже ушёл домой. Знаешь, я еле как его поймала! – Настя говорила запыхавшись, видимо всё-таки она немного переживала из-за этого разговора.

– Ну что?! Что там? Не томи! – злилась уже на неё я.

– Уля! Ты лучшая! Я тебе говорила – всё у нас получится!

Настя прям вся сияла, и от этого я просто не могла сдержать улыбку. Было очень волнительно слушать, как же там на всё это отреагировал мой Максик…

– Я показала ему эту переписку… – начала Маркизова.

– Ну? И?

– Он улыбнулся. Потом долго смотрел ещё куда-то в сторону.

– И?

– Видно было, что парнишка засмущался, – хитро улыбнулась Настя.

– Ну и? Как он отреагировал?

– Он сказал, что не думал, что всё настолько серьёзно. Говорит, что видел то сообщение, где ты признавалась, и очень сильно застеснялся отвечать, но видно, что ему, Ульян, очень от этого приятно…

Я широко улыбнулась и закрыла ладонями лицо. Это были чересчур сильные эмоции, и они переполняли полностью всё моё тело.

– А ещё сказал, что Егор рассказывал ему про тебя…

– Что рассказывал?

– Рассказывал, какая ты классная, и всё-таки зря он тебя такую теряет! – засмеялась подруга.

– Ты шутишь, да?

– Да серьёзно, Лебедева! Он говорил на полном серьёзе. И со мной он был полностью откровенен. Даже лицо такое сделал… Смущённое…

– Блин, даже не верится, что мы всё это сделали… Точнее ты.

– Видишь, я же тебе говорила, что всё будет хорошо. И нормально Макс на твою любовь реагирует. Только он сказал, что теперь ему очень страшно тебе на глаза попадаться и вообще говорит: «Как я теперь вообще из класса выходить буду?»

– Блин! Ну вот это не круто…

– Ему просто страшно видеть тебя, он ведь знает, что ты ему нравишься. Вот тебе бы ведь тоже было бы страшно часто попадаться на глаза тому, кому бы ты нравилась? Искренне нравилась.

– Ну да, наверно… – пожала плечами я.

– Вот и он так. Ладно, Ульян, видишь, ничего страшного, всё хорошо. Пойдём домой, чаю у меня попьём поболтаем ещё о нём, если хочешь, – улыбнулась Маркизова.

– Пойдём! – радостно произнесла я. Как я рада, что у меня есть, с кем разговаривать о любимом парне…

Дома весь вечер болтали с Настькой по телефону о Максиме. Поняли, что нужно придумать что-то ещё, чтоб не стоять на месте. Так хотелось сблизиться с Максимом ещё больше. И раз уж мы всё это затеяли, то надо бегом действовать!

По телефону мы договорились, что нужно как-то намекнуть Максу, но не напрямую спросив у него, хочет ли он со мной общаться.

Я: «Может всё-таки напрямую спросить его, хочет ли он со мной общаться? И потом что-нибудь ещё добавить?»

Настя М.: «Было бы, конечно, круто, если б ты напрямую спросила, но не прям напрямую, конечно, ну в общем в голове идей очень много, но как их все воплотить, что нормально было, пока не знаю… Давай ты мне позвонишь, Ульян, часов в семь?»

Я: «Да, хорошо, позвоню!»

Сильно обрадовавшись, я набрала номер своей подруги и позвонила ей. Чувствую, эти апрельские телефонные разговоры по вечерам запомнятся мне надолго… Мы решили, что я должна попробовать написать Максиму и предложить начать общение, хотя бы просто намекнуть. Посмотрим, захочет ли он, это уже судя по его ответу. Если этот ответ вообще будет, а не как в прошлый раз…

Завтра приду со школы и напишу то, что так давно хотела уже написать…

Сообщение Максиму Облакевичу:

Я: «Максим, давай начнём общаться? Только, пожалуйста, прошу, не игнорируй, как в прошлый раз.»

***

Я уже здесь у себя в дневнике ставлю такие звёздочки, будто бы пишу книгу… Хотя они хорошо помогают мне отделять дни, чтоб потом понимать, что в какой день было.

Конец апреля меня конкретно вымотал. Макс всё-таки меня продинамил. И я опять же сотню раз пожалела, что в который раз полезла в дебри и зачем-то навязалась Облакевичу. Ничему жизнь меня не учит. Сама же потом от этого страдаю. Никак не могу успокоиться и плачу по вечерам. А самое главное – виню его же в том, что он сломал мне жизнь. Хотя его вины здесь нет, я просто не тот человек, который ему нужен.

В четверг, двадцать девятого, мы с Настей договорились застать Облакевича в своём классе и подозвать его на разговор. Я просто хотела поговорить с ним с глазу на глаз и спросить, почему ему трудно ответить на мои сообщения. Просто хотела узнать, что он вообще на самом деле думает по этому поводу.

Наша с Маркизовой спецоперация после шестого урока началась! Как мы выяснили, подглядев в расписании, у их класса именно сегодня есть седьмой урок, что нам как раз на руку. Значит, Макс никуда не уйдёт и его можно будет подкараулить. На перемене после шестого урока мы тихонечко стояли у дверей их класса и ждали, пока кто-нибудь выйдет. Вот Настька уже постучалась к ним в класс и рукой подозвала Облакевича. Но самое интересное здесь то, что я струсила в самый подходящий момент и просто убежала. Маркизовой пришлось всё самой разруливать и отправлять Максима обратно в класс. Правда меня она потом тоже сильно за это выругала.

Пока у их класса шёл седьмой урок, Настя вовсю помогала мне набраться смелости и сил, и всячески меня подбадривала. Моё сердце стучало так громко, что, казалось, его слышит вся школа. Когда, наконец, заветный звонок прозвенел, и из их класса начали выходить люди, моё сердце начало стучать ещё сильнее. Я думала, что сейчас мой голос просто будет дрожать, и я ничего не смогу сказать, но Настин подбадривающий голос до сих пор звучал в моей голове.

Когда я увидела, что из двери вышел Макс, а Маркизова его остановила, меня просто бросило в жар. Она что-то сказала ему и указала рукой на меня. Я стояла у окна и смущённо улыбалась. Максим бегло посмотрел в мою сторону и, сказав что-то краткое моей подруге, ушёл… Тогда-то я поняла, что Облакевич не хочет со мной разговаривать. Совсем не хочет.

Маркизова подбежала ко мне сразу же, грустно смотря на меня.

– Я сделала всё, что могла, Ульян…

– Я понимаю, спасибо, Насть, но это, кажется, всё… Больше здесь никак не повлияешь…

Я даже сама в тот момент не узнала свой голос, было ощущение, что это говорит кто-то другой, не я. Он был каким-то истеричным, и совсем чужим…