Одна ночь без сна, или Пожар в крови

Он даже не обернулся к администратору, что было крайне невежливо. В лице молодого человека ничего не изменилось в ответ на подобную бесцеремонность, он вежливо склонил голову и удалился. Спустя несколько минут снова появился на террасе, сопровождая мадам Матуа.

– Благодарю, – Полина кивнула молодому человеку и одарила его улыбкой.

– Что желаете?

– Чай, пожалуйста, с лимоном. Очень жарко.

– Да, – кивнул администратор, привлеченный теплотой голоса женщины, – температура в сентябре оказалась выше, чем все предполагали. Но здесь, у самой воды, свежо. Скоро придете в себя.

Он снова удалился, бросив через плечо короткий взгляд на колоритную парочку, и был удивлен, когда самый высокомерный член этого модного яхт-клуба поднялся и поцеловал протянутую руку.

– Добрый вечер, Юлиан Дмитриевич.

Голос Полины был ровным, спокойным и отстраненным, словно она говорила со слугой, который не вызывает у нее никаких эмоций, кроме равнодушия. «Мне бы так! – восхитился администратор. – Но где уж! Они – одного поля ягоды, а я? Всего лишь обслуга, которая должна лизать пятки, чтобы не вылететь с работы». Он ускорил шаг, чувствуя, как внутри закипает злоба, стараясь, чтобы внутреннее раздражение никто не увидел.

Тем временем Юлиан Воскресов, нисколько не смущаясь, пристально разглядывал Полину.

– Сколько лет мы не виделись? – спросил он, задержав взгляд на шее, оголенных плечах и темно-каштановых волосах, в которых ярко играло солнце.

– Два месяца назад встречались на одном светском рауте, – ответила Полина.

Юлиан сделал вид, будто вспоминает, когда и что за мероприятие это было, но Полина сразу поняла – ему прекрасно известно, где именно они виделись в последний раз. Видимо, «мальчик» набивал себе цену, прикидываясь слабо помнящим или недоступным, только для чего он это делал, было не ясно.

Воскресов вообще был крайне непонятным типом. Вернее, все маски, которые он носил, являлись вполне очевидными, каким же он был на самом деле, не знал никто. Вполне возможно, даже сам Юлик не предполагал, кто живет внутри него. Одно было бесспорно – Воскресова обожала капризная фортуна, что, несомненно, отразилось на его характере и отношении к жизни. Юлиан был единственным сыном одного из самых значимых людей страны. Отца его называли крупнейшим российским предпринимателем, занимался он нефтью, финансами, розничной торговлей и был членом Общественной палаты Российской Федерации. А в последнее время ходили слухи, что Воскресов-старший решил все свои силы направить в политику. Наверное, метил как минимум в вице-президенты или же готовил теплое местечко для своего обожаемого сынка. Для Юлика отец ничего не жалел, поэтому неудивительно, что сын вырос заносчивым и непримиримым. Настоящий властитель вселенной – такого за версту чувствуешь и не можешь не поразиться величию, которое читается в его взгляде. Юлиан Воскресов действительно умел смотреть на собеседника так, что у того по спине бегали мурашки от страха. Но иногда этот заносчивый мужчина умел быть обаятельным и очень милым. Например, сейчас, когда он смотрел на Полину, взгляд его выражал доброжелательность. Одновременно в нем читалась самоуверенность и некое самодовольство, никогда не исчезающее с его лица. В самом лице, кстати, не было красоты, хотя Юлиан считал себя неотразимым. Мелкобугристая кожа, как у юноши, только что вышедшего из подросткового возраста, тонкие нервные губы, мутно-карие, невыразительные глаза. Высокий, худощавый, с длинными руками и ногами, он напоминал паука-сенокосца – простой, серый и абсолютно непривлекательный. Зато вкус у него был отличный, одевался элегантно, носил дорогие часы, которые небрежно отливали белым золотом на костистом запястье, ездил на дорогих спортивных машинах и предпочитал таких же эксклюзивных женщин. За последний год он пропустил через свою постель не менее десятка самых лакомых красоток столицы, а скольких еще уложит в свою царскую койку, мало кто мог предположить. «Что они в нем находят? – недоумевала Полина. – Конечно же, ведутся на его состояние. Как я могла это упустить?» Юлиан Воскресов слыл щедрым любовником, многих своих дамочек он одаривал, не скупясь. Поэтому лишь за одну ночь с ним можно было стать обладательницей прекрасных серег от «Bulgari», хорошенького манто из ценного меха или же, если сильно постараться и удивить его, новехонькой машинки. Однажды, в пылу особой расточительности, Юлиан заплатил на благотворительном аукционе триста тысяч евро за право назвать новый сорт орхидеи именем своей подруги. Та подруга уже давно канула в Лету, но имя ее до сих пор помнит весь столичный бомонд благодаря тому, что теперь его носит прекрасный цветок. Странно, что Воскресов до сих пор не женат. «Ему ведь, – прикинула Полина, – лет тридцать пять. Хотя это его личное дело, кого и когда вести под венец».

– Итак, Юлиан Дмитриевич, я вся внимание.

Полина присела в свободное кресло напротив того, где еще несколько минут назад сидел Юлиан, неспешно потягивая бренди, и указала рукой, приглашая занять свое место. Воскресов улыбнулся, но взгляд его остался резким и колючим. Видимо, не понравилось, что Полина ведет себя с ним как равная или же даже выше. Он не любил людей из сферы обслуги, а мадам Матуа относилась именно к их числу, несмотря на то что работала со сливками общества. Тем не менее он быстро оценил ее физическую привлекательность, что несколько смягчило его недовольство, и решил, что такая роскошная женщина имеет право приказывать.

На Полине было надето короткое легкое синее платье, позволяющее полностью рассмотреть ее фигуру. Стройная, с тонкими гладкими ногами, узкими бедрами и изящной спиной, она выглядела, как эквилибристка – прекрасно держала осанку была сосредоточенна, но одновременно спокойна. Серые глаза ее светились серебром в лучах заходящего солнца, губы едва заметно улыбались. В общем мадам Матуа произвела приятное впечатление на пресытившегося вниманием женщин Юлина своей открытостью, нежностью и, главное, равнодушием к его персоне.

– Юлиан Дмитриевич, – снова позвала Воскресова Полина, показывая, что он слишком долго держит паузу, – начнем?

– Просто Юлик, – вдруг сказал он, голос его при этом изменился, стал теплым и приятным. – Все друзья называют меня так.

– Но я не друг, – улыбнулась Полина.

– Что ж, будь по-вашему, – снова превратился в колючку Воскресов. – Приступим. Я решил воспользоваться вашими услугами.

– Хотите сделать заказ? – усмехнулась Полина, небрежно откидываясь на спинку кресла. – Насколько мне известно, на вас работает большая команда профессионалов, способная решить любую задачу.

– Сначала выслушайте меня, не перебивайте. После вступим в дебаты.

Воскресов потянулся за бокалом бренди, Полине не предложил составить компанию, что неприятно ее удивило. «Хамло! – пронеслось в голове. – Ну, давай говори! Я тебе такую цену заломлю, что ты не рад будешь! Сам откажешься. Иметь с тобой что-то общее, дорогой, у меня нет никакого желания».

– Речь пойдет о колье «Женевьева». Слышали о таком?

– Нет.

– Странно, – Юлик недоверчиво прищурил глаза. – Я думал, вам приходилось работать с эксклюзивными драгоценностями.

– Разумеется, – Полина положила ногу на ногу и подставила лицо лучам теплого сентябрьского солнца. – И не раз. Только о «Женевьеве» мне ничего не известно.

– В таком случае вам будет интересно поработать над этим, – уверенно произнес Воскресов.

– Над чем?

– Я хочу получить это колье. Вам нужно узнать, кто им сейчас владеет, и договориться с хозяевами о сделке. Десять процентов от суммы – ваши.

– Но я…

– Колье весьма недешевое, поэтому вы не останетесь в обиде, – Воскресов поднялся и посмотрел на швартующуюся к пристани яхту. – Постарайтесь уложиться в шестьдесят дней.

– Как? – удивилась Полина и также поднялась. – Это вся информация? Только имя колье?

– Но вы же первоклассный специалист в подобных вопросах, – Воскресов повернул к ней голову и ядовито улыбнулся. – Именно поэтому я не стал привлекать свою команду, а обратился именно к вам. Мне намекнули, что мои ребята – дилетанты в сравнении с вами.

– И все же, чтобы начать работу, у меня должно быть больше сведений.

– Хотите сказать, что этот заказ вам не по плечу? А как же квалификация вашей компании и ее репутация? Кое-кто из моих приятелей говорит, что вы можете все.

Воскресов вел себя так, будто хорошо знает Полину. Он мастерски сыграл на ее самолюбии, уверенный, что после этих слов она не сможет отказаться. Если же такое случится, Воскресов сделает все, чтобы навредить «VIP-life concierge», в этом Полина не сомневалась. Сейчас он напомнил Миронова, который с легкостью расправлялся с теми, кто отказывался выполнять его желания.

– Мои контакты, – добавил Воскресов, протянув визитку. – Жду от вас хороших новостей.

Он вдруг резко взял Полину за руку, также порывисто поцеловал запястье и быстрыми шагами направился к лестнице, ведущей на пирс. Полина с непониманием, смешанным с раздражением, смотрела ему вслед.

– Ваш чай, госпожа Матуа, – послышался голос администратора. – С лимоном.

– Спасибо, – Полина виновато улыбнулась. – К сожалению, не смогу оценить его. До свидания.

Она еще раз посмотрела на худую фигуру Воскресова, идущего к пришвартовавшейся яхте, повертела в руке визитку и мысленно выругалась. «Женевьева», – несколько раз повторила она про себя, потом вытащила из сумочки телефон и набрала Зинин номер.

– Ты еще в офисе? – спросила она. – Хорошо. Свяжи меня с Кайрусом. В главной книге есть его контакты.

– Кто такой?

– Ювелир. Нужна консультация.

Глава 3

В Петербурге погода стояла теплая, но пасмурная. С самого утра солнце пряталось в серой дымке, затянувшей небо, дул ветер, сильный и влажный. Лишь после полудня, когда Полина шла к дому Кайруса, на горизонте появилась голубая полоса, из нее призывно выглянул желтый диск, ярко осветив крыши домов и темные воды Мойки, но вскоре просвет затянулся, с ним исчезло и солнце. Снова пейзаж стал серым, мрачно-величественным и каким-то чуждым.

Полина вздрогнула от очередного порыва ветра, зацепившего ее плащ и по-мужски грубо оттолкнувшего к мостику. Всю дорогу она жалела, что не попросила в отеле, в котором остановилась, вызвать для нее такси. Но тогда пройтись пешком показалось хорошей идеей, тем более что до дома Андреаса Витольдовича было всего двадцать минут ходьбы. Однако эти двадцать минут плавно перешли в сорок, Полина катастрофически замерзла и последние двести метров почти бежала, чтобы хотя бы немного согреться. У дома она остановилась, выровняла дыхание, поправила растрепавшиеся волосы и только потом вошла внутрь.

Консьерж был предупрежден о визите Полины и вежливо проводил ее до квартиры ювелира, нажал на кнопку звонка. Вскоре дверь открыли. На пороге стоял сам Андреас Витольдович и приветственно улыбался. Вообще-то этого колоритного старика с длинными седыми волосами, собранными в тонкий хвост на затылке, белой бородкой и черными бровями, яркими пятнами выделяющимися на лице, на самом деле звали Андреем. Однако он просил, чтобы к нему обращались не иначе, как Андреас. По какой причине ему захотелось так называться, Полина не знала, но предполагала, что это своеобразная дань моде на экзотические имена, а также особенность творческой натуры Кайруса, любившего все необычное.

– Полина, ты, как всегда, вовремя, – загремел он глубоким басом, пропустив женщину внутрь. – У меня сегодня прекрасное настроение, но оно стало еще радостней, когда я увидел тебя.