История охоты

Мое плечо…. такое ощущение, что оно сейчас отвалится!

Так, надо набраться смелости и открыть глаза. Глаз. Один.

Ой … (цензура не пропустит).

На полу, на мамином любимом ковре (его теперь тоже только выбросить) все, что осталось от непрошенных «гостей». Коллаж на тему «не стоит злить волка». Кто их так?!

– Как ты, волчонок? – рядом присел папа.

Вопросов больше не имею…

Хотелось повиснуть у отца на шее, прижаться покрепче. Но я даже встать не смогла. Рука болела зверски, ноги подкашивались.

Папа осторожно прижал меня к себе, поцеловал в макушку.

– Мой волчонок… Как же я испугался, – тихо прошептал он.

Слезы потекли из глаз сами собой. Уткнувшись носом в ткань костюма, я прерывающимся голосом призналась:

– Это я! Это все я! Я привела их сюда!

– Тише, тише, – отец ласково гладил меня по волосам, – они знали, кого и где искать. Это даже хорошо, что ты не послушалась, иначе я бы просто не успел. Вдвоем вы их задержали….

Вдвоем… Я и Вик… Что с ним?!

– Вик!! Что… – не договорив, я на четвереньках поползла к неподвижно лежащему на диване парню.

– Он умирает.

– И мы не станем помогать человеку? – я с ужасом смотрела на белое лицо, в обрамлении, казавшихся сейчас почти черными, волос. Моя совесть замерла в оцепенении.

– Вот что странно, – па говорил спокойно, как на заседании совета. – Он уже давно должен был умереть. Но как-то не торопится.

– Почему?

– Я видел такое лишь однажды, во время войны. В его роду были Волки. В нем мало нашей крови, но она очень сильна. Смотри.

Края раны, потемнели там, где касались милирита. Слабо, но все же.

– Если ему помочь, он может стать настоящим оборотнем, или хотя бы выживет…

Я тут же перебила.

– Но ведь про укусы, это все бред, сказки. Оборотнем надо родиться! Разве не так?!

– А откуда, по-твоему, берутся сказки? Это может сработать с человеком, который и так почти оборотень, – па приблизился и утешающее положил руку мне на плечо.

– А если нет?

– Он умрет.

Мы оба знали, чем рискуем. Необходимо было переливание крови, больничное оборудование, полный покой – у нас не было ни первого, ни второго, а надежда на третье отсутствовала и подавно! В лучшем случае, если все удастся, мы получим или человека, знающего об оборотнях, или оборотня не способного контролировать свою волчью половину. И что мы будем с этим делать?

– Жизнь человека, спасшего тебе жизнь, стоит того, чтобы за нее бороться, – рука папы сжалась на моем плече.

– И что ты предлагаешь? Плюнуть в ранку? – справившись с собой, хмуро уточнила я.

– Тоже вариант, – без тени улыбки отозвался па, сосредоточенно изучая собственное запястье.

Вот же…

– Полевой госпиталь мы сейчас организуем, а дальше что? – я старалась излучать оптимизм.

– Вот потом и разбираться будем, – подмигнул отец, выходя из комнаты.

Я снова взглянула на Виктора. Догмы и правила рушились у меня на глазах как карточный домик.

Отца не было пару минут, он принес пару полотенец, домашнюю аптечку и почему-то трехлитровую банку. Я затаила дыхание. Он опустился на колени рядом с Виком, осторожно разорвал рубашку и, обмотав руку полотенцем, вытащил звездочку. Из раны снова потекла кровь.

Все мысли вытеснил знакомый пьянящий аромат. Перед глазами поплыл красноватый туман. Я облизнулась…

Только этого не хватало.

Пришлось резко призвать Волчицу к порядку, но на это ушли последние силы. Я рухнула в обморок. Второй раз за этот безумный день.

Глава 7

Снова прийти в себя оказалось, еще труднее. Болела не только рука, но и голова. Стиснув зубы, я переползла в сидячее положение, улучшая обзор из-за дивана.

Как оказалось, очнулась я очень вовремя. Ма, переступив порог, в каком-то оцепенении оглядела то, что осталось от нашей гостиной, задумчиво закрыла дверь на ключ и пошатнулась…

Минут через пятнадцать родители пили чай с валерьянкой на кухне (я наотрез отказалась вылезать) и разговаривали вполголоса.

– Rrene, ты думаешь, что, увидев трупы в гостиной и кровь на моем ЛЮБИМОМ ковре, я не буду волноваться?!! – ма, видимо, опять завелась.

– Я не знаю, как они снова на меня вышли. Все-таки придется вернуться в стаю, – произнес папа. – Похоже эта история никогда не закончится.

Они помолчали.

Я решительно ничего не понимаю! Звучит так, словно они не хотят возвращаться! Но почему? И что значит «опять»?!

– Я вот о чем подумал, может вам с Lorran стоит поехать одним? Я отвлеку их внимание и…

– Либо мы едем вместе, либо остаемся все!

– Mirra… Mirra…

И вновь тишина. Всхлипы… Я никогда не видела маму плачущей, а значит все очень и очень серьезно…