Змеиное гнездо

Но он не против. Не любит попадаться на глаза. Любит оставаться за пределами Кортаки. Трейлер у них не ахти, но с конца их участка можно срезать через деревья, пока не выйдешь на оленью тропу, а оттуда рукой подать до общественной земли. Сорок минут пешей прогулки – и Джессап на водных угодьях, отличное место для утиной охоты. Трейлер у них в стороне от дороги, хотя движение не то чтобы активное. По Мидлейк-роуд не срежешь. Зимой ее расчищают одной из последних. У мамы – проржавевший «Форд-Фокус», на котором она ездит в хорошую погоду, потому что расход ниже, но в снег она берет рабочий фургон Дэвида Джона с четырехколесным приводом. Джессап нормально управляется на пикапе. Сперва были проблемы, потому что из-за веса двигателя впереди и пустого кузова позади машину постоянно вело, но Дэвид Джон посоветовал в письме положить поперек кузова доску и бросить пару мешков с песком. Вес мешков не дает машине идти юзом по снегу, а доска держит их на месте. Из-за перемены погоды завтра, перед тем как выехать, придется вернуть доску и мешки на место, чтобы пикап слушался.

Джессап знает, что Кортака – не самое плохое место. Благодаря университету и хорошим рабочим местам в прошлом (пусть их почти и не осталось) учат тут достойно. А для парня не при деньгах вроде Джессапа, который к тому же любит природу, это страна чудес. Но он готов уехать. Как только выпустится, ноги его здесь не будет.

Слишком богатая тут история.

Драка

Это не его история. У него не та же фамилия, что у Рикки или отчима, но это неважно. Кортака – слишком маленький городок, чтобы люди не лезли в чужие дела.

Все попало в газеты и на телеканалы. И не только местные. Разошлось по всей стране. Джессап об этом не говорит, а друзья знают, что лучше обходить эту тему. Не то чтобы у него много друзей, не считая Уайатта. Товарищи по командам – да. Осенью – футбол, зимой – рестлинг, весной бегает дистанцию на сотку и двухсотку в команде легкой атлетики. В общем, приятели. А это не друзья. Плюс теперь Диан. Но она никогда не спрашивала, что случилось в переулке с Дэвидом Джоном и Рикки. В эту дыру можно провалиться. Они оба это знают.

Джессап рад, что хотя бы обошлось без суда. Вот это был бы натуральный цирк.

Срочный вызов в пешеходном квартале. С субботнего вечера на воскресное утро, в районе двух часов. Рикки на тот момент девятнадцать. Только что из старшей школы и официально стажируется у Дэвида Джона. На работе оба носят рубашки «Диккис» с короткими рукавами, с нашивкой «Сантехника ДДМ» над именами. Дэвид Джон любил говорить, что можно брать лишних десять баксов в час, если похож на настоящего профессионала, а не просто какого-то идиота в фургоне. У него самого есть татуировки, но не на виду: спина, плечи, грудь. Он четко дал Рикки понять: если тот набьет что-то в тех местах, которые видны во время работы, будет целыми днями ходить с длинными рукавами.

Но, в общем, срочный вызов, и Рикки выходит из дома своей девушки. Стейси с родителями – сами прихожане Благословенной церкви Белой Америки. И вот Рикки в джинсах и майке идет к фургону, припаркованному в переулке за пешеходным кварталом, у задней двери ресторана. У фургона на боку – «Сантехника ДДМ», телефонный номер и «Всегда приедем, всегда вовремя. Ваши местные сантехники». Сообщение от Дэвида Джона Рикки:

уже внутри. форма на переднем сиденье.

Ночь теплая. Начало сентября. До полнолуния несколько дней, так что, даже если бы в переулке было темно и из открытой двери фургона со стороны пассажирского сиденья не проливался свет, все равно можно было бы увидеть, как Рикки снимает майку. Он голый по пояс, держит рабочую рубашку, чтобы надеть, когда мимо проходят парни.

Двое. Оба – студенты Университета Кортаки, срезают путь через переулок по дороге домой из бара. Черные. Один из Атланты, второй из Буффало, оба на последнем курсе, обоим по двадцать одному. Джермейн Холмс и Блейк Лайвсон. Оба прихватили с собой по пиву. Бутылки «Йинглинга», по акции в «Топ Флор Баре».

Прямо на спине Рикки – надпись «Благословенная церковь Белой Америки» вокруг горящего креста, размером с лист А4, татуировка на шестьсот баксов. На правом плече – «восемьдесят восемь»[17 - Татуировка «88» тесно связана с неонацистской организацией. В этих двух цифрах закодировано фашистское приветствие Heil Hitler («Хайль Гитлер»). Восьмерки в данном случае означают восьмую букву латинского алфавита – Н, именно с этой буквы начинаются оба слова. Прим. ред.], а на левом – «чистая кровь». Холмс и Лайвсон не могли это не заметить.

Иногда Джессап задается вопросом, что бы случилось, если бы это он стоял в переулке, а не Рикки. В свои семнадцать Джессап – шесть футов два дюйма, двести сорок фунтов[18 - То есть 188 сантиметров, 110 килограммов. Прим. пер.]. Рельефные мышцы. По лицу возраст видно, но тело – взрослого мужчины, и достаточно просто взглянуть на его походку, чтобы понять, что Джессап просто создан для некоторых видов насилия. Но два разных отца – это два разных парня, два разных тела. Рикки считал себя поджарым, хоть и играл в футбол, но выглядел щуплым, как папа. Он сильный, на работе никогда не отставал от Дэвида Джона, но на момент ареста был пять футов восемь дюймов, около шестидесяти фунтов[19 - То есть 170 сантиметров, 70 килограммов. Прим. пер.]. Не внушительный. Холмс и Лайвсон и сами не были здоровяками и наверняка шли бы себе дальше, если бы увидели кого-то габаритов Джессапа. Но там был не Джессап. Там был Рикки.

Черные наехали. Рикки сказал, что ему проблемы не нужны, он здесь по работе, но в ход уже пошли слова. Оскорбления. Лайвсон, который был покрупнее, ударил Рикки бутылкой «Йинглинга» – на фотографиях из участка видны темный синяк под глазом Рикки и порез на щеке, мог остаться без глаза. И, согласно показаниям Рикки, у второго, Холмса, который из Атланты, был нож. Рикки лезет в открытую пассажирскую дверь, хватает с пола разводной ключ.

Самооборона, сказал Рикки.

Восемнадцать дюймов длины и пять с половиной фунтов[20 - То есть 45 сантиметров, 2,5 килограмма. Прим. пер.] стали. Замахивается ключом со всей силы. Сносит челюсть Лайвсону. Парня разворачивает и швыряет на асфальт. К этому времени на крики в переулок вышел Дэвид Джон. Он хватает за шкирку второго черного, Холмса, у которого, по словам Рикки, был нож, когда Рикки замахивается ключом второй раз. Попадает прямиком в висок Холмсу. Проламывает голову. Тот умер раньше, чем коснулся земли.

На задней двери бара – камера, но качество низкое и видно не все. Запись дерганая, семь с половиной кадров в секунду, зернистая. На пленке вся драка. Лайвсон подергивается тридцать-сорок секунд перед тем, как замереть, но непонятно, умер он уже или нет. От Холмса в кадре только ноги до колен, и ноги вообще не двигаются. Звука нет, но видно, как Рикки садится и прислоняется к переднему колесу фургона. Роняет ключ и наклоняется вперед, упирается лицом в руки. Все еще без рубашки. Дэвид Джон целую минуту стоит перед Рикки, спиной к камере. Потом оборачивается и оглядывается. Через несколько секунд становится понятно, что он замечает камеру. Смотрит на нее и тогда залезает в фургон и обратно (не видно, что он сделал, не доказать, что взял нож и вытер отпечатки), проходит мимо тела Холмса. Картинка двигается рывками, в кадр падает тень, потом Холмса переворачивают – в кадре все еще только ноги, носки кроссовок теперь глядят вверх, так что он на спине. Еще минута, потом Дэвид Джон возвращается в кадр. Что-то говорит Рикки и достает из кармана телефон. Звонит в полицию и садится рядом с Рикки.

Последствия

На записи видно, что Лайвсон ударил Рикки первым, но никак не узнать, был у Холмса нож или нет до того, как его перевернул Дэвид Джон. К тому времени, когда прибыли полиция и скорая, нож находился у него в руке, это да, но только с одним набором отпечатков – будто кто-то сжал пальцы Холмса на рукоятке. Карманный нож – дешевый складной, такие продаются в магазине хозтоваров по двадцать баксов. Эта модель – из «Хоум Депо». То, что мог бы носить с собой подрядчик (или сантехник), но невозможно определить, кто его купил. Звука нет, потому не доказать, что черные говорили Рикки и что Рикки мог сказать в ответ.

Дело мутное, для прокурора в любом случае проигрышное. У Дэвида Джона чистая история – никогда не сидел, но его брат Эрл все же проповедник и лицо Благословенной церкви Белой Америки, а у Дэвида Джона хватает своих татуировок. Связи. Будь погибшие белыми, сошлись бы на самообороне, пожурили для видимости и закрыли дело, но с двумя мертвыми черными парнями, вдобавок оба – студенты Университета Кортаки? Папа Холмса – шеф полиции в пригороде Атланты, мама – воспитательница в детском саду, родители Лайвсона – оба юристы и при деньгах. Все попадает в национальные газеты, «Си-эн-эн», «Фокс Ньюс» и «Эм-эс-эн-би-си»[21 - MSNBC (англ. Microsoft National Broadcasting Company) – Национальная вещательная компания «Майкрософт». Прим. ред.] шлют новостные фургоны, маме Джессапа приходится прогонять с участка как минимум одного репортера. Протесты у церкви (это Джессап узнает от мамы и Уайатта, потому что сам ходить отказывается) – с плакатами, скандированием и забрасыванием яйцами автомобилей прихожан. Все это крутят в новостях несколько недель.

Случай значимый, но неочевидный: при записи и притом что Рикки и Дэвид Джон настаивают на своей версии, слишком велика вероятность того, что все пойдет под откос, если довести дело до суда. Жертвы пили, Рикки заявляет о самообороне, запись показывает, что его ударили первым. Будь парни с пустыми руками, это сочли бы превышением самообороны, но учитывая пивные бутылки, учитывая нож, найденный в руках одного из черных ребят? Такое дело может сломать политическую карьеру, если пойдет не так. Прокурор выбирает сделку.

Мама Джессапа хочет, чтобы они судились, но назначенный судом адвокат (лучше они себе позволить не могут, хотя в церкви и ходили разговоры о сборе средств) объясняет, что ее сын и муж не найдут сочувствия у присяжных. Не здесь. Мэр, бывший выпускник Университета Кортаки, которому еще нет тридцати, возмущен. Он называет это преступлением на почве ненависти, преступлением против общества. Просит Министерство юстиции начать расследование в области нарушения гражданских прав. Мэр искренен, но подключаются и другие политики, играющие на публику. Это лакмусовая бумажка.