Проклятый абитуриент

– Поэтому я и иду в академию, – кивнул Форст. – Я стану сильнейшим.

Он что-то хотел добавить, но замолчал, сжав кулак.

– А я просто хочу стать богатым, – откинулся в кресле здоровяк.

– То есть, ты идешь в академию, ради денег? – удивленно посмотрела на него Ирис.

– Деньги – это не цель. Это средство для достижения чего-либо, – покачал головой слепец.

– Верно, – почесал затылок Рамус. – Понимаете, я ведь из деревни. И у нас жить очень сложно. Земля все меньше плодоносит, а маги требуют слишком больших денег, чтобы помочь с этим. Я хочу разбогатеть и поднять родное село. Там ведь не только можно картошку копать, были бы деньги, можно много чего сделать и открыть. Может, удастся из нее сделать небольшой городок. И у людей будут денюжки.

– Так иди к купцам, – пожал я плечами.

– Не, мне батя всегда говорил, что я слишком прямой и бесхитростный. Я хочу стать сильным магом и нанять людей, которые смогут все это сделать. А с магами, которые не учились в академии, мало кто говорить даже захочет. Выпускники институтов вообще за магов не считаются. Обычно это ремесленники, а тех, кто колледж закончил, открыто называют недомагами. Им поручают разве что заряжать лампочки на улицах города.

– А я вот хочу в Ливестрон.

Мы тут же посмотрели на Ирис.

– То есть, – решил уточнить я, – ты, девушка, которая в турнире боится ранить своего противника, хочешь попасть в место беспрерывных боевых действий?

– Да кивнула она. Но я не собираюсь никого убивать. Я хочу защищать. Знаете, меня вырастила бабушка. Мои мама и папа не вернулись из Ливестрона. Они воевали там, защищая границы империи. Погибли в бою. Я не хочу, чтобы другие дети так же росли сиротами. Я хочу защищать жизни наших солдат. А для этого я должна стать очень сильной.

Мы замолчали.

– Тир, а ты чего хочешь? – обернулся ко мне здоровяк.

– Ну… я хочу стать химерологом.

– Фу, – тут же поежилась девушка.

– Ну, почему же, очень здравая мысль, – задумался Форст. – Ведь им, по сути, не нужно большое количество сил. Химерология – тонкая, ювелирная работа. Думаю, для Тира это самый лучший вариант. Тем более, что маги этого направления зарабатывают даже больше боевых магов.

– Да, а факультет химерологии есть только в академии, – кивнул я.

– Но это же химеры, – скривилась Ирис. – Такие противные, гадкие твари.

– Ну, почему же? – снова вступился за мою будущую профессию слепец. – Химерологи создают новые сорта растений и породы животных. Вот, например, Рам, ты же знаешь, что это за сорт картошки – Бельмас.

– Ну, да, только она у нас и растет, – кивнул здоровяк.

– Ее вывели химерологи, скрестив картофель и репу. Очень живучее растение. Его даже на севере выращивают. А ты, Ирис, наверняка слышала о таких красивых животных – грифонах.

– Конечно, на них личная гвардия короля летает. Очень красивые существа. Подожди, ты хочешь сказать, что это тоже работа химерологов?

– Да, – подтвердил наш всезнайка. – Так что химерологи могут создавать не только мерзких монстров, но и красивых, а главное, полезных существ.

– Ага, – кивнул я. – Вот только я собираюсь создавать самых отвратительных тварей, которых еще не видел этот мир.

Я невольно скривился в злорадной улыбке.

Ну, ты и придурок.

Ничего не придурок. Да, я такой. Не нравится? Шуруйте нафиг отсюда.

– О, мой выход, – девушка поднялась и побежала к двери.

– Ирис! – окликнул ее Форст.

– А?

– Если хочешь защищать людей, придется доказать, что ты не беспомощная девчонка, а грозный боец, – проговорил он спокойно и практически без эмоций.

Девушка медленно кивнула.

– Удачи, Ирис! – крикнул вдогонку наш здоровяк, после чего обернулся уже к нам. – Как думаете, у нее получится?

– Не знаю, – покачал головой слепец. – Ее противник очень неприятный человек.

***

Девушка вышла на арену и встряхнула руками, сбрасывая неуверенность. Она понимала, что ее новый друг Форст прав. Она должна причинять боль сейчас, чтобы спасти от боли людей потом. Чтобы спасать жизни, она просто обязана стать сильнее.

Ее противником оказался светловолосый юноша невысокого роста. Он смотрел на нее с некоторой издевкой и облизывал губы в предвкушении боя.

Ирис сразу поняла, что он довольно неприятный человек. Кроме того, его принадлежность к роду Исфариум говорила о жестокости. Род палачей и истязателей. Только они занимались пытками и мучениями в империи. Кажется, кровожадность у них заложена на генетическом уровне.

– Бой.

Ирис мгновенно создала вокруг себя защитный купол, и огненный хлыст Зифферганта Исфариума ударился о магическую броню и отлетел. Но останавливаться на этом парень не собирался. Он наносил один удар за другим и бил точно в одно и то же место. Девушка просто физически не успевала затянуть трещины, оставленные соперником. Она внезапно поняла, что проиграет, если так продолжится дальше. Она должна атаковать. Должна что-то сделать. В ее голове зародилась мысль, которую она тщательно отгоняла от себя. Она не хотела использовать заклинание, которому научила ее бабушка.

«Если хочешь защищать людей, придется доказать, что ты не беспомощная девчонка, а грозный боец».

– Я боец, – прошептала она себе.

Пальцы перестали плести руны укрепления защиты. Сейчас девушка готовила кое-что другое. Истязатель продолжал наседать на нее, хлеща своим странным заклинанием.

– Железная дева, -прошептала девушка и прикрыла глаза.

Вокруг ее противника тут же появился купол в виде старинного пыточного инструмента. Крепкое снаружи и шипастое внутри, оно было универсальным средством атаки всех магов защиты. Щели сомкнулись, и шипы начали приближаться к Зифферганту. Потомок палачей нервно сглотнул. Его защита лопнула, словно мыльный пузырь. Но шипы внезапно остановились.

– Сдавайся! – крикнула Ирис, боясь сжимать руку сильнее.

Девушка понимала, что еще чуть-чуть, и ее оппонент испытает адскую боль. Она понимала, что должна, но не могла перебороть себя. Поэтому решила предложить ему сдаться. Но соперник молчал.

– Сдавайся, ты проиграл! – повторила она предложение, все так же боясь сжать пальцы в кулак.

Она не видела потомка истязателей, и, собрав всю свою решимость в кулак, все-таки резко сжала руку. «Железная дева» сжалась, не оставляя абитуриенту ни единого шанса выжить.