Амулет Пожирателей

Отец собрал всю волю в кулак, обхватил сына покрепче и ступив через порог молящим голосом произнёс: – Да поможет нам Бог.

Пройдя пару-тройку шагов, Роланд подпрыгнул от неожиданного грохота – дверь закрылась с внутренней стороны. По телу проступили капельки пота, и он ощутил появление инстинктивного страха. Не в силах двинуться ни вперёд, ни назад, он лишь хаотично измышлял о возможной причине: «Тут ведь никого не было. С какого чёрта дверь закрылась?!»

– Папа, что происходит? – испуганным голосом спросил Джон. – И… и почему тут так холодно?

– Кто… – шёпотом вымолвил Роланд, – Кто закрыл дверь?

– Я ведь предупреждал, обратного пути не будет, – ответил Якуб, – Следуйте ко мне. Надо подготовиться.

Девять свечей, которые Якуб расположил по окружности, не способны были развеять тьму, сгустившуюся в стенах давно забытого храма, но, как бы то ни было, они предоставляли определённую иллюзию видимости.

– Держи, – сказал Якуб, протянув руку Роланду.

– Что это? Нож?

– Да, это нож. Порежь им ладонь и очерти круг своей кровью. Затем, передай его Джону. Он должен проделать тоже самое, но самостоятельно! Это важное условие, подтверждающее ваши намерения.

Отец выпучил испуганные глаза и весьма робко простонал: – Я… я…

В это время Джон собрался силами, встал на хворые ноги, взял нож из рук отца и сделал, что было велено.

– Давайте уже покончим с этим, – вымолвил сын.

Когда всё необходимое для кровопролитного ритуала было готово, Якуб в приказном тоне изрёк: – Ты, Джон, встань посреди круга, воссозданного твоим отцом. А ты, Роланд, войди в другой. Но аккуратно, не заденьте очертания «колец», что начерчены вашей же кровью.

Джон, истощённый беспрестанным отсутствием сна, а значит отсутствием физического и душевного отдыха, с трудом удерживал равновесие самостоятельно. Едва переступив черту окружности, упал на правое колено и тяжело задышал. Казалось, жизнь покидает его исхудалое тело, а обессилевшие Душа и разум пребывают на последней стадии борьбы за ускользающую возможность продолжать жить. Ко всему прочему, порез руки и изливание крови для чертежа окружности в конец истомило его самочувствие.

Роланд, напротив, эмоционально-напряжённый и экзальтированный происходящим, находился в чрезвычайно возбуждённом состоянии. Ему не доводилось ранее лицезреть и тем более участвовать в нечто подобном, но он покорно проследовал к центру круга, воссозданного кровью Джона.

В отличие от взвинченной семьи Константин, Якуб знал, что делает. Он был спокоен и безмятежен, а глаза зелёного цвета выражали непоколебимую решимость и компетентную осведомлённость. Итак, заняв место посередине, он что-то зашептал. Несмотря на гробовую тишину в комнате, произносимые с уст Якуба слова – не были слышны ни Роланду, ни Джону, хотя отчётливы видны шевеления его безжизненных губ.