Ведьмочка Брусничка и волшебная осень

Ямки наполнялись водой, крупные капли булькали в лужах. Ведьмочка открыла зонт и пошла к реке, там, на нижней ветке старого дуба, висели качели, Брусничка на днях закончила с ними возиться.

Крона дуба уже промокла, по стволу стекали ручейки дождевой воды. Мокрая качель казалась такой живописной, что будь у Бруснички с собой холст и краски, она непременно бы принялась рисовать. Но, по её мнению, в композиции не хватало чего-то.

– В таком антураже должно быть что-то великолепное, – решила она, и, усевшись поудобнее, начала раскачиваться.

Ведьмочка пришла в такой восторг, что стала петь песни и громко, от души смеяться. Дождь, словно вторя ей, лил всё сильнее. Ветер унёс зонт. Мокрые рыжие волосы прилипали к спине и плечам, канаты качели чуть поскрипывали, а ведьмочка всё качалась и пела, напрочь забыв обо всем на свете.

Матица

– Матица-матица, куда-нибудь да спрячется, потолок, потолок, куда-нибудь да уволок, – пела Брусничка громче и громче, ведь лис был так близко к загаданной ложке.

Матица – такая старая игра. Один загадывает вещь, второй её ищет. Кто загадал, то поёт песенку про Матицу. Громче поёт – значит, к вещи близко подошёл, тише, значит, от вещи удаляешься. Так и ходит второй игрок, и всё трогает, пока загаданную не разыщет.

– Потолок-потолок, куда-нибудь да уволок, – громко-громко пела ведьмочка, когда лис ткнулся носом в стол. Фыр-фыр подпрыгнул и обеими лапами схватил ложку, словно мышь-полёвку под снегом выследил.

– Я выиграл!

Утёс

Брусничка сидела на утёсе, смотря в черноту затянутого горизонта. Луны совсем не было видно.

– В такой темноте и собственную метлу с граблями можно перепутать.

Влажный ночной воздух с медленным ветром лениво перетекал на запад. Восточные дуновения всегда несут какую-то необъяснимую толику тревоги, но Брусничка принципиально не думала ни о чём таком.

– Если ненужные мысли продолжают лезть в голову, то просто не обращай внимания, они обидятся и уйдут, – повторяла ведьмочка слова своей бабули Наночки.

Она вынула из кармана голубую пуговицу, прищурила один глаз, как бы примеряя её к небу:

– Шарик, шарик голубой,

Будь сегодня мне луной,

Ночку эту освети

И открой мне все пути.

Да, пуговица – не шар, но тут скорее дело в намерении. Ведьмочка так хотела посидеть под луной, что пуговица согласилась побыть шаром, а потом и ночным светилом.

Пуговичка зависла над ведьмочкой и засияла ласковым лунным светом. Брусничка вынула блокнот, острый графитовый карандаш и стала писать стихи.

Рифмы подбирались легко, строчки вставали одна под другой, смыслы приобретали образы, а сердцу становилось бесконечно светло. В те минуты, когда разум перестаёт перекрикивать чувства, наступает такое лёгкое состояние, как будто ты – птица, которая поймала долгожданный поток.

Стало чуть холоднее. Деревья шелестели, перекатывая ветер с макушки на макушку. Золотые берёзы неохотно расставались с листьями, багряные осины же с радостью скидывали всё лишнее. По лесу летали совы, охотясь на мелких грызунов, пауки ожидали добычу, сидя в углу своей паутины, белочки спали в дуплах, в глубине болот пировали водяные. Всё вокруг казалось Брусничке особенно родным и любимым сегодня, ведь завтра она в самый первый раз отправится далеко-далеко, где всё совершенно иначе устроено.

Карандаш затупился. Нож ведьмочка с собой не прихватила. Да и рука немного ныла от долгого письма. Брусничка почувствовала, что если не встанет сейчас, то уснёт прямо на утёсе. Она отряхнула юбку, поманила пуговку обратно в карман и пошла домой, ведь следующим вечером нужно было отправляться в дорогу, туда, где она была только в своём воображении.

Полёт над звёздами

– Ветер, ветер, я твой брат, – Брусничка во всё горло пела старую деревенскую песню, – Как родному тебе рад, над полями пошуми, на плече моем усни…

В жизнь надо влюбляться снова и снова. Если перестать петь, путешествовать и вкусно кушать, то что останется? Если забыть про ароматы, шуршащие юбки, вечерний воздух, то как поддерживать в себе огонь? В сердце, словно в топку, нужно подкидывать впечатления. Из книг или поездок, из дел или с неба, но обязательно нужно делать всё возможное, чтобы не забыть, что ты – живой.