Одержимость ненавистного оборотня

Тем более, по прибытию в особняк Ала, скорее всего, придется лечить друга Беарна. Покой мне сегодня приснится не скоро! Задремав на сидении, открыла глаза лишь, когда прохладная ладонь новоявленного суженного мягко коснулась лба. Ал дотрагивался легко, невесомо, абсолютно невинно. Тем не менее, постоянно казалось, будто вампир непозволительно влезает в мое личное пространство.

Аура ледяного, резкая и неприятная при контакте, заставляла ощущать чужеродное вторжение даже тогда, когда спутник действовал более чем деликатно. Не знаю, смогу ли что–то с этим поделать…

Открыв глаза, уперлась взглядом в … затрудняюсь точно назвать это строение. Дом? Нет. Особняк? Нет. Нечто… для жилья.

Действительно, постройка состояла из нескольких «фрагментов», соединенных общим центром и с отдельными входами. С моей стороны обзора виднелись четыре куска мозаики. Тот, возле которого остановилось авто, напоминал бревенчатый сруб. Хотя по чердаку с покатой крышей становилось ясно: коттедж лишь отделан деревом – внутри кирпичная кладка.

Слева громоздился каменный замок – черный, сверкавший в свете голубых фонарей, вырывавших его из сумерек. Еще левее притулилась вторая кирпичная пристройка, но выполненная в стиле богатых особняков–новоделов. С резными ставнями, цветными узорами на стенах, по крайней мере, на той, что открывалась моему взору.

Справа высился шедевр в стиле Барокко – из светлого мрамора, кажется. Украшенный барельефами, фигурками на балконах – все, как и полагается. Позади него красовалась стройная готическая башня, с округлым куполом, увенчанным странным знаком, напоминавшим полумесяц с утолщением на нижнем конце.

Отдельные части жилища имели только одно общее свойство – трехэтажность.

Пока я, чуть ли не разинув рот, пялилась на здание–химеру, Ал вышел из авто и открыл дверцу, подав руку. Снова прикосновение, обдающее холодом.

Ледяной извлек из кармана джинсов ключ и открыл дверь, тотчас включив свет.

Мы очутились в квадратном холле с тремя лестницами по разные стороны.

Внутри эта часть дома не выглядела также просто как снаружи. Все, что видела, было отделано бежевым деревом. На верхних этажах, судя по тому, что удавалось разглядеть через внутренние балконы, коридоры ветвились. Дав мне несколько минут освоиться, Ал указал на лестницу справа:

– Гостевые покои там, пошли, – легонько подтолкнул в спину, очередной уже раз вызвав внутреннее отторжение. Пока острота реакции на близость ауры ледяного никак не уменьшалась. По телу будто ток пробегал… К горлу подступала тошнота. Живот прилипал к спине… Появлялось то самое недоверие, бурлившее в душе, не взирая на попытки вампира проявить любезность и даже заботу.

Стараясь поскорее избавиться от прикосновений, я заспешила наверх. Ледяной перегнал, остановив на втором этаже приглашающим вправо жестом. Мы зашли в длинный коридор, ярко освещенный плафонами у потолка. Так и не разобрала их форму. То ли пирамиды, то ли приплюснутый конус… Яркие лампочки ослепляли, не давая оценить точнее.

Коридор раздвоился, и ледяной кивнул влево… Еще коридор. Я едва не врезалась в спутника, поначалу стремительно двигавшегося и вдруг застывшего как вкопанный напротив четвертой двери слева. Вампир улыбнулся:

– Заходи, – и толкнул дверь едва уловимым движением руки.

Внутри уже горел ненавязчивый розоватый свет.

Апартаменты напоминали миниатюру дома. Из просторной гостиной три двери вели в уборную, кухню и спальню. Скрывавшая ванную была из толстого полупрозрачного пластика, по поверхности которого словно бы текли ручейки. На кухонной красовалась табличка с чайником и тарелкой. Такое ненавязчивое указание – для особо одаренных. Деревянная дверь в спальню выглядела намного основательней, тяжелее остальных.

Ал вмиг очутился возле нее и распахнул.

Моему взору предстала кровать, пятиспальная, никак не меньше, но безо всяких изысков. Деревянный каркас, матрас, небольшая подушка, совершенно потерявшаяся из–за размеров постели, одеяло в белом пододеяльнике.

Окна драпировались тяжелыми занавесками из грубой ткани, наподобие гобеленной. Мебели было ровно столько, сколько необходимо. Пара стульев и маленький журнальный столик из все того же бежевого дерева, узкий гардероб–солдатик и миниатюрная прикроватная тумбочка.

Только сейчас вспомнила, что осталась без сменной одежды…

Стоило взглянуть в сторону платяного шкафа, Ал улыбнулся:

– Завтра все купим. Пока там есть пара спортивных костюмов…

Я кивнула, намереваясь закончить диалог и понежиться в ванной. Что–то подсказывало – она тоже немаленькая. Но снизу раздался грохот распахиваемой двери, гулкий звук удара ручки о стену, хрипы и стоны, заставившие сердце жалобно заныть.

Ледяной исчез – вампирская скорость в действии, я не уловила ни единого движения – вот он стоит рядом и вот его уже нет. Я глубоко вздохнула, чувствуя, как к горлу подкатывает комок, и побрела назад, в холл.

Глава 14. Раненая

(Огни)

Когда настраиваешься на информационное поле новой земли, приходит и то, что хочешь знать и то, что нет.

Стоило войти в холл и увидеть Беарна с окровавленной девушкой на руках, события, которые предпочла бы никогда не увидеть, влились в мозг.

Пара секунд – и произошедшее со Стеллой привело в состояние полного шока. Боже! Где я очутилась? Смогу ли выдержать существование в этом кошмарном мире? Как другие тут вообще живут? Как у них еще остаются силы улыбаться, смеяться, надеяться, любить? Господи! Да это ад на земле!

Впрочем, нет такого ада, куда я не пошла бы ради мамы.

…

Деревня, напоминавшая поселения индейцев, как их рисовали в энциклопедиях, раскинулась на гигантской территории. Расстояния между домами поражало. Палисадники, окружавшие каждый из них, тоже. Впрочем, там мало что росло. В основном, трава и дикие кустарники с ядовитыми ягодами. Однако, при желании умелый садовод развел бы здесь райские кущи.

Первые сумерки окрасили дома сиреневыми разводами.

Возле громоздкого коттеджа, с колоннами и статуями громадных кошек, выше человеческого роста собралась толпа канов. Только мужчины. Одетые в легкие холщевые брюки, полупрозрачные в лучах светильников, гирлянды которых сетями опутали небо над поселением. Столбы, поддерживавшие нити с несметным числом ярко–рыжих лампочек, навскидку имели высоту десяти канов, не меньше. А людоеды – я успела в этом убедиться в Аннарисе – почти всегда выше двух метров.

Толпа молчала, с каким–то суеверным трепетом взирая на кана, застывшего среди колонн, будто на постаменте, в окружении каменных кошек.

Вот он – великан в прямом смысле слова. Боюсь, даже Беарн не выглядел бы рядом большим. Разве что немного более грузным.

Черные глаза исполина обжигали. Крупные, резкие черты лица были точно высечены из камня. Длинные черные пряди ложились на могучие плечи.

Он вызывал… ужас. Правда. Даже образ вождя канов в голове порождал животный страх, заставлявший ежиться и трястись.

Чего они ждут?

Лучше бы себя и не спрашивала…

Жилистый людоед в серых брюках притащил Стеллу за волосы. Толкнул, заставив опуститься на колени. Мускулистая и очень высокая, она казалась миловидной и весьма приятной.

Сердце екнуло, в груди потяжелело от недоброго предчувствия.

Пухлые губы провинившейся вздрагивали, миндалевидные глаза смотрели в землю. Немного крупноватые для женщины руки инстинктивно сжались в кулаки.

– Я знаю, куда ты собиралась! Ради кого предала свой народ! – голос вождя канов звучал, словно из глубокого ущелья. Раскатисто, гулко, но, что поразительно, довольно мелодично. В нем слышалась удивительная, дикая музыка.

Людоедка молчала. Опустила голову, склонив чуть вбок, поджала сильные длинные ноги, как говорят, растущие от ушей. Поза подчинения, считала я информацию.

– Тебе есть, что сказать в свое оправдание? – уточнил альфа.

Стелла покачала головой.

– Тогда знаешь участь предателей.

Она не шелохнулась. Зато оживилась, загудела толпа вокруг.