Амат

Выхожу, отметив, что Жанна уснула, свернувшись в клубок посреди кровати. Свалит, когда посчитает нужным. Мне же всё равно, да и голова занята другой. И почему так тянет к той, что моего появления не желала? Или же стойкая уверенность, что ей необходима помощь, не даёт покоя? Ломиться в квартиру не намерен, как и искать встречи, но внутри звенит потребность увидеть Алёну снова.

Глава 4

Алёна

– Мам, я не хочу к бабе Але. – Дашка хнычет в попытке разжалобить. – Она всё время ругается.

– У нас нет выбора, солнышко. Ты же не можешь быть дома одна?

Натягиваю на дочку джинсы, давно потерявшие свой первоначальный цвет, и такую же по степени изношенности кофту. И мне хочется купить своему ребёнку хорошие вещи, но возможности не имеется. Скорее всего, ещё лет десять я ничего нового себе позволить не смогу. Паршиво осознавать, что, работая изо всех сил, ничего не имеешь. Старания канут в пустоту, оставив на обочине жизни. Мечты, что всё это чудесным образом закончится, несостоятельны, как и тот факт, что когда-нибудь я получу шанс вздохнуть свободно, избавившись от ярма, которое повисло на моей шее вопреки собственному желанию.

– Могу. Я уже большая. Мне скоро пять. Я могу играть и ждать тебя. Теперь у меня есть дом.

Бросаю взгляд в сторону названного предмета, который второй день доказывает, что Дамир в нашей жизни всё же был. Странное чувство заполняет, когда вспоминаю, как защитил меня от грабителя, наркоманов, а затем и вовсе забил холодильник продуктами, купил телефон и Дашке большой кукольный дом. И ушёл. Тихо, не требуя благодарности, исчез так же внезапно, как и появился.

Неужели так бывает? За последние три года я перестала верить в удачу, в один момент отвернувшуюся от меня, и людей, которые, как оказалось, готовы на всё, чтобы обогатиться за счёт других. В какой-то момент мне начало казаться, что я так и проживу в состоянии полубреда, когда все действия на автомате, а в конце не видится ничего светлого.

Дамир ворвался в мою жизнь неожиданно. И если первое впечатление было ужасающим, и я уже была готова к тому, что огромный мужик будет насиловать меня в подворотне, то спустя пять минут он протянул руку помощи. Заботливо предложил куртку, проводил домой и даже уделил внимание Даше, которая мгновенно прониклась к нему симпатией. Мне показалось, он был шокирован подобной реакцией ребёнка, но не оттолкнул.

И я дочку понимаю. Её компания – соседка и дети в парке по выходным. Ей необходимо общение со сверстниками. И детский сад восполнил бы этот пробел, вот только его оплату позволить себе не могу, да и безопасность Даши меня беспокоит. Алевтина Михайловна не предел мечтаний – грубая, склочная, придирчивая, но лишь она согласна присматривать за Дашей, прося взамен лишь чистоту и готовку еды. Иногда моё терпение на пределе, но я понимаю, что лучшего не предвидится, поэтому закрываю рот и исполняю её требования.

Два дня Дашка болтает о Дамире, спрашивая, когда он придёт и позволит ли играть в телефоне. Не знаю, что ответить ребёнку. Осознаю ведь, что он мимолётный эпизод в нашей жизни, но по какой-то причине не произношу явное, чтобы не расстраивать дочку. Подаренный телефон пришлось продать, чтобы доложить в приготовленную сумму, а старый ожил и обещал ещё немного поработать.

– Пошли, – подталкиваю дочку к двери, чтобы через минуту нажать на звонок соседней. – Доброе утро, Алевтина Михайловна, – приветствую вечно недовольную женщину, окидывающую меня презрительным взглядом.

Я привыкла, в какой-то момент осознав, что она смотрит так на весь мир, а я от этого мира ничем не отличаюсь.

– Доброе. Ну заходи. – Пропускаю Дашу, скрывающуюся в квартире. – Невоспитанная она у тебя, – привычная утренняя нотация, – дерзит мне, перечит, спорит. Ты посмотри! Малявка имеет своё мнение! – кривляется, подстраиваясь под интонации Дашки. – Не уделяешь время ребёнку, – тычет в меня пальцем. – Наступит день, когда тебе на голову залезет.

– Я поговорю с Дашей. Ещё раз расскажу, как необходимо себя вести. Хорошего дня.

Спускаюсь по лестнице, не вслушиваясь в её выкрики, летящие вслед. Ничего нового не услышу, да и перестало меня это задевать. Замедляюсь между первым и вторым этажом, привычно прислушиваясь к голосам неприятных жильцов. Они редко появляются по утрам, но и такие моменты возможны, поэтому я всегда настороже. Два дня не видела соседей, задевающих меня, и сейчас даже подхожу к двери, прислушиваясь к звукам за ней. Неужели отошли в мир иной? Странно, но мне их жалко. Просто люди сбились с пути, в какой-то момент выбрав неверную дорогу.

Оказываюсь на тротуаре и спешу на работу. Шесть кварталов пешком уже привычны для меня, да и не стоит тратить деньги на транспорт.

– Доброе утро, – приветствую охранника, который кивком показывает, что увидел и узнал меня.

– Алёна Витальевна. – Меня окликают, приходится повернуться, чтобы увидеть в конце коридора директора. – Зайдите ко мне, пожалуйста.

Её тон не предвещает ничего хорошего, а приглашение в кабинет и того хуже – катастрофа. Но я покорно следую в нужном направлении, на секунду остановившись у двери, а затем толкаю её, оказываясь в помещении.

– Доброе утро, Лариса Дмитриевна, – стараюсь быть вежливой и не показывать волнения.

– Присаживайтесь, – указывает на стул и я, притаившись на краю, жду продолжения. – У нас произошёл неприятный инцидент, – начинает издалека, а я прокручиваю все конфликты, которые в последнее время случались с детьми и родителями. – Вчера ко мне приходил папа Вероники Анохиной из вашей группы.

– Хорошая девочка. Старательная, ответственная, вежливая…

– Дело не в девочке. Дело в вас.

– Во мне? – удивлённо смотрю на директора, не припоминая, чтобы с Вероникой были какие-то сложности. – У меня с девочкой прекрасные отношения. У папы какие-то претензии?

– Да. Лично к вам.

Достаёт телефон, что-то нажимает и выкладывает передо мной. Сглатываю, когда понимаю, что видеозапись сделана в клубе, а на шесте кручусь я. И судя по тому, что снято близко, мужчина находился в первом ряду. Но на мне маска, скрывающая лицо, а на теле не имеется никаких отличительных знаков. Вспоминаю сообщение, пришедшее вчера, в котором некто с незнакомого номера требовал сто тысяч долларов, чтобы компромат не был отправлен директору школы. Затем поступило несколько звонков с него же, но я проигнорировала, не придав значения угрозе, которая прямо сейчас становится реальной. На минуту проваливаюсь в панику, но затем собираюсь, чтобы дать отпор директору и сохранить работу, в которой невероятно нуждаюсь.

– А что это? – спрашиваю с равнодушным видом. – Папа хочет, чтобы его дочь могла так же? Рано ей ещё, лет через пять возможно.

– Анохин утверждает, что это вы.

Смотрит испытывающим взглядом, надеясь на признание, а я даже не могу вспомнить лицо родителя, который по какой-то причине решил шантажировать именно меня. И теперь нет сомнений, что вчера писал и звонил он. Но почему мужчина решил нажиться именно на мне, непонятно.

– Он пришёл к данному выводу, основываясь на чём?

– Просто сказал, что это вы, а затем потребовал, чтобы я вас уволила. Всё-таки вы работаете в детской танцевальной школе, и такое, – бросает взгляд на телефон, – здесь неприемлемо.

– Во-первых, это клевета. Во-вторых, для того чтобы бросаться подобными обвинениями, необходимы доказательства. Насколько я понимаю, у Анохина имеется лишь это видео. Я лично общалась с ним два раза, простите, одетой.

– То есть это не вы? – Отрицательно мотаю головой. – Алёна Витальевна, вы прекрасный педагог. Нареканий у меня не имеется, дети вас любят, преподаёте отлично, но я не хочу скандала, а Анохин – человек состоятельный, работает в администрации. Школе не нужны неприятные моменты…

– Лариса Дмитриевна, я вам предлагаю прямо сейчас позвонить ему и вызвать к вам. Желательно с женой, чтобы оба родителя были в курсе сложившейся ситуации.

Удивительно, но, не уловив ничего странного в моём предложении, директор набирает Анохина, который по счастливой случайности, оказывается недалеко, да ещё и в компании супруги. Но, когда мужчина входит в кабинет, начинает нервничать и странно поглядывать на директора. Как я и предполагала, жена, скорее всего, не в курсе вчерашнего разговора.

– Я Лина, – приятная женщина за тридцать хватает мою руку, – мама Вероники. Она столько про вас говорила. Дочка от вас в восторге! Ей так нравится! Я надеюсь, с ней нет проблем. Нас поэтому вызывали?

– Нет, Лина, вас вызвали, потому что ваш муж требует моего увольнения. – Смотрю на мужчину, который не ожидал такого поворота и теперь, вероятно, обдумывает, как выкрутиться. – Вы знали, что ваш супруг посещает стриптиз-клубы?

– Стриптиз… – мямлит женщина. – Андрей? – поворачивается ко второй половинке, интонационно приговорив его к смертной казни.

– Ваш супруг вчера предоставил видео Ларисе Дмитриевне, – беру телефон директора, включая причину появления Анохиных в школе, – вот это, – предлагаю Лине насладиться танцем. – Утверждает, что на нём запечатлена я, и считает, что я не имею права обучать его дочь танцам. Правда, не знаю, как он это определил, – тычу в экран, посматривая на покрасневшего мужчину, желающего раствориться в пространстве. – Может, вы расскажете, Андрей? Мы с вами два раза беседовали, и, насколько помню, я была одета. Почему вы решили, что это я? То есть вы знаете всех девушек клуба, чтобы иметь возможность сравнить их со мной?

– Да я… Я это… Ошибся.

– Ошиблись? Интересно. А меня вот уже почти уволили из-за вашей ошибки. Ничего не хотите нам всем сказать?

Три пары глаз ожидают хоть слова от того, кто стал причиной данной встречи. Но больше всех заинтересована Лина, которая, судя по взгляду, четвертует мужа, как только за ними закроется дверь.

– Прошу прощения, – наконец к Анохину возвращается дар речи. – Лариса Дмитриевна, это ошибка.

Директор, всё это время молчавшая, слегка улыбается, понимая, с какой целью я настаивала на приглашении парочки.

– Я хочу извиниться за моего мужа. – Голос Лины хрипит. – Прошу прощения за это… недоразумение.

Мелкая дрожь пробирает тело, когда понимаю, что отвела от себя подозрения и создала мужику проблемы, которые исключат возможность появляться в клубе. Жена будет контролировать каждый его шаг. Но я точно его не видела или не смотрела? Как правило, мигающий свет бьёт по глазам, а когда я окунаюсь в танец, не смотрю по сторонам. Моя задача – показать номер, удовлетворить собравшихся и получить деньги.

– Вот же козёл! – прыскает директор, о присутствии которой я совсем забыла. – А вчера уверял, что видео ему скинул знакомый, а он вообще в таких местах не бывает.

– А ребёнок знакомого тоже у нас учится?