Альв сразу почувствовал волнение и, как кровь прилила к щекам. Ничего удивительного в этом не было, ведь Илуна была такая красивая! Невероятная со своими белоснежными длинными волосами. Они поравнялись, и королева с интересом взирала на него. Рядом с ней чувствовался такой морозный холод, что не возникало сомнений в том, что она была самой настоящей альвийкой зимы. Зейн поёжился, но эта прохлада рядом с девушкой показалась ему живительной. Воздух вокруг девушки искрился и словно магические разряды снова тут и там. Он посмотрел в её глаза небесно-голубые, и даже её глазные яблоки были голубого оттенка. Она была как инопланетянка среди других альвов. Но Зейн не боялся того, что она другая. Он ещё больше её любил за это.
– Зейн? Есть какие-то новости? – она улыбнулась, чувствуя, как тишина затянулась.
– Королева, я видел собственными глазами чужачку.
– Человека? – шёпотом спросила она.
Альвийка была обеспокоена, улыбка тут же сошла с её лица.
– Да. Нет никаких сомнений в том, что она человек.
Они так шумно шептались, что служители рощи начали неодобрительно на них поглядывать.
– Только не здесь, – сказала альвийка, схватив Зейна за руку и увлекая прочь из рощи.
Они миновали священную рощу и вышли на широкую поляну. Солнечный, жаркий вечер сменила ранняя тёплая ночь. Быстро стемнело, ночные мотыльки освещали пространство своими флуоресцентными крыльями. Цикады стрекотали свои песни. Светлячки горели ярко-зелёными пятнами. Они оказались среди ярко-голубых цветов, которые так хорошо освещал лунный свет. Они бродили среди этого моря цветов, вдыхая свежий аромат, уставших от жары за день бутонов. Они долго молчали, и им этого было достаточно, они понимали друг друга, как никто. Королева альвийского народа и простой следопыт. Ночная птица затянула едва уловимую песню.
– Я знаю, что я не такая, как другие. Многие меня сторонятся, – королева горько вздохнула.
– Илуна, – сказал Зейн, едва касаясь пальцами руки девушки, – прекраснее тебя я не встречал никого.
– Зейн, не будет преувеличением сказанное мной. Ты единственный альв, который действительно меня понимает.
Они остановились посреди цветочной поляны. Свет луны полупрозрачный, словно вуаль, падал на их взволнованные лица. Илуна смотрела на спутника и видела прекрасного мужчину-альва, в растрёпанных волосах которого всё время застревали травинки. Он был лучшим королевским следопытом, и он был лучшим мужчиной. Его малахитовые глаза были огромными, Илуна в них растворялась. Они стояли так близко, нерешительно переплетя пальцы рук, глядя друг другу в глаза, что практически соприкасались. Они были такие разные, но удивительно похожи своим внутренним миром.
Альвы не проводили обрядов бракосочетания, как люди. У этого народа был ритуал соединения душ. И долгими ночами Илуна представляла, как они проводят его вместе с Зейном. Этого хотел и Зейн, но боялся признаться в своих чувствах столь величественной особе. Он считал себя недостойным этой любви, ведь кем он был по сути? Простой следопыт, обычный лучник. Такой же, как другие. А Илуна была особенной. Во всех планах. И внешность её была отличной от других, и происхождение. Было в ней что-то от божественного. Как он мог мечтать о чём-то подобном? Это было слишком смело!
А Илуна всю жизнь чувствовала себя изгоем, и даже представить себе не могла, что может стать объектом воздыхания.
Так и стояли они, освещённые ласковым светом луны, переплетя пальцы, глядя друг другу в глаза, но думая каждый о своём. Им многое нужно было обсудить. Илуна могла бы поделиться своим разговором с Дриадой и опасениями по поводу человека.
Но этой ночью между этими двумя возникла неощутимая тонкая, но при этом очень прочная связь. И все заботы остались вдалеке.
6
Одним ранним утром, когда кристально чистая роса усыпала растения подобно драгоценным камням, Илуна покинула королевский дворец. Она снова сбегала от любопытных глаз. Её тянуло глубоко в лес. Она чувствовала больное растение, которое нуждалось в её помощи. Оно кричало от боли, и только такие сильные целители, как Илуна, могли слышать их надрывный плач.
Альва отправилась к широкой реке, над которой ещё клубился белой пеленой туман. Она спустила плетёную лёгкую лодку, украшенную резным орнаментом, в спокойную воду. Босые ноги ощутили утреннюю прохладу сонной воды. Оттолкнув лодку от берега, девушка устремилась следом к ней. Вскоре Илуна уже сидела в ней, пробираясь сквозь заросли камыша с помощью магии. Было достаточно прикоснуться руками к бортам лодки и мысленно попросить её отвезти туда, куда ведёт чутьё. Королева плыла сквозь густой туман, прислушиваясь к чудесным звукам пробуждающегося леса. Несмело пели птицы, а вместе с ними пело свою песню и насекомое-стрекотун – цикада. Деревья расступились, и широкую гладь реки ослепило тёплое раннее солнышко. Туман обиженно отступил. Альва наслаждалась красотами природы, любуясь полётом разноцветных птиц. Лодка неспешно плыла, разрезая своим острым носом речную поверхность надвое.
Вскоре они оказались на месте. Девушка спрыгнула в воду, когда стало помельче, и притянула лодку к заросшему берегу. Рогоз с сочными толстыми стеблями высился над водой. Трава встретила её на берегу щекоткой по её босым ногам. Вступив в лесные владения, девушка стремительно углубилась в самую чащу.
Всё сильнее она ощущала своей кожей этот протяжный стон. Его издавало очень древнее дерево, так чувствовала Илуна. Ей не нужна была карта, не нужен был компас: все альвы чувствуют лес своим нутром. Ведомая некоей силой девушка вышла в дубовую рощу. Деревья стояли просторно, не мешая друг другу своими могучими ветвями. Солнце щедро заливало пространство меж деревьев, и эти полянки с благодарностью поглощали этот живительный свет, и в ответ выбрасывали ярко-жёлтые бутоны. Было светло и весело. И на этом фоне плач дерева был чрезвычайно ощутим.
Илуна ещё издали увидела дерево, которое отличалось от остальных. Основание было мощным, а дальше ствол разделялся на бесчисленное множество ответвлений: дерево будто хотело очутиться везде сразу. Корни дерева по большей части были в земле, но и на поверхности. Они сплели своего рода пещерку: туда можно было спокойно пройти миниатюрному альву. Девушка вступила внутрь и её прожгла боль самого дерева. Всё стало ясно. Одинокий путник – но точно не альв – расположился в этой своеобразной пещере на ночлег. Видимо, он решил развести костёр для обогрева, а, может, для приготовления пищи. Но он не подумал о последствиях. Вся пещера выгорела изнутри. Девушка почувствовала стойкий запах минувшего пожара. Слава Дриаде, которая защитила дерево и остановила пожар!
Кожа Илуны покрылась мурашками, боль и страдания этого дерева передались ей. Девушка с ужасом хотела отступить, но только в её силах было помочь. Превозмогая жжение и кожный зуд, девушка встала в пепелище на колени. Она вознесла молитву Дриаде:
– О Великая Дриада, Сердце Леса! Благодарю тебя всем своим существом за то, что ты спасла этот прекрасный дуб от неминуемой гибели! Только твоими усилиями он остался в живых! Но страшные муки он сейчас испытывает от нанесённой ему раны. Помоги мне его исцелить, прошу! Дай мне сил, чтобы излечить поражённое дерево!
Девушка села на пятки, закрыла глаза и опустила руки на землю. Из-под её пальцев потекло чуть-голубое сияние. Это было холодное дыхание зимы. Оно устремилось, словно живой ручей, к толстым корням дерева. Они переплелись так плотно, что создали ту самую пещеру, в которой сидела альва. Вскоре вся пещера была наполнена голубоватым свечением. А магия, исходящая из пальцев Илуны, охватила вскоре и всё дерево.
Магия Илуны была голубого цвета, потому что она происходила из племени альвов зимы. Эта магия была особенной, чего не понимала сама девушка. Она не нуждалась в восстановлении, ведь не окружающий лес напитывал её энергией. Собственная кровь была источником её силы, в которой и была заключена магия предков. Поэтому магия Илуны была голубого оттенка. Голубой, словно толстый слой льда на воде. И отличалась от других альвов, которые в своём большинстве имели зеленоватый оттенок – цвет самого леса.
Девушка чувствовала, что её энергия перетекает в дерево. Они сливались в единое существо, охваченное голубым сиянием, и тысячи маленьких огоньков, едва уловимых взглядом, перетекали от самых корней до верхушки дерева. Жжение и боль, вызванные ожогом костра, успокаивались. Илуна не только восстанавливала повреждённые участки, но и вызывала бурное цветение на всех ветвях. В основании пещеры из земли вылезла нефритового оттенка трава и застлала пол нежным покрывалом. Вокруг дерева распустились пёстрые цветы. Дерево было преисполнено энергией и живительной силы. Магическое сияние становилось частью дерева и постепенно меркло.
Девушка открыла глаза и улыбнулась.
Ритуал завершён, и девушка, поднявшись на колени, благодарит Дриаду за помощь в исцелении и лес, из которого, как она думает, девушка черпала силы. Уходя Илуна напоследок оглядывается. Дерево выделяется на фоне леса своим новым, богатым убранством. На его ветвях распускаются голубые хрустальные цветы – отметка, оставленная магией Илуны.
Лес окончательно проснулся под ласковые лучи солнца и сладкое пение птиц.
7
Морин проснулась поздно. Пропустив все привычные утренние ритуалы альвов, медитации и молитвы Дриаде, девушка без зазрений совести направилась в противоположную сторону леса. Туда, где альвы не водили хороводов и не занимались единением с природой. Девушка-альвийка очень быстро пробиралась сквозь плотные кустарники и живо перепрыгивала корни деревьев, норовивших подставить ей подножку.
Морин оказалась далеко от поселения альвов. Здесь тонкие линии ручья проваливались небольшим водопадом в круглое отверстие в земле. Это была маленькая пещера, куда попадал лишь один небольшой луч света. Девушка решительно прыгнула туда: расстояние до дна было совсем небольшое – чуть больше, чем рост альвов. Прыжок был мягким: дно пещеры было покрыто пушистым мхом. Здесь девушка и расположилась для своей особенной медитации.
Странное место для медитации альвы, подумаете вы. Но Морин была необычной альвийкой. Она не чувствовала связи с лесом и не верила в существование Дриады. Долго она пребывала в растерянности, ведь думала, что была какой-то неправильной альвой. Но оказалось, что не все альвы одинаковые. Вот, например, её сестра Илуна. В ней, очевидно, текла кровь альвов зимы. Её отличал не только цвет её магии – нетипичный, голубой. Но и её внешность была отличной от других: белоснежные волосы и голубые глазные яблоки.
Морин, как и Илуна, чувствовала себя белой вороной. Не только потому, что из её пальцев текла магия непонятного цвета, словно она была ещё несформировавшейся. И если Илуна была прирождённым целителем, то Морин не видела в себе никаких предрасположенностей к чему-либо. Не было в ней видимых талантов. От этого девушка чувствовала отрешённость.
И вот недавно начало происходить что-то странное.
Несколькими месяцами до этого девушка бродила в бессознательном состоянии по лесу, не ставя перед собой никаких конкретных целей. Отделяться от альвов стало привычным её делом. Она много думала о себе и своём предназначении. Коротать вечность впустую не виделось ей в радужном свете. Она хотела знать своё место в этом мире. Долгое время она проводила в библиотеке альвов, читая буквально всё об их народе. Но помимо обычных лесных альвов и альвов зимы, которые вроде как вымерли, не было никого другого. Было очевидно, что Морин не является – подобно своей сестре – альвийкой зимы. Её внешность была практически типичной для стандартного альва леса. До недавних пор.
Так вот. Девушка бродила по лесу, пока не забрела в этот укромный уголок, где расположилась эта идеально круглая дыра в земле. Морин впервые почувствовала настоящий интерес. Она устремилась, подобно этим самым ручейкам, вниз пещерки. И здесь она почувствовала такой прилив энергии, что едва не сошла с ума. Девушка никогда не испытывала ничего подобного! Это было так волшебно и ново! Со всех сторон пещеры на неё устремилась энергия, и Морин в воодушевлении села на влажный мох, закрыла глаза и принялась медитировать. Сырость и запах влажной земли аппетитно наполняли её ноздри. И, кажется, даже её волосы затрепетали от пещерного едва уловимого ветерка. Эта была совершенно иная сила, отличная от той, что черпали лесные альвы. И когда девушка пользовалась магией, после того, как черпнула этой неведомой силы, из её пальцев струился ярко-алый цвет. Сначала этот оттенок магии её испугал, но те чувства и эмоции, что она при этом испытывала, были правильными! Впервые Морин чувствовала себя живой!
Но с использованием новой магии внешность девушки также стала меняться. Её ещё недавно светло-ржаные волосы стали приобретать более тёмный оттенок. Всё чаще девушка стала обнаруживать у себя тёмные пряди волос. Однажды ей сказали, что её глаза стали иссиня-чёрными. Белки глаз были по-прежнему белыми, но на их фоне чернота радужной оболочки была такой яркой!
Морин стала первой альвийкой, которая открыла для себя силу земли. Вот и сейчас девушка с удовольствием вбирала в себя уже такую знакомую энергию, восстанавливала свои силы и наслаждалась прохладой пещеры.
Люди, которые всё чаще стали посещать лес альвов, старались сторониться этого места. Уже на подходе сюда они ощущали тревожное состояние. Родилась легенда, что в этой пещере живёт злой дух, питающийся кровью незваных гостей.
Морин впервые встретила этого духа, когда поранилась по пути к пещере. Она предпочитала ходить босой и наткнулась ступнёй на острый камень. Когда она ступила на дно пещеры, её кровь орошала мох. Медитируя, она впервые провалилась в транс. Кровь стала подношением.
Перед ней показалась мужская фигура. Голову его венчали лосиные рога. Но в этом мужчине чувствовалась неописуемая сила и могущество.
– Кто ты такая? Ты черпаешь мою силу. Никому раньше не удавалось это, – его голос был сильным и рокочущим.
Его мышцы были напряжены и выглядели крепче камня. Было в нём что-то необъяснимо пугающее. Но только Морин не испугалась.
– Я одна из альвов, населяющих этот лес. Меня зовут Морин. Я раньше не встречала тебя. Кто ты?
– Я Гул, бог земли. И это моя пещера. Люди боятся сюда подходить. Да и всякое существо обходит её стороной.
– Но я не человек. И я могу впитать в себя энергетику этого места. Но я не могу понять, почему. Альвы – лесные создания.
– Благодаря мне. Я давно за тобой наблюдаю. И я был много столетий один. Мне захотелось заиметь друга.