Жених под елкой

Смущала Эллочка, питавшая к начальнику нежную слабость. Не к Телегину, а ко всем своим начальникам – обычным директорам. И Борис Телегин как раз должен был оказаться следующим. Именно поэтому Эллочка согласилась поехать вместе с ним в пансионат, и Маша подозревала, что не с самыми невинными намерениями. Но сражаться за мужчину она считала ниже собственного достоинства. Разве что под новогоднее настроение она купила новую блузку яркого малинового цвета и туфли на высоченном каблуке в тон. Вместе с элегантной черной юбкой и неброской внешностью Маши все это должно было смотреться для новогодней ночи вполне прилично.

Вечером 31 декабря Маша поехала в аэропорт, где должны были собраться остальные сотрудники, этапируемые на курорт. Такси провезло ее по знакомым улицам, и внезапно Маша поняла, что за трудовыми буднями чуть не пропустила всю прелесть Нового года. Каждый день в темноте уходя и в темноте возвращаясь, она не замечала, как похорошел и принарядился город, сколько цветных гирлянд осветило его старые дома и кричащие витрины с новинками. А как красивы новогодние ели, и как же их много, буквально на каждом шагу! И люди стали гораздо веселее, кажется, даже счастливее, ведь Новый год – это праздник, когда исполняются самые заветные желания. А какая у нее мечта?

Маша не знала. В последнее время она не позволяла себе эту роскошь – мечтать. Жила, работала, отражала мамины атаки, присматривалась к Телегину. Однажды, правда, приценилась к однокомнатной квартире, поинтересовалась ипотекой… Как раз перед этим мама настаивала на знакомстве Маши с сыном своей старинной приятельницы, таким же неудачником в личной жизни, как и ее дочь. Ипотека тогда показалась Маше вполне разумным решением, если не считать, что расплачиваться за квартиру ей предстояло бы всю сознательную жизнь. Мама испугалась и пока на знакомствах больше не настаивала.

Может быть, мечта Маши в том, чтобы стать полностью самостоятельной? И бросить маму на произвол судьбы?! Но если она выйдет замуж за Телегина, ей все равно придется уехать жить к нему. Как все-таки жаль, что Телегин такой, какой он есть. Может быть, помечтать в Новый год о том, чтобы он превратился в прекрасного принца? Но Маша не была наивной дурочкой, она знала, что у всех прекрасных принцев есть свои принцессы. Принцы вряд ли заинтересуются скромной Машиной внешностью и едва ли захотят вникнуть в ее богатый внутренний мир. Так что с мечтой лучше подождать. Но что загадывать под бой курантов, записывать это на обрывке листка, затем жечь, кидать в бокал с шампанским и выпивать залпом, чтобы успеть до последнего удара?

– Морозова, – распахнул ей свои объятия Борис, – приехала! Ты опоздала на пять минут!

– Пробки, – односложно ответила Маша, уворачиваясь.

Аэропорт кишел пассажирами, как муравейник перед закатом. Маша растерялась, она не предполагала, что чуть ли не весь город ринется отдыхать вдали от родины.

– Правильное решение. – Телегин уже встречал авантажную и подтянутую Розу Алексеевну. – Пора разнообразить ваши представления о мире, он не так односложен, как вы привыкли отражать в квартальных отчетах. Ха-ха! Федоров! Дружище!

К ним шаткой походкой, утомленно лавируя между людьми с чемоданами, сумками и детьми, в расстегнутом пальто и кепке набекрень, направлялся начальник ОТК.

– Федоров, скотина, – зашипел Телегин, – ты что, уже напился?!

– Седня же, – пробормотал тот, подходя к коллегам, – Новый год! Вы че? Забыли?! – И он повис на регистрационной стойке, благо не работающей.

– Единственная сумка – весь твой багаж?! – продолжал возмущаться Телегин. – Стой и молчи! Когда пойдем регистрироваться, молчи еще больше! И не дыши! И…

– Мне че, теперь ваще не жить?

Дискуссию прервала восхитительная Эллочка, настолько восхитительная, что мужчины замерли в немом обожании. Модельная внешность секретарши давно была притчей во языцех, злые языки приписывали Эллочке все смертные грехи. Маша знала, что на самом деле грех был один – обильное человеколюбие с уклоном в сторону сильного пола.

– Всем чмоки-чмоки!

Белоснежная шубка распахнулась и явила взору стройное тело в вечернем наряде.

– Мы вроде на лыжах кататься собрались, – пробурчала Маша, стесняясь своего объемного пуховика.

– Чемоданы везите сюда! – требовательно указала Эллочка на то место, где уже жались друг к другу вещи Телегина, Маши и Розы Алексеевны с сумкой Федорова.

Пожилой таксист, исполняя волю красавицы, смиренно подкатил два огромных чемодана и установил, куда ему показали.

– Мерси, – бросила Эллочка и отвернулась. – Борис! Вы прекрасно выглядите! Вам изумительно идет черный цвет, он стройнит и подчеркивает аристократическую бледность вашего лица.

– Да что вы, – обомлел Телегин, хватаясь за свои пухлые щеки.

– Знаете что, Борис, – подхватила его Эллочка, уводя в сторону и бросая победоносные взгляды на Машу, – давно хотела вам сказать…

– Один ноль в ее пользу, – хмыкнула Роза Алексеевна.

– Я ни на что не претендую, – обиженно поджала губы Маша.

– Вот и зря! За своего мужчину нужно сражаться. Я понимаю, жил-жил в коробке из-под апельсинов и вдруг попал в директора. Но в общем и целом кандидатура приемлемая. Хотя, честно говоря, вы, Мария, достойны лучшего… А, вот и Степан Семенович подошел!

Никогда еще Маша так не радовалась мрачному, задумчивому на вид Суконкину, как в этот момент.

Пансионат «Горячие ключи» располагался в довольно гористой местности, у Маши даже закружилась голова, когда маршрутный автобус вез их по серпантину. Телегин, сидевший рядом с ней, смеялся и говорил, что Морозова настоящего серпантина еще не видела, а этот так, цветочки. И местные горы не такие высокие, и лыжники не такие важные, и непонятно, почему генеральный выбрал этот отдых, а не полетел, как прежний босс, в Швейцарские Альпы. Маша выразила предположение, что прежний едва не разорил их комбинат своими чрезмерными увлечениями, Телегин поддержал ее мысль, что старый хозяин был плох, зато новый о-го-го какой, и если он поставит руководить комбинатом его, то дела пойдут в гору. Не такую мелкую, к какой они подъехали, а в гораздо бо?льшую и высокую.

Курорт встретил гостей отменной погодой, ярким освещением и приятной музыкой:

…Такого снегопада, такого снегопада
Давно не помнят здешние места.
А снег не знал и падал,
А снег не знал и падал.
Земля была прекрасна, прекрасна и чиста.

– Группа «Пламя», – вспомнил Телегин. – Автор слов Козлова, композитор Березин. Если не ошибаюсь. А ошибаюсь я редко. Практически – никогда.

Маша, пока выгружалась из автобуса, успела рассмотреть небольшие деревянные домики-коттеджи с крышами, покрытыми ровным слоем снега, накатанную лыжню, расчищенные дорожки и… высокого симпатичного незнакомца, разговаривавшего с девушкой на рецепции в центральном домике-гостинице. Маша не заметила перехода с улицы в дом, вдыхая чистый воздух с ароматом предстоящего праздника. Словно в детстве, ее окутал запах апельсинов и еловых лап, благословляя наконец-то придумать свою мечту или вспомнить прежнюю. О чем она мечтала, когда была несмышленышем? Разумеется, о принце. Нет, под бой курантов придется придумать что-то более прозаичное. Хотя брутальный незнакомец в белом свитере, выгодно оттенявшем его загорелую кожу, каштановые волосы и сливово-карие глаза, мог бы претендовать на этот высокий титул внешностью и снисходительно вежливой, горделивой манерой общения.

Маша поймала себя на том, что стоит и без зазрения совести пялится на привлекательного незнакомца, заговорившего с Телегиным. К мужчинам тут же подбежала Эллочка, принялась что-то тараторить, хихикать, восклицать. Ее ужимкам могла бы позавидовать дрессированная обезьяна! Привлекать внимание самцов Эллочка умела виртуозно. Маша отвернулась к Розе Алексеевне, которая по поручению Телегина решала проблему размещения.

– Коттедж на шесть комнат. Женщин у нас три…

– Каждой по комнате, – поддержал ее Степан Семенович.

– Мужчин тоже трое.

– Каждому по комнате.

– Замечательно получается.

– А если прилетит Бочкин? – встряла в их милую содержательную беседу Маша.

– Бочкин сегодня женится, – торжественно произнес Суконкин, – ему некогда фигней заниматься. Извините, Роза Алексеевна, вырвалось.

– Ничего, Степан Семенович, бывает. Кстати, и в жизни разное бывает. Некоторые до загса в назначенный день так и не добираются, – грустно изрекла Роза Алексеевна и вздохнула.

– А что с ними бывает? – настороженно заинтересовался Суконкин. – Их того из ревности? – и чиркнул себе ладонью по горлу.

– Чур вас, Степан Семенович, – испугалась Роза Алексеевна, – скажете тоже!

Маша слышала краем уха, что Туманову перед самой регистрацией брака бросил жених, после чего несостоявшаяся невеста зареклась выходить замуж и так прожила до сорока пяти лет. Но Маша промолчала. Отошла к небольшой елочке, украшавшей холл, и поправила съехавшую в сторону мишуру.

– С Новым годом вас, девушка.

– Что? – отвлеклась на звуки чарующего баритона Маша. Вот дура-то! Незнакомец успел отойти от Телегина с Эллочкой и, проходя мимо, поздравил ее. – И вас с наступающим праздником!

А не слишком ли она показала свою увлеченность этим заносчивым типом?

Маша фыркнула и отвернулась.

И вовсе он не заносчивый, а вполне симпатичный тип.