Мой пленник

– Помада, Эми, – напомнил мне Стив.

Он никогда не целует меня, если мои губы накрашены, и, наверное, его можно понять, не каждому нравится вкус косметики и след ее на своем лице, но в последнее время он и без помады не набрасывается на меня как прежде. Возможно, я зря переживаю, ведь с годами страсть утихает, нет эйфории от первых прикосновений и поцелуев, но я замечаю, что Стив стал отдаляться от меня, постоянно пропадая то на съемках, то на мероприятиях. Я тоже постоянно пропадаю.

– Стиви, я завтра уезжаю на пару недель, – подхватив его под руку, сообщила я, ожидая расспросы как обычно.

– У меня пробы на роль в комедийный ситком через неделю, – тоже поделился своими планами Стив.

Только, в отличие от меня, он не ограничился одной фразой, а завелся так, что хвастался всю дорогу, рассказывая о своих новых знакомствах и будущих успехах, даже не спросил, куда я уезжаю. И вроде бы так даже проще, не придется врать, но я как нормальная женщина начала нервничать и задумываться о том, что мой мужчина не огорчен предстоящей разлукой.

Отчетливо осознавая, что наши отношения сходят на нет, я ничего не могла поделать в сложившейся ситуации. Правильно было бы остаться и попытаться вернуть все в прежнее русло, но, во-первых, я обещала Госсу, а во-вторых, я так близко к информации о папе, что попросту не могу отказаться от своих планов.

На вечере дамы блистают нарядами, и я выгляжу не хуже с единственным отличием: мое платье далеко не из новой коллекции, как и клатч.

– Каково это жить с мужчиной, для которого сходить налево проще чем высморкаться? – не тратя слов на любезности, спросила Эмбер.

Так получилось, что я, сама того не зная, увела у нее Стива. Он говорил, что у них были свободные отношения, но Эмбер считала иначе. Тогда мне хотелось больше верить ему, чем какой-то завистнице, а теперь я чувствую себя в ее шкуре, наблюдая, как Стив забивает в телефон контакт очередной «нужной» персоны с декольте до пупка.

– Эмбер, семь лет прошло, ты все никак не успокоишься? – не хотелось мне вступать с ней в споры.

– Семь? Хм… и Стив до сих пор не сделал тебе предложение? Интересно, почему? – язвительный тон Эмбер не оставлял сомнений, что ответ она сама уже придумала.

– Мне жаль тебя, Эми. Ты ведь в курсе, что у Стива роман с его соведущей? Он просто тебя использовал, глупая. За эти семь лет у него десяток романов на стороне было, неужели у тебя совсем нет достоинства, ради чего ты это терпишь?

Моих объяснений ей было не нужно, Эмбер, развернувшись, поплыла к своему толстосуму, махнув мне пальцем с колечком. Понятно, дожала своего «птенчика» и, судя по округлому животику, привязала его к себе всеми способами.

От моей самоуверенности и так остались одни воспоминания. Мне почти тридцать, я не замужем, у меня нет детей, и разумная женщина на моем месте давно бы поставила вопрос ребром Стиву или, как Эмбер, постаралась бы залететь обманным путем.

Вот только в моей жизни все пошло наперекосяк, когда уехал и пропал бесследно папа. Понять меня, наверное, сложно, ведь как бы ни складывалась жизнь твоих близких, нужно уметь стойко принимать все удары судьбы и не ломать свою жизнь.

Но этих лет не замечаешь, в ожидании и надежде, в поисках пролетали месяцы и годы для меня, а Стив тем временем занимался своей карьерой и жил своей жизнью.

– Стиви, я устала, поехали домой? – улучив момент, когда блистательный Стивен остался без назойливых поклонниц, попросила я.

– Поезжай, Эми, я буду позже, – с плохо скрываемым облегчением мой мужчина навешал мне лапши, что ему нужно кого-то подождать и обсудить планы по работе.

Не в моем воспитании устраивать сцены и закатывать истерики, но в этот момент мне хотелось разодрать ему лицо до глубоких кровавых царапин. И хоть я и хладнокровно улыбалась, проходя мимо людей, внутри во мне кипели обида и ярость. Это так банально, но я действительно отдала этому мужчине лучшие годы своей жизни. И пусть я еще молода, но ту сладкую юность уже не вернуть.

Стив так был озабочен своей карьерой, так старался и много работал, что я никогда не нагружала его своими проблемами, а теперь понимаю, что зря. По его мнению, у меня голова болит только о светских раутах и сплетнях.

В темном салоне такси никто не видел, как я оплакиваю свою не сложившуюся жизнь. Понимаю, что моей вины в разваливающихся отношениях со Стивом не меньше, чем его, но, в отличие от него, у меня и в мыслях не было желания изменить.

Если бы папа был рядом, все было бы иначе. Стив бы просто не посмел сделать мне больно, боясь, что вылетит со своего канала обратно, откуда пришел. Наверняка мы были бы уже женаты и растили бы пару детишек.

Все было бы по-другому, если бы не этот ненавистный русский! Ужасно глупо, но именно на него мне захотелось выплеснуть всю злость и горечь, поэтому я, быстро собрав дорожную сумку, поехала на остров, заскочив по пути в супермаркет за провизией и алкоголем.

Возможно, я уже схожу с ума, но сейчас мне кажется, что больше мне нечего терять. Чего бы мне ни стоило, но я заставлю его говорить!

Настроение Госса мне не нравилось, он был подавлен и хмур. Пока он разгружал катер и загонял его в эллинг, я решила, что для Госса зашло слишком далеко. У него еще вся жизнь впереди, а со мной, скорее всего, все кончено. Русский медведь либо все расскажет и я пропаду вслед за папой, либо убьет меня.

Запасов я привезла на две неделе, но сомневаюсь, что не пристрелю месье Сладкий раньше. В моей голове уже утверждет план пыток, включая и предложение Госса. Но кузен ошибается, считая, что пленник крепкий орешек. Русский не умеет плавать, вот с водных процедур я и начну! Только без брата. Ему остался последний курс, и пока многие полезные люди не в курсе, что папы больше нет, Госс сможет воспользоваться этими связями.

Так вышло, что из огромной семьи мы с ним остались вдвоем. Моя мама жива, но давно разведена с отцом и живет где-то в солнечной Калифорнии. Она бросила меня, когда мне не исполнилось и года. Замуж она выскочила за какого-то баснословно богатого типа и, наверное, стерла меня и папу из своего прошлого. Родители Госса погибли в автокатастрофе лет восемь назад, и мой отец взял его под опеку. А теперь мы остались вдвоем.

Ненависть к пленнику нарастала в моей душе, заволакивая ее густым черным туманом. Если бы отец его не встретил, моя жизнь сейчас не была бы похожа на осколки китайской вазы на свалке. Вроде бы еще не поздно попытаться склеить окусочки нежного фаянса, но былой ценности уже не вернуть.

Не знаю, как преодолевают другие женщины, предательство своих мужчин, но могу сказать одно – это невыносимо больно, словно в твоей груди огненный песок мечется в вихре, каждой песчинкой царапая душу, пронзая сердце.

И это еще одна причина, по которой я хочу остаться одна, ну то есть с пленником, без Госса. Я не знаю как вести себя со Стивом дальше, глупо конечно, оттягивать неизбежное. Замалчивать и терпеть дальше я уже не хочу, надо просто найти в себе силы указать ему на дверь. Не так это просто после стольких лет вместе, ведь и прекрасных моментов было много, была и страсть и совсем еще юношеская влюбленность, когда не думаешь о каких-то качествах мужчины, просто слепо окунаешься в это чувство без сомнений.

– Эми! Подойди, посмотри, что он сделал! – позвал меняГосс, когда я уже заканчивала с продуктами, с осторожностью водрузив на полку холодильника свой любимый шоколадный "Брауни".

Этих пирожных я взяла аж три штуки и у меня на них особо важные планы, для снятия стресса и попытки хоть на некоторое время получить удовольствие от жизни. Закрывая глаза поглощать шоколадно-ореховую сладость и на несколько минут забыть обо всех тревогах.

– Что? Нарядился в мой костюм для дайвинга? – съязвила я, подходя к монитору, и разозлилась еще больше.

Чертов русский обнаружил камеру и теперь на экране только его записка на обрывке простыни на латыне, но перевод всем известен: "Если хочешь мира, готовься к войне".

– Что это значит? – спросила я у Госса, поежившись не только от послания, но и от того, что написано оно, судя по цвету, кровью.

– Не знаю. Зато знаю еще одно выражение: "Истина в вине",– задрал брови к потолку кузен, напоминая мне о своей гениальной идее.

– Чертов псих этот медведь! – возмущалась я и почему-то дико расстроилась, что теперь не вижу его, только слышу кашель.

– Ему хуже, Эми, – с тревогой смотрел на меня милосердный кузен.

– Пока нет, но обязательно будет хуже! на эмоциях выпалила я, вылетая из комнаты.

Моей целью была постройка в самом неприметном участке острова и спустя час я нашла все, что мне было нужно.

В помещении, где сидит пленник, не только сырость и прохлада, еще туда не поступает свежий воздух, но не забота о его комфорте двигала мной.

– Госс, помоги мне поставить решетку перед дверью к сувениру, – позвала я брата.

Провозились мы с этой решеткой до поздней ночи. Она была много больше, чем проем двери, но это нам только на руку, так пленник не увидит, что приспособили мы ее буквально на соплях, по тому что не смогли просверлить камень. Держится она достаточно крепко, но с его силищей понадобиться пара ударов, чтобы эту решетку выбить.

Уже ночью Госс уехал в Марсель, а оттуда и в Париж умотает, к своим друзьям, а я перетащила ноутбук в спальню над гостиной. Одна из немногих, где проходит труба камина, поэтому в ней тепло и сухо.

Разглядывая корявый почерк пленника на куске ткани я слушала, как он кашляет и периодически тяжело хрипит.

Ошибаешься, мой Сладкий, я не хочу с тобой мира. Только один из нас покинет этот остров живым. Возможно, это будешь ты.

Солнечным утром, прогуливаясь по зеленым зарослям острова, я пыталась дать себе последний шанс опомниться, остановиться, пока не поздно. Но, видимо, я прошла точку невозврата, все происходящее мне уже не кажется за гранью разумного.

У меня ничего больше не осталось, кроме ненависти. Раньше я считала, что каждый человек кузнец своего счастья, но ведь происходят вещи, нам неподвластные. Такие, как встреча моего отца со Сладким там, где меня и в помине не было. Догадаться, как сильно изменится моя жизнь из-за этого, было невозможно. Так же как и поверить, что Стиви, буквально носящий меня на руках, предаст.

Знаю, много женщин через это прошли, взять хотя бы Люси, но это никак не помогает избавиться от агонии внутри. От обиды и чувства потери не только Стива, но и тех лет, что я на него потратила, в душе буквально клокотали эмоции. Их хотелось выплеснуть в надежде, что это принесет успокоение, пусть даже в душе останется пусто.

Для водных процедур пленника пришлось вспоминать детские игры на этом острове с Госсом и его друзьями. Мне всегда нравились эти войнушки, но зная, что я физически слабее пацанов, я брала хитростью. Ловушки и внезапное нападение были моей основной тактикой.