Лукавый Шаолинь

После меня повели к городским воротам, чтобы отдать на съедение нечисти. Я взошла на мост, перекрестилась и с ужасом отшатнулась от грифонов, кикимор, брукс, лярв и вампиров. Визг, стоны, крики… Нечисть тянет ко мне свои ужасные лапы. Я сделала глубокий вздох, еще раз перекрестилась и прыгнула прямо в объятия чудищ.

Но меня не разорвали. Я даже не успела испугаться, как почувствовала теплую руку Грина и его ободряющий взгляд. И спокойно пошла прямо в логово нечисти, потому что Гриндерс был рядом и улыбался мне.

Прежде чем разорвать, чудища дали ложку и тарелку супа, за что я была им очень благодарна. Да просто Баба-Яга, которая сначала накормила доброго молодца, затем попарила в баньке и только потом съела. Но едва я успела пообедать, как кикиморы принялись забавляться со своей новой жертвой. Меня щекотали и щипали, крутили вокруг оси, поднимали на руки. Я понимала, что приговорена.

– Хочу, чтобы это сделал ты, – попросила я Грина.

– Как скажешь, – улыбнулся мой тренер. Кроме мастерских обязанностей у него еще была роль грифона.

Убили меня красиво. На голову мне надели капюшон, кикиморы плясали, вампир бил в бубен, грифоны кричали. Будто были умирающими чайками, а не сказочными персонажами. Я вздрогнула. Почудилось, что рядом стоит ужас моего детства – человек без лица. Я напряглась и дотронулась до бедра, где висел нож.

Но тут Грин подошел ко мне почти вплотную. На секунду показалось, что сейчас он меня поцелует… Но грифон нежно провел когтем по моему лицу и шепнул: «Прощай!».

Я упала замертво.

Очнулась я от того, что нежить пожимала мне руку. Кикиморы оказались обычными симпатичными девушками, вампиры – реконструкторами из дружественного нам клуба, а жуткий грифон – моим тренером Гриндерсом. Я подумала, что переиграла – падать в обморок было совсем не обязательно. Ролевики помогли подняться. Они еще долго пожимали мне руку, а я тепло обнимала их всех. Грин смотрел на меня с нескрываемой нежностью, а я едва удерживалась, чтоб не кинуться ему на шею.

Мне предстояло провести четыре часа в Мертвятнике – в раю, а может, в аду для погибших ролевиков. Там же я встретила Машу, которая погибла от отравленного яблока. Ее шпионаж в пользу эльфов не смогли доказать и просто подослали наемного убийцу. Мы вместе отправились в Реданию.

На воротах стоял недовольный Грин.

– Игра закончилась слишком рано, – объяснил он. – Маша, тебя искал Хантер. А ты, Эль, не хочешь прогуляться по лесу? Есть примета, что тот, кто взойдет на Заповедные горы с чистым сердцем, может загадать любое желание. И оно сбудется.

– А разве я человек с чистым сердцем?

Гриндерс не ответил. Он подал мне руку, и мы двинулись на гору. Маша смотрела на нас с беспокойством.

Через минуту она догнала меня и вручила меч из дюраля. Затем, шатаясь, как пьяная, побрела в сторону города.

Подниматься было тяжеловато, ведь высота Двойных гор достигала двести шестьдесят метров над уровнем моря. Но я не могла оторвать взгляд от открывшейся красоты. Склоны покрывали цветущие желтые хохлатки и сиреневые зубянки. Кое-где встречались гладиолусы и тюльпаны Биберштейна. Грин продолжал сжимать мою руку.

И я осмелилась спросить, почему Маша так истерит.

– Призраков боится, наверное, – усмехнулся тренер. – В одна тысяча девятьсот пятом году здесь казнили двенадцать крестьян, которые разорили и сожгли памятник культуры – усадьбу Звягинцевых. Даже семнадцатилетнего подростка Колю не пощадили. И здесь же их похоронили. Еще целы старинные могилы, заросшие мохом. А в Советское время на этом месте установили памятник. Тогда вандалов чуть ли не героями посчитали. Говорят, стела сохранилась, но вокруг бродят привидения.

– И это правда? – я поежилась.

– Нет, конечно. Лес действительно никто не посещает, но вовсе не из-за призраков, а из-за змей и поваленных деревьев.

– Почему же здесь нет лесника?

– А где его найдешь? Одни пьяницы да наркоманы, – поморщился Грин.

Я остановилась.

– Слышишь шорох? За нами кто-то наблюдает.

– Всего лишь барсук, – усмехнулся тренер. – Здесь их целая колония. Лучше подумай о желании, которое загадаешь.

Вскоре мы взошли на вершину одной из гор. Внизу простиралась Верена, сияя серебряными куполами. Склон был усыпан цветами. И я поняла, что мое сердце вот-вот разорвется от такой красоты. Желаний не было.

Грин потянул меня за рукав:

– Пойдем, покажу тебе могилы и памятник. И надо вернуться до темноты

Через несколько минут мы вышли на поляну, окруженную старыми соснами. На полуобломанном клене висел пожухлый венок. Я наклонилась над кирпичными могилами. Затем резко обернулась. За стелой кто-то прятался. Кто-то очень маленький, вполовину человеческого роста.

– Чертов поутри! – выдохнул Грин, доставая меч.

Я последовала его примеру и трясущимися руками вынула романец из ножен.

Карлик приблизился. В сумерках очертания расплывались, но я успела разглядеть его бархатный коричневый камзол и высокие сапоги.

– Позволь нам уйти, – выдохнул Грин.

– Позволю. Тебе. Не ей, – прошелестел карлик.

И подошел еще ближе. Он был безоружен. Но меня липкими волнами накрывал страх.

– Она вам нужна, – Грин усмехнулся.

А может, мне это лишь показалось.

Потому что он сильно толкнул меня:

– Беги к рельсам. Это граница между нашим миром и миром поутри.

– А ты?

– Не бойся.

– Я останусь!

Поутри сделал еще два шага.

Грин взглянул мне в глаза и легонько погладил по щеке.

– Беги, ради меня. Давай, к железке! Там ты в безопасности.

Еще три шага.

– Эля!

– Грин… Я люблю тебя.

И тогда я побежала. Меня подгонял не только страх, но и стыд от неуместного признания.

В рекордные полчаса я добежала до железной дороги. И упала без сил, сгребая под себя щебенку.