Свидетельница

– Я обещала Жене разузнать диагноз.

– Удалось?

– Ну да. Твоя мама постаралась.

– Это она может, – согласилась Ксюшка.

Диагноз Леши Зимина удалось узнать все через ту же медсестру, подругу тети Тани. У той свои люди были во всех отделениях больницы, включая приемный покой. В карточке стояли сотрясение мозга под вопросом и повреждение мягких тканей. Собственно, то же, что у Кирюши. А Жене втирали про повреждение носовой перегородки.

Настроение, и без того неважное, упало ниже нуля. Запланированный поход в лес испарялся из моих планов.

– Ксюшка, ну почему у меня никак не получается жить, как хочу?

– А у кого получается? – вздохнула она.

Встречу Лены с Дядями и Женей назначили на нейтральной территории. У Лены в библиотеке. Есть у нее там небольшой читальный зал. Она читателей выпроводила в фонд, а на двери повесила табличку «Тихо. Идет конференция».

Минута в минуту явились оба брата Зимины. Дядя-гаишник и Дядя-бизнесмен. Оба источали солидность и непробиваемость. Два танка.

Женя пришел на встречу не один, привел с собой сына. Мальчик был немного помельче Кирюши, но в выражении лица читалось сходство. Сразу всем стало понятно, что Женя не наврал про сына.

Когда мы расселись вокруг стола, я поняла, что мудро поступила моя тетка, назначив встречу именно здесь. Она чувствовала себя хозяйкой и держалась уверенно. Сыну Жени она принесла фломастеры и бумагу «Снежинка».

– Рисуй, Степа, – разрешил Женя, и подросток послушно вытянул из пачки листок, разгладил его, как это делают шестилетние дети, и начал рисовать.

Дядя-гаишник решил взять ситуацию под контроль. Он положил обе руки на стол, кашлянул и придал лицу соответствующее выражение. Выражение это говорило, что он здесь главный и это безоговорочно, а все остальные, разве что кроме брата, шелуха. И видит он эту шелуху насквозь.

– Давайте откровенно, – начал он, не глядя Лене в лицо, а лишь слегка повернув голову в ее сторону. – Чего вы хотите?

– Лично от вас я ничего не хочу, – пожала плечами моя тетка. Она стояла у библиотечной стойки, сложив руки на груди. Вся ее поза говорила о том, что хотя она и пришла на эту встречу, однако не собирается плясать под чью-то дудку.

Братья переглянулись.

– Ну что ж, – пожевав губами, продолжил Дядя-гаишник. – Вы должны понимать ситуацию не хуже меня. Если вы не заберете заявление, вашего друга посадят. Уж поверьте моему слову.

Дядя-бизнесмен шумно выдохнул при этом. Женя сидел молча.

– Вы уж мне поверьте, – в тон ответила Лена, – никакой он мне не друг, и я не просила его лезть с кулаками.

Дядя-бизнесмен крякнул и ослабил воротник рубашки. Начальник ГИБДД покоился, как кочка, без движения. Только ноздри его раздувались и подрагивали. Женя глаз не поднял. Он безропотно переносил Ленино отречение. В комнате стало тихо, лишь поскрипывал Степочкин фломастер. Братья, конечно же, не ожидали такого поворота.

– Что вы предлагаете? – Дядя-гаишник все еще пытался сохранить напористость в своем тоне, но у него это неважно получалось.

– Ничего, – ответила Лена. – Я хочу наказать обидчиков.

Женя сидел напротив меня и смотрел на свои руки. Наверное, он вспоминал, как год назад тоже хотел наказать обидчиков Степочки.

– Но… может, мы найдем компромисс? – осторожно вклинился бизнесмен. Он был похож на брата, но выглядел более холеным, ухоженным. Все-таки в начальнике ГИБДД легко прочитывалась чрезмерность. Много ест, много пьет.

– Не знаю, – уклончиво ответила Лена. – Я хотела бы разговаривать не с вами, а с мамой Алексея.

Начальник ГИБДД отодвинулся вместе со стулом, поднялся и направился к окну. Выглянул. Наверное, в душе у него рождался бурный монолог.

– С мамой мы не очень-то общаемся, – доверительно сообщил Дядя-бизнесмен. – Она нашего третьего брата посадила, понимаете?

– Да она и сына посадит, глазом не моргнет, – мрачно предрек Дядя-гаишник. – От нее всего можно ожидать. Вы сама мать. Ну представьте, что значит – парню в шестнадцать лет попасть в колонию! Жизнь псу под хвост!

– А представьте, как парню в шестнадцать лет, вот такому парню, – Лена почти подбежала к Степочке, взяла его за плечи, – как ему жить среди таких, как ваш Леша? Как остальным детям ходить по улицам, когда там полно таких Леш?

– У которых такие добрые дяди, – вставила свое слово я.

– Да! Всемогущий дядя всегда вытащит своего племянника, даже если тот сделает из инвалида калеку! – подхватила Лена. Ей не требовалась моя помощь. Я была свидетель, и только.

Женя тоже чувствовал себя не у дел. Одному Степочке было вполне комфортно. Он таскал из толстой пачки белые листы и мелкими цветными штрихами рисовал на них цветы.

Дяди переглянулись, поднялись и двинулись к выходу.

– Я устрою вам встречу с мамой, если вы на этом настаиваете, – угрюмо пообещал начальник ГИБДД.

Это прозвучало как «я устрою вам сладкую жизнь».

– Хорошо, – спокойно отозвалась Лена. – Буду ждать вашего звонка.

Дяди ушли, в зале повисла неловкость. Я хотела выйти, чтобы оставить Лену с Женей наедине, но она меня остановила. Я углубилась в журналы.

– Лен, ты прости меня, – заговорил Женя. – Из-за меня у тебя лишние проблемы.

– Это ты меня прости, Женя, – ответила Лена. – Это у тебя из-за нас проблемы.

Женя встал и подошел к Степочке.

– Ну, мы пойдем?

– Ага. Всего доброго, – кивнула Лена.

– И вам.

Женя взял куртки – свою и сына, и они вышли. Лена подошла к столу и села. Положила голову на руки. У нее было усталое лицо.

– Ты его совсем не любишь? – спросила я.

– Я сейчас, Свет, не способна на любовь. Я всех ненавижу.

– Но… разве тебе его не жалко?

– А меня кому-нибудь жалко? – Лена тяжело вздохнула. – Хоть кто-нибудь пришел бы и сказал: «Лена, не думай ни о чем. Я сам за тебя все решу».

– Отец Кирюши был таким.