Секта «Ашрам Шамбалы». Концлагерь для ищущих Бога

Я не испытывала радости от встречи, ведь меня предупредили, что родственники будут против и будут отговаривать от участия в семинаре. Мне было как-то стыдно от того, что мама мне так радовалась. И еще я подумала о том, что моя мама постарела и поправилась, вот бы ей йогой заняться.

– Привет, мама, – выдавила я.

Вместо ответа мама обняла меня.

Я ничего не чувствовала, кроме раздражения, моя мама сильно пахла луком. До секты я скучала по маме и радовалась ее объятиям, теперь она стала мне чужой.

– Ну что же мы на холоде-то стоим, заходи домой, я тебе пельмешков настряпала, – засуетилась мама.

Раньше я любила пельмени, но в секте я узнала, что пельмени несут в себе энергию «тамас», а значит, делают пассивными и больными.

– А рис у тебя есть? – спросила я.

– Конечно, но ведь я уже сварила пельмени, ведь ты же их так любишь.

Разочарование моей матери все же пробилось в мое зачерствевшее сердце.

– Ну хорошо, тогда давай есть пельмени, – сжалилась я.

Пельмени были великолепны, я ела уже вторую тарелку, все же поднадоело каждый день рис и гречку жевать.

Жуя пельмени, я пыталась вербовать маму в секту.

– Мам, вот ты меня раньше все к целителям и экстрасенсам водила. А у нас в Школе все наставники – целители. Ты бы не хотела пойти со мной на семинар?

– Не знаю, доченька, я тут прочитала книгу «Путь дурака», мне Дима привез, что-то мне ваша школа не очень понравилась. В книге матерятся много. Написано, что мать только ерунде учит, и вообще критикуют семью и родителей.

К моему удивлению, маме не понравилась наша школа, хотя обычно она принимала на веру все, что было написано в эзотерических книгах, и обожала целителей и экстрасенсов. Но наше учение испугало ее радикальным отрицанием семьи и роли матери, что являлось одной из самых важных ее ценностей.

Позже я пыталась всех моих родственников завербовать в секту и не понимала, почему они не рвутся поехать со мной на дорогой, но чудотворный семинар великих наставников Школы Шамбалы. Я была совершенно подавлена и раздражена. Неужели они не могут понять, что это бы могло быть их спасением? Я ужасно расстраивалась, что не смогла «помочь» моим родственникам и обвиняла саму себя, что была недостаточно убедительной и уверенной в себе.

В субботу вечером мне позвонил брат и сообщил, что в общину уже приехали наставники и давали бесплатные практики и лекции перед началом основного семинара. Я засобиралась обратно.

В воскресенье, перед тем как ехать в общину, я поехала с мамой, тетей и двоюродной сестрой на китайский рынок. Я ненавидела рынки. Эти бесконечные ряды дешевых товаров, по которым шли, толкались и терлись друг об друга бесчисленные люди. Одни прижимали свои сумки к груди, а другие смотрели, как бы добраться до кошелька. Меня ошеломляли такое многолюдье, шум и пестрота товаров вокруг меня, к тому же у меня мерзли ноги, стучали зубы, и хотелось оттуда сбежать. Но моя мама, тетя и двоюродная сестра воодушевленно маневрировали от одного китайца к другому, от одного азербайджанца к новому. Мне нужна была дубленка, мама все хотела, чтобы я мерила и выбирала, я же взяла первую попавшуюся, чтобы долго не мучиться. Моя голова начинала болеть, моей двоюродной сестре Даше нужно было купить сапоги, маме нужна была шапка, тете – пальто. После обеда мы закончили с покупками. Я стала счастливой обладательницей дубленки, зимних полусапог, колготок, кофты, пульсирующей мигрени и тошноты.

Когда я приехала в общину, мне было так плохо, что я хотела лечь, спрятаться под одеяло и никогда больше оттуда не вылезать. Вместо этого меня отправили на кухню с «заданием силы»: приготовить пищу для наставников и садхаков. Садхаками были мы, рядовые ученики. Во всех сектах практикуется создание языка, непонятного нормальным смертным. Вот и мы были не просто учениками, или последователями, или, в конце концов, адептами; нет, мы были садхаками. И никто, кроме нас, не понимал, что это значит. Опять немного дальше от мира и больше в лапах секты.

Ирина мне сказала, что во время приготовления пищи мне нужно было концентрироваться в моей груди, в анахата чакре, это такой энергетический центр, ответственный за любовь и принятие. Мое сообщение о том, что у меня болит голова, было благополучно проигнорировано. Я должна была быть сильной, а болезнь в секте считалась слабостью и презиралась. Если человек болел, то он допустил в себе слабость, чтобы преодолеть хворь, нужно было повышать уровень энергии, а значит, что-то очень активно делать, что часто приводило к более тяжелому течению болезни.

Я пыталась игнорировать мою головную боль. Но мне становилось все хуже, меня тошнило, и я уже почти не держалась на ногах. Я не могу точно сказать, что со мной было, но мне было очень плохо.

Нам было сказано, что если мы вместо силы в слабом состоянии приходим, то тогда можно даже заболеть, так как организм не справляется с мощными потоками энергии. А так как в той квартире жили наставники, то квартира превращалась автоматически в место силы. В общем, я готовила, страдала от мигрени и еще и корила себя, что я находилась в слабом состоянии.

Я пыталась изо всех сил быть в «сильном состоянии», и чем больше я пыталась, тем хуже мне становилось. Наставница Татьяна зашла на кухню, увидела мое зеленое лицо и немедленно отправила меня на балкон делать пранаяму.

К сожалению, эта наставница находится до сих пор в секте. Конечно, она сменила уже множество имен, побыла и Ладой, и Сумилу, и Ладамирой Добролюбовой, может, и еще кем-то. Могу сказать, что мне ее искренне жаль, так как я всегда чувствовала, что у нее доброе сердце. Что ее держит в секте, страх, или вера, или ей просто некуда уйти, я не знаю. Татьяна, если вы прочитаете эти строки, знайте, что везде лучше, чем у Руднева. То, как он с вами обращается, это ужасно. Пожалуйста, ради вас, ради вашего достоинства, души и здоровья, бегите из этого ада. Ясное дело, у вас есть и что-то хорошее в секте, вы можете быть «великой наставницей», а в миру вам придется все начинать с нуля, но поверьте мне, все это лучше, чем те унижения, через которые вы регулярно проходите в секте. Вас выбрали там козлом отпущения из-за вашего доброго сердца и выдают это за слабость, на самом деле это не слабость, это человечность, которую не смог разрушить Руднев.

Извините, что я опять отвлеклась, очень уж эмоциональная тема. В общем, это было большое облегчение, выйти на свежий воздух. Я делала в течение получаса дыхательные упражнения йогов, и мне и на самом деле полегчало. После трапезы и вечерних практик уже не помню, что мы делали, это могла быть медитация, йога, астрокарате или лекция наставников. Зато то, что произошло после вечерних практик, я помню очень хорошо. Наставницы заняли комнату Ирины, поэтому Ирина и ее тантра-партнёр Владимир, а по-простому ее парень, спали со мной в большой комнате. Как у нас в секте принято, спали мы на полу на туристических ковриках, сон на кровати был у нас не принят.

Мы, перевозбужденные событиями дня, все не могли прекратить общаться, хохотали, и сна не было ни в одном глазу. Как-то незаметно перешел разговор к тантре, так в секте назывался секс. Нам объясняли, что через секс можно слиться с божественным, войдя в образ Шивы и его Шакти Парвати. Может быть, кто-то где-то и сливался с божественным, а мне как-то не довелось божественное пережить.

В общем, разгоряченная разговорами, Ирина подмигнула мне и сказала:

– Сделаем его, Алиса?

И мы его сделали. Владимир очумел от негаданного счастья и лежал спокойно, пока мы с ним и его телом божественное творили. Ну, я не спорю, для Вовки это было наверняка что-то божественное.

А для меня было это какой-то мукой: я, с одной стороны, была разгорячена и желала всего этого, с другой стороны, это было очень странно – делить мужчину на двоих. Ни небесным, ни божественным секс не был, я была напряжена и не могла расслабиться. А когда Ирина и Вова пошли на балкон курить после секса, я почувствовала себя грязной и ненужной. И ревновать начала я тоже. В общем, в голове и чувствах полный хаос наступил.

Первый семинар

Я считала дни и часы до наступления моего первого семинара Школы Шамбалы. Ирина рассказывала нам такие прекрасные и невероятные вещи про наставников и семинары, что мне не терпелось увидеть этих полубогов и пройти у них обучение. Наставники, по словам Ирины, были чистыми проводниками божественной энергии Учителя. С помощью этой энергии они могли исцелять, за счет нее они обладали сверхспособностями, которые они могли передать нам, простым садхакам.

Нам все время объясняли, что если быть максимально включённым в Учителя, если быть преданным и открытым, то можно наполниться божественной энергией Учителя. И чем более мы могли открыться Учителю, тем более чистыми проводниками его воли и энергии мы становились, и тогда было все возможно. Исполнение всех желаний, целительские способности, богатство, сверхспособности, тантрический партнер, и вообще все, что душа пожелает.

Я знала от Ирины, что на семинарах Школы Шамбалы было много лекций, духовных практик, можно было купить магические амулеты, а также пройти духовные посвящения у наставников. Все это стоило больших денег, которых у меня не было. Мне повезло, что мои родители дали мне денег, которые я теперь могла потратить на «духовное развитие», а точнее, на магические амулеты (на деле дешевые безделушки), на книги секты (инструмент зомбирования адептов), на духовные практики с наставниками (а это вообще покупка воздуха, пустых обещаний и манипуляций). Как оказалось позже, этих денег хватило только на диагностику и пару книг. То, что я помогала организовывать семинар, позволило мне пройти сам семинар бесплатно, иначе я бы не смогла его себе позволить. Ирина объяснила мне, что семинар должен быть таким дорогим. В космосе якобы существует закон обмена энергией, наставники транслируют огромное количество целительной энергии во время семинара, и чтобы эту энергию принять, а не быть ею разрушенным, нужно соответствующее пожертвование, чтобы был энергообмен. Иначе можно заболеть, а то и умереть. А так как энергии много, то и пожертвование тоже должно быть большим. Хитро придумано, что скажешь. Позже еще стали продавать магические амулеты по уровням – чем больше заплатишь, тем мощнее действует амулет. То есть можно было одну и ту же безделушку, например, за 500, за 1500 или за 5000 рублей купить. Чем дороже, тем больше всего хорошего принесет амулет.

Еще до наступления семинара в нашей общине произошли огромные перемены. До приезда наставников все было по-простому, мы веселились, медитировали, вместе ели и спали в одной комнате, просто хиппи-коммуна какая-то. После прибытия наставников все стало строже, по-военному.

Мы теперь должны были рано вставать и совершать пробежку в морозной октябрьской темноте. После этого йога, после йоги весь день карма-йога, если перевести на человеческий язык, бесплатный труд на наставников, беспрекословное выполнение всех их заданий. Мы ходили для них за покупками (конечно, за наши деньги), готовили, распространяли рекламу семинара, организовывали зал, и музыку, и множество других вещей.

Зал мы нашли через Лизу, которая иногда посещала занятия. Она сидела в инвалидном кресле и жила в доме престарелых и инвалидов. Она договорилась с руководством дома инвалидов, и нам разрешили заниматься бесплатно. Бесплатно – это было классно, так как ни у кого из нас особо денег не было. Ирина не работала, на что она жила, не могу сказать, может, на алименты? Ну и сборы с занятий тоже ей шли, но это было не так много, чтобы на эти деньги прожить. У Ирины было двое детей. Я училась и получала маленькую стипендию, и конечно, продукты и небольшие суммы денег от моих добрейшей души родителей.

Лиза очень надеялась через целительные силы наставников снова встать на ноги. Она уже посетила множество семинаров, но так и продолжала сидеть в своем инвалидном кресле. Лиза все так же верила в Шамбалу и отдавала всю свою пенсию на семинары, амулеты и книги секты. Ей говорили, что нужно было всего-навсего еще больше открыться Божественной Силе, пройти еще то или другое посвящение, совершить тот или иной ритуал, и тогда она пойдет.

Наставницы, которые уже неделю жили у нас, создавали вокруг себя мистический ореол таинственности, кроме одного раза, когда наставница Татьяна послала меня на балкон делать пранаяму (дыхательные упражнения), когда у меня болела голова, я их не видела. Все приказы они передавали через Ирину и Владимира.

Ирина и Владимир были руководителями общины, а значит, стояли по иерархии выше нас, простых учеников. Им было разрешено общаться с наставниками, а нам нет. В нашей секте иерархия соблюдалась очень строго.

Для меня все это казалось очень странным, я чувствовала постоянный дискомфорт. Раньше Ирина была мне очень близка, почти как подруга, тем более, после нашего тантрического эпизода втроем, я чувствовала близость к ней и Владимиру. Но внезапно они оба отдалились, вошли в роль старших и стали холодны и надменны. Таков был приказ наставников и воля Учителя. В нашей секте не должно быть веселья и панибратства. Но мое радостное предвкушение предстоящего семинара подсластило мне горькую пилюлю отвержения.

Очень скоро я вообще перестала страдать по поводу этого, так как к нам в общину приехали иностранцы. Это было для меня сенсацией. Я еще ни разу не видела иностранца. А эти двое приехали из Голландии и не говорили ни слова по-русски, кроме «ёлка полка». Этих двух «пришельцев» звали Ник и Хенк, оба длинноволосые, оба похожи на хиппи. Ник – молодой блондин, а Хенк со своим черным хаером был похож на стареющего рокера. И гитара была с ними, и рваные джинсы, все как полагается.

Я была очарована. Новый мир открывался мне благодаря Школе Шамбалы. Я выкапывала мои знания английского и проводила с иностранцами много времени. С иностранцами приехала переводчица Женя, тоже сектантка, с которой мне позже суждено много раз столкнуться.

Особенно ярко мне впечаталась в голову одна картина из того времени: костер в лесу, Ирина бьет в бубен, я, Ник, Хенк, Женя и Владимир раскачиваемся вокруг костра в трансе в ритм бубна.

Затем мы разбежались по лесу в состоянии транса в поисках откровений духов леса. Потом мы лежали на земле в кругу, взявшись за руки, с головами в центр круга. Да, это было счастливое время.

Ник и Хенк спали на балконе в своих спальниках, они были веселые, открытые и забавные. Они часто говорили с выражением «ёлка полка», и все смеялись.

Они получали особенное внимание наставниц и всех нас тоже; к сожалению, после двух дней семинара они уехали в Голландию. Это был их второй семинар, первый семинар они прошли в Перми, а так как у них еще было время до самолета, они приехали к нам.

Я помню мой первый день семинара. В зале набралось около 20 учеников, включая Лизу и Тому, которые сидели в своих инвалидных колясках и надеялись когда-нибудь с помощью чуда с них подняться.

Мы переоделись в удобную одежду и расселись перед сценой, наставницы исчезли за кулисами. Ирина установила музыкальный центр, который она с трудом через знакомых нашла, и включила музыку Шамбалы.

Музыкой Шамбалы называлась трансовая музыка, написанная Костей Рудневым, нашим гуру. Ее он творил на стареньком синтезаторе, не знаю, какие грибочки он при этом курил, но музыка у него получалась загробная, с подвываниями, от которых шел мороз по коже. Если долго слушать такую музыку, то входишь в трансовое состояние и становишься легко внушаем.