Параллельная Мурлания

Бабушка села на низкую скамейку, которая стояла за высоким ящиком, и совершенно скрылась за ним. Под скамейку забрался Тотошка, на неё же уселась и Ляля, прижавшись к бабушке. Но… тут же быстро вскочила и залезла по прикреплённым к стене полкам на самую верхнюю, которая была прямо под узким окошком подвала почти под самым потолком. На полке можно было только лежать, но Лялю это не смутило, – она надеялась в окно рассмотреть то, что будет происходить во дворе.

Бабушка только руками взмахнула, не осмеливаясь что-то сказать, чтобы не нарушать тишину. Но Ляля уже улеглась, приблизив лицо к решёткам, и замерла, чтобы не произвести даже шороха. Кот Квентин нервно проворчал из-под своего укрытия, что «из-за глупого поведения некоторых опасность может грозить всем». И в подвале воцарилась мёртвая тишина.

Сначала Ляля ничего не видела – только дорожку во дворе домика. Потом показались чьи-то ноги в стоптанных сандалиях, торопливо шагающие по дорожке. Она расстроилась, так как оказалось, что сквозь это окошко, представлявшее собой узкую щель почти на уровне земли, вообще ничего нельзя было рассмотреть. Она уже хотела было слезть с полки, где лежать оказалось очень неудобно, но замерла, увидев приближающиеся к домику несколько пар ног в чёрных кожаных башмаках.

Чёрные башмаки подошли ближе и встали полукругом; ноги в стоптанных сандалиях – рыбака Глена и его сына Глоя, – тяжело шагая, поднесли несколько больших корзин и два бочонка, которые поставили перед зордами. Ляля почувствовала запах рыбы.

Зорды что-то грубо выговаривали мурланцам, что именно – из подвала невозможно было различить; иногда слышались хлёсткие удары кнута, которыми зорды привыкли подгонять неторопливых мурланцев. Наконец, корзины убрали, – скорее всего, их отнесли в повозку обоза, – и ноги в чёрных башмаках отошли от узкой щели окошка.

Ляля тут же скатилась с полки и подбежала к бабушке, которая всё так же, не двигаясь, сидела на низкой скамье, скрытой за высоким ящиком. И в этот же самый миг чёрная тень резко закрыла окошко: кто-то снаружи пытался рассмотреть, что происходит в подвале. Бабушка и Ляля в страхе прижались друг к другу и затаили дыхание. Скорее всего, кто-то из стражников услышал шорох, донёсшийся из-за решётки подвального окошка, когда Ляля слезала с полки. А ещё через несколько минут звуки тяжёлых шагов раздались над головой: кто-то осматривал домик. Послышался шум отодвигаемого кресла, люк открылся, и по лестнице в подвал спустился стражник. Ляля могла видеть его сквозь щель между стеной и придвинутым к ней ящиком, за которым на скамейке сидели она с бабушкой.

Все оцепенели от ужаса и старались не дышать. В темноте подвала, глядя в щель, Ляля могла разглядеть только смутный чёрный силуэт в длинном плаще. Она видела, как он вышел на середину подвала и внимательно огляделся. Потом, не двигаясь с места, наклонил голову и застыл. Ляля поняла, что он слушает. Она вспомнила, как Глен рассказывал, что зорды обладают необыкновенно острым слухом. Малейший шорох, шумный вздох – и они будут обнаружены… Так прошло минуты три; наконец, стражник развернулся, поднялся по лесенке из подвала наверх, и люк с шумом опустился.

Но Ляля всё равно боялась дышать. От пережитого напряжения у неё на глазах выступили слёзы, но она изо всех сил старалась не заплакать.

Прошло ещё не меньше получаса, в течение которого пленники подвала не смели пошевелиться. Даже когда они услышали шум отъезжающей повозки, всё равно старались не двигаться с места.

Наконец, люк открылся, и долгожданный голос рыбака Глена сообщил, что стражники и сборщики дани уехали.

Ляле пришлось выслушать немало неприятных слов из-за своего неосторожного поведения, чуть не погубившего их всех.

Особенно старался кот Квентин:

– Непослушная девчонка! Из-за своего глупого любопытства ты чуть не отправила нас, и прежде всего меня – меня! – в Зордию, мышей ловить, – возмущённо мяукал он. – Ах! Что я пережил! Что я пережил!

Даже Тотошка не возражал, как обычно, Квентину, а стоял, понурив голову.

Впрочем, долго это не продолжалось. В Мурлании не принято ссориться, и рыбак Глен, подойдя к Ляле, погладил её по голове и пригласил всех завтракать.

За завтраком выяснилось, что зорды были недовольны тем, что в этот раз рыбаки поймали меньше рыбы, чем обычно. Поэтому они забрали почти весь улов, оставив рыбакам для пропитания семьи ничтожно мало. Но Глен тут же попытался всех успокоить и уверил, что соседи не оставят семью Глена в беде, что завтра они с Глоем наловят ещё рыбы, что Глуна собрала много ягод в лесу – эти ягоды они обменяют на хлеб, молоко и сыр; гостям не стоит беспокоиться, и еды на всех хватит.

Но бабушку эти слова не успокоили – она сидела, глубоко задумавшись, и не проронила ни слова. Что же касается Тотошки и Квентина, то они быстро уплетали завтрак на своих скамеечках и не слушали рассказ Глена.

Глава 12. В которой бабушка удивляется и в которой рассказывается о загадочной госпоже, появившейся из зеркала.

После завтрака Глуна пригласила Лялю, которая не могла прийти в себя от пережитого страха, в свою комнатушку: любым девчонкам в любой стране всегда есть о чём поболтать. Они поднялись наверх, а Квентин забрался под кровать – поближе к спасительному люку в подвал – и крепко заснул: он ведь так переволновался!

Бабушка же вышла во двор и осмотрелась. Тотошка, как всегда, не отходил от бабушки ни на шаг. Около зелёного домика Глена был разбит небольшой огород, на котором росли овощи, очень похожие на те, которые бабушка выращивала у себя в саду, и несколько деревьев с плодами, напоминающими груши и абрикосы.

Справа от небольшого садика стояли деревянные распорки, на которых была развешена на просушку рыболовная сеть. Бабушка подошла поближе. Сеть была сплетена из тончайших нитей и казалась очень ненадёжной, хлипкой. Но когда бабушка попыталась растянуть краешек сети, то была удивлена тем, что сеть не поддалась, – тонкие нити прочно держали свои узлы. «Как же так? – подумала бабушка, – у мурланцев нет ни капрона, ни какой-либо другой синтетики, из нитей которых могут получиться очень тонкие и прочные сети! Как же им удалось сделать такую крепкую сеть? Наверное, эти необыкновенные нити сделаны из волокон какого-то неизвестного нам растения».

Подивившись некоторое время на искусство рыбаков, умеющих плести такие чудо-сети, она осмотрела домик, сложенный из каменных блоков, выкрашенных зелёной краской. Теперь пришла очередь удивляться искусству каменотёсов, которые строили дома в долине. Камни, из которых был сложен домик рыбака, были так плотно скреплены друг с другом, что места, где камни смыкались, были едва заметны, из чего было ясно, что домик очень крепкий и способен выдержать любую бурю и даже небольшое землетрясение.

У вышедшего из домика старика Глена бабушка, удивлённая увиденным, поинтересовалась:

– Почтенный господин Глен, простите моё любопытство, сами ли вы плетёте свои сети для ловли рыбы?

– Конечно, – с гордостью ответил Глен, – каждый житель нашей деревни умеет это делать, даже дети. Я уже научил этому Глуну, а до этого учил Глоя. Мне очень приятно, почтенная госпожа Эло, что вы обратили внимание на наши сети, – мы очень гордимся их прочностью и красотой. Вот только боюсь, что, несмотря на умение, Глуне никогда не придётся плести новую сеть. Разве что попросят жители других деревень.

– Почему? – искренне удивилась бабушка.

– Потому что эти сети очень крепкие и почти не изнашиваются со временем, – всё так же с гордостью ответил рыбак. – Сети, которые вы видите, сделаны ещё моим дедом, почтенным Геоном.

– Из какого же необыкновенного растения сделаны эти нити, обладающие такой прочностью?

– О! – засмеялся Глен, – это совершенно обыкновенные нити, из которых шьют одежду. Сами нити не обладают особой прочностью. Мы берём эти нити у ткачей в обмен на рыбу. Их деревня находится совсем рядом. А секрет наших сетей в том, что мы вымачиваем уже готовые сети в растворе сока деревьев гору-гору, которые растут на самом краю Благородного Леса. Сами мы не собираем сок этих деревьев, этим ремеслом занимаются каменотёсы. Они используют его для того, чтобы скреплять камни, из которых они строят дома для жителей Мурлании.

Каменотёсы добавляют сок этих растений в смесь воды и песка и кладут эту смесь между камнями, когда строят дома. Когда раствор высохнет, то камни сцепляются так крепко, что никакая сила уже не оторвёт один камень от другого.