Малина для оборотня

– Ты?! Я предупреждала! – я брыкалась, нанося по нему точные удары руками и ногами, целясь по самым уязвимым местам. Даже лицо расцарапала! – И не мечтай! Помогите! – закричала во всё горло. – Насилуют! Убивают! Пожар! Я беременна! Бесплатная еда!

Парень шарахнулся и вжался в противоположный конец ямы. Зажал нос ладонью, а когда отнял руку, я увидела кровь. Ого. Это я зарядила? Сам виноват!

– П-п-прости, я… – он как-то сжался и глянул вверх. На месте, где Лё сидел мгновение назад, красовалась аккуратная выемка. Кое-кому тоже пора худеть.

– Не прощу, – прошипела я, отбрасывая волосы. Почему-то подумалось, что я сейчас тоже потяну либо на ведьму, либо на сумасшедшую. С кем поведёшься, блин! – Предатель. Я тебе верила! Притворялся таким милым, а сам туда же!

Я заметила его взгляд на мои разбитые колени. Ткань у штанов тонкая, так что они трагично пали в забеге по лесу. Ещё пара неосторожных телодвижений, и дыра с колена откроет бедро до трусов. Поправив края шароваров, я зыркнула на Лё.

– Даже не надейся. Проще убить меня, понял? У меня вообще принципы, и до свадьбы ни-ни!

– Да я бы и не…

– Вы выбираться будете, или мне ещё полчасика погулять? – спросил Марк, судя по всему, с пенька.

– Можешь гулять хоть до конца жизни и желательно в Англии! Только братца забери!

– Как пожелаешь. Лё, с вещами на выход.

С пятна чёрного неба над нами свесилась рука. Мой соямовец с некоторой опаской отлепился от стены, глядя на меня так, словно я в любой момент могу его убить. Сжал запястье брата и… улетел. Просто – вжух-х-х! – и исчез.

– А тебя вытаскивать, или подождёшь, пока сожрать придут?

– Чего?!

Над лесом раскатился обречённый вздох, а потом лапа свесилась с потолка второй раз.

– Давай. Можешь свои грязные фантазии про волшебные палочки, ямы или ещё какие метафоры даже не озвучивать. Я, знаешь ли, тоже с принципами. В постель только через свадьбу. Насилуют её, как же.

– Какую свадьбу? С кем? С тобой? – я с опаской вложила ладонь в его лопату. Ну и громадная. – Размечтался! Такой принципиальный, что только о постели и желаниях и говоришь. Плавали, знаем! Услышал слово «нет», и сразу на леопардовые лосины прыгаешь! Точнее, на задницу в них!

– Ты начала эти разговоры. Я поддерживаю. Простая вежливость.

Я не поняла, как оказалась наверху. Марк отступил, сжал и разжал кулаки, будто не знал, что делать дальше.

– Алинку не трогайте. Она под защитой священных законов пари.

Принц хмыкнул, ничего не сказав. Лё всё ещё пытался унять кровь, но ничего не получалось.

– Предупреди её, что этим поступком она сделала только хуже, – гнусаво попросил он.

– А смысл? – возразил Марк. – Она всё равно окажется там же, но компания будет так себе.

– Так может…

– Не может. Белоклыков давно казался мутным, а теперь пожалуйста, – он махнул в мою сторону рукой, – прямое доказательство. Да лучше б подвеску эту в ломбард сдал.

– Так это всё из-за подвески? Блин, так бы и сказал. Серьёзно, забирай. Она мне подарила, но, если твоя, держи, – я подбежала к Марку и протянула ему цепочку, чувствуя облегчение. – А Алина… Нет, ты только не обижайся, – я подняла ладони. – Но она сказала, что даже родителям её парень нравится. Они у неё строгие, понятно почему, ну… с тобой она не захотела. Дай им быть счастливыми, не злись, – я осторожно улыбнулась. – Тем более договорённость отцов. Это ж не средневековье. Ты ещё найдёшь ту самую, правда, – я заглянула ему в глаза, надеясь, что он смягчился. – Ты, когда не рычишь, тоже на принца тянешь.

Марк выслушал с непроницаемым лицом. Пару раз показалось, что сдерживает рвущийся сарказм, но он позволил мне закончить. Глянул на цепочку, потом на меня и махнул рукой.

– Оставь себе. Возмещение за неудобства.

– Эмм, да нет. Не нужно, – я боялась, что цепочка ничего хорошего не принесёт. – Да и раз всё разрешилось пока. Лё, прости, что поцарапала. Ты упал на меня, я и занервничала. Рефлексы, понимаешь? У меня папа борец. А так, ты милый парень, – понесло меня, когда осознала, что весь ужас, считай, позади.

– Да… ничего.

– Пошли, пока звери не вернулись, – цыкнул Марк и повернулся ко мне. – Да убери ты эту дрянь, – поморщился он, словно подвеска – символ его неудачи.

Наверняка швырнёт за спину, а у неё цена шестизначная! Ну, мы люди негордые. Не нужна, себе оставлю. Может, сама в ломбард сдам. Нам деньги пригодятся, раз покупатели малины кинули.

Марк первым двинулся по тропе. Я побрела за ним, Лё прикрывал спину. Странно, но когда он не сверкал глазищами и не строил из себя недотрогу голубых кровей с поехавшей кукухой, то казался даже… привлекательным.

Блин, Алина, соберись!

Но собраться не получалось. В его мимолётных движениях, мимике и голосе сквозила какая-то растерянность и обречённость. Стало завидно, что в Алинку такой парень влюбился, да ещё и безответно. Вон как переживает.

– Слушай, – я догнала Марка и осторожно тронула за предплечье. – Да не волнуйся ты так. Не знаю, что у тебя произошло, раз про резню начал думать, но оно того не стоит. Вон сколько по телику показывают, что открывают стрельбу из-за несчастной любви. И какой итог? Гибнут невинные люди, а легче не становится. Хочешь сломать себе жизнь? Ты ж красавчик, при деньгах. Да впереди сплошное светлое будущее.

Он сморщился, будто слопал малину с клопом. Я явно сказала совершенно не то.

– Было бы ради кого стреляться, – он фыркнул. – Проблема выше.

– Не понимаю. То ты из Англии ради Алинки мчишься сюда, шепчешь её имя таким голосом, до мурашек, и рассказываешь, что без неё мир в крови утонет. То теперь: «было бы ради кого стреляться», – передразнила я его. – В тебе несколько личностей живёт, или что?

– Белоклыкова должна была помочь… кое в чём, – включился Лё, отпивая из бутылки Марка. – А теперь… не будет.

– Помочь, – я оглянулась на Лё. – Она мне другое говорила. Что Марк её фанат-поклонник. Может, неправильно поняла? Она поможет, но со своим парнем останется. Ты поговори с ней, объясни.

– Не хочу, – буркнул Марк. – Обойдусь без её помощи.

– Но помочь можешь ты, – снова оживился Лё, потянулся к моей руке, но оборвал себя. – Ничего сложного. Нужно только… ну… поверить в то, что мы расскажем.

– Ну да, – хмыкнул Марк. – Успокойся. Не вышло, что поделать. Будем болеть за других и надеяться, что новый лидер будет адекватнее.

– У вас что, секта какая-то? – я изогнула бровь. – Будете рассказывать про истинных богов и что нужно делать, чтоб кошки с собаками жили в мире? Обычно таким бабушки божьи одуванчики занимаются.

– Не будем.

– Давай расскажем, – настаивал Лё. – Подумай сам, если она согласится, не придётся… всех тех ужасов не будет. Да и сам знаешь ситуацию. Ты должен участвовать! – мгновение на его лице мелькнул страх, но он взял себя в руки и улыбнулся. – Я думаю, Алина хорошая. Лучше Белоклыковой.

– Ты это понял после того, как она тебе по морде двинула?

– Не, ребят, – я подняла ладони. – Помощь в смысле приободрить, может, рассказать, какой ты классный. Но, – я просияла, – слушайте, я знаю, как помочь! Давайте я поговорю с Алиной. Расскажу, что ты лучше того парня. Может, припугну, что она меня, считай, отдала двоим незнакомым мужикам. И всё.

Марк развернулся и поднял палец, превращаясь в страшного маньяка:

– Я не хочу говорить про эту девушку. Она сделала выбор, и её судьба мне больше неинтересна, – оскал маньяка сменился вежливой улыбкой. – Или ты решила прямо сейчас исполнять моё желание?