Не верь мне

Глава 11

Алина

– Похожа, – после недолгого раздумья, выговорила Инка.

Я забрала у неё рисунок и сунула в сумку.

– Думаешь, совпадение?

– Вполне, – качнув головой, подруга огляделась по сторонам и поправила шифоновый платок, обвязанный вокруг шеи.

Мы сидели в небольшом кафе в центре. Всего несколько столиков, потрясающие пирожные и вкусный кофе. Хрустящие багеты с пармезаном, интерьер в мягких тонах и, наполненные завёрнутым в прозрачную упаковку фигурным сахаром. Никогда не заходила сюда раньше. Днём народа было совсем немного, и это радовало.

– Не знаю, что и думать. Мне это не нравится, – сказала я.

– Лин, может быть, на рисунке вовсе не ты.

Я поймала брошенный Инной взгляд в сторону входа и тоже обернулась, но ничего, что могло бы вызвать подозрение не увидела. Те же столики, те же корзиночки на них.

– Если не я, тогда кто? – спросила, хотя обе мы прекрасно понимали это. Вариант тут был лишь один: на карандашном рисунке изображена жена Олега. Жена, в чертах лица которой так явно прослеживались мои. И это мне тоже не нравилось. Всё это не нравилось мне в любом случае.

Инна снова осмотрелась, будто кого-то ждала, а после посмотрела на меня и тихо заговорила:

– Нужно выяснить, что это за жена такая и почему никто о ней ничего не знает. Почему в его доме нет её фотографий, почему даже в инете нет о ней никакой информации.

– Вообще-то, есть, – неуверенно выговорила я. Не знала, стоит ли Инне рассказывать про найденную статью.

– И? – вскинула брови в ожидании продолжения.

– Два года назад они с женой попали в аварию, – сказала на выдохе. – Олег отделался легкими ушибами, а вот жена его, Анна, находилась в тяжелом состоянии в реанимации.

– Она умерла? – недоверчиво качнула головой Инна. Видимо, в голове её не вязалось ничего, впрочем, как и у меня.

Стоило мне выйти из кабинета Громова, я прошла в свою комнату и несколько часов провела с телефоном в попытке найти фотографию Анны Громовой. И… ничего. Мне показалось это странным: в век информационных технологий, где любая личная информация становится общедоступной, Олегу удалось, казалось, невозможное. Ни страницы в соцсетях, ни фото с друзьями или в журналах, – ничего. Жены Олега будто не существовало, но я-то знала, что она есть. И продолжила искать. Пока не наткнулась на статью об аварии…

– Больше ничего не нашла, – я повела плечами. – Не знаю, – выдохнув, откинулась на спинку диванчика и потерла лицо ладонями. – Ничего не знаю, не понимаю, Инна!

– Так, может, прямо спросить у Громова, что произошло и откуда этот рисунок. К чему строить догадки?

– Да, чтобы он обвинил меня в том, что я шарю по его личным вещам или, того хуже, воровстве и выставил из дома. Куда я пойду?

– Ко мне, – улыбнулась подруга.

– Нет, – мотнула я головой. Больше Инне мешать я не буду. – Надо положить рисунок обратно, пока Олег не вернулся домой и не заметил пропажу. И попытаться выяснить ещё хоть что-то о его жене. Хоть что-то, что объясняло бы наше с ней сходство. И ребенок… На рисунке малыш еще совсем маленький… А в той статье… – я выдохнула. – В той статье говорилось, что Анна Громова в момент аварии была на девятом месяце беременности, и ребенка она потеряла.

Инна нахмурила лоб. Посмотрела на меня задумчиво, постучала пальцами по столу и выговорила:

– Странно.

– Более чем, – согласилась я. – Если его жена потеряла ребенка, откуда малыш на рисунке? И на кой Олегу понадобился мой? – все эти вопросы без ответа порядком меня изматывали.

Я посмотрела на неё исподлобья.

– А если этот рисунок нарисовал Громов, и на нем действительно ты и твоя горошина? – вдруг предположила Инна. – Если ты банально не безразлична мужику. И всё, что ты тут устроила – тайны, интриги, не более, чем фантазии?

– Тебя послушать, так по мне пол Питера сохнет, – вяло усмехнулась я. Покачала головой. – Нет.

– Я серьезно. Я видела, как он на тебя смотрел.

– Обычно он на меня смотрел, – упрямо выговорила я.

– Дура ты, – констатировала Инка, и я хотела уже высказать ей свое «спасибо за комплимент», но тут рядом с нами остановился мужчина. Я подняла взгляд и… снова уставилась на Инну.

– Прости, вам нужно поговорить. – Она даже виноватой не выглядела, стерва!

– Алина, добрый день, – сдержанно поздоровался Вадим Козельский.

Я гневно поджала губы. Нашла время, подруга!

– Подожди меня в машине, – сказал Вадим ей.

Я поймала взгляд Инны, брошенный на него, и неожиданно поняла, что он для нее действительно не один из. Так смотреть может только влюбленная по уши девушка. Или даже не влюбленная – любящая. С теплотой, открытостью, легкой гордостью и особенной мягкостью. Как будто всё смешалось в этом её взгляде, открыв с совершенно другой стороны.

– Просто выслушай его, Лин, – перед уходом сказала она. Я нехотя кивнула и перевела взгляд на уже усевшегося напротив мужчину.

– Я хочу извиниться за своего сына, – выговорил он.

– Не нужны мне извинения, мне нужно, чтобы ваша семья оставила меня в покое, – получилось грубо, но я не могла иначе. Страх, что я пережила вчера за себя, ребенка и Инну сегодня нашел выход гневом.

– Макс больше тебя не потревожит.

– Неужели отправили его… учиться в Европу? – усмехнулась едко.

– Можно и так сказать, – кивнул Козельский.

Одет он был как всегда строго, дорого и стильно. Волосы темные, едва посеребрённые сединой, аккуратно подстриженная бородка, густые брови, но, самое главное – взгляд. Взгляд, который, как и в прошлый раз, лишил меня возможности просто взять и уйти.

– Алина, – вздохнул Вадим. – Мой сын с сегодняшнего дня находится в клинике. Это было моим главным условием, когда я забирал его из полицейского участка. Моё терпение лопнуло.

– Зачем вы мне это говорите?

– Ты мать моего внука, – глядя мне в глаза, ответил он. – Я хочу, чтобы ты понимала – я не оставлю ни тебя, ни малыша на произвол судьбы.

– Не нужно опять это начинать, – я все же сделала попытку подняться, но Вадим остановил меня, накрыв ладонью мою, лежащую на столе.

– Алина, я упустил своего сына, практически не участвовал в его воспитании и… – было видно, насколько трудно ему даются слова, насколько тяжело оставаться невозмутимым. Но упрощать этому человеку жизнь я не собиралась.

– И хотите сделать из моего ребенка подобие Макса? – я вырвала ладонь и резко встала. – Что мне сделать, чтобы вы оставили меня в покое? Уехать? Сменить фамилию?! Что?! – повысила голос и тут же добавила тихо, стараясь не привлекать лишнего внимания: – Поймите вы наконец, Вадим Юрьевич, мне не нужна ваша помощь, не нужны ваши деньги, ничего не нужно. Хотя одна просьба все-таки у меня к вам есть.