Будь моей мамой!

Красный огонек мигнул и щелкнул замок, девушка толкнула калитку и вошла на территорию гимназии.

– Привет! – неожиданно Матвей обнял ее и прижался.

Вероника не растерялась и обняла мальчугана, поцеловала его в светлую макушку, прекрасно понимая, чем именно вызван такой порыв проявления нежности – по периметру здания было расположено несколько камер видеонаблюдения.

– Привет, сынок! – искренне улыбнулась Копылова, – Пойдем, узнаем, что ты там натворил.

Вцепившись в пальцы девушки так, будто от этого зависела его жизнь, Матвей вел ее по коридорам школы к кабинету завуча. На сосредоточенном, курносом личике застыла решимость, а в голубых глазах плескалось волнение.

– Эй, ты чего? – тихо спросила его Вероника, – Я же ненастоящая твоя мама! Помнишь? Я не буду ругать! Не переживай ты так!

– Да понимаешь, – он шмыгнул носом, – несправедливо все это! Они достали просто!

«Мама» сочувственно покивала.

– А учительница что говорит?

– Я что, по-твоему, ябеда? – обиделся мальчик.

Напустив на себя самый серьезный вид, Копылова покивала.

– Нет, конечно! – поспешила заверить его.

Они остановились возле кабинета с красной табличкой «Завуч». Матвей сделал глубокий вдох, его плечи поникли. Вероника постучала.

– Войдите! – послышался женский голос из-за двери.

Тамара Анатольевна сидела за столом и что-то быстро набирала на компьютере. Женщина посмотрела на вошедших поверх очков.

– Здравствуйте! – поздоровалась Вероника, рассматривая педагога.

На женщине был строгий костюм цвета взбесившегося фламинго, на губах такого же оттенка помада, аккуратная прическа, стильные очки в тонкой оправе и требовательный взгляд тут же вернул девушку в те времена, когда она сама еще училась в школе.

– Добрый день! – Тамара Анатольевна тоже рассматривала Веронику, поджав губы.

Маленькая ладошка в руке Копыловой стала мокрой. Как бы не храбрился маленький проказник, он волновался под взглядом немигающих глаз своего педагога.

– Присаживайтесь! – пригласила завуч, указав рукой на стулья возле своего стола.

Вероника приблизилась, Матвей сделал шаг вперед, прежде чем девушка успела дотронуться до спинки стула, мальчик проворно отодвинул его перед ней. Сделано это было так непринужденно, так естественно, что даже не вызывало удивления. Пока они усаживались, Тамара Анатольевна следила за ними с легкой улыбкой на губах. При всем строгом выражении лица, взгляд женщины был наполнен добротой и скрытой гордостью.

– Ольга Витальевна, – заговорила завуч и Вероника подобралась, вспомнив, что именно так зовут настоящую маму Матвея, – я рада с вами, наконец, познакомиться! Ранее мне приходилось общаться с вашим супругом и нянями мальчика.

Слово «нянями» прозвучало немного резче, чем все остальное предложение.

– Я все понимаю, – продолжала Тамара Анатольевна, – вы с мужем много работаете, но ребенку тоже необходимо воспитание!

Вот они и подошли к самому главному.

– Вы хотите сказать, что с воспитанием моего сына что-то не так? – проникновенно спросила Вероника, слегка подавшись вперед.

На лице ее собеседницы промелькнула досада и недовольство. Поджав губы, она протянула девушке листок с распечатанной таблицей. Девушка приняла бумагу и всмотрелась в написанное. Ничего необычного. Видимо перед ней была вписка из электронного журнала. Судя по оценкам, мальчик не был отличником, но и плохих оценок там было не так уж и много.

– Я хочу сказать, что когда ребенок предоставлен самому себе, в его поведении появляются негативные моменты!

Тон педагога мгновенно изменился. Ох и не понравился ей вопрос Вероники!

– Посмотрите на успеваемость вашего сына! – добила Копылову завуч.

– Простите, а что именно я здесь должна увидеть? – внутри девушки медленно, но верно начала подниматься волна негодования, – Что по русскому языку пятерки чередуются с двойками? Или по литературе написано «нет учебника» а рядом стоит два? С каких пор учитель оценивает знания ученика по наличию или отсутствию у него учебников на уроке?

По лицу Тамары Анатольевны медленно начали расползаться пятна по цвету близкие к ее костюму.

– Это требование гимназии! – веско произнесла педагог.

– Ставить неуд за забытый учебник? – недоверчиво переспросила Вероника.

Ей не ответили.

– Я очень надеюсь, что педагогический состав столь престижной гимназии, как наша, оценивает знания своих учащихся, а не наличие у них на уроках учебников или тетрадей! – спокойно произнесла Копылова, прямо глядя в глаза завучу. – Вы об этом хотели поговорить со мной?

– Я хотела побеседовать с вами по поводу поведения вашего сына! – в голосе женщины звякнули металлические нотки.

– Давайте поговорим, – согласилась Вероника, – что конкретно он делает, что заслужил столь явное порицание? Он кого бьет? Может быть, срывает уроки? А может быть, он употребляет запрещенные вещества?

Они обе испытующе посмотрели на мальчика. Матвей ответил им удивленным взглядом.

– Нет! – признала Тамара Анатольевна, – Еще чего не хватало!

«Мама» ободряюще улыбнулась «сыну».

– Тогда я не понимаю, в чем проблема?

Пятна на лице женщины стали ярче.

– Проблема в том, что он не может найти общего языка со своими одноклассниками! – быстро взяла себя в руки завуч, – Часто происходят конфликты. Но сегодня утром произошел просто вопиющий случай!

Матвей горестно вздохнул.

– Он опрокинул стеллаж с кубками школы, разбил витрину и испортил символ нашей гимназии!

Вероника с интересом посмотрела на сорванца. Она предполагала, что вызвали маму в школу не за его красивые голубые глаза, но размер его шалости просто поражал воображение девушки.

– Не было такого. – Совершенно спокойно сказал мальчик.

– Как это не было? – взвилась педагог, от возмущения, она даже вскочила со своего места и теперь возвышалась над сидящими перед ней Копыловой и ребенком, – Матвей! Ты бежал по коридору, а я… я столько раз тебе говорила не бегать в школе! Но ты никого не слышишь!

– Не было такого, – все так же спокойно повторил ребенок.