Помощница для альфы

– Ты перешел дорогу не тем. Твоя наглость подписала тебе смертный приговор, – завожу руки за спину и вынимаю короткий кинжал из ножен на пояснице. Отличная добротная безделушка. Не меч, но и я не средневековый рыцарь. Указываю волку на пол. – На колени.

Он или сам встанет и примет смерть с поднятой головой, или мои бойцы силой помогут ему. Тогда этот альфа подохнет, как собака.

Морской смотрит на меня снизу вверх. На покрытом испариной лбу вспухла вена. Я чувствую его страх, кажется, даже ощущаю, как сильно бьется его сердце. Он шумно выдыхает и встает. Делает широкий шаг, опускается на колени. Я рад, что ему хватает чести принять смерть.

Тяну момент. Смотрю на омегу. В ее огромных голубых глазах стоят слезы. Ей, похоже, жаль этих ушлепков? Или она просто не готова смотреть на убийство? Судя по ароматам феромонов, ей до дрожи жутко. Ощущаю приятную тяжесть внизу живота. Ее оголенные эмоции, как наркотик, дурманят голову.

Морской альфа ожидает расправы. Напряженно и трагично. Обхожу со спины. Рванув за волосы, запрокидываю его голову и одним мощным движением перерезаю вывернутую шею. Кровь обагряет руки, бьет тяжелым фонтаном из рассеченных сосудов. Отпускаю волосы, и тело убитого волка валится на пол. Под ним расползается бордовая лужа. Я привел приговор в исполнение, вернул в город порядок и снова утвердил свою власть.

Дик подходит, передает мне платок. Спокойно вытираю им руки и кинжал, бросаю на труп грязно-русого альфы. Обращаюсь к Дэну:

– Этих в расход, – окидываю взглядом остальных лидеров клана. – Женщины и дети?

– Кто был здесь, собрали в подвальной части клуба, – отвечает Дэн.

Это обычная процедура. Мы не будем вылавливать всех их самок и щенков до единого. Оставшись без альфы и клана, они примкнут к другим волкам. А захваченных, кому не повезло оказаться со своими самцами в клубе во время нашего рейда, распределим в другие штаты на наши предприятия, где требуются рабочие руки. Может, кто-то скажет, что это называется рабство, но так работает сила.

– Передашь их Оскару, – делаю знак Дику и Тому, что мы тут закончили. – К утру наведите тут порядок.

Дэн рапортует согласие. Это тоже обычная процедура. Орден в Калифорнии защищает только людей и не лезет в дела волков. Здесь я царь и Бог. Но если людишки начнут задавать вопросы о бойне в каком-то задрипанном клубе, Ордену придется на них отвечать. А это не нужно ни им, ни нам. Уборщиков мы нанимаем в клане Рыжих, и они поступают в распоряжение Дэна. Они вывезут все трупы, вынут пули из стен, уберут гильзы, отмоют кровь. А в конце опечатают помещение. К утру здесь будет пустое здание. «Жильцы» отказались продлевать аренду.

Стоит еще выяснить, как им удалось заполучить это здание. Не иначе, через людей зашли. На будущее следует юридически перекрыть лазейку левым кланам обосновываться в городе без моего согласия.

Направляюсь к двери, Дик и Том выводят омегу следом. В комнате за спиной один за одним звучат одиночные пистолетные выстрелы. В танцевальном зале уже трудится пара десятков волков в белых комбинезонах и масках. Уборщики прибыли и приступили к работе. Все идет по плану. Теперь можно и домой? Оборачиваюсь и рассматриваю заплаканную черную волчицу. Сегодняшняя ночь выбила из нее детство. Взгляд взрослый, малышка больше не будет прежней. В глазах все еще стоит страх, но не тот, который я видел в ресторане. Уважительный, а не безотчетный.

– Ну что, Шона, – тяну вкрадчивым полушепотом, подойдя к ней вплотную. – ты теперь понимаешь, кому должна?

Омега кивает и белеет до бумажной белизны. Медленно, чтобы не спугнуть, подношу руку и глажу ее по мокрой щеке.

– Помиловав, я подарил тебе жизнь, – растягиваю губы в плотоядный оскал. – Готовься, отработка будет долгой.

Глава 3. Вилла альфы

Слова белого волка гвоздями вбиваются в мозг. Какая кощунственная ирония! По его мнению, не убить меня за кражу пары унций сыра – то же, что подарить жизнь. И отрабатывать я буду стоимость жизни, а не сыра. Отработка будет долгой – значит, он оставит меня при себе на всю жизнь? В какой роли? В груди щемит горечь и обида на несправедливую судьбу. Я только начала жить, и что, проведу остаток дней на цепи? Как избежать печальной участи? Может, удастся чем-то заслужить благосклонность мистера Холта?

Наблюдать за тем, как безжалостно он убил того волка с серо-русыми волосами было жутко и… волнующе. От него веет опасностью и силой. А еще невозмутимым спокойствием, будто вот так убивать людей десятками – нормально! В его мире, похоже, человеческая жизнь не стоит ничего.

Хотя, наверное, не так. Он не стал бы альфой целого штата, если бы не умел ценить близких и ценных людей. Выходит, мне нужно стать своей, чтобы в следующий раз он задумался, прежде чем убить меня?

Подручные мистера Холта, как и до этого, усаживают меня на заднее сиденье внедорожника, сам он забирается рядом. Машина трогается в новый путь. Смотрю по мыслям альфы, куда едем, и на душе немного светлеет. Красивая вилла на высоком холме с очаровательным видом на весь город. Лос-Анджелес перед ней как на ладони.

Хочу спросить прямо, что мне придется делать, но и так знаю ответ. Я омега. Мама с детства рассказывала мне, насколько это большое везение – оказаться такой, как я. Мы – невероятно чувственные и страстные сексуальные партнеры, любой волк хотел бы, чтобы его волчица была омегой, но их очень мало.

Для бедной семьи удачно выдать дочь-омегу замуж – шанс сильно улучшить благосостояние рода. Для альфы клана – выйти на новый уровень влияния, заручиться поддержкой могущественного союзника. Вот отец и собирался выдать меня замуж за какого-то невадца. А я сбежала, надеясь встретить того, кого полюблю всем сердцем и по любви создам пару, и угодила в рабство к воистину страшному волку. Совсем не та судьба, о которой я мечтала.

За окном виды быстро сменяются. Мы выезжаем за пределы города. По сторонам дороги появляются высокие шикарные заборы, из-за которых в ночном полумраке выглядывают красиво подсвеченные особняки со стеклянными стенами. Он сейчас привезет меня в такую вот ослепительную клетку, и я займу место одной из его игрушек. Что будет, когда наиграется? Душу захлестывает отчаяние. На глаза наворачиваются слезы. Я влипла по самую маушку и не вижу выхода.

– Я чувствую запах твоей подавленности, Шона, – бархатисто говорит мистер Холт, вламываясь в мои печальные мысли. – Ты, наверное, думаешь, что нужна мне с единственной целью. Ошибаешься. Секса у меня хватает.

По коже пробегает судорога смятения. Я и даже и не вспомнила, что еще ни с кем не была. Отец старательно оберегал меня от ухажеров, забивая все мое время занятиями с женщинами-репетиторами. Я прочитала огромное количество книг, обучена классическим танцам, фехтованию, конной езде, правилам этикета, но о сексе знаю только из фильмов и брошюр по половому воспитанию.

– К тому же, такой невзрачный волчонок меня не прельщает, – альфа говорит пренебрежительно. Без ножа режет сердце. Любой девушке будет обидно слышать о себе такое. – Тебе стоит как можно скорее осознать свой дар. В противном случае мне незачем будет тебя держать. А ты понимаешь, что это значит, верно?

Снова в его мыслях вижу, как он сворачивает мне шею, и даже, кажется, ощущаю удовольствие, с которым он это сделает. Может, он уже обо всем догадался? Нарочно думает такие ужасы? Передергиваю плечами при одной мысли о том, что придется признаться. Так он с еще большей вероятностью меня прикончит! Только почует, что я могу понять, о чем он думает… узнаю, что не положено. Кто доверит тайны какой-то омеге? А я ведь и разрешения спросить не успею. Черт.

Но как бы страшно ни было, рассказать о даре однажды придется. Альфа явно дал понять, что распрощается со мной, если я не окажусь полезной. Хех, у нас дар проявляется сразу после полового созревания. Или Белый волк мало знает о моей породе, или расставляет ловушку. Что он сделает, если узнает, что я солгала? Следует хотя бы изобразить видимость работы по обнаружению своего сверх-умения.

– Понимаю, альфа, – отвечаю как можно увереннее. – И мне понадобится ваша помощь. Чтобы раскрыть дар, мне нужно заниматься некоторыми практиками, которые приняты у Черных волков.

Мистер Холт смотрит на меня с удивлением.

– А ты не промах, как я посмотрю, – ухмыляется. – Какие же практики? И что тебе для этого нужно?

– Это что-то похожее на медитацию, – вранье с трудом пропихивается через горло. – Достаточно будет просто отдельной комнаты, где я смогу оставаться в покое.

Он снова усмехается. Заглядываю в мысли – и вправду думает, где меня поселить. Спальня с панорамными окнами и видом на большой участок, засеянный газонной травой. Может, мое проживание в его логове не будет таким уж ужасным?

Машина проезжает сквозь раздвижные ворота и продолжает подъем в гору по овально заворачивающей дороге. Вкатывается в огромный паркинг и останавливается напротив лифта.

– Приехали, Шона, – альфа подмигивает мне. – Поживешь пока здесь. Если будешь хорошей девочкой, здесь и останешься.

Том вынимает меня из машины, Дик открывает дверь Белому волку. Мы поднимаемся на просторном лифте и оказываемся в самом сердце огромного особняка. Везде загорается свет, но дом сейчас спит. С улицы я не успела его рассмотреть, но, окинув холл первого этажа быстрым взглядом, понимаю, что он по размерам не уступает среднему торговому центру в Солт-Лейк-Сити. В лифте я видела кнопки от минус второго этажа до четвертого. Последний, наверное, крыша.

По длинной стороне дома панорамные окна открывают вид на громадный бассейн, уставленный шезлонгами и зонтиками, а за ним виден город. Как раз тот самый район небоскребов, среди которых я и нашла проблем на свою задницу. Пространство холла поделено стеклянными стенами на зоны. В дальнем углу справа стоят игровые автоматы, настольный футбол, теннисный стол. В другой, за лифтом, вдоль полукруглого балкона – несколько велотренажеров, налево к другому углу свет мутнеет, там маты, на которых лежат гантели, штанги, гимнастические шары. В нескольких футах перед лифтом начинается широкая стеклянная лестница на третий этаж. В левой части особняка, похоже, столовая. Продолговатый стеклянный стол с закругленными углами, окруженный модерновыми стульями, отлитыми из ярко-зеленого пластика. В глубине – длиннющая барная стойка, рядом с которой узкая дверь, похоже, на кухню. Глаза разбегаются. Изучать – не переизучать.

Альфа направляется к бару, не оглядываясь на меня, и бросает подручным:

– Девчонку в четвертую спальню. Или в любую свободную, – он заходит за стойку и всматривается в расставленные на полках бутылки. – Дверь заприте. Утром Найджел возьмет ее под крыло.

Он наконец выбирает высокую бутылку с черной этикеткой и коричневой жидкостью внутри, берет стакан и наливает себе выпить. Дик и Том рапортуют согласие и ведут меня к лестнице.

Мы поднимаемся на третий этаж. Не сопротивляюсь. Заглядываю в их мысли. Том думает о собственной спальне, которая, кажется, расположена на минус первом этаже. Дик представляет беловолосых волчиц, которые презрительно смотрят на меня и показывают пальцем. Естественно, я не единственная игрушка, но в отличие от остальных, по-настоящему бесправная.

Лестница ведет в просторный холл по всей длине особняка с диванчиками и креслами, напротив которых стоят в одном конце тумба с большим телевизором, в другом – большой низкий стол, наверное, для настольных игр. По одной стороне – те же панорамные окна, как и на втором этаже. Напротив сплошная стена с несколькими дверями. Меня подводят к самой дальней слева. Похоже, мне досталась угловая комната. Дик отпирает замок обыкновенным ключом и толкает створку. Внутри приятно. Просторные апартаменты со своей душевой, панорамным окном слева и балконом напротив двери. Он выходит на другую сторону дома, вид тоже неплохой, но на пальмы, за которыми вдалеке угадывается еще одна вилла поменьше. Из мебели большая кровать у левой стеклянной стены в обрамлении тумбочек, от двери к углу тянется платяной зеркальный шкаф. Напротив кровати письменный стол с крутящимся стулом. Уютная обстановка.

– Располагайся, – нараспев говорит Дик, сделав небольшой круг по комнате. – Утром тебя откроют.

Киваю. Ситуация, как в ресторане. Белые волки что-то говорят, а выбора как не было, так и нет. Усаживаюсь на кровать и демонстративно стягиваю ботильоны. Дик кивает, и они с Томом выходят. Замок щелкает. Запирают снаружи. Неужели они думают, что я не попытаюсь сбежать?

Напяливаю обратно обувь и направляюсь на балкон. Смотрю вниз. Мда. Спрыгнув отсюда я непременно разобьюсь. Кажется, уровень земли здесь даже ниже, чем с другой стороны. А участок огромный. Даже собственное поле для большого тенниса есть чуть ближе к границе.

Вздыхаю и возвращаюсь в спальню. Уснуть сейчас я точно не смогу. Скидываю ботильоны и заваливаюсь на кровать поверх покрывала. В душе плещется тревога. Смогу ли я сбежать? Что будет, когда альфа Белых меня отыщет? А далеко ли я уйду без денег? Здесь, по крайней мере, точно есть крыша над головой и, наверное, будут как-то кормить.

Может, не стоит испытывать судьбу? Достаточно же того, что я буду плыть по течению и не выражать недовольства? Но все равно страшно, как изменится мое и так шаткое положение, когда мистер Холт узнает, что я читаю мысли. Приблизит к себе? Или изолирует? Или все-таки прикончит? Как бы потянуть подольше перед признанием?

Заснуть не удается до самого утра. Сверлю взглядом глянцевый натяжной потолок, знаю, что за мной должны прийти и все равно вздрагиваю всем телом, когда в двери начинает вращаться ключ. Подбираюсь и сажусь на кровати.

В спальню вскоре входит очередной белый волк. Даже странно видеть вокруг только такой цвет волос. Он худой, длинный, одет щеголевато – в тунику и обтягивающие брюки серых оттенков, а на шее болтается блекло-красный объемистый шарф.