Маленький триллер на двоих

Достав их холодильника пузырек с валерьянкой, я побольше накапала в стаканчик.

– Пей и не реви.

Она быстро заглотнула содержимое.

– Всему можно найти разумное объяснение. Так, что я сегодня у тебя ночую. Тем более, завтра мне не на работу, будет время выспаться. Вызывай такси и едем.

Час ночи, глаза слипаются неимоверно. Я тряхнула головой, посмотрела на Эльку – заснула. «Ладно, посижу еще часик и тоже завалюсь спать, а то это кукование мне уже надоело».

Надо сказать с родителями моей подруге повезло. Отец, Григорий Валерьянович Сухарев, женился удачно на Привольной Эмме Васильевне, чье приданое было внушительным. А наследство оставшееся ей как единственной дочери и того больше. Многие метры складов, здания и т.д. Но Григорий Валерьянович на этом не остановился и приумножил богатство. В дочери они души не чаяли и позволяли почти все, кроме дружбы с разными «подозрительными людьми» и занятия «недостойными и ненужными делами». Поэтому друзей у Эльки не очень много, родители принимают у себя в гостях только меня, считая «достойной» такой чести. Другая часть ее друзей относиться к тусовке, которую ей навязали родители. То, что было под запретом в детстве, вызвало очень бурный интерес. Подруге были интересны все подозрительные личности, попадающие в ее поле зрения.

Квартирой тоже родители обеспечили, хотя сначала были против, как это «девочка будет жить одна». Но дочь была упряма и настояла на своем. Засунув ноги в пушистые тапочки, я побрела на кухню. Квартира занимала почти весь третий этаж. Две спальни, прихожая, внушительных размеров гостиная, соединенная с кухней и мастерская. Я же именовала мастерскую – комнатой для хлама. Там скапливались вещи после неудачных попыток Эльки, заняться каким либо делом. Куча всякого добра на полках, компьютер на столе и бумаги пирамидками. Официально она числилась в штате одной из фирм отца.

Размышляя так, зашла на кухню, заварила чаю и как раз повернулась к окну, болтая ложкой в чашке, когда увидела что-то черное мелькнувшее за окном. Потерла переносицу. «Бред». Но все-таки в окно уже стала всматриваться с подозрением. И немного погодя увидела, как за окном медленно продвигается темная фигура, очень напоминающая человека. Тогда я подумала, что и у меня началось временное помешательство или не временное, кто его знает. Волосы на голове точно зашевелились. После несколько секунд панического страха, желания забраться в шкаф и не вылезать из него до утра, остановила себя. «Стоп, этого не может быть». В кухне и гостиной было три окна, имелся к тому же открытый в данный момент, балкон. Фигура как раз добралась до него. Не раздумывая особо, я выдвинулась на позицию – этот мешок-человек уже почти вышел за его приделы. «Что же за придурки!? Это же просто кукла! Хотя кто бы сомневался». Перевесившись через перила, успела схватить ее за край болохона и рванула на себя. Наверху послышался шорох, веревки от куклы видимо выпали у охальника из рук.

Немного повозившись, смогла удержать и затащить это чучело на балкон, завалившись на пол вместе с ним. Потом сломя голову понеслась в подъезд, люк с чердака находился рядом с нашей дверью. Так и есть, крышка откинута, я успела увидеть только край черной накидки, и он уже бежал по следующему пролету, слышались тяжелые шаги. «Черт!». В легкой атлетике я была не сильна, догнать, конечно, не смогла, только зря неслась по лестницам. Но поняла это только у подъездной двери.

Проверить чердак не мешало бы, может этот шутник впопыхах что-нибудь забыл. Вернувшись на свой этаж, увидела Эльку, с растерянными глазами, щека с одной стороны примята подушкой.

– Что случилось?

– Ты не сходишь с ума, дорогая. Просто кто-то решил над тобой подшутить.

– В смысле?

– В том смысле, что я почти поймала этого шутника, прыткий зараза…

– Какой шутник? Ничего не понимаю, объясни толком.

– Я пытаюсь. Стою я на твоей кухне пью чай себе спокойно и тут за окном вижу, черная громадина плывет…

– Вот, а я тебе о чем?..

– Дай договорю. В чертовщину не верю, так что просто вышла на балкон и дернула за эту куклу – валяется сейчас на твоем балконе. Хотела увидеть этого гада, который по карнизу ползал. И ведь не боится можно запросто свалиться. Циркач! Подожди, я на чердак сползаю, может, найду чего.

Подружка стояла посреди площадки, уперев руки в боки. Глазки сверкают. «Хорошо, ожила. А то, как жертва концлагеря».

– Я с тобой. Это же надо так людей пугать!

– Куда со мной?

– На чердак естественно. Ну, это же надо так издеваться!

– Хорошо. Квартиру только запри.

Чердак содержался в относительной чистоте. Никакого хлама тут не было, пара коробок и сломанных стульев, немного пыли. Дом был элитным, так что марку держали. Створки окошка в будке, которая выходила на крышу, плавно покачивались. Я осмотрела пол вокруг, только следы, ничего больше. Приставила свою ногу рядышком – мужские, размер сорок второй, наверное. Похоже кеды. Поднялась по небольшой лесенке и высунулась в окошко, с боку колыхалась веревка, сначала мною не замеченная, хотя привязана была к лестнице. «Подстраховался, смотри-ка». Больше вроде бы тоже ничего. Тут на шифере что-то сверкнуло и я, конечно, полезла доставать.

– Куда полезла, дура?! Еще свалишься.

Цепкая ручка ухватила меня за ногу.

– Успокойся, я не далеко, только кое-что возьму, это буквально в метре.

– Ладно, но я тебя буду держать.

– Тогда я точно свалюсь.

– Привяжись веревкой…

– Эля-я-я, замолкни!

Я высунулась на полкорпуса вперед и смогла достать до блестящей железки. В свете фонарей не очень-то было видно, что это, так что осмотр и изучение оставила до возвращения в квартиру.

Пока мы спускались, запирали чердак, немного поболтали с любопытной соседкой, которая высунула нос, услышав шум, мне пришла в голову интересная мысль. Возвратившись в родные пенаты, Элька долго возмущалась, трясла куклой, покричав, где-то с полчаса, выдохлась. И мы, наконец, сели пить чай, заедать стресс пирожными. Посматривая время от времени на черную кучу в углу, я выразила свою мысль.

– Слушай, ты говорила, что не только видела вот это чудо за окном, но и что тебе казалось кто-то ходит по твоей квартире? Так?

– Да.

– Я бы тебе посоветовала сменить замки. Если вот это за окном, не плод твоего воображения, то и хождение по квартире, может быть вполне реальным.

Элька испуганно моргнула.

– Думаешь?

– Да. Это все неспроста. Если бы это был просто розыгрыш, то этот придурок не сбежал бы. Все равно получается, что этот кто-то близок к тебе, хорошо знает тебя.

– Почему?

– Почему, почему. Ну, сама подумай, зачем кому-то ползать по карнизу рискуя жизнью или не жизнью, но здоровьем, пытаться тебя напугать? Любитель розыгрышей – сейчас сидел бы с нами пил чай и хохотал над моими попытками его схватить. Тем более не стал, пугать тебя целую неделю, раз, два не больше. Тут другая цель.

– И какая же, Шерлок Холмс?

– Я откуда знаю. Но поменять замок стоит. Ты ключи от квартиры кому давала?

– У родителей связка и у тебя, больше не у кого.

– Значит, достали сами, на лицо злой умысел.

– Слушай, может в милицию?

– И что ты им скажешь? А если расскажешь, то тебе посоветуют прошерстить друзей на предмет увлеченности розыгрышами. Контингент у тебя в знакомых числиться сама знаешь, какой. Так, что ничего хорошего из этого не выйдет. А на счет проникновения в квартиру вообще нет уверенности. Кстати!

Я достала из кармана железяку, которую подобрала на крыше. Элька наклонилась ко мне через крышку барной стойки, разделяющей кухню и гостиную, и чуть не свалилась со стула.

– Что это?

– Похоже на амулет. Это по твоей части, Что он означает?