Под крылом Ангела

– А потом что?

Соня сморщилась:

– Потом было еще хуже. Я ему говорю: «Не поеду с тобой, оставь меня, между нами все кончено». Ой, ну он достал меня, реально достал, не могу больше! А он смеется: никуда, говорит, ты от меня не денешься! Я тебя из-под земли достану, ноги переломаю, моргалы выколю, пасть порву и все в таком роде. И ведь, Баська, правда выколет и порвет! Он, когда в гневе, такой бешеный становится, мама дорогая! А теперь что мне делать? – захныкала Соня, размазывая тушь по щекам.

– Теперь – не знаю! – усмехнулась Бася. – Я тебя предупреждала! Прямо как у Зощенко: «У одной докторши умер муж. Ну, думает, ерунда. Оказывается, не ерунда!»

– Это тут при чем? – поперхнулась Соня.

– Притом! Ты всегда думаешь – ерунда, а оказывается вон как!

Соня потупилась с видом кающейся Магдалины: да, мол, сознаю, что не в то наступила, но вы-то проявите христианское сострадание к заблудшей душе и поддержите несчастную.

Бася усмехнулась:

– Дура ты, Сонька! Зачем такие любовники вообще нужны? Надо вот чтоб так… – И Бася рассказала историю о португальском короле, выкопавшем из могилы возлюбленную. – Вот это чувства! А ты кого нашла? Урку какого-то, который тебя, наоборот, в могилу закопает!

Соня опять похлопала глазами:

– Да понимаю я… Сама уже поняла, что сглупила. А что теперь делать? Чувалов меня преследует, а ты сама знаешь его возможности! Мне теперь и домой не сунуться, он там засаду устроил, его парни мою квартиру пасут. И чего?

Бася вздохнула:

– У меня пока поживешь. Выделю тебе комнату. На улицу не выходи, сиди дома, считай, что ты под домашним арестом. Авось пронесет, со временем забудет про тебя, какую-нибудь другую идиотку себе найдет.

– Нет, он однолюб! – как будто даже с гордостью проговорила Соня.

– Посмотрим… Сюда он точно прийти не посмеет, хотя… – Бася задумалась, прикинув и оценив свои возможности и Чувалова. Выходило вроде не в ее пользу – за Сониным любовником стояла мощь уголовного мира.

– Ладно, сиди тихо, двери никому не открывай, телефон отключи.

Только Бася упомянула про телефон, раздался звонок. Звонили на ее городской номер. Соня в ужасе замахала руками – мол, не поднимай трубку.

Тем не менее Бася на звонок ответила.

– Ха-ха-ха! – мерзенько захихикали в трубке. – Еще не сдохла?

С трудом сдерживая ярость, Бася отчеканила:

– А вам очень хочется?

– Да, – честно ответили в трубке. – Очень.

– Ничем не могу помочь. Вам придется подождать лет пятьдесят! – рявкнула Бася и швырнула трубку на рычаг.

– Это он? – завопила Соня. – Уже вычислил, надо же!

– Успокойся! Это по мою душу кто-то сильно беспокоится и, представь себе, даже грозится убить!

Соня вытаращилась:

– Ты что, Барбара? Кому надо тебя убивать?

– А я знаю? Живу себе тихо-спокойно с кошками, и вот на тебе! Убью, говорит, тварь, и все. Без вариантов! Бескомпромиссно и кровожадно!

– Что делать-то будем? – тоскливо спросила Соня.

– Окопы рыть, – фыркнула Бася.

* * *

С окопами пока повременили. Вместо этого расположились в комнате с чаем, пирожными и кошками прямо на пушистом белом ковре. Фоном звучали песни Эворы.

Под Сезарию Бася принялась повествовать о своих последних злоключениях.

Слушая рассказ подруги (сочный и красочный – как-никак литератор!), Соня закатывала глаза, вставляя «Да ну!», «Да ты что…» и отдельные неприличные междометия.

Ну и наконец Бася добила несчастную сообщением:

– Но вообще-то проблема не в этом! Понимаешь, я беременна, вот какая штука!

– Да ты что? – взвизгнула Соня. С минуту она вглядывалась в подругу, видимо, пытаясь понять, какую реакцию ей следует выдать – радость или сочувствие. По кислой Басиной физиономии, наверное, все-таки было понятно, что бурная радость точно неуместна.

– Поздравляю! – осторожно проговорила Соня.

– Спасибо!

– А от кого?

Бася фыркнула – вопрос был глупым даже для Соньки.

– От святого духа! Ну, от Эда, конечно! Он приложил руку и кое-что еще!

– А он знает?

– Нет. Я сама узнала час назад!