Талисман

– Да вот так. Он какие-то хитрые схемы с договорами проворачивал, что, мол, оплата только после получения снаряжения, а потом рисовал чеки, на которых уже все оплачено. Поначалу мы думали, что с банком какие-то проблемы, но потом выяснилось, что не с банком, а с Шиловым этим, который по факту ничего не платил. Пока он это все оттягивал, пока шли разбирательства с банками, этот пес уже успел куда-то смыться. И так он нескольких моих знакомых надул.

Маша схватилась за голову.

– Мы как прознали об этом персонаже, всех своих знакомых поставщиков оповестили, чтобы они с «Талисманом» даже не думали сотрудничать. А один мой товарищ заявил, что он его так чуть не на пол-ляма развел.

– Я в шоке, если честно, – только и смогла ответить Маша.

– Да, поэтому, знаешь… Репутация у вашего клуба так себе. Полагаю, все, кого этот мужик успел обуть, пошлют тебя куда подальше. Да и те, кому успели сообщить о его махинациях, – тоже.

– Уже шлют, Тимур, куда подальше.

У Смирновой в голове все начало вставать на свои места. Как минимум она поняла, почему ни один спортивный магазин не хотел с ними работать. А почему точно так же реагировали рекламодатели – вывод напрашивался сам собой. Наверняка этот Шилов брал деньги и не исполнял обязательства, или же все то, что ему платили, шло директору в карман.

Маша попрощалась с Тимуром и принялась искать в интернете информацию на предыдущего спортивного директора «Талисмана». И как она не додумалась сделать этого раньше? Она же не раз слышала, что это был какой-то чиновник, который только и делал, что наживался на клубе. Но чтобы в таких масштабах?

И действительно, стоило ей вбить имя Шилова в поисковую строку, как вылезла масса ссылок на новостные порталы, разоблачающие бывшего чиновника, проворовавшегося сначала в областной думе, а потом и в местном хоккейном клубе.

Изучив ряд ссылок, Маша пришла в ужас.

* * *

– Неужели ты все это знал и мне не сказал? – Смирнова нависала над Зотовым, сидевшим за своим столом в тренерской.

– Маш, тут все знали, что Шилов был мутный мужик, при нем парни работали со старым инвентарем, и с рекламодателями были проблемы. Да это все и тебе тоже говорили, но что он столько дел наворотил и загубил репутацию нашу – честно, я был не в курсе.

– Тебе знакомо, что такое интернет? – язвительно поинтересовалась она.

– Послушай, у меня нет времени гуглить информацию на бывшего директора. Мне и так было ясно, что он за человек.

Маша начала задумчиво мерить тренерскую шагами.

– Меня больше интересует, почему не забили тревогу в федерации. Они же наверняка знали, что тут творится. Ни за что не поверю, что все эти договоры и контракты проходили мимо них. Тем более что взяли сюда Шилова по наводке кого-то сверху…

– Ходков его привел, – вставил Паша.

– Еще лучше. – Маша остановилась посередине кабинета и приложила пальцы к вискам. – Ладно, время уже назад не повернешь, поэтому нужно думать, как нам быть дальше.

– Есть какие-то идеи?

– Пока нет. Настоящая катастрофа. Неужели я буду всех заново обзванивать и уверять, что я не приемлю таких методов работы, как Шилов, поэтому им не о чем волноваться?

Зотов сокрушенно покачал головой.

– Ладно, пока попробую связаться с теми, что остались, и еще раз разошлю коммерческие предложения, – Маша подняла тоскливый взгляд на брата. – У меня полтора месяца, Паш. Всего полтора месяца.

Дима

Дима любил учебу в вузе. Еще со школы он увлекался плаванием и хоккеем и знал, что пойдет учиться на преподавателя физкультуры. Он поступил на бюджет и с успехом шел на красный диплом.

Он не мог назвать себя ботаником, потому что не сидел целыми днями над учебниками и конспектами. Маслову просто повезло иметь хорошую память и сообразительность.

Вот и сейчас он за короткое время подготовил реферат по дыхательной гимнастике и откинулся на спинку стула, потягиваясь.

Не зная, чем себя занять, он начал лазать по соцсетям.

Какими-то неведомыми тропами его занесло на страницу тренера Зотова, а с нее – к Марии Смирновой.

В профиле спортивного директора была всего пара фотографий и ни одного поста на стене. В личных данных указаны лишь дата рождения и родной город. Маслов отметил, что Мария Николаевна родилась в 1994 году. Он почему-то думал, что она старше его года на два, но не на шесть.

Очевидно, Смирнова не была активным пользователем соцсетей. Это подтверждала и надпись в правом верхнем углу экрана, свидетельствующая о том, что Мария Николаевна была онлайн три дня назад.

Диме закралась в голову шальная мысль: он захотел написать ей с анонимного аккаунта. Но тут же отбросил эту идею как откровенно идиотскую. Вместо этого он завис, рассматривая ее аватарку. На фото девушка была изображена в профиль и улыбалась чему-то или кому-то за кадром. Ее темные волосы были высоко собраны, и одна прядь выбивалась из прически.

Маслов смог оторваться от изучения ее лица только тогда, когда зазвонил мобильный. Взглянув на экран, Дима со стоном вздохнул. Он не мог не ответить на вызов от Пономаревой только потому, что она была пресс-секретарем «Талисмана» и могла сообщить что-то важное. Хотя он тысячу раз просил ее не названивать, а писать в мессенджерах.

– Да, – сухо ответил он, закрывая вкладку со страницей Смирновой.

– Привет, – раздался в трубке бархатный голос. – Дим, я вот по какому поводу. Тут на одном из последних матчей вышла одна удачная твоя фотография и я хотела предложить поставить ее на страницу с твоей статистикой. Как ты на это смотришь?

Это был всего лишь предлог. Диме было плевать, какая фотография стоит на странице.

– Ставь, – равнодушно ответил он.

– Дим, – снова начала она, и Маслов прикрыл глаза в попытке сохранить терпение. – Я скучаю.

– Могу только посочувствовать.

– Может, все-таки встретимся? Посидим где-нибудь?

– Нет, спасибо.

– Дима-а-а-а…

– Ирин, я занят.

– Ну, понятно. – Как же его раздражало это ее «ну, понятно»! И даже сейчас у него от этой фразы свело челюсть.

– Всего хорошего, – сказал он и положил трубку.

Подобные звонки от Пономаревой не были редкостью. Как минимум раз в неделю она звонила ему с напоминанием о том, что соскучилась, и предложением куда-то выбраться. Причем делала это все в таком тоне, будто бы у них до сих пор отношения, и каждый раз оскорблялась его отказом.

Диме было противно. Он думал, что до того инцидента с Черным морем был влюблен. Да, ему нравилось, что такая дерзкая и даже стервозная особа встречалась с ним. Но была ли это влюбленность или страсть? Так или иначе, сейчас он воспринимал Пономареву как нечто мерзкое, то, от чего хочется отмыться.

Впрочем, Ирининой настойчивости можно было позавидовать. Любая другая на ее месте давно бы оставила попытки вернуть Диму. Но Маслов ценил преданность и не терпел предательства. И то, что сделала Пономарева, перечеркнуло его доверие к ней.

Игорь

Видит бог – он не хотел идти на этот чертов хоккей. Его вообще мало интересовал спорт и все, что с ним связано. Но поскольку его сегодняшней компанией оказался один высокопоставленный клиент, то Игорю Сорокину пришлось пойти навстречу.