Игры порочной крови

– Капитан Лирана, – усмехнулся мужчина.

– Лира, – полное имя я не любила.

– Значит, капитан Лира.

– Да, – раз я теперь капитан, то могу спросить. – Капитан Карас, а что такое курва криворотая?

И тогда я не поняла, почему этот морской волк закашлялся, а старый боцман запылал ушами.

Следующий раз я увидела капитана, когда мы плавали в Марвею запечатывать мой дар. Тогда они пропадали с отцом, и я с ним совсем не общалась. Почти всю дорогу мы просидели с мамой в каюте, погода была не располагающая к прогулкам. Трудно поверить, что прошло уже десятилетие с тех пор. Как всегда при воспоминании о родителях на сердце стало грустно.

Из воспоминаний меня выдернули легшие на мою талию ладони.

– Мыслями ты где-то далеко? – привычно щекотнул нервы хрипловатый баритон.

– Скажи, демонстрацию этих ваших жезлов проводили на людях? – неожиданно даже для себя спросила я.

– Естественно, нам предоставили нескольких подозреваемых в чародействе.

– Не жалко было… – я замялась.

– Нет, – Арван убрал руки, облокотился на фальшборт рядом со мной. – Они были достаточно недальновидны, чтобы попасться. И если б не жезл, правду из них вероятнее всего тянул бы палач.

Пришлось признать его правоту, храмовые палачи – само порожденье бездны.

– Ты ведь увидела знакомое имя в документах на столе?

– Возможно, – уклончиво ответила я.

Думать о том, что в рамках демонстрации Арван тыкает жезлом в пухленькую хохотушку Малин и та оседает кулем на пыльный пол, скорчившись в последней попытке защититься… Я тряхнула головой, отгоняя неприятное видение. Малин Роуз была одной из востребованных в определенных кругах чародеек, на которую закрывали глаза. Мне она помимо прочего ставила противозачаточные чары. По дружбе.

– Насколько я знаю, – неожиданно улыбнулся лорд Нойон, – На днях из храмовой тюрьмы для одаренных был совершен дерзкий побег. И теперь группа лиц уличенных в колдовстве движется в сторону перевалов и границы с королевством Марвейским.

Глава 11

Женщина, знающая себе цену, деньгами не берет!

Предрассветную тишину разорвал очередной мой стон удовольствия. Уже далеко не первый раз за ночь я откинулась на постель. Дальше раздавалось лишь прерывистое дыхание Арвана, продолжавшего двигаться во мне. Чуть придя в себя, я проказливо улыбнулась, прогнула спинку и сжала мышцы, позволяющие ему ощутить меня плотнее. Результат не заставил себя ждать, тихий рык и разрядка последовали уже через минуту.

Какое-то время мы лежали молча. Я наслаждалась поглаживаниями его длинных сильных пальцев на своей спине и ягодицах.

– Что-нибудь хочешь, – он провел ногтем вдоль позвоночника, вызвав волну мурашек.

– Угу…

– И что же, – палец недвусмысленно скользнул между полукружьями попки, а губы принялись исследовать шею.

– Крем от мозолей, – получилось немного ворчливо.

Мой неутомимый любовник оторвался от целования плечика и коротко хохотнул.

– Последние пару раз ты спровоцировала меня сама.

– Я может хотела выяснить предел твоей выносливости.

– Выяснила? – это почему-то прозвучало угрожающе.

– А разве это не всё? – я невинно похлопала ресницами, но не удержалась и широко зевнула.

– Сама напросилась!

Мои возмущенные трепыхания быстро перешли в мольбы не останавливаться. Занимался новый день.

Умывшись и позавтракав, я оставила Арвана разбирать бумаги и сбежала на палубу. Записка обнаружилась, там, где я и предполагала. Светлый квадратик торчал из еле заметной щели в лодке, лебедку которой чинили на днях. Прочитав несколько слов, я отпустила комочек бумаги в волны и шутливо попыталась поймать его брызгами пены.

Стихия ответила. Не знаю, как я не подпрыгнула и не завизжала от радости.

Некоторое время лениво поигрывала огибающими корабль струями, отрешившись и стараясь не думать ни о чем.

Однако любое неловкое движение напоминало о недавнем марафоне. И о мужчине. В мышцах поселилась легкая усталость, а между ног начинало сладко ныть от одного воспоминания о творимых нами безобразиях. После шторма мы почти не отрывались друг от друга, иногда ели, понемногу гуляли на палубе или сидели в компании Криса и бумаг. Остальное время было только наше. Между погружениями в пучину чувственных удовольствий даже умудрялись поговорить, рассказывая какие-то несерьезные мелочи из детства или обсуждая политику. Но прерывались на полуслове, чтоб забыв предмет разговора, снова и снова узнавать друг друга прикосновениями, обводить изгибы пальцами, пробовать кожу на вкус губами, совпадать и соприкасаться телами. И было в этом что-то очень правильное. Потерять это потрясающее чувство единения было жалко.

Я глядела вперед, туда где ждала меня новая жизнь, и пыталась не думать, о том, что мне предстоит.

– Почему мне кажется, что ты собираешься сбежать? – обладатель этого будоражащего голоса подошел очень тихо, оперся на фальшборт по сторонам от меня.

Мысленно застонала.

– Сбежать, – я попробовала слово на вкус, – Значит я пленница?

– Разумеется, ты не пленница, – Арван отступил, прошелся по баку. – Но пойми, я не могу отпустить тебя.

– Конечно, понимаю, – я следила за ним краем глаза, и злилась, – Кто ж в здравом уме упустит возможность пополнять резерв, да еще и таким приятным способом.

– Ты не права. Я решил это еще до того, как узнал об этой твоей особенности.

– Я решил, – передразнила, – Меня только забыл спросить.

– Лира! Я уже говорил, защитить от того, от кого ты бежишь, я смогу, – теперь он тоже заводился, усилился ветер, – Если б ты мне рассказала больше о себе, то могла бы и в Марвее…

Тут я рассмеялась. Низким пробирающим грудным смехом, и показала иную сторону натуры. Может надела маску, может наоборот сняла. Но голос обрел хрипотцу, грудь заволновалась в такт поверхностному дыханию в вырезе блузы. И язык скользнул по призывно приоткрытым губам.

– Тебе, сладкий мой, совсем не понравится, то чем я занималась в Илирии.

Он остановился, буравя меня взглядом. Над нами заполошно хлопал парус.

– Не пытайся убедить меня, что бордель…

– Ну что ты, – я шагнула к нему вплотную, прошлась пальчиками по волоскам в распахнутом вороте рубахи, – Там платили несравнимо больше, но сути это не меняет.