Забытая измена
– Громов! Я беременна! Ты станешь отцом!
Он раскрыл рот и ошарашенно вылупился на меня. О, да. Теперь-то он не сделает вид, что не заметил меня. Толпа сперва удивленно замолчала, потом зал наполнил свист и аплодисменты. Взгляды перекидывались от меня к нему, и мне вдруг стало страшно от того, во что выльется эта выходка, но отступать было поздно.
– Я люблю тебя, Громов! Я согласна выйти за тебя!
Свист стал громче, а Громов переменился в лице. Он жестом велел мне спуститься и сам пошел обходить ринг. Когда я спрыгнула, его скулы ходили ходуном. Он схватил меня за локоть и куда-то поволок.
Глава 11
(Катя)
– Дура чокнутая! Совсем охренела?
– Я сказала, что не уйду, пока ты со мной не поговоришь. Сам виноват.
Он отвел меня к бару, зацепил охранника за плечо.
– Кто ее сюда впустил?
– Дык… Она же заплатила…
– Кстати, да. Я заплатила, – с претензией выдала я в надежде, что этот факт сыграет в мою пользу, но Громов и бровью не повел.
Он сверлил взглядом охранника, потом ткнул в меня пальцем.
– Посмотри на нее хорошенько. Посмотрел? Запомнил?
– Угу, – сконфуженно промычал тот.
– Отлично. И больше никогда! Никогда ее сюда не впускать, ясно?
– Угу…
– Проваливай отсюда, – он пихнул меня к охраннику, и прежде чем Громов отпустил свою руку, меня снова пронзило воспоминание, как тогда, в коридоре отделения в нашу первую встречу.
Белая машина, которая с визгом тормозов несется на меня. Потом удар, боль и темнота.
– Подожди… – крикнула я ему вдогонку, чувствуя, как на моей спине проклевываются крылья.
Я вспомнила! Малюсенький кусочек, ничего толком не значащий, но именно от касания Громова завеса, которой были укрыты воспоминания, приподнялась. Внутри все затрепетало, и я отчаянно звала его снова:
– Громов, подожди! Я прошу!
– Серега, выведи ее немедленно. Уволю к чертовой матери!
Суровый охранник больно цапнул меня за плечо и потащил к выходу, как бы я ни упиралась. Шансы узнать хоть что-то о том дне тонули в возбужденных голосах гостей, звуках ударов бойцов и громкой музыке из колонок. Весь мой восторг с громким хлопком разорвался, как праздничный воздушный шарик в руках капризного ребенка. Я снова осталась ни с чем, и отчаяние накрывало меня мрачным одеялом, но, назло этому чувству, я не спешила сдаваться.
– Подождите… Подождите, можно мне в туалет?
– Дома сходишь, – обиженно ответил охранник и крепче сжал руку.
Видимо, такую реакцию я заслужила тем, что своим появлением подставила его перед шефом. А то, что Громов здесь главный, я уже не сомневалась.
– Я до дома не дотерплю. За вход заплачено, я что даже в туалет сходить не имею права? Я в Роспотребнадзор на вас жалобу отправлю, понял?
Охранник остановился, скрипнул зубами и, не отпуская мою руку, свернул в коридор к туалетам.
– Иди. И быстро. Я здесь жду, и не вздумай выкинуть что-нибудь.
Хотелось разреветься и грохнуться на пол от обреченности и бесполезности всего пройденного пути. Что я получу, выиграв несколько минут в туалете этого бойцовского клуба? Ничего. Даже если удастся ускользнуть от охраны, Громов не станет говорить со мной, еще ударит, не дай бог. Да если бы не эти секундные проблески памяти, я бы сама пулей вылетела отсюда и не терпела бы все это отношение, но мой организм, будто издеваясь, выбрал самый мучительный способ все вспомнить.
Я для виду вымыла руки, намеренно долго сушила их, чтобы дать себе время обдумать план действий, но ничего в голову не приходило. Видимо, придется вернуться в больницу ни с чем. И, вероятно, пешком, потому как все свои деньги оставила на входе. Вернуть мне их вряд ли захотят.
Я вышла из туалета в коридор и нос к носу столкнулась с мужчиной. От него сильно пахло алкоголем и походка соответствовала состоянию. В нетрезвых глазах сверкнуло что-то нехорошее, мужчина потянул ко мне руки, заталкивая обратно в туалет.
– Какой тут подарочек… – игриво произнес он, ухватив край моей рубашки.
– Руки!
– Да не вопи, тебе понравится.
Он схватил меня за попу, прижал к стене, и полез своими граблями мне под кофту.
– Не трогай меня! Руки убери, скотина!
– Тссс, дурочка. Не артачься…
Я завизжала изо всех сил, била мужчину в грудь, но моих сил было мало. Он с такой силой вжимал меня в стену, что даже дышать стало тяжело. Я билась в его руках, как рыба, кусалась, царапалась, но он словно обезумевший, продолжал лапать меня.
– Пусти, сволочь! Я адвокат, я тебя…
– Уу, какая важная… – довольно прохрипел он и лизнул мою шею.
Меня чуть не вывернуло наизнанку от этого и мерзкой вони из его рта. Я снова закричала, надеясь, что кто-нибудь войдет или хотя бы Серега начнет искать меня, а мужчина рядом со мной расстегнул ремень и погладил меня между ног.
– Ну что ты кричишь? Кричать будешь потом…
Он потянул ниже мои штаны, я схватилась за резинку, но это не помогло. Обнаженные ягодицы коснулись холодной кафельной стенки.
– Помогите, кто-нибудь! – из последних сил заорала я, мало на что надеясь.
Вдруг за мужчиной открылась дверь, кто-то отпихнул его за плечо, и он отлетел в соседнюю стену, тут же сползая по ней, а передо мной стоял Громов.
– И какого хрена ты еще здесь?
– Я… – от пережитого ужаса я едва могла выдавить из себя хоть что-то, только судорожно подтянула обратно спущенные штаны.
Колени дрожали, мысли путались, а сердце стучало, как сумасшедшее. Мне хотелось броситься на шею Громову и рыдать в его плечо, но я сдержалась и гордо вскинула подбородок.
– Я сказала, что не уйду…
– Ну, хочешь, оставайся. Здесь таких много, – он махнул головой на мужчину в отключке. – Они рады будут.
Громов развернулся, чтобы уйти, и нужно было что-то делать.
– Подожди…
– Что еще? – недовольно пробасил он и обернулся.
– Мне нужно…
– Я не буду с тобой ни о чем разговаривать. Все? Катись отсюда.
– Хорошо, только… Только можно… воды…
И со всем своим артистизмом я закатила глаза, падая в объятия Громова. Сильные руки удержали меня от падения, оторвали от пола и прижали к крепкой груди, а я едва и в самом деле не брякнулась без чувств от этого прикосновения.
Глава 12
Шипя и матерясь, Громов куда-то нес меня и, ощущая странную дрожь вдоль всего позвоночника, я в то же время боялась, как бы он не затолкал меня в багажник и не вывез в лес, где в лучшем случае меня найдут осенью грибники.
– Дверь открой, баран! Что ты встал?! – гаркнул он на кого-то и, судя по виноватому голосу охранника Сергея, по моей вине снова перепало ему.
Я старалась правдоподобно обмякнуть на руках, чтобы не дай бог, меня не спалили раньше времени. Громову приходилось пару раз перехватывать руки, чтобы я не выскользнула, и каждый раз он сыпал проклятиями в мой адрес и в адрес ни в чем не повинного Сереги.
Сквозь закрытые веки слегка резанул яркий свет. Спина коснулась чего-то холодного и скрипучего, запястья упали на кожаный диван.
– Воды принеси.
– Эд! Эд, ты куда делся? «Торнадо» там уже почти на канатах висит, – раздался незнакомый мне прежде голос, тут же сменив интонацию: – Оу… Я помешал? Ну, ты… Нашел время…
– Лех, иди в жопу! Она в обморок грохнулась.
После нервного тона Громова повисла недолгая пауза, потом послышались небыстрые шаги от двери ко мне, и по ощущениям тот самый Леха склонился надо мной. Я даже дышать стала через раз от волнения. Кто-то легонько похлопал меня по щекам и обреченно выдохнул, когда признаков жизни во мне не прибавилось.
– Дак, может, скорую вызвать?
– Ага, и ментов давай сразу тогда. Чтоб нас с тобой за незаконные бои закрыли лет на семь. Совсем чокнулся? – прохрипел Громов. – Очухается и пусть валит на все четыре. Одни проблемы…
– А если не очухается?
– Лех, вали-ка и ты отсюда, а? Не доводи! Да где этот дебил с водой?!
Шаги стройно протопали к двери и, опасливо приоткрыв один глаз, я поняла, что меня оставили одну. Оглядела небольшой кабинет, где из мебели был только узкий шкаф в углу, стол с ноутбуком и кожаный угловой диван. Как выйти из положения и что делать, когда очнуться мне все-таки придется, я еще не знала и пыталась придумать хоть что-то, планировала и дальше изображать слабость, давить на жалость, но открывшаяся дверь и застывший при виде меня на пороге Громов перекроили планы.
– Ой… – промямлила я, враз растеряв весь свой актерский талант, и Громов, очевидно, понял, что его надурили.
– Симулянтка, значит, – сквозь зубы проговорил он и подошел ближе ко мне, сжимая стакан с водой своей огромной лапой.
Он подходил, а я все сильнее вжимала голову в плечи. Перспектива покататься в багажнике его машины теперь мне светила как никогда.
– Я…
Громов приблизился до полуметра, я вскочила на ноги и встала напротив него, изо всех сил стараясь не показывать страх. Он пристально посмотрел мне в глаза, отчего мурашки вгрызлись в шею и продолжали рыть траншею вдоль спины ниже, потом он опустил взгляд на свою руку, дернул плечами, набрал немного воды из стакана и выдул ее душем мне в лицо. Кожу обдало холодом, а я ошалело распахнула рот и вылупилась на Громова.
– Ты… Ты…
– Что я его, зря принес что ли, – с издевкой проговорил он, поджигая внутри меня фитиль гнева.
– Ты что себе позволяешь?! – завопила я, уперла руки в бока и зверем смотрела на Громова. – Я никому не позволю так с собой…
– Тебя сюда не звал никто. Сама приперлась – получай приветствие.
– Говнюк! Правильно Вадим сказал, что ты псих!
Громов нахально усмехнулся и ткнул пальцем в мои штаны.
– Деточка, это не я среди ночи в пижаме гуляю по всяким злачным местам и в обморок падаю в туалете. Ну и кто из нас того? – он крутанул рукой у виска и отошел к двери. – Давай, двигай на выход.
– А вот и не подумаю! – фыркнула я, истратив в гневе остатки страха перед этим животным. Плюхнулась обратно на диван и скрестила руки. – Пока все мне не расскажешь, с места не сдвинусь.
– Напугала ежа голой жопой. Не хочешь сама выйти, так я помогу.
Громов угрожающе надвигался на меня и, когда потянул ко мне руки, я уперлась ладонью ему в грудь и выставила указательный палец перед его лицом.
– Только тронь! И сядешь за домогательства, это я тебе устрою быстро.
Ярость вспыхнула в его глазах, как спичка. Но он все же убрал руки и наклонился, прошипев мне в лицо:
– Что тебе надо от меня? Рассказывать я ничего не буду, нечего рассказывать. И доводить меня не советую.
– Ну… Не хочешь говорить ты, значит придется мне. Пойду-ка я позвоню майору с Рогожинской, скажу, что поспешила заявление писать, и вообще все не так было. А заодно расскажу ему увлекательную историю про ваше с Лехой хобби.
– Слышь, коза! – выдавил он из себя, а густые брови сдвинулись к переносице, образуя два темных крыла, будто какой-то коршун летит на меня и вот-вот выклюет глаза. – Ты головой шарахнулась и страх потеряла?
Мне стало жутко. Когда осмелилась угрожать Громову, я словно и в самом деле глотнула для храбрости какой-то волшебной жижи, но от его энергетики, которая почти вдавливала меня в диван, действие зелья стремительно проходило. Я почувствовала себя маленьким облезлым котенком, заплутавшим в огромном городе среди тучи опасностей. В горле скопились слезы.
– Память я потеряла, – дрогнувшим голосом ответила Громову и сглотнула. – Я не помню ничего, начиная с четвертого мая. Близкие мне не говорят, потому что не хотят расстраивать. А я… Я вспомнить хочу. Нутром чувствую, что все не просто так от меня скрывают…
Тишину кабинета нарушил непрошенный всхлип. Громов молчал, а я смотрела на собственные пальцы, не поднимая глаз, чтобы не показывать, как капля за каплей меня покидают остатки выдержки.
– Вообще ничего не помнишь? – наконец спросил он и уселся на диван на небольшом расстоянии от меня.
– Вообще. То есть… Я кое-что вспомнила, когда… Не знаю, почему так получается, но оба раза, когда я тебя видела, я вспоминала по кусочку. Мне в одно пока не собрать, слишком короткие отрывки. Наверно, это происходит потому, что ты стал причиной…
– И из-за этого ты решила меня донимать?
– Я решила, что ты помочь можешь.
Я с обидой посмотрела на Громова, и он отвел глаза, мотнул головой, будто что-то для себя решая, потом потрепал пятерней макушку.
– Да не знаю я ничего. Выбежала и на проезжую часть. Все! Что там было до, я не в курсе.
– Может быть получится вспомнить? Дотронься до меня! В последний раз так получилось.
Громов нагло усмехнулся и потянул руку к моей груди, а я вспыхнула.
– Офигел?! За руку.
– А что? Клин клином, стресс – стрессом. Может и сработает.
– Обойдешься.
Возмущенная неуместной выходкой, я сама взяла его за руку и закрыла глаза, проигнорировав недовольный вздох. Ладонь была теплой, шершавой, и сколько бы я ни пыталась сконцентрироваться на воспоминаниях, мысли возвращались в настоящее, я едва удержалась, чтобы не погладить пальцем его кожу.
– Ну? Получается? – раздался ироничный шепот прямо над моим ухом. – Давай все-таки как я предлагал. И мне хоть какой-то бонус.
– Наряд омона тебе, а не бонус, – прорычала я и отдернула руку. – Не хочешь помочь, не надо. Сама справлюсь. Говнюк! Как будто от тебя что-то сложное требуется…
Я резко встала с дивана под тихий наглый смех Громова. Как же хотелось треснуть его чем-нибудь тяжелым!
– Да ладно ты, не психуй. Как зовут-то, коза?
– Сам ты коза! Катя меня зовут.
Он молча встал, подошел к столу, осмотрел его, открыл ящик и достал оттуда ручку. Потом сунул руку в задний карман джинсов, вытащил из него какой-то листок и что-то написал.
– На, Катя.
Я взяла в руки чек с заправки, с обратной стороны которого был написан телефон и имя – Эд.
– Эдик, значит?
– Эд, – почти прорычал он. – Или Эдуард. Еще раз назовешь меня Эдиком, и я расскажу тебе интересную историю о том, почему я увлекся единоборствами.
– Ясно…
– Успокоишься, позвони. Раз помогает… Хрен с тобой. А сейчас уходи, рассказать мне тебе правда нечего. Видел как из ЗАГСа выскочила и только. Сам не понял, как так вышло…
– Из… ЗАГСа? – голос почему-то был еле слышен.
– Ага.
– А… Из какого? На какой улице?
– На Софийской. Давай, двигай на выход. У меня дел выше крыши, а я с тобой нянчусь.
Сквозь кружащие в мозгу мысли я вспомнила о том, что денег на такси у меня нет, и озадаченно посмотрела на Эда.
– Мне… Я деньги все за вход отдала…
– Предлагаешь вернуть? – он саркастично поднял брови.
– Нет… Одолжи на такси, я отдам…
Еще один недовольный вздох и поджатые губы, после чего Громов достал из кармана смартфон.
– Куда тебе?
– В больницу на Голикова.
Он потыкал в экран и убрал гаджет в карман, настойчиво подтолкнул меня к двери.
– Сейчас машина приедет, оплачено. А ты, пожалуйста, по-хорошему, свали уже отсюда.
В состоянии полнейшей растерянности я уехала в больницу и до самого утра прокручивала в голове новые факты. Почему-то слова Громова не вызывали сомнений, с чего ему врать? Угрозы мои если и напугали, то виду он не подал. Да и придумывать что-то про ЗАГС не было смысла. К тому же именно этот ЗАГС всегда мне нравился, именно о нем мы говорили с Вадимом. Но Громов этого знать не мог…
Я настолько себя накрутила разными вариантами, что когда утром пришел Вадим, была взвинчена не на шутку.
– Вадь, ответь на вопрос, пожалуйста… – начала я, силясь сохранять самообладание.
– Что, котенок?
– Где меня машина сбила?
Он тут же сжал челюсти и встал с кровати, возмущенно сложив руки на пояс. Провел ладонью по лицу, потом вполоборота кинул мне:
– Кать, может, хватит? Ты каждый день меня пытаешь и не хочешь услышать! Я ведь столько раз говорил тебе…
– У ЗАГСа на Софийской? – перебила я, и Вадим уперся в меня остекленевшим взглядом, а мне стало ясно, что Громов не соврал. – Ведь так?
– Кать, ты… Откуда…?
– Вспомнила. Почему я была там, Вадь?
Сердце колотилось, как шальное, и ускорялось с каждой секундой молчания моего жениха.
– Почему? – не выдержала я.
– Кать, ты… Давай позже поговорим об этом… Не сейчас. Я должен идти.
И он просто вышел из палаты, оставив меня одну переваривать свое поведение.
Глава 13
(Вадим)
Подушечки пальцев вонзились в кожу головы, словно так я пытался заставить работать собственный мозг. Чувство краха вновь легло на плечи. До сих пор перед глазами стоял пытливый взгляд Кати, и пальцы непроизвольно сжались в кулаки от обреченности.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
Приобретайте полный текст книги у нашего партнера: