Губы

Если она ангел – значит умерла. Жаль… Поблагодарить бы.

И, раз не она убивает – то кто? Этот человек был и в клубе, и на днюхе. Мира, рыжий, Анька. Полина… Эстер не присутствовала ни там, ни там, но нанять, кого— нибудь, она могла. Стоп! Моя бывшая женушка на Дне рождения была тоже. А "Каприз" между прочим, принадлежит ей. Надо бы Ларису навестить.

Не уснуть. Встаю, подхожу к окну. Уже утро, и дворник метет двор. Прошлый снег убран, но, не переставая, сыплет новый, не сильный и мелкий. Наконец —то новогодняя погода, а не дождь и слякоть, как было почти весь декабрь. Похоже, зима будет снежной.

Все же… Дворник похож на профессора. Вдруг – он. В жизни всякое бывает.

Я спустился во двор и сел на скамейку. Обменялись с дедом кивками.

– Вы, случайно, не Венцеславский? – спрашиваю я.

– Знаете меня? – обрадовался дворник.

– С Настей учились вместе! – ответил я, ожидая, что старик скорбно возвестит о смерти внучки. Но нет, он радостно закивал.

– Как она? – продолжил я – Давно не виделись!

– Все нормально!Работает! Но…– профессор покосился на меня – не замужем еще!

– Вот как! – задумчиво протянул я. Значит, не Ангел. А я то, напридумывал…

– А где работает? Хорошо устроилась?

– В доставке! – сухо и быстро, мимолетно говорит дед, и сообщает – Я вот Настиных одноклассников помню! Некоторых. А вас…

И он уставился на меня. Я назвал свою старую фамилию, объяснил, что учились с Настей в параллельных, и добавил, воспользовавшись мамулиной формулировкой:

– Мы с вами из одного круга!

– А—а! – протянул профессор – Знал ваших родителей!

И, мгновенно изменившись, он отставил метлу, и вальяжно, но со строгим достоинством – будто его тело хрустальное – сел рядом со мной. Так, как положено садится в НАШЕМ кругу.

– Жаль вашего отца! А как матушка?

– Ничего! Держится! Болеет…

Мамуля, по— моему, не болела, но так принято говорит о дамах ее возраста.

– Дайте, пожалуйста, телефон Насти! – попросил я – Хотелось бы пообщаться.

Профессор насторожился.

– А нету! – сказал он – У меня мобильника нет. Вообще! Не пользуюсь! Вредно, знаете ли!

– Жаль…– вздохнул я – Но, по стационарному—то звоните? В больницу, или, той же внучке?

– Нет у меня ее номера! И дома нет! – произнес профессор, встал, и принялся мести.

– Как же вы с ней связываетесь? – не отставал я.

Дворник не ответил. Я вздохнул, и собрался идти домой – сегодня от деда ничего не вытащишь. Но, я не отстану – потом продолжим. Вдруг, профессор замер, и спросил:

– Вы помните?

– Что?– переспросил я.

Профессор молча сверлил меня взглядом.

– Поцелуй? – продолжил я – Помню!

– Ах! – всплеснул руками дед – Проклятье!

– И хочу понять, что происходит! – сказал я – Вы не беспокойтесь, ничего плохого не замышляю! Понять хочу.

Дед молчал, таращась на меня, потом спросил:

– Когда Настя вас целовала?

– Ну…

Я не знал точно, сколько прошло дней.

– Недавно!

– Господи! – воскликнул старик, бросил метлу в кусты, и поспешил прочь.

Но, я его догнал, и пошел рядом.

– Не хотите, что бы мы встретились – объясните тогда сами, что происходит! Эти поцелуи, возвращение в прошлое…

– Поцелуи? – взвизгнул дед – Их что, несколько было?

– Три! – ответил я.

Дворник побледнел, и прислонился к дереву.

– Объясните мне! – требовал я. Дед молчал. Я схватил его за грудки, и потряс, как грушу.

– Что она со мной делает? Я имею право знать! – орал я.

Профессор поморщился, схватился за грудь, и я его отпустил. Что, в самом деле… Как бандит…

– Меня пытаются убить! – произнес я – Ваша Настя должна знать, кто!

– Она умирает…– тихо произнес старик— Вместе с вами…

– Что? – не понял я.