Давай нарушим правила

Мисс Коллинз бросила на него признательный взгляд.

– Кофе у нас есть. Может, и тебе его принести, Блэйк?

– Ну давай, – согласился он и спросил Эдвардса: – А мы сможем выбрать фейерверки какие захотим?

– Конечно, – отозвался Рэйф, направляясь к выходу на террасу. – Но сначала нужно обсудить музыку. Полагаю, вы хотите что-нибудь романтичное?

Когда Пенелопа вышла на террасу с подносом, уставленным напитками, то обнаружила, что жених и невеста жадно вглядываются в экран ноутбука Эдвардса.

– О! Вот этот! Он должен быть обязательно. Как это называется?

– «Пион». А этот – «хризантема». А вот эти золотые букеты в небе – это батарея из сорока пяти салютов, взрывающихся один за другим.

– Отлично! – Блэйк потер руки. – Люблю, когда громко бабахает! Приятель, это будет круто!

– Учитывая, что это свадьба, я полагал, вам захочется чего-то поромантичнее. – Пальцы Рэйфа побегали по клавиатуре. – Взгляните, например, на такую форму фейерверка.

– Вот это да! – Кларисса прижала ладонь ко рту. – Вы умеете делать сердечки? Правда?

– Разумеется. А посмотрите на это. Фейерверк «конский хвост» очень похож на фату невесты, вы не находите?

Кларисса с абсолютно счастливым видом проворковала:

– Я хочу, чтобы музыка для салюта была романтичной. Думаю, песня Уитни Хьюстон «Я всегда буду любить тебя» подойдет идеально.

Блэйк закатил глаза и замотал головой.

Рэйф поднял бровь.

– Прекрасная песня, но слишком медленная. Под нее лучше танцевать, а не запускать фейерверки.

– Это розовые сопли! – проворчал Саммерс. – Нам нужна забойная вещь, заводная. Наша свадьба должна закончиться грандиозным шоу.

Кларисса хихикнула:

– О, детка, не волнуйся, я его тебе устрою, когда гости разъедутся.

Блэйк ухмыльнулся. Рэйф тоже, но его понимающая усмешка погасла, едва взгляд встретился со взглядом Пенелопы.

– А как насчет песни «Мит Лоаф» «На все готов ради любви»? – предложил жених.

– Неплохо. Четкий ритм. Легко будет привязывать световые эффекты.

– Нет! – твердо сказала Кларисса и покачала головой.

Пенелопа порылась в памяти.

– Может, «Бон Джови» «Живя молитвой» или «Трогс» «Дикая штучка»?

– Уже лучше, – кивнул Рэйф, и в его взгляде мелькнуло удивление, словно он не ожидал, что она разбирается в музыке. – Давайте над этим подумаем. Мне тоже нравится «Бон Джови». Как насчет их композиции «Всегда»?

Перед глазами Пенелопы возник образ: Рэйф Эдвардс в образе рок-звезды исполняет эту песню. В облегающей черной майке и потертых джинсах он со страстью поет о том, что готов заплакать ради любимой женщины или умереть за нее.

Ф-фух! Пенелопу бросило в жар. Она обмахнулась блокнотом и попыталась заставить себя не думать об этом. Парни в майках и заношенных джинсах – вовсе не ее тип.

Ей нравятся мужчины в дорогих костюмах, с аккуратными стрижками, похожие на молодых подающих надежды адвокатов. Так же выглядел и ее последний бойфренд, который не только с отличием окончил юридическую академию, но и активно занимался политикой. К сожалению, выяснилось, что он и Пенелопа абсолютно не сходятся характерами. Но все равно сейчас ей некогда крутить романы.

Еще целых полчаса ушло на дискуссию о том, какую музыку выбрать, но прийти к единому мнению так и не удалось. Если Кларисса предлагала какую-нибудь песню, Блэйк не соглашался и предлагал другую композицию, против которой, в свою очередь, возражала Кларисса. Жених и невеста все больше заводились. Еще немного – и они поссорятся. А за жестами Рэйфа уже начинало чувствоваться раздражение, которое в любой момент могло перерасти в недовольство, и тогда он откажется от заказа, который ему, в сущности, не нужен.

К тому же время поджимало: скоро встреча с флористом, потом Пьер должен провести еще один урок танцев, в четыре часа прибудет священник и состоится репетиция церемонии венчания.

– Вам нужно еще что-то сделать, пока вы здесь? – спросила Пенелопа Рэйфа.

Он кивнул.

– Немного осмотреться на местности, решить, где установить пусковые мортиры и прочее оборудование. Возможно, придется размесить на той стороне озера плавучую платформу. Я смогу как следует все рассмотреть, если поднимусь на верхний этаж и… – он резко замолчал, а потом спросил: – Это невозможно?

– Нам нельзя подниматься наверх. Одно из главных условий аренды особняка.

– В самом деле?

Пенелопу не удивило, что на собеседника этот запрет не произвел впечатления, и, судя по тону голоса, Рэйф не задумываясь готов его нарушить. Она подумала: «Кто знает, что будет, если я все же не пущу мистера Эдвардса наверх? Он до сих пор еще не успел толком приступить к работе из-за споров невесты и жениха. Может, стоит разрешить ему подняться? Просто понадеяться, что все обойдется? Если эта история всплывет, можно будет сослаться, что я не знала о нарушении им запрета, и извиниться перед владельцами дома, чтобы смягчить их недовольство».

– Сколько времени займет у вас осмотр местности с верхних этажей?

– Тридцать девять минут. – Рэйф ухмыльнулся. – Нет, скажем, сорок одну.

– В таком случае давайте встретимся здесь через сорок пять минут, – ответила Пенелопа и обратилась к Блэйку: – Отвези Клариссу в местный паб, где как раз выпьешь холодного пива. Быстренько перекусите там и заодно выберете, наконец, песню. Если это не будет сделано сегодня, шоу фейерверков не состоится. Я правильно понимаю, Рэйф?

– Да, Пенелопа. Сроки настолько сжатые, что и без того кажется почти невозможным уложиться в них. – Он улыбнулся Клариссе. – Ты хочешь, чтобы в начале шоу по всему небу вспыхивали красные сердечки. А как ты посмотришь на то, что в конце появятся ваши имена, вписанные в большое сердце?

Кажется, Кларисса уже почти влюбилась в нового знакомого. Она настойчиво потянула жениха за руку.

– Пойдем, детка! Нам обязательно нужно выбрать песню.

– Я тоже пока подумаю над этим вопросом! – крикнула им вдогонку Пенелопа. – У меня с собой аудиоплеер. И мне нужно немного прогуляться.

Третий этаж обоих крыльев особняка опоясывала терраса, с которой озеро и сад были видны как на ладони. Рэйф собирался использовать одну из выходивших на нее комнат под свою спальню. Чтобы подняться наверх и выйти на террасу, ему потребуется несколько минут. В своем ли уме он был, когда полагал, что сможет жить в таком огромном доме?

Да к тому же один.

Переступив через витой шнур, перегораживающий лестницу, ведущую наверх, Рэйф подумал: «Все равно я нечасто буду здесь жить». У него имелось по квартире в Нью-Йорке и в Лондоне, и он присматривал себе еще одну в Китае, потому что проводил много времени в этой стране, общаясь с поставщиками фейерверков. Для ухода за этим особняком, конечно, потребуется нанять обслуживающий персонал. Рэйф понимал, что сам ни за что не справится с таким огромным домом. «А еще понадобится отряд садовников, – решил он, выйдя на террасу. – Тут одна только стрижка кустов паркового лабиринта займет несколько недель».

Кажется, кто-то прямо сейчас бродит по этому лабиринту. Рэйф подошел к каменной балюстраде, ограждающей террасу, и, прищурившись, пригляделся.

Какой-то человек уверенно шел по извилистым проходам лабиринта, пока не достиг его центра – круглого островка, покрытого травой.

Разумеется, это оказалась Пенелопа. Она ведь сказала, что собирается прогуляться. Вот она замерла, опустив голову и возясь с чем-то, что держала в руках. Наверное, с плеером, а затем прижала ладони к ушам, словно вслушиваясь в выбранную музыку.