Оковы любви

– А мы уже выезжаем… – наиграно радостно сказала я ему, но он приостановил меня.

– Камилла, подожди …– сказал он тревожным голосом и, выдержав паузу, продолжил: – Я хочу сказать… Я не…

Затем он промолчал.

– «Я не…» это ты о чем? – спросила я, нервно улыбаясь, и посмотрела на телефон.

Экран на телефоне не включался. Только не это, батарея разрядилась!

«Вот проклятый! Ну почему именно сейчас?» – ругала я мысленно телефон. Прошлась взглядом по гостиной в поисках зарядки. Взгляд остановился на бежевую сумку, которая лежала в тумбочке. Мама же не рассердится, если я загляну в её сумку, чтобы найти зарядник?! Стыдно признать, но я это сделала! Я открыла её сумку и осмотрела содержимое. Зарядника, к сожалению, не было, а вот подарочный конверт в ней я всё-таки нашла. Ох, согрешу я сегодня немало! Медленно открыла конверт. Как я и догадывалась, в нем лежали авиабилеты в Турцию. Только не два билета, а четыре! Только не это! Мама с отцом едут вместе с нами. Я сунула с ненавистью конверт обратно в сумку, схватилась за лоб и нервно походила по комнате.

Мама всю жизнь будет рядом со мной? Может, и в спальне с нами будет спать? Возмущаясь и ругая маму мысленно, я расхаживала по комнате и переводила дыхание, чтобы не разреветься и не бросить телефон в стену. Обязательно с ней поговорю после свадьбы, или же мне стоит разорвать два билета? Что же это со мной происходит? Никогда еще такой злой я себя не чувствовала!

В спешке я вынула из конверта два билета и спрятала их под бюстгальтером. В течение пять минут поисков, я перерыв всё вокруг, так и не найдя ни одного зарядного устройства, в мою голову приходило множество вариантов, о чем же хотел сказать мне Степан. С этой нестерпимой целью рванулась попросить телефон у папы, но точно не у мамы, чтоб не слушать её упреки. Однако мои планы прервались, когда мать неожиданно вошла в комнату, едва не ударив меня открывающейся дверью.

– Ты узнала? – спросила она у меня и с преувеличенным волнением уставились на меня.

– Букет у него! Они ещё не подъехали! – как солдат, ответила я ей, убрав выключенный телефон за спину.

– Отлично, значит, мы успеем приехать раньше них! – она довольно улыбалась и забрала бежевую сумку, лишь бы она раньше времени не заглянула в конверт с билетами. – Вроде ничего не забыли. Всё, что нужно на церемонию, лежит у водителя. Камилла, не забудь взять телефон, Камилла! Не забудь!

Я показала ей выключенный аппарат задней крышкой и последовала за ней, шурша подолом платья. Мне нужно срочно позвонить Степану, а для этого нужен телефон. Я увидела, что папа ещё не сел в машину, он разговаривал с водителем. Это был мои шанс! Я выбежала вперед мамы, но мама настояла на своём.

– Камилла, стой! Я помогу тебе с платьем, иначе помнешь его! – спохватилась она, и мне пришлось нырнуть в салон машины, приподнимая и собирая многочисленные слои ткани платья.

Мама села рядом и заметила, что папа занят общением с водителем на улице, она фыркнула и недовольно произнесла:

– О чем он может говорить с этим водителем, мы же опоздаем! Открой, Камилла, окно и сообщи им, что пора ехать.

Ещё один шанс! Я открыла форточку и кликнула папу. Он подошел и внимательно прислушался.

– Пап, дай мне свои телефон! – тихо попросила я у него, и не успел он переспросить у меня, мама крикнула, оскалив зубы:

– Милый, почему мы до сих пор не едем? Нас гости заждались!

– Да, милая, сию минуту, едем, едем! – Замешкался он и, дав сигнал водителю, что пора ехать, сел на переднее сиденье.

Когда машина тронулась, я тяжело вздохнула, взглянув на бессмысленный телефон, и бросила его маме в сумку, которая как раз лежала между нами. Совесть уговаривала меня с каждой секундой, чтобы я вернула билеты и бросить незаметно их в сумку, затем, убедив себя, что я самостоятельно могу решать за себя, передумала возвращать их.

Пока мы ехали, меня терзали сомнения и мысли о последнем разговоре со Степаном по телефону. О чем же на самом деле он хотел мне сказать?! Может, он боится и передумал? А может, он уже женат?! Что за глупая мысль! Я ругала себя и все больше нервничала. Наверное, он не может выразить словами, что женится на такой милой девушке и как ему повезло? Если бы было так. Где найти ответы?

И тут как раз наш автомобиль остановился, впереди стояла большая пробка. В салоне раздался рык мамы и вздох отца. Недалеко от нашей машины громко ругалась молодая пара возле главного входа парка.

– Не уходи от разговора! – кричала вслед девушка своему парню, который пытался уйти от ссоры, но он резко остановился и повернулся к ней.

– Чего ты хочешь от меня услышать? – Спросил он.

– Если бы не твои родители, то женился бы на мне? – Спросила она умоляющее его и ждала ответа точно также как и я.

– А ты сама-то согласна выйти за меня замуж? Любишь ли меня на самом деле?

Потихоньку пара отдалялась от меня из виду, машина уезжала, а вместе с ней и ответ. Я задала и себе такие же вопросы. Хочу ли я замуж за Степана? Люблю ли я его на самом деле или это просто влюбленность? Раз я решилась выйти замуж за него, значит так и должно быть, или не так?

В раздумьях и волнениях я не заметила, как мы выехали из города и приехали к озеру, где уже собрались гости возле большого белого шатра. Дверь автомобиля отворил отец, и я еле смогла выйти из салона, вытаскивая все своё платье за собой. При этом я старалась не подавать своего волнения и, улыбаясь непринужденно, не смотрела ему в глаза.

Возле алтаря гости ещё не спешили присаживаться на свои места, это значило одно, Степан с родителями ещё не подъехал. Маму распирало от гордости, что мы раньше них приехали, а меня это тревожило. Может, они сейчас уговаривают Степана, или он успел сбежать? Я топталась на месте, ожидая их и начала регистрации. Сердце бешено стучало. Чем больше тянулось время, тем тяжелее мне становилось дышать. Чтобы отвлечься, я огляделась.

Меня привлек внимание безупречный алтарь, покрытый белой полупрозрачной вуалью и искусственными цветами. С него свисали мерцающие прозрачные бусины, отбрасывая радужные блики на свет, и разлетались на ветру в разные стороны. Я почувствовала, как теплый легкий ветер ласкал мое лицо. Сделала глубокий вздох и вытянула улыбку, стараясь поднять себе настроение и как-то себя ободрить.

Когда заиграли торжественные аккорды, гости начали занимать свои места. Кажется, всё началось, а я ещё не успела собраться с мыслями. Моё сердце стучало так сильно, что казалось, оно сейчас выпрыгнет из груди. Руки покрылись липким холодным потом, дыхание стало тяжелым. Бесконечный поток сомнений обрушился на меня. Что если Степан, увидев меня, передумает жениться? Смогу ли я стать для него достойной женой? Паника захлестнула меня, и я начала сомневаться в самом решении выйти замуж.

Мама двинулась к своему месту, ближе к алтарю, здороваясь по пути с гостями, а мою руку взял отец и прижал к себе.

– Как сказал Юджин Уэр, для победы необходимо мужество, чтобы сделать первый шаг! – Вымолвил отец, и это придало мне уверенность и поддержку, чувствуя, что я не одна.

Мой отец, с гордо поднятой головой, повел меня по искусственной зеленой дорожке прямо к алтарю. Когда он обернулся, чтобы посмотреть на меня, я разглядела в его взгляде смесь гордости и нежности. В уголках его глаз проступали слезы, которые он едва сдерживал. Он шмыгнул носом и быстро смахнул новую слезу. Затем нежно похлопал меня по руке, и я поняла, что он не хотел отпускать свою маленькую девочку. Я слегка приоткрыла рот, пытаясь сдержать слезы, и медленно втягивала и выдыхала воздух, борясь с комом в горле. Только бы не разреветься.

Мы медленно шли, каждый шаг приближал меня к новому и неизведанному этапу моей жизни. Я не могла отделаться от мысли, что все вот-вот изменится.

Звуки свадебного марша наполнили воздух в тот момент, когда я сделала шаг по красной дорожке. Волнение охватило меня. Я пыталась дышать глубоко и спокойно, но беспокойство предательски выдавало себя. Мои пристальный взгляд был устремлен вниз, чтобы не споткнуться о мягкий ковер. Я старалась идти в одном темпе с отцом, где-то сбивалась и, вновь собравшись, возвращала темп шага.

Гости восторженно встретили нас, но мои мысли были сосредоточены лишь на одном человеке. С каждым шагом я все больше приближалась к тому, кто ждал меня в конце этой дороги.

Решительно подняв голову, я заметила впереди Степана, стоящего у алтаря. Он пристально наблюдал за мной, приподнимая брови. От его улыбки во мне разлилось спокойствие. Тогда я выпрямилась и пошла более уверенно.

Степан был одет в строгом черном костюме, на шее алела красная бабочка, а в руках – пышный букет из белоснежных роз. Букет напомнил мне наш последний телефонный разговор. Рядом с ним стояли двое друзей в костюмах и белых рубашках, но без бабочек.

Чем ближе мы приближались к Степану, тем больше я замечала его растерянный взгляд. Когда он увидел меня вблизи, на его лице проступили грусть и тоска, уголки губ опустились. Я предчувствовала, что что-то не так с ним. И попыталась улыбнуться, сжимая губы, чтобы скрыть свое волнение.

В тот момент, когда музыка смолкла, отец отпустил меня. Степан, дрожащими руками, протянул мне букет, который на удивление был тяжелее, чем казался на первый взгляд. Когда Степан приоткрыл мое лицо и медленно убрал мою фату назад, я почувствовала, как мои глаза наполнялись слезами. Но это было не от радости встречи с ним, а от резкого и жгучего запаха, исходившего от него. Это была странная смесь духов и сильного перегара. Возможно, он пытался намекнуть мне, что накануне свадьбы он позволил себе лишнего.

Когда я смогла открыть глаза, то первым делом посмотрела на Степана. Он стоял растерянный, не переставая моргать. Эти жесты выдавали его попытки что-то скрыть, что-то утаить. Он даже не взял меня за руку, а спрятал свои за спину. Напряжение во мне нарастало.

Я пыталась убедить себя, что он просто нетрезв, напуган или смущен. Я боролась сама с собой. Но я должна была признать, что не чувствую к нему ничего. Он стал мне таким чужим. Разве можно выходить замуж за человека, к которому испытываешь неприязнь?

С грустью посмотрев на маму, которая доверчиво улыбалась нам, и на отца, который не мог сдержать слез, я мысленно просила у них прощения. Папа, мама, простите меня, что подвожу вас!

Как только регистраторша произнесла: « В этот прекрасный день…», я решительно схватила Степана за руку и потащила его подальше от гостей. Он послушно последовал за мной, спотыкаясь на пути.

Раздался гул гостей. Друзья посмеивались, что молодым невтерпеж провести брачную ночь.

Я настойчиво вела Степана за угол шатра, где мы остановились. Оглянувшись на алтарь, я убедилась, что никто не следит за нами. Мой отец обнимал мою маму, успокаивая ее и не позволяя ей броситься за нами. Мать улыбалась гостям, притворяясь, что все идет по плану.

Я перевела дыхание и обратилась взволнованным голосом к Степану:

– Степан, я…я так не могу больше!

– О чем ты? – не понимал он и криво улыбнулся. – Что ты задумала?