Капкан на препода

«Коронацию» Мелодия провела «блестяще», в прямом и переносном смысле. Она не стала ждать урока, а просто чуть не утопила профессора с утра в умывальной. Ор стоял на весь жилой корпус, как в мужском крыле, так и в женском.

Сначала в умывальнике засорился (с нашей помощью) сифон, и вода стала стремительно заполнять раковину. Виктор Сергеевич начал спешно перекрывать кран, но ручки просто проворачивались на месте. Вода потекла на пол, и мыло, которое мы накануне тщательно распределили по нему и высушили, вспенилось. Несчастный препод, сделав шаг, поскользнулся и грохнулся на спину в позе звезды. Ни сгруппироваться, ни ухватиться за что-либо у него не было возможности. А взвыл он, когда дверь в умывальную открылась и внутрь вошел заспанный адепт Утер и рухнул на него сверху. К слову, орк весит немало, примерно как два человеческих мага. Я даже немного посочувствовала мокрому преподавателю, который, вместе с невезучим адептом, сначала приводил умывальную в порядок, потом купался сам.

После такого умывания хочешь не хочешь, засияешь чистотой. Мелочь, а приятно, особенно за все те мучения, что я уже перенесла на тренировках. Еще пара десятков проделок, и у Виктора Сергеевича начнет дергаться глаз. Хотя, зачем нам препод истеричка? Нужно паузы больше делать.

– Предлагаю третью «воду» перенести непосредственно на Зимний бал, – предложила я Мелодии, идя по коридору академии. – Заодно дадим шанс Лютеции провести первый этап «Медных труб».

Я ликовала! Вчера, перед тем как пойти в мужскую умывальную комнату, выяснилось, что в категорию охмурительниц я не вхожу. Желающих и без меня было много.

– Она уже приступила к нему, – хихикнула амфибия.

– Вот ветреное создание! – вздохнула я. – И как?

– Пока безрезультатно. Первую записку, найденную в журнале, он прочел, изумился и выкинул. Она писала анонимно. Вторую и третью выбросил не читая. Самым смешным было то, что когда она решила подкинуть ее второй раз, там уже лежало похожих свернутых бумажек аж четыре штуки! Позже наши ребята случайно увидели Виктора Сергеевича с Амелией в неформальной обстановке. Они ужинали в кафе «Сицилия», где Ментос обычно встречается со своей подружкой. Говорит, Фирса щебетала без умолку, а профессор Сергеев молча ел, даже не поднимая на нее взгляда. И все же покинули они заведение вместе и скрылись в направлении, противоположном от академии.

– Пока у него есть постоянная подружка, – стала рассуждать я, – вряд ли его сразит хоть одна адептка.

– Ну, это смотря как «атаковать», – хмыкнула Мелодия.

– Не знаю. Опыта у меня нет. И необходимости набирать его тоже. Хватает похождений Эриона.

– Ладно, подруга. Я на урок. Подумай, что можно предпринять на Зимнем балу, – коснулась амфибия моего плеча и направилась вниз по лестнице, а я намеревалась пойти в жилой корпус.

– Хорошо. До вечера.

День прошел замечательно, и завтра нас ждет выходной.

– Эолиндора? – окликнул меня знакомый голос.

Я обреченно вздохнула и обернулась к Николасу, человеческому магу. Парень он симпатичный, добрый, старше меня на год. Но, на мой взгляд, зануда еще тот. Его невнятная речь, порождаемая неловкостью и неуверенностью в своих намерениях, меня порядком раздражала.

– Привет, – ответила я.

– Здравствуй. Я хотел предложить: давай завтра сходим куда-нибудь? Например, в Фредфорский парк?

– Ник, я уже говорила, что не хочу зря тебя обнадеживать. Извини, но серьезные отношения меня не интересуют.

– Я не настаиваю, просто предлагаю совместную прогулку.

– На которую ты, как обычно, возлагаешь большие надежды. Спасибо, Ник, но нет. Позови свою одногруппницу – Жоли. Я думаю, ей твое предложение очень понравится.

Парень встрепенулся и уточнил:

– Думаешь?

– Уверена.

– Хорошо. Я попробую. Спасибо! – после этого он тут же исчез.

– Все мужчины одинаковы! Бабники.

Я развернулась к лестничному пролету, чтобы продолжить путь, но врезалась в чью-то широкую грудь. Не то чтобы я была сильно ниже профессора Сергеева, но на полголовы он меня превосходил.

– Странные вы, женщины, существа, – задумчиво произнес он. – Сначала отвадите от себя, а потом еще и возмущаетесь.

Я сначала растерялась, но потом взяла себя в руки и взбунтовалась.

– Предлагаете принять приглашение, пойти на поводу, а потом остаться одной, у разбитого корыта, с новородком на руках? Если бы у парня были серьезные намерения, он бы сейчас был тут.

– Ну, в этом вы правы. Но и ситуация может оказаться разной.

– Я могу идти? – прищурила я глаза с подозрением, смело смотря на него.

– Идите, адептка Скайвел.

И мы разминулись. Что за дурная ситуация?

В выходные, с самого утра мы собрались всей нашей шебутной компанией и играли в снежки во дворе, перед центральным входом в академию. Из-за большого скопления народа в этот солнечный день для контроля на улицу вышло несколько профессоров, и с ними ректор Тайлен. Он с улыбкой наблюдал за нашим весельем, следя за тем, чтобы мы не переходили планку и не использовали магию для баловства.

Через час снежных войн мы все дружно попадали в сугробы, переводя дух.

– Ребята! У меня идея! – воскликнула я внезапно.

Как только я поделилась с ними фантазией, товарищи одобрили и сразу приступили к ее реализации и воплощению.

Парни скатали снег в шесть больших шаров и водрузили их друг на друга в два столбика, по три штуки в каждом. Посмотрев на наших гигантских снеговиков, ректор Тайлен покачал головой и отошел к начальным классам, за которыми следил профессор Сергеев.

– Отлично! Они уже выше нас в полтора раза. Эрион, бери меня на плечи. Ментос – Мелодию. Остальные подхватывают оттаявшую воду снизу, чтобы она не попортила скульптуры, и подают снег, если вдруг его будет нам не хватать.

Я использовала свою родную стихию – огонь и стала ваять ледяные скульптуры вместе с амфибией, которая регулировала рядом температуру и превращала оттаявший снег в лед. Лица своих произведений мы решили оставить на потом.

Через час работы была готова первая фигура. Ей оказался кристально прозрачный и стройный силуэт обнаженного мужчины, местами прикрытый тканью. Со стороны можно было подумать, что это одна из скульптур знаменитых архитекторов, а мы ее просто скопировали.

Еще через час рядом была сформирована фигура женщины, утопающей в объятиях своего возлюбленного. Простыню, прикрывающую стратегические места, мы растянули одну на двоих. Это все, что на них было.

Заподозрив неладное, Рудольф Тайлен и Виктор Сергеевич подошли. Они не могли не восхититься нашим коллективным творением.

– Последний штрих, – подмигнула я Мелодии, вздохнув устало.

Поочередно в быстром темпе мы выплавили из снега лица Амелии Фирсы и профессора Сергеева.

Пока ректор хохотал, а главный герой композиции стоял с открытым ртом, мы по-тихому смылись в столовую на обед, оглядываясь на сияющие в солнечном свете скульптуры изо льда.

– Я понимаю, что это не совсем прилично. Но, согласись, это шедевр! – услышали мы мнение ректора напоследок.

Видимо, Виктору Сергеевичу было жаль уничтожать наше творение, и сияющая красота успешно простояла в центре двора еще два дня.

Говоря об Амелии Фирсе: та сияла от счастья ярче нашего снежного произведения и навязываться к профессору Сергееву стала вдвое больше.