Случайная жертва
Сережа Фантика обожал: котенок с первого дня знакомства решил, что ему нужна полная семья, и исправно исполнял роль искусного сводника.
– Так почему ты спросила все-таки? Какая разница, знает кто-то или нет? Ты когда-нибудь придавала этому значение?
– Не придавала, но теперь придется, – ответила Ксения, и по отведенному в сторону взгляду Сергей понял, что сейчас ему сообщат какую-то не слишком приятную новость.
– Ну хватит уже ходить вокруг и около, – не выдержал он, – колись, что еще произошло!
– Произошло то, что ко мне обратилась мама Романа Алексеевича Жолудева с просьбой взять на себя защиту ее сына.
– Этого еще не хватало! – воскликнул Сергей. – Тогда мы с тобой окажемся по разные стороны баррикад и не сможем даже поговорить на эту тему.
Он бухнулся на диван, явно раздосадованный.
– Я еще не дала своего согласия, – заметила Ксюша, – у нас на завтра назначена встреча.
– Так завтра дашь, делов-то, – буркнул Сергей, – я же вижу, что ты непременно хочешь туда влезть.
– Хочу, не буду скрывать, – кивнула Ксения, усаживаясь рядом, – но не думаю, что это может быть поводом для ссоры. Мы оба любим свою работу, имеем к ней искренний интерес. Так в чем же я не права?
– Да я не говорю, что ты в чем-то не права, просто удивляюсь: живем в миллионном городе, а он оказывается тесным, как хутор какой-то. Как его мамаша на тебя вышла-то?
– Очень просто, их семья очень тесно связана с университетом, сам Роман там работает, мама его тоже, отец… В общем, меня профессор Панюшкин порекомендовал.
– Твой любимый профессор…
– Ну да. Так вот, пока я еще не стала официально адвокатом Жолудева, скажи: ты действительно веришь в его виновность?
Сергей задумался. Пока он размышлял, как ответить, на диван вспрыгнул Фантик и принялся усиленно умывать мордочку. Видно было, что в кухне он не только поиграл с мышкой, но и основательно закусил.
– Вы изъяли у Романа всю обувь или только те ботинки, на которых нет набойки? – поинтересовалась Ксения.
– Исследуем пока только ботинки, – ответил Сергей, – но потом надо будет посмотреть все, ну… в зависимости от первого результата. Практически вся остальная обувь у него спортивная, кроссовки всякие. Для нынешнего сезона больше ничего не подходит, а их к приличному пальто не наденешь. Есть еще зимние башмаки на шнуровке, но для них еще рано, да и набойки на них не предусмотрены, там литая подошва. Знаешь, светлая такая, ну, модная…
– Я поняла. Ты уже отдал их экспертам?
– Конечно, чего тянуть-то?
– Про анализ почвы, думаю, спрашивать не надо? Они же сравнят почвы на ботинках и на том месте, где был обнаружен пистолет?
Сергей вздохнул.
– Иногда ты меня просто умиляешь, – ответил он, – без тебя я ни за что бы не догадался. Так, проверил бы, от того ли ботинка набойка, и ладно. Ты меня за дурака считаешь, да? Спасибо. Но чтобы немного осадить твою неуемную профессиональную гордыню, замечу, что сравнительный анализ почв в данном случае никому и ничего не даст, он в любом случае будет положительным. Жолудев от машины до дома не по воздуху летел. А почва перед домом и перед деревом не может существенно различаться. Мы взяли образцы коры вяза, в котором было дупло. Нам надо понять, наступал ли он на ствол дерева или нет. И вот если на ботинках окажутся частицы этой коры, тогда твоему возможному подзащитному не поздоровится. Ну а если нет, у него все будет в порядке.
С этими словами Сергей встал с дивана и пошел переодеваться в домашнее, хотя в какой-то момент в голове шевельнулась непродуктивная, но соблазнительная идея изобразить смертельную обиду, якобы вспомнить о каких-то важных делах и уйти.
Пока он размышлял, не поддаться ли соблазну, Ксюша завопила с места:
– Только не вздумай обидеться! Мало ли что я сболтну, не подумав? И вообще я глупая женщина, мне можно.
– Ты не глупая, – откликнулся Сережа, отмечая про себя, что соблазнительная идея уже практически рассеялась, – ты нахальная и бессовестная. И вообще я жрать хочу, а меня никто не кормит.
– У тебя одна жратва на уме.
– А у тебя одни экспертизы. И твой нагломорд беспредельный.
– Какой еще нагломорд? – не поняла Ксюша.
– Феофан, какой же еще! – Сережа кивнул на Фантика, который продолжал старательно изображать ангела: – Он морду свою нахальную никак не вымоет, значит, пожрал уже. А я еще нет.
Ксюша встала и поплелась на кухню, где сразу же выяснилось, что обвинений в свой адрес она не заслужила.
– Я сегодня по дороге домой на ярмарку заехала, где выставка-продажа рыбы, – объявила она, – ну та, что рекламируется по телику… Оказалось, и правда не очень дорого. Я вот воспользовалась, взяла чавычу, лосося, еще кое-что для пробы. Там еще дичь всякая была, и я купила колбасу из оленины. Тоже по цене более-менее терпимо, если брать понемногу.
Она разворачивала какие-то бумажные сверточки, демонстрировала Сергею свою добычу, и по кухне разливался волшебный запах хорошей копченой рыбы. У него немедленно свело челюсть, а от вида рыбы помутилось в глазах.
– Я сейчас быстренько картошку сварю и сделаю салат, – пообещала Ксюша.
– Ну вот, только разделся, а тут теперь надо бежать в магазин, – глотая слюну, пробормотал Сергей.
– За пивом, что ли? – догадалась Ксюша. – Не надо, я взяла пива.
– Что за жлобство – запивать лосося пивом! Я за белым, вари пока картошку.
Он умчался, а Ксения занялась ужином.
Сергей любил рыбу самозабвенно. Его отец в молодости был заядлым рыболовом, и пока не стало подводить здоровье, исправно продолжал ездить на рыбалку. Так что карпы и караси в их доме никогда не переводились.
Сережа с детства обожал мамины котлетки из судака, а от жареных оладий из рыбьей икры чуть не терял сознание. Ему нравилось и горячее копчение, и холодное. Он обожал вяленую воблу и благородного запеченного сибаса. Но если не было сибаса, не брезговал и мойвой, из жирного брюшка которой одним точным движением пальца вытаскивал цельную, неповрежденную икру.
Сергей приобщился к каждому из добытых Ксюшей сверточков. И теперь даже не попытался скрыть от своей подруги, что испытывает полное, всеобъемлющее блаженство. От недавней обиды не осталось даже воспоминания.
– Ну все, теперь можешь вить из меня веревки, – удовлетворенно заключил Сергей, перемещаясь на диван, где уже ждал Фантик, которого безжалостно отогнали от стола с копченостями, потому что кошкам нельзя их давать даже в виде лакомства.
Обиженный котенок дергал носиком, ловя соблазнительные ароматы, и строил свою самую несчастную из имеющихся в его запасе гримас.
Когда Ксения присоединилась к семье с двумя чашками кофе в руках, Сережа окончательно потерял бдительность.
– Ты мне так и не ответил, – осторожно начала она, – ты всерьез подозреваешь этого парня, Романа? Или просто проводишь очистку следовательской совести?
К удивлению Ксюши, Сережа не отказался отвечать.
– Скорее второе, – сказал он, – я пока не вижу мотива. Они не были женаты, стало быть, материальный аспект вообще можно не принимать в расчет. Квартира была подарена Полине ее братом, после смерти девушки Роман в этой квартире никто. Не может же он всерьез рассчитывать на то, что семья Долгих отдаст ему квартиру Полины. Просто так, за красивые глаза. Тем более что существуют подозрения в его непричастности… Нет, это смешно. И ревность здесь ни при чем. Из ревности не убивают так хладнокровно, согласись, да и была ли там ревность, еще большой вопрос.
Сергей вдруг поднялся с дивана и скрылся в кухне. Через минуту появился со своим телефоном в руках.
– Еле нашел, – объяснил он, – вот смотри. Я скачал себе фотографии, которые наш Рома делал на пресловутом дне рождения. Я долго смотрел на них, на всех этих людей, и знаешь, какая меня посетила первая мысль?
– Какая?
– А мысль в том заключается, что мотива не было ни у кого. Вообще ни у кого, понимаешь? Давай по порядку. Московский шишка – Аркадий Терентьев. Блестящая карьера, деньги, все такое. Что ему за дело до сестры некровного родственника, мужа сестры? Он ее видит-то раз в год, когда какой-то семейный праздник и собираются все вместе. А они собираются, как показывает Жолудев, не всегда всем полным родственным составом.
– Его любовницей она тоже вряд ли могла быть… – задумчиво проговорила Ксения.
– Вряд ли, – согласился Сергей, – на поддержание любовной связи нужно время. На тайные встречи и все такое. А уж тем более если люди живут в разных городах. Но наша убиенная Полина была у своего Ромы всегда как на ладони. Вместе работали, вместе жили, у нее просто физически не было времени на сколько-нибудь серьезные отношения на стороне. Так что Аркадий отпадает. За ним отваливается и его жена, Алла. Ей-то что за дело до совершенно чужого человека? Зачем ей убивать девушку? Скучно, что ли, стало?
– Согласна, – кивнула Ксения.
– Поехали дальше, – Сергей увеличил еще одну фотографию, – следующий персонаж Роберт Крайнович, заместитель нашей именинницы.
– Ух какой красавчик! – не удержалась Ксюша.
С фотографии на нее смотрело лицо брюнета с выраженными семитскими чертами: большие глаза, четкий, крупный, правильный нос, чувственные губы.
– Тебе лишь бы на посторонних мужиков засматриваться, – прошипел Винник, – так что: будем дальше дело обсуждать или мужиков рассматривать?
– Чего ты взвился? – делано возмутилась Ксюша. – У меня свой мужик красавчик. А у этого взгляд похабный, мне такие не нравятся.
– Что значит «похабный взгляд»? Объясни.
– Ну, томный такой… Будто он всех вокруг готов раздеть… И… препарировать. В общем, давай по сути.
– А по сути, этот мужик – заместитель Натальи Долгих в ее маленькой частной клинике. Первая рука, или как там еще можно назвать.
– Только ли рука? – уточнила Ксения.
– Да кто их знает, может, и не только. Но это важно, если разбираться в семейных отношениях вообще. К несчастной девочке Полине все это не имело никакого отношения. Так что похабного Роберта мы можем вычеркнуть так же смело, как и его жену Елену, которая видела всех членов этой компании первый раз в жизни.
– Странно, – задумалась Ксения, – такая идиллическая картина и вдруг убийство. Кто у нас остался? Супруги Долгих.
– Да, супруги Долгих. Старший брат Полины Алексей, – на этих словах Сережа посерьезнел, задумался.
– С ним что-то не так?
– Честно сказать, я даже не понял, – ответил Сережа, – он был настолько потрясен, настолько раздавлен, что я даже испугался. Хотел вызвать врача, но он категорически отказался. Такое страдание не мог бы изобразить даже самый гениальный актер. Он был просто убит, понимаешь? Я видел разные реакции на смерть близкого человека, но эта была, пожалуй, самой острой. Самой болезненной. Его душили спазмы, периодически он убегал в ванную, а когда возвращался, от него пахло зубной пастой. Видимо, его рвало, и не один раз. Он любил эту девочку, помогал ей. Его горе было неподдельно. И ведь я видел его не сразу после обнаружения трупа, пока я приехал, прошло достаточно много времени.
– А жена? Что его жена? Не могла она ревновать мужа к сестре? Ну, допустим, считать, что он слишком много на нее тратит?
– Ксюш, там семейка вполне мажорная, – объяснил Сережа, – во-первых, Алексей Долгих отдавал сестре не последнее. И не настолько много, чтобы самому оголять свой семейный бюджет. Во-вторых, Наталья Долгих и сама делала Полине подарки. Девочка уже зарабатывала, но шиковать пока не могла, а в шкафу у нее – сплошь «Армани» и «Москино». Пусть джинсы, но «Москино» ведь! Спрашиваю у Жолудева, он показывает: это, мол, Наташа подарила, это тоже, и это тоже, и это… Она сама баловала девчонку. Полина всем нравилась, вот в чем все дело. Посмотри на ее фотку повнимательнее.
Ксюша вгляделась в молодое приятное веснушчатое личико. Чудесная девушка, нежная. Искренняя улыбка, умные глазки. Трудно представить себе, что кто-то мог хотеть ее смерти. Но даже если отбросить эмоции и личные ощущения, ничего не получалось. Один факт все равно оставался неумолимым – ее смерть никому не была выгодна, в ней никто не был заинтересован.
– Вот так-то, мать, – заключил Сережа, забирая у Ксении телефон, – как ни крути, Жолудев единственный подозреваемый. У него были с потерпевшей самые тесные отношения. Интимные. А это само по себе может давать основания для каких-то предположений. Например, что у них были какие-то тайны или еще что-то в этом духе. Мало ли что бывает между двумя близкими людьми?
– Сам-то веришь в эту фигню?
– Не особо, – сказал он, поднимаясь с дивана, чтобы направиться спать.
– Так что мне делать? Брать Жолудева или нет? И еще я не поняла насчет той роковой красотки из универа. Ее нашли, допросили?
– Нашли. С алиби пока не все ясно, проверяют.
– Так брать мне Жолудева или не брать, в конце концов?! – потеряла терпение Ксения.
– Чтобы окончательно решить с Жолудевым и с этой фам де фаталь, мне нужно не так много времени, – проговорил Сережа, – так что можешь брать. Это будет даже лучше. У тебя будет официальный статус в деле. Может, это и хорошо. Хотя что-то мне подсказывает, что обе мишени окажутся ложными.
– И я так думаю, – сказала Ксения, увлекая Сережу обратно на диван, – а знаешь почему?
– И почему же?
– Только сразу не выступай, ладно? – предупредила Ксюша. – Я думаю, что убить хотели кого-то другого. Не эту конопатую девочку Полю. Она стала случайной жертвой. Просто потому, что именно она вышла гулять с собакой. Убийца ждал не ее.
Глядя на свою возлюбленную, Сергей испытал ощущение, будто в этот момент кто-то вытащил ему мучительную занозу из пальца. Или вправил вывих в щиколотке.
– А почему я должен выступать-то? Я сам все время об этом думаю.
Глава 3
Следующие дни прошли в суматохе. Ксения Михайловна заключила официальное соглашение, и Роман Жолудев стал ее подзащитным.
Поговорив с ним, она только укрепилась во мнении, что Полину Долгих он не убивал, более того, ее вообще никто не собирался убивать.
Следующим неизбежно возникал вопрос: а кого же, собственно, собирались убить? И тут вариантов было не так уж и много. Жертва вышла из дому в розовой курточке, значит, хотя бы одно предположение неоспоримо: убийца ждал женщину. А их в доме было не так уж и много: сама хозяйка, она же виновница торжества, убитая Полина, Елена Крайнович и жена московского воротилы Аллочка.
Ксения выгадала окошко в своем расписании, когда могла – о роскошь! – на полдня остаться дома, устроилась за рабочим столом и стала систематизировать информацию, занося ее в таблицу.
Фантик настолько не ожидал, что мамочка окажется в его распоряжении в дневное время, что решил отложить свои подростковые игрища и, счастливый, улегся прямо на компьютерном столе, чтобы в полной мере насладиться Ксюшиным присутствием. У него, конечно, еще оставались некоторые нерешенные вопросы: недогрызенная расческа, украденная из косметички подводка для глаз, Сережина домашняя вязаная жилетка, которая была тщательно припрятана под кроватью и служила точилкой для когтей. Все это требовало внимания, но Феофан решил, что дела подождут. Не так уж часто Ксюша остается дома и, размышляя над какими-то своими проблемами, нежно поглаживает его круглый животик.
Первой и самой логичной выглядела версия о том, что убить собирались хозяйку дома. Во-первых, изначально с Пумой должна была гулять именно она, и если план преступника основывался именно на том, чтобы напасть на жертву во время прогулки с собакой, то он его и осуществил. Только с собакой вышла не хозяйка, а гостья.
Дальше. Если убить должны были именно Наталью, то кому, собственно, это могло понадобиться? Первое, что приходит на ум, – мужу. Опровергнуть статистику, которая утверждает, что подавляющее большинство убийств совершаются самыми близкими к жертве людьми, сложно.
Ксения не помнила точные цифры, их нетрудно было найти, но сейчас просто времени нет. Ее работа скорее в том, чтобы опровергать эту статистику, чем повторять ее вслед за следствием, но и полностью игнорировать ее тоже нельзя. Ее клиент – не Алексей Долгих, а Роман Жолудев, так что статистика очень даже кстати, и Ксения решила, что попозже покопается и найдет нужные ей данные.
Заинтересованность Алексея Долгих в смерти жены нужно было тщательно проверять. На первый взгляд она была для него совершенно губительна: у Алексея дела шли благополучно исключительно благодаря брату жены, который обеспечивал родственнику успешное участие в муниципальных и областных закупках. Фирма Алексея Долгих поставляла оборудование и инвентарь в образовательные учреждения области. От Алексея не требовалось никаких специальных знаний и навыков, только административное руководство, умение организовать и четко контролировать бизнес. Вообще-то к образовательному процессу он никакого отношения не имел и оказался в этой сфере не как специалист, а как очень удачно пристроенный бизнесмен. Хотя изначально и бизнесменом он тоже не был. Наверняка мечтал о чем-то другом, однако на существенных доходах от фирмы, как и на прибылях «Гиппократа», строилось благосостояние семьи Долгих. Материально Алексей был заинтересован в том, чтобы все оставалось как есть. Убивать жену ему было незачем. Разве только в том случае, если брак распадался по инициативе Натальи. Но даже в этом случае идея выглядела сомнительно: Алексей неизбежно становился подозреваемым номер один и в любом случае лишался поддержки влиятельного родственника. Выгода сомнительная.
Ксения, которая не видела никого, кроме Романа, воочию, спросила у Сергея, какое хозяин дома произвел на него впечатление. Винник скривился и отмахнулся:
– По-моему, зануда жуткий…
На вопрос, какими ему показались его взаимоотношения с женой, пожал плечами.
– Так вот, с ходу определить трудно, тем более что я за ними пристально не наблюдал. Но с первого взгляда производят впечатление людей, которые дружны и вообще привыкли быть вместе. Любовь это или уже нет, не знаю, но привязанность присутствует, это видно.
С тех пор как мысль о том, что Полина была убита по ошибке, впервые была высказана вслух, оперативники под чутким руководством Сергея Николаевича проделали определенную работу.
Как ни удивительно, недосягаемая звездная пара из столицы вызвала больше всего вопросов. С одной стороны – ничего особенно удивительного, никаких ноу-хау, общая практика для депутатов и чиновников высокого уровня.
Декларация Аркадия Борисовича Терентьева содержала в себе честные сведения о высокой заработной плате, наличии автомобиля и какой-то мизерной жилплощади, на которой неизвестно кто жил и жил ли вообще. Все остальное – огромная двухуровневая квартира в хорошем районе Москвы, земельные участки, машины, коммерческая недвижимость – принадлежало его жене Алле Юрьевне. Скромной девочке-гиду, которая еще недавно сопровождала состоятельных туристов на райские острова Таиланда. Да, так делают многие, разница лишь в том, что не все оказываются при этом втянутыми в криминальные истории, связанные с убийством. Что, если Аркадий хотел вернуть свое многомиллионное имущество и не нашел другого способа это сделать? Никто даже близко не представляет, что происходит в семье Терентьевых на самом деле. Есть ли у Аркадия Борисовича любовница? Или любовник имеется у прелестной Аллочки и муж об этом узнал?
В этом направлении надо было копать, и разработка этой версии не сулила Виннику легкой жизни. Вмешательство в жизнь сильных мира сего дозволяется следователям только по указанию свыше. Собственной инициативы лучше не проявлять, по отношению к такому персонажу, как Аркадий Борисович, она точно будет наказуема.
В конце концов Сергей решил идти по пути наименьшего сопротивления: активно он будет искать там, где нет риска, что ему отрубят пальцы, а уж если окончательно уткнется в московскую семейку, к делу надо будет подключать столичных коллег. И решение об этом пусть принимает руководство. По-тихому он и так их привлек, но пока на личных отношениях и контактах, не прибегая к официальным запросам. Сергей знал, что, когда дойдет до официальных запросов, все сильно осложнится.
Как-то нужно было подбираться и к семье Крайновичей. С первого взгляда они производили приятное впечатление: обаятельный красавец-муж, врач-эндокринолог, к тому же толковый руководитель и администратор. Его незаметная, но умненькая жена, психолог, имеющий практику в одном частном учреждении. Интеллигентные люди. Ни в чем предосудительном никогда замешаны не были.
Ксюша первым делом спросила о том, почему их пригласили на сорокалетие к Наталье. Ведь друзьями семьи они точно не были, семейные праздники вместе с супругами Долгих раньше не отмечали.
Сергей задумался: а ведь и правда, почему? Если Роберт был тайным любовником Натальи, зачем тащить его на семейную вечеринку, да еще и с женой? Или у них такая нежная профессиональная привязанность, что Наталья уже и в праздник не может без своего заместителя? Внешне ничего необычного или странного в таком приглашении, конечно, не было: люди работают бок о бок, укрепляют отношения, все больше проникаются доверием друг к другу. Вполне естественно, что им хочется делить не только рабочие, но и торжественные дни.
Дальше начинались вопросы. Были ли между этими людьми внеслужебные отношения? И если да, то какие именно? Взаимная любовь или нечто совсем другое? Если допустить, что преступник – Роберт Крайнович, то кто именно должен был стать его жертвой: надоевшая жена или начальница, чье место он хотел занять сам? Или он желал избавиться от слишком требовательной любовницы, которая стала угрожать его браку? И он тщательно все продумал и напросился в гости на сорокалетие… Невзирая на внешнюю невинность, было в этом приглашении что-то… Какой-то привкус.
Сергей пока не мог определить, какой именно, а Ксюша заявила, что в глаза никого ни разу не видела и ей трудно судить. Вот если бы…
Сергей знал, к чему она клонит, но до получения результатов экспертизы по ботинкам Романа Жолудева даже разговаривать ни о чем не хотел. И когда ответ от экспертов наконец пришел, Ксения Михайловна была официально приглашена в управление для ознакомления с документом.
– Так я и думала, – удовлетворенно изрекла она, внимательно изучив заключение, – я даже не сомневалась, что к корням дерева Роман и близко не подходил. Думаю, будет логичным ходатайствовать перед судом об изменении меры пресечения на подписку о невыезде.
– Я рассмотрю этот вопрос в установленном законом порядке, – пообещал Сергей Николаевич.
Вечером, подъезжая к дому, Винник предвкушал обстоятельный разговор с Ксенией. Он, кажется, созрел для того, чтобы согласиться с ее идеей.
– Если ты хочешь лично во всем участвовать, тебе нужно продолжать представлять интересы Романа Жолудева. Я могу допустить твое присутствие в доме, только если ты сохранишь официальный статус его адвоката.
– Ну так ведь он пока и не исключен из числа подозреваемых, правда? – пожала плечами Ксения. – Так что я не вижу тут проблемы. Пока для тебя подозреваемые – это все, кто там был. Брать с него деньги я за это не буду, но это уже мои проблемы. Главное, я хочу взглянуть на них на всех.
– Я предупредил их, что следствию необходимо установить местонахождение каждого участника вечеринки в момент совершения преступления. Так что присутствие каждого необходимо.
– И даже большой человек приедет из Москвы?
– Он приедет послезавтра и останется у нас на несколько дней, у него тут дела, так что все складывается очень удачно.
– Тогда завтра я хочу сходить в клинику «Гиппократ», – объявила Ксения.
– Так ты и так всех увидишь, – удивился Сережа.
– В присутствии следователя это одно…
– А в замочную скважину подсмотреть – это другое, – закончил фразу Сережа, – только в шпионов не играй, а то все испортишь. Лучше как-нибудь официально, как адвокат подозреваемого…
– Без тебя не догадалась бы… – фыркнула Ксения, но тут же пожалела о своей неуместной в данный момент строптивости, – а вообще спасибо. Ты здорово все придумал.
– Не подлизывайся, – улыбнулся Сережа, – еду давай.
– Блинчики с мясом тебя устроят, гражданин начальник?
– Меня все устроит, но когда ты успела блины сделать? Или в кулинарии купила?
– Нет, гораздо лучше, – хихикнула Ксения, – Клавдия подогнала. У нее блинчики – высший пилотаж.
– У нее все высший пилотаж. А когда ты к отцу-то успела съездить?
– Как говорил профессор Преображенский, всюду успевает тот, кто никуда не торопится.
– И тот, кто не слишком перетруждается, – вставил шпильку Сережа, – так специально за блинами, что ли, к отцу ездила?
– Не-а, – загадочно закатила глаза Ксения, – папа сообщил, что в субботу мы приглашены в гости по поводу некоего события.
– Это то, что я думаю?
– Видимо, да. Они с Ингой решили расписаться, вечером ужин по этому поводу.
– Гости?