Осторожно, двери гештальта закрываются

– Это моя сестра. Разве я тебе не говорила о ней?

– А, да, – очнулась я.

Я действительно забыла, что Авена рассказывала мне о своей сестре, которая родилась с генетическим синдромом. Я тогда была слишком погружена в свои дела и карьеру, чтобы слушать о других и запоминать информацию. Мне не хотелось вникать в чужие проблемы, чувства и эмоции, потому что они отнимали у меня силы.

– Как у нее дела? – спросила я из вежливости.

– Отлично, рядом море. Она любит воду, ей все нравится, – улыбнулась Авена. – А еще я выхожу замуж, – добавила она и заулыбалась еще больше.

Я оторопела, когда она сказала, что выходит замуж. Это больно меня укололо, как будто моя история повторяется, только не со мной.

– Да? – стараясь скрыть свое замешательство, быстро произнесла я.

В какой-то момент мне показалось, что кукла вуду мелькнет где-то между деревьев, мимо которых мы ехали. Я затаила дыхание.

– Здорово, поздравляю, – сохраняя спокойствие изо всех сил, добавила я.

– Он скоро приедет, и ты познакомишься с ним! – произнесла Авена. – Его зовут Шон. Я сегодня по телефону ему сказала, что у нас будут гости, – загадочно улыбнулась она, и ко мне подкралась мысль: «А что, если это она подложила мне куклу вуду, фактически отняв у меня мою судьбу и присвоив ее себе?»

Но потом я попыталась отмахнуться от этой мысли, как от надоедливой мухи, так как это было совсем нелогично. Авена не могла мне завидовать, ведь у нее было все… Или могла? У нее тогда не было мужчины, а теперь он есть, а у меня нет… Я не знала, что сказать дальше, поэтому свое замешательство решила завуалировать комплиментом, чтобы перевести разговор на другую тему.

– А ты совсем не изменилась, – единственное, что смогла выдать я в этот момент.

– Ты тоже, – радостно кивнула она мне.

– А как там Ян? Вы больше не общались? – спросила она меня так, как будто спрашивала о чем-то обыденном.

Сердце мое сдалось от обиды и боли, как будто старую рану всковырнули палкой.

– Нет. Даже и не вспоминала о нем за все это время, – с вызовом ответила я.

– С глаз долой – из сердца вон, – подытожила она, приняв все за чистую монету.

Вскоре мы остановились возле огроменного дома, белого с мраморной лестницей, ведущей в него.

– Это что, санаторий? – с усмешкой сказала я. – Ты реально здесь живешь?

– Да, – улыбнулась она. – Но это все заслуга отца с матерью, они много работали. А нам с сестрой просто так перепало, – хихикнула она.

– Клево, – сказала я, и моя нога, обрамленная цветастой остроносой весенней туфелькой, выступила из машины.

Я сама себе напомнила девушку из рекламы, которая часто крутилась у меня на смартфоне. Вначале из дорогой машины выходит ее нога, а потом показывается все остальное тело. Это было забавно. Я улыбнулась, мою улыбку заметила Авена и весело подмигнула мне.

Мы направились к дому.

Кроме ее джипа, возле дома стояли еще две машины – серая и красная.

– Почти автопарк, – заметила я с иронией.

Дом был огромный, белый цвет преобладал, сочетаясь с кирпичным, и уходил в розовый. Розовыми были скамейки, беседки и ограда. Вокруг дома было много качелей. Если бы дом не был такой огромным, то я бы сказала, что это дом Барби, хотя его солидность и основательность предполагала фонтаны и античные статуи. Впрочем, они и были, только современного вида.

Когда мы шли в дом, я остановилась у статуи, которая была выполнена в фирме женского очертания, внутри которого было пусто.

– Это работа Франсуа Дюанна, известный скульптор, хороший знакомый отца. У нас тут много его изваяний, – небрежно прокомментировала Авена современное искусство. – Пошли скорей, покажу еще! – потянула она меня за руку.

Я пошла за ней. Она повела меня за дом, чтобы показать пруд, где плавали лебеди.

– Смотри, – показала она мне на пруд, который был огорожен маленьким белым заборчиком, – видишь?

– Да, прикольные, – сказала я негромко, рассматривая двух лебедей, которые плавали там.

– Они ненастоящие! – с усмешкой сказала Авена. – Это фишка моей матери. Она любит такие штуки. Ну это когда ты смотришь и тебе кажется, что они настоящие, а при ближайшем рассмотрении оказывается, что нет, – заулыбалась она. – От них еще пульт есть, он на том дереве, что ближе к пруду.

– А дерево настоящее? – с удивлением спросила я.

Авена рассмеялась. Ее легкий смех завораживал меня. Авена была искренне удивлена моей наивностью.

– А деревья настоящие, – сказала она, улыбаясь. – Тут много всего настоящего, сама до сих пор удивляюсь, – с иронией сказала она. – Сейчас, кстати, познакомлю тебя со своей сестрой, – тут Авена посмотрела на часы, которые у нее были на руке, маленькие, блестящие, больше похожие на браслетик. – Хотя нет, у Саванны сейчас дневной сон. Ладно, тогда потом, как она проснется, – махнула Авена рукой, и ее часы подпрыгнули на ее тонком запястье.

Меня всегда удивляло, что Авена носит часы, потому что у нас на работе никто их не носил, кроме нее. Все смотрели время на телефоне или других гаджетах. Но Авена всегда приходила с часами на руке. Я понимала, что эта привычка – носить часы – у нее с детства, она как будто срослась с ними, и я ее без часов на руке уже не представляла. Но от ее часов мне стало не по себе, я стала думать о времени и поняла, что последние пять лет моей жизни улетели в трубу, как будто их не было.

***

Внутри этот дом был тихий, пустынный и гулкий. Казалось, что, если я скажу слово, – будет эхо. Дом как сон, по которому блуждаешь, блуждаешь и ничего не происходит. Но внутри было прохладно, мне это нравилось, освежало.

Авена показала мне мою комнату, которая мне сразу понравилась, потому что там не было ничего лишнего, и, к счастью, она была небольшой, с кремовым тюлем, который дрожал от малейшего ветерка, потому что окна были открыты. Я была рада, что комната была небольшой, иначе мне бы пришлось поставить здесь палатку и жить в ней, чтобы не терять границы тела. И тут Авена преподнесла мне сюрприз:

– Располагайся, – сказала Авена, – сейчас поедем на пляж. Лучший отдых после поезда – это увидеть море. А можно и поплавать. Хочешь поплавать?

Я немного растерялась. После моего жизненного затишья, когда вообще ничего не происходило, это было как снег на голову. Я ведь еще не успела отойти от поездки на поезде, где в окне увидела куклу вуду, потом Авена огорошила меня признанием, что скоро выходит замуж, а теперь еще и едем на пляж.

– Надеюсь, ты взяла с собой купальник? – весело сказала она мне.

На самом деле я взяла с собой купальник, которому было сто лет в обед. Но для меня было слишком много событий за один день, поэтому я решила соврать.

– Нет, – сказала я с лукавой улыбкой на тот случай, если она меня рассекретит.

Но она тут же произнесла:

– Отлично! У меня так много новых купальников, некоторые из последних коллекций.  Мне все не переносить. Можешь выбрать любой из них. Или, хочешь, я сама тебе выберу?

Судя по всему, она не хотела принимать отказ, и мне было проще согласиться.

Я решила больше не придумывать отговорок, в конце концов, единение с природой морского побережья могло меня успокоить больше, чем трепетавший на ветру тюль этой комнаты. К тому же Авена сказала, что сейчас на пляже мало людей и мы будем почти одни. Я не захотела сама выбирать купальник, поэтому доверила выбор ей.

Мы с Авеной носили примерно один размер одежды, но она была чуть пополнее в бедрах, и эта разница была несущественной.

Вскоре она принесла мне серебристо-белый купальник, украшенный сверху маленькими белыми бусинками.