Подъехав к небольшому зданию с красивым названием «Je t'aime», я остановила машину ближе к порогу заведения. Набрав полные лёгкие воздуха, мысленно приготовилась к выходу. Недалеко от двери уже появился мальчишка, в обязанности которого входило позаботиться об автомобилях гостей ресторана. Отдав ключи подошедшему пареньку, я двинулась внутрь через открытую швейцаром дверь.
– Здравствуйте, Ирина Владимировна. Ваш столик уже готов. – Учтиво улыбнувшись, администратор зала провёл меня, как постоянную клиентку, к неприметному столику возле окна и помог мне сесть, любезно отодвинув мягкий стул. – Вас сегодня обслуживает Светлана. Желаю приятного времяпровождения в нашем ресторане.
Мужчина, только что так мило улыбавшийся мне, хмуро оглядел девушку в белой блузке с именем Светлана на нагрудном карманчике и слегка подтолкнул её в моём направлении. Судя по тому, как нервно её пальцы крутили карандаш и блокнот, а глаза бегали в попытке вспомнить что и за чем она должна делать, худенькая блондинка явно работала тут меньше месяца. Да и в прошлый свой визит я её не встречала. Хотя это не странно. Официанты тут меняются часто. Почему-то стало жаль девушку, на вид которой было не больше девятнадцати лет.
– Мне, пожалуйста, неполный бокал белого вина и стейк из сёмги под сливочным соусом, – не желая обременять девочку всеми ритуалами принятия заказа, я сразу же определилась с выбором. Опередив очередной вопрос Светы, тут же добавила: – Вино «Виньо Верде».
Наконец-то дождалась, пока меня оставят одну. Официантка тем временем очень быстро и довольно пронырливо записала заказ и удалилась так же быстро, как и снова появилась возле моего столика со стаканом воды.
Я пальцами обвила запотевший хрусталь с кристально чистой водой. Вспомнилось, как ещё при первом моём посещении этого места то ли администратор, то ли кто-то из официантов распинался передо мной, что эта вода привезена из La Ferme Thermale. Если дословно перевести, будет звучать как Термальная Ферма императрицы Евгении. Именно той, которой было суждено стать последней императрицей Франции. Так вот, якобы именно благодаря этой воде, Евгения не потеряла свою небывалую красоту до самой старости. А прожила она не так и мало – без двух недель девяносто четыре года.
В такого рода байки я мало верила. Они вызывали у меня лишь иронию да отвращение.
Сделав небольшой глоток, снова поставила стакан перед собой. Как и ожидалось, вода оказалось самой обыкновенной, ничем не отличающейся от обычной бутилированной, той, что продают в супермаркетах. Спасибо, что хоть не водопроводную принесли.
Снова появилась Светлана, неся поднос с заказом. Быстро справившись со своими обязанностями, девушка пожелала приятного аппетита и скрылась за ширмой в ожидании следующего клиента.
Я получила именно то, что хотела.
Спрятавшись от посторонних глаз за крайним столиком, при этом я получила очень хороший обзор главного зала. Теперь только и оставалось – медленно пить вино, ощущая слегка кисловатый вкус напитка. Растягивать удовольствие глоток за глотком.
Моё внимание привлекла одна очень колоритная парочка в центре зала.
Он – явно сын богатеньких родителей. Она же – совершенно простая девушка, не привыкшая к подобной роскоши и богатству. Чувствует себя скованно, зажато. Не знает, для чего нужна маленькая вилочка с двумя зубьями. Но эти глаза смотрят с такой любовью, боготворя человека напротив. Он же кичится своими деньгами, вальяжно раскинувшись в кресле. Даже не замечает её сконфуженности. Она ему не нужна. Она всего лишь очередная в списке.
От злости я чуть было не сломила ножку бокала, который до сих пор держала в руке. Хотелось подойти к ней, тряхнуть хорошенько за плечи, а может, и ударить по щеке. Жестоко? Да. Именно. Но ведь потом не будет так больно. Ведь потом ещё и «спасибо» скажет. Но я не имею права. Это не моя жизнь. И не мои ошибки.
– Здравствуй, – уверенный голос за спиной заставит тысячу мурашек пробежаться по моему позвоночнику. – Я присяду возле тебя?
– Разве мы знакомы? – надменно спросила я у мужчины, который так нагло ворвался в моё личное пространство.
– Меня зовут Александр. Теперь уже да, – он улыбнулся улыбкой, которую уже давно отрепетировал на представительницах слабого пола. Такая могла растопить сердце любой. Но только не моё.
Передо мной сидел успешный, полный сил, молодой мужчина. Тёмно-карие глаза смотрели прямо, ни на секунду не отворачиваясь от выбранной жертвы. Казалось, он уже распланировал, где пройдёт наша ночь и сколько раз я буду биться в экстазе. Ему не важна моя жизнь, душа. Даже моё имя не вызывает интереса. А зачем? Утром он всё равно ничего не вспомнит. Только хорошую ночь.
Я снова перевела взгляд на пару, за которой наблюдала несколько минут назад. Острая неприязнь просто плескалась в душе, транслируя весь негатив во взгляде.
– Ваша дочь? – спросил Александр, потягивая вино, которое Светлана уже успела ему принести. – Ты так смотришь на парнишку, будто готова разорвать его в клочья.
– А вас не научили в детстве придерживаться такта и не лезть в чужие дела?! – Обтянутая фиолетовой блузкой грудь вздымалась от бури эмоций, которая кипела в моей душе. Но всё же какая-то сила заставила ответить на этот каверзный вопрос. – Это не моя дочь. Более того, она мне никто. Просто жаль, что таких сволочей ещё носит эта земля.
Я залпом допила оставшееся в бокале вино и собралась уже идти, как крепкая рука мягко взяла меня за запястье.
– Ну куда же вы? Даже имени своего не раскроете?
– О, что это милорд перешёл на «вы»? – съязвила я, пытаясь освободить свою руку. – Что мне за честь такая выпала?
Ответа не последовало. Спустя секунду Александр уже разговаривал со Светланой, заказывая ещё одну бутылку вина. Мне ничего не оставалось сделать, как сесть на свой стул и продолжать «милую беседу» с этим покорителем дамских сердец.
– Ненавижу обожаемую вами лёгкую небритость, – это было первое, что пришло мне в голову. Хотелось задеть самоуверенность Александра. Зацепить за живое. Показать, что не каждая может упасть к его ногам.
– Вами? – улыбнувшись, спросил он в свою очередь.
– Да-да. Именно вами. Вы одеваетесь броско, пользуетесь самым дорогим одеколоном, создавая образ покорителя сердец. Но это не вы. Это только оболочка, созданная шёлковыми рубашками да мускусным ароматом. А внутри вы пусты. У вас нет сердца. У вас нет души. Вы не умеете любить, страдать, боготворить. Вы только пользуетесь. А потом выбрасываете. Каждый из вас пользуется и выбрасывает. Начиная с малых лет, вы манипулируете нами, как тот парень ловко обрабатывает девчонку. Она-то мечтает о любви. А он – только о том, чтобы поставить ещё один крестик в журнале свиданий. А потом показывать друзьям новые фото обнажённой девушки, ещё так по-детски сложившей руки под щекой. Вы не умеете любить. Вы не умеете ценить. Вы не люди. Вы мужчины…
Звенящая тишина повисла за нашим столом.
Не желая продолжать этот бессмысленный разговор, я бросила на стол деньги с щедрыми чаевыми и быстрым шагом удалилась из ресторана.
Всё сказанное минуту назад эхом пролетало в голове. Фразы перепутались между собой, создавая клубок мыслей, эмоций, слёз. Каблуки чётко стучали по асфальту, задавая ритм сердцу. Вечер был безнадёжно испорчен, без возможности исправить, вернуть всё обратно. Оставалось дождаться такси и уехать домой. От вина немного плыло в глазах – садиться за руль хоть и в почти трезвом, но, всё же, не очень вменяемом состоянии, нельзя.
Хотелось спрятаться за надёжным замком и расслабиться под тёплым душем. Забыть сегодняшний вечер, выбросив всё из головы…
Я садилась в ярко-жёлтый автомобиль, даже не подозревая с каким восхищением за мной наблюдают тёмно-карие глаза из зала ресторана.
Глава 2
Протяжный монотонный звук ворвался в подсознание, вытягивая меня из цепких объятий ночи. Электронные часы показывали на своём табло половину седьмого – время звонка будильника. Каждая следующая минута уже расписана строго по графику, сформированному за многие годы. Две минуты на осознание того, что всё-таки пора вставать. Пять минут на подъём с кровати. Ещё десять – на приём душа. А там, всего-то, оставалось позавтракать свежезаваренным кофе, нарядиться в светло-бежевый брючный костюм – и можно идти на работу. Нет, сегодня лучше чёрный. Точно. С голубой блузкой.
Решительно откинув одеяло, я направилась в ванную. Итальянский кафель встретил меня знакомым холодом. Ещё бы – идти босиком, поленившись надеть тапочки. Вспомнить бы, где они.
Щелчок – и ванную комнату озарил мягкий рассеянный свет, исходящий от огромного количества точечных лампочек, которые были установлены повсюду.
Я повернула кран, наслаждаясь сильным напором холодной воды. Прикосновение мелких капелек к пальцам дарило блаженство и расслабление. Набрав полные ладони, энергично умыла лицо. Остатки сна мгновенно канули в небытие, точно так же, как и вода стекала прочь. Выпрямив спину, я встретилась взглядом со своим отражением. Глаза смотрели с опаской, как будто предупреждая меня о чём-то очень важном. Что ни в коем случае нельзя пропустить.
– Ну что ты смотришь? Помню я, помню. Встреча с замом. Марина Викторовна. И к маме заеду. Поговорю… Ах, да, машина. И её заберу. Видишь? Ничего не забыла. – Я отвернулась от своего отражения, так и не присмотревшись к своим собственным глазам…
Спустя несколько минут меня было не узнать. Тёмные брюки обтягивали стройные ноги, аккуратный гольф персикового цвета выгодно подчёркивал цвет кожи – сегодня именно он выиграл схватку среди всех «жителей» гардероба. Голубая блузка, идеально выглажена, которая должна была притянуть внимание заместителя директора на сегодняшней встрече, так и осталась висеть на стуле. Забавно было наблюдать, как очень просто можно управлять мужчиной при помощи расстёгнутой лишней пуговицы, при этом не давая ни единого шанса на реализацию его пошлых мыслей.
Я как раз подводила карандашом второй глаз, когда услышала тихий щелчок кофеварки. Отлично, мой завтрак как раз вовремя подоспел. Добившись одинакового эффекта от туши на обоих глазах, прошла на кухню, где меня уже ожидал любимый кофе «Арабика» да парочка поджаренных тостов. Вредно, да. Зато очень быстро.
Щелкнув пультом, включила телевизор. Если уж выбирать между его однотонным звучанием и тишиной, я всегда выбирала первое. Ведущие новостей как раз рассказывали о политической обстановке в стране, о новых законопроектах, о массовых беспорядках и забастовках на улице. Как будто это могло что-то поменять.
Не особо вслушиваясь в информацию, идущую от дикторов, я, набрав номер на мобильном, вызвала такси. В запасе оставалось несколько минут, чтобы надеть пиджак, зачесать волосы назад, подколов их возле висков невидимками, и подкрасить губы неяркой помадой.
Сегодня мой выбор пал на высокие сапоги с толстым устойчивым каблуком.
Надев полушубок, я последний раз осмотрела себя. Сейчас я видела успешную молодую женщину, которая в свои тридцать три года уже успела много достичь в карьерном росте. Моя внешность заставляла оборачиваться на улице и смотреть вслед – либо с восхищением, либо с завистью.
Последний раз улыбнувшись своему отражению, я закрыла за собой дверь квартиры и поспешила на улицу, где меня уже ждало такси.
***
– Ирина Владимировна, вам тут принесли на подпись пару бумаг. И ещё звонили из банка. Они хотели..
– Танечка, всё потом. Сейчас кофе. Хотя нет, лучше чай, – я улыбнулась своему секретарю, на ходу расстёгивая большие чёрные пуговицы верхней одежды. – И сахара побольше. А потом уже и бумаги.
Последние слова я произнесла уже будучи в своём кабинете. Бросив полушубок в кресло, глубоко вдохнула, пытаясь отдышаться от быстрого подъёма по ступенькам на четвертый этаж. В девять утра все лифты загружены настолько, что выгоднее воспользоваться лестницей, чем ожидать, пока чудо техники спустится на первый этаж.