Чуть успеет оборваться
Связи нить,
Начинаем волноваться
И звонить.
Вот уж нервы на пределе,
Шок не снят.
А неплохо ведь сидели
Без огня.
По стене плывёт и тает
Свечки след.
Да! Нечасто так бывает —
Дали свет!
Сестре
Наше детство вспоминаю.
Забывать его негоже.
Ты у нас была вторая,
На три года лишь моложе.
Твоё платьице в полоску…
В нём ты ползать начинала.
Обижалась, когда соску
Наша кошка отбирала.
Вскоре стала брать, как мама,
В руки тряпку половую.
Со слезами, но упрямо
Мыла комнату, другую.
Ткань порола, примерялась,
Своим куклам шила платья.
В уголке уединялась,
Чтобы не мешали братья.
Я играл до пота – градом,
Растянув гармонь-старушку.
Ты садилась со мной рядом
И мурлыкала частушку.
Спать ложились после чаю.
Мы о будущем шептались.
А на этом я кончаю,
Чтобы в детстве мы остались.
Горе
Несомненно, день уважил —
Солнце ласково пекло.
На уютном сельском пляже
Было тихо и тепло.
День горел, бурлил, светился,
Умиляла речку тишь.
Бултыхался и резвился
С мамой розовый малыш.
Ничего не предвещало
Хоть какой-нибудь беды.
И людей было немало
На песке и у воды.
Кто был смел, а кто и кроткий…
Шум, неясные слова…
Даже рёв моторной лодки
Не услышали сперва.
А она помчалась мимо,
За волной послав волну,
И как раз малыш тот милый
Вниз головку окунул.
Не прошла волна сторонкой,
Встала вспененной стеной…
Только пухлая ручонка
Задрожала над волной.
С головою окунулся,
От испуга онемел,
Моментально захлебнулся,
Даже вскрикнуть не успел.
Маме речка стала морем,
Кровь ударила в висок,
Обезумела от горя,
Вяло рухнула в песок.
Все её держали с силой.
А над пляжем – женский вой:
– Ты куда, сыночек милый,
Саша, Сашенька! Родной!
Просчитались
Утихли серенькие споры
Вокруг того, где мы живём.
Полей заброшенных просторы
Когда-то числились жнивьём.