Последний отзыв
Книга дельная. Без воды, приводятся реальные кейсы и способы их разрешения. Много практичных полезных советов и методик. Кое-что уже испробовала в дел...
Далее
По всем вопросам обращайтесь на: info@litportal.ru
(©) 2003-2025.
✖
Крещатик № 93 (2021)
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля
как засохшие щучьи молоки,
в этом смысле еще повезло мертвецам —
больше их не убьют на востоке.
Для кого я оставил путевку на крит —
чье-то рабское имя невнятно
шепчет память моя, крематорий закрыт,
но в египет – пускают обратно.
* * *
Куколка в чукоккалу вернулась,
в гусенницу куколка свернулась,
как свернулось слово «молоко»,
потому, что бабочкой легко —
слишком быть, обслуживая пятна,
мама, забери меня обратно,
буду жить под яблоней и сливой —
страшной, волосатой и счастливой
гусенницей, сонно пламенея
в лабиринте, меж корней корнея,
хорошо, что я не помню зла —
бабочкой ни разу не была.
* * *
Был финал сотворения мая:
задыхаясь от быстрой ходьбы —
надо мной пролетела хромая,
кистепёрая птица судьбы.
Вот, на ком отдохнула природа,
и бугор объявил перекур:
на судьбе – с головою удода
и с фасадом ощипанных кур.
Пролетела, ногами касаясь,
и упала в чужой водоем,
я – шаман, вызывающий зависть:
зависть, зависть, как слышно, прием!
Маринуется солнце в закате,
едет, едет по вызову, к вам,
на электро-своем-самокате —
безответная зависть к словам.
С ней знакомы: успешный аграрий
и бездомный поэт от сохи,
ей понравится ваш комментарий,
но она – ненавидит стихи.
И не то, чтобы это – больное,
как мечты инвалида труда,
а похоже на чувство двойное,
на медаль – золотая звезда.
По судьбе, по любви, по закону:
вам – венок или слава нужна,
ну, а мне, благородному дону,
ваша зависть – вторая жена.
Как бессмертный аналог соседки,
ваша зависть – милее стократ,
заряжаясь вином от розетки.
прислонился к стене самокат.
И обманутый маем нагретым,
я завидую только врачам,
дням, наполненным солнечным светом,
и обильным дождям по ночам.
Я завидую всяким знаменьям,
чудотворцам воды и огня,
всем стихам, что меня не заменят,
но останутся после меня.
* * *
Кто отдал в переработку
яблони озимый плод,
солнце, озеро и лодку,
кто пустил меня в расход?
Не заметив тонкой грани
между льдом и кипятком,
может, родина, по пьяни —
гибельным прошлась катком?
Не спеша, утрамбовала
в землю, в свежее говно,
чтоб меня осталось мало:
саша – хлебное зерно.
Не ячменная левкоя,
не пшеничный царь дубов,
саша – зернышко такое,
урожай на пять хлебов.
в этом смысле еще повезло мертвецам —
больше их не убьют на востоке.
Для кого я оставил путевку на крит —
чье-то рабское имя невнятно
шепчет память моя, крематорий закрыт,
но в египет – пускают обратно.
* * *
Куколка в чукоккалу вернулась,
в гусенницу куколка свернулась,
как свернулось слово «молоко»,
потому, что бабочкой легко —
слишком быть, обслуживая пятна,
мама, забери меня обратно,
буду жить под яблоней и сливой —
страшной, волосатой и счастливой
гусенницей, сонно пламенея
в лабиринте, меж корней корнея,
хорошо, что я не помню зла —
бабочкой ни разу не была.
* * *
Был финал сотворения мая:
задыхаясь от быстрой ходьбы —
надо мной пролетела хромая,
кистепёрая птица судьбы.
Вот, на ком отдохнула природа,
и бугор объявил перекур:
на судьбе – с головою удода
и с фасадом ощипанных кур.
Пролетела, ногами касаясь,
и упала в чужой водоем,
я – шаман, вызывающий зависть:
зависть, зависть, как слышно, прием!
Маринуется солнце в закате,
едет, едет по вызову, к вам,
на электро-своем-самокате —
безответная зависть к словам.
С ней знакомы: успешный аграрий
и бездомный поэт от сохи,
ей понравится ваш комментарий,
но она – ненавидит стихи.
И не то, чтобы это – больное,
как мечты инвалида труда,
а похоже на чувство двойное,
на медаль – золотая звезда.
По судьбе, по любви, по закону:
вам – венок или слава нужна,
ну, а мне, благородному дону,
ваша зависть – вторая жена.
Как бессмертный аналог соседки,
ваша зависть – милее стократ,
заряжаясь вином от розетки.
прислонился к стене самокат.
И обманутый маем нагретым,
я завидую только врачам,
дням, наполненным солнечным светом,
и обильным дождям по ночам.
Я завидую всяким знаменьям,
чудотворцам воды и огня,
всем стихам, что меня не заменят,
но останутся после меня.
* * *
Кто отдал в переработку
яблони озимый плод,
солнце, озеро и лодку,
кто пустил меня в расход?
Не заметив тонкой грани
между льдом и кипятком,
может, родина, по пьяни —
гибельным прошлась катком?
Не спеша, утрамбовала
в землю, в свежее говно,
чтоб меня осталось мало:
саша – хлебное зерно.
Не ячменная левкоя,
не пшеничный царь дубов,
саша – зернышко такое,
урожай на пять хлебов.
Другие электронные книги автора Альманах
Другие аудиокниги автора Альманах
Последний отзыв
Книга дельная. Без воды, приводятся реальные кейсы и способы их разрешения. Много практичных полезных советов и методик. Кое-что уже испробовала в дел...
Далее