Ритуал

– А псу чего? – Неожиданно спросил корчмарь. Гарвель внезапно понял, что все еще держит щенка, левой рукой. А тот счастливо сопел во сне, свесив лапки, умостив мордочку на ладони. От его тщедушного тельца казалось, разливалось тепло, постепенно согревая заледеневшую от поражения душу мага. Машинально погладив щенка, довольно хрюкнувшего во сне, Гарвель с удивлением ощутил ворохнувшуюся на самом дне разума симпатию к этому маленькому созданию.

– На твое усмотрение. – Буркнул он, иполучив от хозяина указания в какую комнату заселяться, быстрым шагом отправился в комнату.

Комната, несла на себе печать железного порядка, в котором хозяин содержал весь двор, несмотря на довольно буйный нрав своих постояльцев. Ведь любой нормальный человек в путь не двинется, а останется ночевать дома, жена ужином накормит бесплатно. А в подобные заведения стягивается куда более непоседливый люд, обычно с целью себя показать, да по голове получить, а если повезет, то и дать.

Сбросив сумку на небольшую лавку, и сняв пыльный плащ, Гарвель все еще прижимая щенка к груди, прошел к невысокой койке, и сев на нее принялся с любопытством рассматривать, все еще сонно сопящего щенка. А тот, ощутив внимание человека, открыл глаза, попытался лизнуть его в лицо, а когда не вышло, обиженно засопел.

Гарвель уклонился, все еще силясь понять, что ему кажется в щенке необычным помимо странного окраса. Однако в голову ничего не шло, к тому же желудок, возмущенный отсутствием ужина и завтрака, недовольно барахтался в теле, напоминая о необходимости есть каждый день, не давая ухватить за шкирку мысль, что настойчиво стучала в голове.

Спустя несколько минут в комнату постучали, почти сразу за стуком в комнату ввалился здоровенный детина с подносом в руках и увесистой дубиной на поясе. По-видимому, эта дубина и была тем самым гарантом порядка, что помогал содержать двор в чистоте. Однако эти мелочи не интересовали чародея. Да и щенка тоже. Ощутив мощный запах гречневой каши, и жаренного с луком мяса щенок завозился на руках у Гарвеля, желудок которого тоже заметно оживился от запаха еды. Детина, сунув поднос в руки Гарвелю, поспешно вышел, пообещав, что сейчас за обрезками для пса сходит. И пока Гарвель жадно насыщался, щенок прыгал по кровати, оставляя после себя грязные следы, и пытался урвать хоть кусочек с миски Гарвеля. Наконец заметив его суету, чернокнижник отломил небольшой кусочек мяса и сунул щенку. Тот недоверчиво посмотрел на человека. И осторожно взял из рук кусочек, похоже, такое случалось с ним не часто, и жизнь его особо не баловала, об этом громко говорила его худоба, и радостное недоверие, что порой прорывалось в его взгляде. Схомячив кусочек мяса, щенок требовательно уставился на Гарвеля таким преданным, и полным любви взглядом, что тот не удержался смеясь, оторвал еще, чувствуя, как медленно разжимаются когти глухой тоски, сжавшие сердце в последнее время.

Когда щенок наелся, вернулся детина забрал поднос, оставив на полу солидных размеров миску, в которую налил молока, и бросил разломанную на части булку. Однако осоловевший от непривычно обильной еды щенок даже носом не повел в эту сторону. Гарвель же решив немного отдохнуть, спустил щенка с кровати. Почти тут же сонливость слетела с крохи и тот с жалобным скулежом, прижался к ноге такого сильного, дающего еду и защиту, но лезть вверх самостоятельно, видимо не решался. Устало подивившись поведению щенка, Гарвель подхватил его и посадил обратно на койку. И повернувшись на другую сторону, заснул, едва его голова коснулась подушки. А щенок, с интересом побродивший по кровати, прижался к спине человека, повертелся, умащиваясь поудобней, заснул, положа любопытную мордочку на лапы.

Гарвель проснулся, едва первым лучик взошедшей луны коснулся его лица. Полнолуние было прошлой ночью, сейчас луна пошла на убыль. Ночное светило заливало землю мертвенно желтым цветом, неярко светясь на небосклоне тусклым желтым глазом неведомого существа, город в ее лучах казался призрачным виденьем. Перевернувшись на другой бок, Гарвель столкнулся взглядом с парой жутко горящих в лунном свете глаз: Сонливость как рукой сняло, маг рукой отпихнул любопытную морду щенка, что с интересом разглядывал своего хозяина. Спустив ноги на пол, ощутил сырость. Оглянувшись на наиболее вероятную причину, дружелюбно виляющую хвостом и преданно пожирающую его глазами, Гарвель выругался. Тут же непрошенной пришла ехидная мысль, что щенки не только едят, но еще и гм… пускают лужи. Решение проблемы пришло как озарение. И маг моментально приступил к выполнению намеченного. Закатав рукав на правой руке, он достал левой рукой из сумки кинжал, легонько ткнул им в один из лучей сложной пентаграммы вытатуированной на его руке. Выступила совсем крохотная капелька крови, почти моментально испарилась, а ранка затянулась.

Над ухом раздался шипяще-писклявый голос импа. – Что прикажешшь Ххозяин?

– Будешь убирать за щенком. – С усмешкой приказал Гарвель, довольный тем, что и для бесполезного импа сумел отыскать работу.

Этот крохотный демон обладал столь заковыристым именем, что на его произношение требовалось почти две с лишним минуты, поэтому Гарвель для удобства, называл его Хаагом – что на наречии одного из народов севера означало – Бесполезный. И надо признать, что имп своему имени соответствовал. Будучи совсем крохой – размером чуть больше кошки – это причудливое создание в бой не годилось, особыми навыками не обладало. Нет, если дать крохе иголку с ниткой, то он с горем пополам сумеет заштопать порванный плащ; если дать ему небольшой веник, то он вполне справиться с уборкой комнаты или дома. Вот только своего дома у Гарвеля не было, если не принимать в расчет башню его учителя. Однако Хааг был первым демоном, с которым Гарвель заключил договор, и поэтому, несмотря на полную бесполезность демоненка, Гарвель не спешил от него избавиться. Возможно, он был ему дорог как память о башне учителя, что канула в лету почти десять лет назад, когда в вольное княжество Герц, пришла святая инквизиция.

– За что хозяин?! – Взмолился имп, за годы безделья отвыкший от какой-либо деятельности.

– За все хорошее. – Злорадно прошептал Гарвель. И Хааг смиряясь с участью, быстро сбежал вниз по телу Гарвеля и осторожно начал приближаться к настороженно наблюдавшему за ним щенку. Увидев, что непонятная тварюшка к нему приближается, щенок громко тявкнул, встопорщил шерстку, и грозно как ему казалось, зарычал. Имп со скоростью молнии оказался у Гарвеля на плече.

– Этот злобный зверь порвет меня на куски! – Испуганно запищал он на ухо.

– А ты кто? – Наигранно удивился Гарвель прекрасно зная о трусости крохотного импа.

– Я Имп! – Гордо заявил Хааг, встопорщив свои рудиментальные крылышки, отчего его фигурка стала напоминать карикатуру на одного из высших демонов. Настроение испортилось. Гарвель, ухватив Хаага за тонкую шейку, стащил его с плеча, щенок отпрыгнул, когда крохотное тело импа с воплем ужаса покатилось по кровати.

– Если он тебя сожрет, то туда тебе и дорога! – Холодно бросил Гарвель заверещавшему от ужаса импу. Щенок проворно отскочил от упавшей на кровать фигурки импа. И оскалив крохотные еще зубки, зло заворчал, делая вид, что вот прямо щаз кинется и будет рвать на мелкие части. От этого зрелища Хааг пришел в себя, а Гарвель с усмешкой выслушал его мольбы о пощаде. А <злобный зверь> убедившись, что никто на него не нападает, потянулся к Хаагу любопытной мордочкой. Имп же, каменея от ужаса, сжался в комок, втянув свою лупоглазую голову в плечи, и попытался закрыться крыльями. Увидев, что противник повержен и дрожит от страха, щенок совсем успокоился, победно тявкнув, подскочил к импу, и видимо ощутив как тому страшно, лизнул его прямо в нос, желая успокоить. Мелко дрожащий Хааг взвыл от ужаса и безнадежности.

– Он меня уже ест Х-х-о-оз-зяин-н!!! – Плаксиво пропищал он. Ответом на его стенания был тихий смешок Гарвеля. Прошла минута, вторая, все еще не веря в то, что жив, Хааг решился открыть один глаз. Увидев прямо перед собой довольную морду виляющего хвостом щенка, вновь закрыл его, крепко зажмурившись и мелко дрожа от страха. А решивший поиграть щенок потрогал импа лапой с крохотными коготками, вызвав новый вопль ужаса, и веселый хохот Гарвеля.

Наконец даже до трясущегося от страха Хаага дошло, что никто его пожирать не собирается, и его жизнь в безопасности. Он робко разогнулся, все еще с опаской глядя на весело скачущего вокруг него щенка.

– Я усмирил грозного зверя хозяин. – Набравшись, наглости гордо пропищал Хааг.

– Да-да. Усмирил. – Все еще посмеиваясь, подтвердил Гарвель.

– Вот видишь, хозяин, я не бесполезен! – Продолжил самовосхваление имп.

– Молодец, а теперь присмотри за ним, и не попадайся на глаза людям, если зайдут в комнату. Мне нужно восстановить силы. – Отдал распоряжение Гарвель. И тут же потеряв к парочке интерес, постелил на пол простыню с койки. От чего щенок с Хаагом, перекувыркнулись несколько раз, и обиженно засопели. Впрочем, щенок тут же простил неосторожного человека, он просто не мог обидеться на него. Поэтому он переключился на свою новую игрушку, приглашая импа к игре, куснул его легонько за заднюю лапку. От чего и без того не слишком храбрый имп едва не заверещал от ужаса. Сдержался он лишь потому, что знал, что Гарвель оторванный от медитации, вполне способен разорвать договор, а за время службы ему у Хаага появилось немало врагов в нижних мирах. И пока он был собственностью Гарвеля вся та шушера, которой он отдавил мозоли не станет мстить, опасаясь гнева хозяина.

Гарвель же тем временем сел на простыню, скрестив ноги и положив руки на колени. В кулаках он зажал две руны вырезанных из красноватого оттенка кости. Дыхание мага постепенно выровнялось, с лица исчезло осмысленное выражение, а в комнате словно бы подул горячий теплый ветерок. Из-под века закрывшего левый глаз мага вырывалось темно багровое свечение. Хааг, уже привычный к такому состоянию Гарвеля не обращал на эти метаморфозы внимания, а вот безымянный щенок, учуяв произошедшие в человеке изменения, вскочил, и стал примериваться, как бы поудобнее соскочить с койки. Ощутив недоброе, Хааг ухватил его за заднюю лапу, цепенея от своей неожиданной смелости. Тихонько попискивая от натуги, имп мешал щенку спрыгнуть. И тот немного посопротивлявшись для вида, позволил себя оттащить на середину койки. Но едва крохотный демон утер честный трудовой пот (не то чтобы он действительно в этом нуждался, он не мог вспотеть чисто физически, но нахватавшись манер хозяина, старательно копировал его привычки). Оказалось, проказливый щенок, только этого и ждал, метнувшись со всей скоростью, на которую способны короткие еще лапки, он стоптал попытавшегося преградить ему дорогу Хаага: и одним прыжком спрыгнул с кровати. Ощутив, как по нему протопал всеми четырьмя лапами щенок, Хааг тихонько заскулил от обиды, и бессилия. Понимая, что уже не успевает остановить любопытного непоседу. Который, похоже, выбрал довольно болезненный способ самоубийства, – а чем еще может быть попытка отвлечь хозяина от его занятия? Услышав непонятные звуки, щенок остановился на полпути к сидящему человеку, разрываясь от нахлынувших чувств, с одной стороны ему хотелось растормошить застывшего в неподвижности друга, от которого к тому же жутко веяло непонятными запахами, и так забавно двигающегося существа. Бившийся в истерике Хааг, заметив как маленькое чудовище замерло и нерешительно повернулось в его сторону, удвоил усилия. На мордочке щенка отразилась целая буря чувств, ему хотелось быть рядом с новоприобретенным хозяином, а с другой стороны, хотелось гоняться за крохотным забавным существом, что дергалось на кровати. В крохотной голове щенка пронеслись сладостные картины, как он гоняет по всей комнате странную тварюшку, а поймав сладострастно жамкает в пасти. Это видение поставило жирную точку в непривычно долгом по меркам щенка мыслительном процессе.

Гарвель же в этот момент двигался через темную бездну мрака, то и дело распарываемую огненными сполохами. Будучи демонологом, он черпал свою силу, там же где и те, с кем имел дело. И сейчас он несся сквозь адскую бездну. В свое время он спрашивал у учителя, почему это место выглядит столь мрачно. На что учитель, улыбнувшись, ответил, что таковы люди. Тогда еще юный Гарвель не понял смысл слов наставника. Но чуть позже усвоив азы искусства, и завершив свои первые сделки. Гарвель стал понимать смысл этих слов.

Сейчас он мчался сквозь бездну, к своему Источнику. К тому средоточию, из которого черпал силы. Схватка с демоном ветви Ламез – не шутка. От истощения Гарвель не мог дотянуться до истока из реального мира.

Еще несколько секунд полета, и вдалеке уже можно было различить пульсирующий сгусток багрового света. Еще немного и стали заметны серые тени, что роились вокруг Истока. Тени – порабощенные чернокнижником демонические сущности, именно они наполняли Источник, следили за состоянием и обороняли от посторонних. Несколько теней с грозным ворчанием ринулись к Гарвелю, но подлетев чуть ближе, разлетелись в стороны и вернулись к источнику, признав хозяина. Источник был средоточием могущества любого демонолога, от его размеров и силы зависела магическая мощь в вещественном мире.

Влетев прямо в центр Источника, Гарвель ощутил как усталость и апатия, одолевавшие его последнее время, рассеиваются, взамен в его тело вливается сила и желание действовать. Разорванные эфирные связи постепенно восстанавливаются. И вот он уже ощущает себя полным сил. Гарвель еще немного понежился в этом бурлящем водовороте. И наконец, с сожалением пустился в обратный путь.

Вернувшись в свое тело, Гарвель открыл глаза и едва удержался от смеха. Хааг и щенок, лежа в обнимку, спали на койке. В комнате царил полнейший разгром. Однако вещи самого Гарвеля были в сохранности, и, что характерно, лежали на тех же местах. Отметив про себя, что следует похвалить справившегося с заданием импа, Гарвель поднялся и перекинул через плечо лямку своей дорожной сумки, и накинул плащ, надвинув капюшон на глаза, чтобы скрыть, что левый глаз отличается от правого. Казалось бы, мелочь, однако привлекает к себе внимание. А так, одетый в плащ с капюшоном, он вполне мог сойти за странствующего инкогнито аристократа.

И только подготовившись продолжить путь, Гарвель разбудил Хаага.

– Хоззяин. – Пробормотал сонный имп. – Щенку надо дать имя.

– Зачем? – Поднял брови Гарвель.

– Я чувствую родство Хоззяинн. – Пояснил имп. И демонолог отметив в сознании этот странный факт, кивнул. – Пускай будет Батор. В тот момент это казалось ему забавным – назвать крохотного, слабого щенка именем высшего демона. Услышав это имя, имп испуганно зашипел. А щенок, проснувшись, звонко гавкнул, словно бы в подтверждение слов чернокнижника.

Спустя несколько минут, Гарвель спускался на первый этаж. В зале было пусто, несмотря на то, что полдень уже миновал, лишь один невзрачно одетый человек, не торопясь обедал за ближайшим к двери столом. Он сошел бы за обычного гостя подобных заведений, если бы ощутимая аура силы и власти не окружала его фигуру.

– Присаживайтесь Гарвель Минош. – Произнес мужчина, указывая на лавку напротив себя. И Гарвель едва не вздрогнул, разглядев медальон, висящий на шее незнакомца. Листок на фоне пламени – эмблема инквизиции. И судя по тому, что листок был украшен тремя изумрудами, перед ним сидел совсем не рядовой служитель церкви. Первой мыслью посетившей Гарвеля было перевернуть стол, и пока противник, барахтается, пытаясь из-под него выбраться, бежать подальше отсюда. Словно уловив его мысли, инквизитор усмехнулся.

– Не стоит думать о бегстве господин Минош. Можете мне поверить, эта лачуга окружена, моим отрядом. Причем это опытные ветераны, а не сопливые новобранцы.

– И что мне самому заковать себя в кандалы, а потом взойти на эшафот? – Раздвинул губы в усмешке демонолог, тщательно приглядываясь к инквизитору. Среднего роста, неопределенного возраста, сухое обветренное лицо, седые волосы небрежно подрезаны, чтоб не мешались, гладко выбритое лицо можно было бы назвать аристократичным, если бы не горящие глаза аскета, в которых бушевал огонь веры.

– Ну что ты. Зачем сразу в кандалы? – Состроил оскорбленную мину собеседник.

– А что возможны варианты? – Осведомился Минош, прикидывая в уме, кого бы призвать себе на помощь.

– Возможны. – Неожиданно серьезно ответил инквизитор, озадачив Гарвеля.

– Дыба? Плаха? Гильотина? Повешенье? – Яда в голосе Гарвеля хватило бы, чтобы отравить колодцы во всем Коше.

– Просто поговорить. – Усмехнулся инквизитор. – Пока поговорить. – Добавил он многозначительно. В зале повисла напряженная тишина. Наконец решив, что в словах инквизитора есть резон, Гарвель потянулся к кубку с вином, чтобы выиграть немного времени. Затем окинул инквизитора демоническим взором – одним из первых умений, которыми овладевает любой демонолог, если конечно жизнь ему дорога. По сути это даже не навык или заклятье, просто заключается сделка с одним из демонов ветви Гимель. Суть сделки в том, что демонолог предлагает демону обменяться глазами. Поэтому у магов, идущих по этому пути, почти всегда один глаз отличается от другого. В состоянии покоя глаз демона обычно желтого цвета, а когда маг желает взглянуть на мир как демон, то глаз начинает наливаться краснотой, испускать багровое свечение. Выгода же проста: с помощью такого зрения можно с легкостью определить, лжет человек или нет, а при некоторой сноровке, подкрепленной знаниями, можно разглядеть и страсти движущие человеком.

Инквизитор выглядел монолитной скалой. Он не прятал свои мысли, и не лгал. Во всем же остальном он производил впечатление несокрушимой гранитной глыбы. Все свои эмоции он держал в стальной рукавице, и желания свои он контролировал ничуть не хуже чем эмоции.

В сумке завозился щенок, недовольный тем, что снаружи что-то происходит без него. Немного потрудившись, он ухитрился просунуть мордочку наружу, благо верхняя часть сумки открывалась без труда, если конечно, не застегнута. Увидев незнакомого человека, щенок радостно тявкнул, приветствуя незнакомца. Его счастливая и дружелюбная мордочка, разрядила обстановку.

– И о чем же святая церковь может говорить с богомерзким чернокнижником? – Спросил Гарвель с тенью издевки в голосе.

– Меня зовут Вальмонт. – Пропустил шпильку демонолога мимо ушей инквизитор.

– Не могу сказать, что рад встрече, поэтому пожелаю здоровья. – Ядовито улыбнулся Минош.

– Будем считать, что формальности соблюдены. – Не обратил внимания на очередную колкость Вальмонт. И глядя на щенка, неожиданно спросил:

– Можно полюбопытствовать, а зачем щенок? – Заметив, что на него обратили внимание, Батор громко тявкнул и завозился в сумке, пытаясь выбраться.

– Не знаю, увязался за мной, не губить же животину? – Честно ответил Гарвель. Пристально глядя на него, инквизитор медленно кивнул, словно бы в такт своим мыслям.