Онлайн – связь

– Давно у нас работаете? – задает он неожиданный вопрос.

– Полгода почти, – вздыхаю и не понимаю, куда себя деть. Нервничаю перед ним в своем насквозь мокром, прилипшем к телу наряде. Еще и колено саднит, плечо ноет. И холодно до дрожи.

– Хм, – он задумчиво вздыхает и переводит интерес на мобильный, который разрывается входящим, – перенеси на девять, – говорит тихо в трубку и разворачивается на выход, когда двери открываются.

Осторожно выхожу, надеясь, что Лелес сейчас окончательно зависнет в телефоне и забудет обо мне. Тогда я успею быстренько сгонять в дамскую комнату и немного подсушиться у ручных сушилок, промокнуть мокрую ткань бумажными полотенцами.

– Что замерла? – гендир неожиданно переходи на «ты» и поднимает бровь, указывая ладонью направление в сторону своего кабинета.

– Иду, – тихо киваю и быстро перебираю ногами куда велено. С опущенной головой прохожу мимо секретарши, у которой Лелес попросил кофе и большую чашку горячего чая.

– Там санузел, – кивнув мне на дверь справа, он ставит зонт в подставку на полу и отправляется за стол, – полотенца в шкафчике.

– Спасибо, – бросаю на него быстрый взгляд и скрываюсь за дверью маленького помещения. Провожу ладонью по лбу и упираюсь в зеркало перед собой. Кошмар! У меня вырывается нервный смешок.

Тушь потекла, волосы в полном беспорядке, белая блузка промокла и просвечивает теперь алым кружевом. Полная порнография. Бросаю сумочку на столешницу раковины и хватаюсь за полотенце. Промакиваю лицо, волосы, стираю тушь под глазами.

– Конечно, – с досадой отмечаю, что забыла с утра надеть цветную линзу, или та потерялась в этом злосчастном урагане на улице. Понятно теперь, почему Лелес на меня уставился. Если среди моих клиентов дефект цвета глаз – это изюминка, то обычные люди воспринимают его как отклонение от нормы. И пялятся. – Замечательно! – вспоминаю, что очки треснули, и теперь мне придется весь день так ходить.

Рывком снимаю с себя пиджак и бросаю к сумочке, принимаюсь расстегивать пуговицы на блузке и ищу глазами фен. Не хватало еще красным бельем под мокрой блузкой светить перед Колесниковым. Эта сволочь тогда от меня не отстанет вообще, и уволиться придется сегодня же.

– Фен внизу, – дверь открывается, и я встречаюсь взглядом с глазами Лелеса в зеркале. Руки сжимаются на груди, которую уже не прикрывает блузка, и румянец заливает густой волной.

Он застывает, вцепившись рукой в ручку двери, и смотрит не моргая. Одна секунда, вторая, десять. Вообще офонарел так рассматривать! Или если гендир, то все можно?

– Спасибо, – запахиваюсь мокрой блузкой, – можно мне теперь остаться одной?

– Да, – Лелес опускает глаза и усмехается, – секретарша принесла тебе чай.

– Спасибо, – смотрю на него еще более многозначительно.

– Точно, да, – до мужчины наконец доходит, и он прикрывает за собой дверь.

– Не мой день, – рывком открываю нижние ящики на предмет фена и вытаскиваю его.

Начальник видел меня в белье. В очень развратном красном. И что он подумал? Господи, ну он же не Колесников. Я ему точно неинтересна. Просто не ожидал, поэтому и пялился так долго.

Включаю фен, который заглушает мысли в голове, и интенсивно сушу волосы и блузку. Оборачиваюсь на дверь и щелкаю замком. Затем снимаю юбку и сушу ее тоже. Одежда все равно осталась немного влажной, но теперь хотя бы выглядит приличной.

Надеваю все обратно, распускаю волосы, чтобы те упали на грудь и спину и прикрыли все равно немного просвечивающее кружево. Забираю сумочку и мокрый пиджак, который будет досыхать на спинке моего рабочего кресла, и выхожу в кабинет Лелеса.

– Спасибо, – мнусь у двери и смотрю в сторону выхода.

– Попей чаю, – он отрывается от бумаг и указывает мне ладонью на стул перед собой.

– Я и так опаздываю, – начинаю отступать к выходу, – Семен Александрович будет недоволен.

– Колесников? – Захар поднимает трубку рабочего телефона и нажимает на кнопку. – Семен, у меня тут одна твоя сотрудница – Вера Троцкая. Она задержится минут на пятнадцать. Не ставь ей опоздание, – гендир вешает трубку, не дослушав ответ, и опять кивает мне на кресло.

Пару секунд мнусь под его пытливым взглядом и подхожу ближе. Кладу свои вещи на одно кресло, а сама присаживаюсь на свободное. Несмело забираю чашку со стола и делаю глоток. Чай сейчас прямо как надо: горячий, но не обжигающий. Прикрываю глаза и даю теплу разлиться по телу и унять остатки дрожи. Надеюсь, я не заболею теперь. А то Макс меня точно прибьет, бедовую.

– Спасибо, – открываю глаза и слабо улыбаюсь Лелесу, – извините, что отняла время.

– Все в порядке, – он улыбается, и я впервые внимательно его рассматриваю. Раньше всегда мельком.

Захар Лелес по-мужски красив. Высокий рост, стройная фигура с широкими плечами и крупными ладонями. Мне кажется, я до сих пор чувствую силу его руки на своей, когда он помогал мне подняться на лестнице.

Черты лица острые. Брови, волосы и ресницы черные. Он весь контрастный, яркий и притягательный. Не зря Милка так по нему сохнет. Действительно, властный секси-пирожок.

– Нравлюсь? – спрашивает он насмешливо, и до меня доходит, что я слишком долго пялилась. Отлично, он видел меня в белье, а теперь я пялюсь.

– Нет, – опускаю глаза в кружку и прикусываю губу, – то есть, – начинаю мямлить, понимая, что ответ прозвучал излишне грубо, – Вы привлекательны, правда, просто я… – сжимаю кружку крепче и думаю над достойной причиной.

– Что, предпочитаешь женщин? – он отпивает кофе из кружки рядом и смотрит на меня, прищурившись.

– Нет, – шокировано мотаю головой, не веря в то, что он вообще это вслух произнес. Смотрю в его глаза, что излучают веселье, и заливаюсь краской. Этот гад просто издевается. Тоже мне, большой начальник.

Делаю еще пару глотков, поднимаюсь на ноги, забирая мокрые вещи. Опять благодарю Лелеса и быстренько разворачиваюсь на выход.

– Вера, – доносится мне в спину, и я разворачиваюсь, – у тебя интересные глаза.

– Гетерохромия, – ладонь привычным движением сама тянется к глазам, которые сейчас должны защищать очки, но я с досадой вспоминаю, что они разбиты. – Обычно ношу цветную линзу, чтобы скрыть дефект, но утром забыла или потеряла под дождем.

– Дефект? – он как-то глухо повторяет это слово за мной.

– Да, – пожимаю плечами и быстро выхожу, пока мы не начали обсуждать что-нибудь еще. Например, красный лифчик, который ему посчастливилось увидеть на мне.

В отделе мое отсутствие не прошло незамеченным. Гаврилова стреляет в меня ехидными взглядами прямо с порога. Ну да, ну да… официальная подстилка Колесникова меня терпеть не может. Переживает, бедная, что ее место занять могу. Милка кусает губы и строит бровки домиком, Вероника вздыхает, остальные также настороже.

Мда, вот что значит начальник последний мудак и самодур, да еще зануда. Все за всех переживают. Ну почти, Гаврилова не в счет.

– Вера, зайди, – раздается с порога кабинета Колесникова, и внутри все обрывается. Быстро оставляю мокрый пиджак на спинке стула, сумочку кладу на стол и нехотя переставляю ноги в сторону кабинета начальника.

– Вы что-то хотели, Семен Александрович? – заправляю за уши пряди волос, которые теперь непослушно спадают на лицо.

– Что ты делала у Захара? – хлопает он дверями за нами обоими и буравит меня своими сальными глазками. Уже отметил и влажную одежду, и волосы, и отсутствие очков.

– Попала под дождь, а Захар Петрович любезно предложил воспользоваться его туалетной комнатой, где был фен.

– Ясно, – он обходит меня, задевая пальцами мою ладонь, и вальяжно располагается в своем кресле. Глаза сосредотачиваются в области моего декольте. – О чем говорили?

– Ни о чем, – пожимаю плечами и смотрю в сторону, – Захар Петрович был занят бумагами.

– Понятно, – Колесников кисло морщится. – Насчет выходных подумала?

Вскидываю на него глаза и сжимаю зубы. Опять падаль старая за свое. Да ему же за шестьдесят. Как у него в этом возрасте вообще что-то там стоит?

– Мне звонили из экономического. Спрашивали рекомендацию на твой счет, – Колесников проводит языком между губ, и меня чуть не накрывает приступом рвоты. Противно до дрожи. – Так что решай сама, насколько сильно тебе нужен перевод.