Цена любви

– Наказание мое, – бормотал я, оставляя ртом засосы на шее и плечах. – Наваждение.

Пусть эти метки останутся с ней чуть дольше, чем я сам.

– Хороший мой, любимый, – отвечала Дарина, счастливо смеясь сквозь стоны.– Возьми меня, пожалуйста. Я твоя. Твоя.

Она  приподнялась, помогая стащить с нее брюки, и уперлась руками сзади.

Желая получить ее оргазм, но понимая, что вряд ли смогу сдержаться дольше минуты, я стал гладить между ног. Дарина почти плакала, захлебываясь стонами и благодарностями, кричала в темное звездное небо, как ей хорошо. Я ввел в нее два пальца, продолжа выводить круги на клиторе. Девчонка взвизгнула и сжала меня внутри.

Я грязно выругался, отчего она затряслась, стискивая мои пальцы еще сильнее.

– Малыш, ты что, сдерживаешься? – дошло до меня.

Я лизнул ее за ушком, куснул мочку. Дарина снова захныкала.

– Ты не разрешал… к-кончить, – пробормотала она.

Я чуть не взвыл.

– Кончай, когда хочешь, маленькая, – прошептал я.

И сам чуть не спустил, услышав в ответ тихое:

– Спасибо, сэр.

Дарина оттолкнулась от капота, снова обняла меня за плечи и отпустила свое напряжение. Я стал гладить ее медленнее, почти не надавливая, чтобы продлить удовольствие, и она кончала так долго и сладко, крупно вздрагивая и сжимаясь так сильно. Когда ее крики стали утихать, я согнул пальцы внутри, и она снова выгнулась, натягиваясь, как тугая тетива лука.

– Иди ко мне. Пожалуйста, я так хочу тебя, – взмолилась она, двигаясь ближе к краю, ища мой член ладошкой. Нашла, обхватила его крепко, провела вверх-вниз.

У меня отказали последние тормоза. Я взял ее за ноги и скинул с них туфли. Ей будет легче упереться пятками в капот, а не шпильками. Нам мешали брюки, которые болтались в районе колен. Я стянул их ниже к лодыжкам и взялся за ткань, как за распорку. Дарина застонала. Она развела колени, приглашая меня не медлить, и снова сжала пальцами.

Я убрал ее руку, подошел вплотную, навис над ней, запоминая в тусклом свете фар и луны ее образ. Прекрасна. Совершенство. Мой рай и… ад. В который скоро снова превратится жизнь без нее.

Не помню, как вошел, как начал двигаться. Меня просто заполнило ощущение острого, всепоглощающего счастья. Она идеальна для меня. Всегда была и будет. Я старался жить этими минутами, запоминать ощущения, впитывать запах ее возбуждения.

Дарина вскрикивала от моих резких проникновений, звонко и сладко. Она снова уперлась руками в капот, чтобы лучше фиксироваться, запрокинула голову. Я целовал ее шею, плечи, острые ключицы, водил языком по кромке корсета, оставляя влажные следы на окружностях груди, желая попробовать на вкус соски, но не решаясь добраться до них. Слишком много возни с этими крючками и лентами, а у нас мало времени. У нас его просто нет.

Есть только мгновения, когда я в ней, и она весь мой мир, наполненный острейшим удовольствием обладания и отдачи.

– Кииир. Я… – застонала Дарина. – Я скоро… давай. Со мной… Кончи для меня.

Горячая волна промчалась по моему телу, сотрясая оргазмом. Я не мог ей отказать. Мое тело взяло контроль над разумом, отключая сдержанность, повинуясь приказу вероломной девицы. Дарина улыбалась, подбрасывая бедра, чтобы встречать меня на полпути, а потом замерла, сжавшись изо всех сил, словно хотела впитать мое удовольствие.

Руки подвели, и она упала на капот, ее ноги тоже скользнули вниз. Я накрыл ее сверху собой, нашел безвольный подрагивающие пальчики и переплел их со своими.  Уткнувшись носом ее в шею, я вдыхал запах и слизывал пот. Она была такой вкусной всегда. Ее запах, ее вкус.

Отравленный исцеляющий нектар.

Кажется, меня парализовало. Я бы мог замереть так на целую вечность, но из комы вытащил ослепляющий свет фар. Я мгновенно протрезвел.

Мимо нас промчалась машина. Быстро. Вряд ли ночные путники что-то успели разглядеть, но мне хватило, чтобы очнуться и прийти в себя. В нудного и нервного себя.

Я так резко отпрянул, что Дарина едва не упала с капота. Мне удалось подхватить ее и поставить на асфальт.

– Поехали отсюда, – бросил я, застегивая штаны и открывая дверь машины.

Дарина не была так проворна. Она не сразу попала ногами в туфли, с трудом натянула брюки, еще покачиваясь от оргазма на своих шпильках. Я наблюдал за ней через лобовое стекло, чувствуя себя конченым гадом, но уговаривая тупую боль в груди, что это для ее же блага. Так надо. Без лишних эмоций. Просто секс. Теперь нужно ее убедить уехать и продолжать жить дальше овощем.

– Надеюсь, ты довольна? – заговорил я, трогаясь, едва Дарина вернулась в машину. – За этим приезжала? Гельштат закрыт, возвращайся домой.

Я смотрел на дорогу, говоря это. Дарина молчала какое-то время, а потом проговорила:

– Мой дом там, где ты.

– Глупости.

– Возможно, – как-то быстро согласилась она, пожав плечами. – В любом случае, я не уеду. И ты больше не можешь мне приказать.

– Дарина, пойми ты уже, это не мой каприз. Тебе опасно со мной быть.

– Это ты пойми, Кирилл, – не сдавалась она. – Дарине – да, наверно, опасно, но я не она. Уже давно. Я Рин. Ты думаешь, меня кто-то узнает? Вадим? Мы виделись два раза сто лет назад. Гараев? Да где он теперь? Андрей не вспомнил меня.

– Ты хочешь проверить на всех знакомых?

– Нет, я просто хочу быть с моим Мастером.

Она меня без ножа резала. Жестокая. Красивая.

– Ты реально не собираешься больше общаться с женщинами? Хотя бы трахаться? – выпалила она.

– Собираюсь, – процедил я сквозь зубы.

– Тогда чем я хуже?

«Ты лучше всех», – подумал я, но вслух сказал:

– Потому что я другой, детка. Вряд ли ты сможешь быть со мной теперь.

– Мы не узнаем, если не попробуем, – обезоружила Дарина моими же словами.

– Я не ищу покорную сейчас.

– Сделай для меня исключение.

– Вряд ли я могу быть для кого-то Мастером снова.

Она рассмеялась, не поверив ни единому моему слову.

Не сдержавшись, я повернулся к ней, чтобы увидеть этот хитрющий дерзкий лисий взгляд. Сам себе копаю могилу, да. Или ей?