Лучший враг

– Тогда я не знаю.

Я решил сжалиться над ней.

– Мы давно не виделись. Скорее всего тебя смущают мои ровные зубы. Брекеты поменяли лицо. Врач предупреждал.

Я улыбнулся ей широко, демонстрируя ровные зубы.

– Оу, – выдохнула она. – Возможно. Виниры?

– Нет, они выглядят, как унитазы во рту. Просто выпрямил свои, занялся спортом. От осанки офигеть как зависит прикус.

– Я слышала, – кивнула Майя. – Мы с Робом делали гимнастику вместе…

– С Робом? – переспросил я.

Любовник? Тренер? Тренер-любовник?

Я перебрал все порочные варианты, но Майя их опровергла.

– Мой сын. Он любит за мной повторять.

– Он с тобой в Москве? Сейчас с няней?

Хрен знает, зачем я спрашивал. Какое мне дело.

– Нет. Он в Лондоне. Ты закончил?

Я отрицательно покачал головой.

Майя встала и убрала свою тарелку, хотя не доела.

– Я сделаю кофе, – резко перевела она тему.

Я дождался, когда она повозится с машинкой. Решил не спрашивать больше о сыне. Пока. Что-то уж очень подозрительно она задергалась. Хотя разговор шел легко, и вопрос я задал безобидный.

Майя поставила чашки на стол через минуту.

– Ладно, – теперь твоя очередь. – Что ты делала с собой?

– А?

Она подняла голову и в очередной раз уставилась на меня глазами-плошками.

– Что ты в себе поменяла? Кроме волос, которые были отвратительно прямыми, когда ты пришла ко мне в офис.

Майя пожевала губу. Не хотела говорить, но я был честен. И ей пришлось. Как в старые добрые времена.

– Я увеличила грудь.

Конечно, я сразу взглянул на нее. На грудь. Как будто вчера не видел и не трогал. Майя врала. Не было у нее имплантатов. Я собирался отчитать ее за вранье и напомнить, что я ненавижу это дерьмо. Но она сама объяснила.

– Это было ужасно. Имплант не прижился. Я провела в больнице полгода под наблюдением. Силикон достали, и я выжила. Только порезали всю вдоль и поперек.

Теперь и я отодвинул тарелку, не закончив с завтраком.

– Я не видел никаких следов.

Майя опустила глаза и крутила чашку кофе.

– Они под грудью, Егор. Слава богу, что ты не заметил, – она зажмурилась. – Черт, я не хотела говорить тебе до…

– До секса, – угадал я. – Умно.

Майя вскочила со стула и собиралась убежать. Я поймал ее и прижал к столешнице.

Мой член снова ликовал. Ему не были важны шрамы Майи: душевные или на коже. Он просто хотел трахать ее. Как и я в принципе. Забавно испытывать легкое раздвоение личности, наделяя интеллектом собственный член.

– Маленькая хитрая бестия, – зашипел я ей в ухо.

Майя съежилась, и я потянул ее за волосы, чтобы заставить поднять голову и смотреть на меня.

– Знаешь, я не выношу пластику.

– Знаю, – буркнула она, стараясь смотреть не в глаза, а куда-то мне за плечо. – Этот пункт был в анкете.

– И ты соврала, чтобы угодить мне.

– Я не врала, Егор. У меня ничего нет инородного.

– Но слукавила про операцию. Она была.

– Про операцию в анкете ни слова. Только про импланты.

– Хитрая, – повторил я. – Де-юре ты права. Но все равно придется показать. Я хочу рассмотреть.

Майя зажмурилась и отвернулась. Совсем как вчера, когда я заставил ее мастурбировать при мне. Мог и сегодня приказать смотреть мне в глаза, но не хотел. Зачем ломать то, что уже разрушено до меня.

Стоит признать, я собирался унижать ее за то предательство. Хотел поиздеваться, чтобы она почувствовала все, что я испытал пять лет назад. Но и несколько часов рядом с Май хватило понять: она давно расплатилась за все. Джордан точно не был идеальным мужем.

Мучить и ее сейчас – чистой воды садизм. Я точно не получу от этого удовольствия. Зато могу насладиться ее телом. Могу показать ей, научить.

Меня не пугали шрамы, скорее, было любопытно.

Я начал расстегивать пуговки на ее ночной рубашке.

– Отправишь меня домой? – спросила Майя, продолжая дрожать и прятать глаза.

– Вот уж вряд ли. Но посмотреть нужно.