Энергик. Тайны Академии «Утес»

– Спасибо. Обязательно попробую. Но это все равно выглядит удивительно.

– Да.

Я пошла за высокий камень и переоделась. Когда вернулась обратно, Пог разводил костер и доставал из мешка еду и воду.

– Мы остаемся здесь? – спросила я.

– Да. Скоро начнет темнеть, и нам нужно отдохнуть. А завтра двинемся в путь. Идти долго, так что мы как раз выберемся к следующему вечеру. Так безопаснее и разумнее.

Я кивнула и устроилась у костра. Давно я не видела, как горит огонь, не вдыхала еловый запах и не слышала треск веток.

– Какие у нас планы? Мне надо добраться до Плота, поговорить с родителями. Я должна узнать, что произошло с сестрой.

– Давай сначала поедим, а потом все обсудим, – сказал Итан и взял хлеб и кусок мяса из котелка, который тоже стоял у костра.

Когда все насытились, а в гроте стало тепло и уютно, я опять завела разговор о том, что делать дальше.

Айс посмотрела на Пога.

– У тебя получилось?

– Да. – Он встал, поднял мешок и вытащил из него свиток.

Айс взяла его и прочитала.

– То есть теперь мы всего лишь дети рыбака с окраины Восточных скал?

– Да.

– Ничего приличнее не было?

– Вы же хотели вновь исчезнуть. Если вы будете из знатных семей, то вас раскроют, – спокойно ответил Пог.

– Ну хотя бы из семьи домовладельца, – вздохнула Айс.

– Айс, все домовладельцы бывают у верховнокомандующего на ежегодных встречах, – сказал Итан. – Как ты себе это представляешь?

– Никак, – сдалась она. – Дочь рыбака так дочь рыбака.

– Тем более связующие вечера, куда приводят всех детей из богатых и знатных семей для знакомства. И вдруг откуда-то появляются никому неизвестные, но достаточно богатые подростки. Сразу трое.

– Я уже поняла, Итан.

– А этот рыбак, если его найдут? – спросила Айс. – Ты ведь обратился именно к нашему знакомому? Это он все устроил?

– Он. Сам бы я не смог. Рыбак жил вдали от поселения вместе с женой. Появлялся, только чтобы продать рыбу. Жена умерла несколько лет назад, а он пропал в море два месяца назад. Я поспрашивал в поселении, общался ли кто с его женой и детьми. Но все сказали, что он был отшельником, о жене и детях никто ничего не слышал и не знал. Но когда я соврал, что у него было трое, многие только пожимали плечами. Так что, думаю, это лучший вариант.

– Лучший, но не самый простой, – ответил Итан, выхватив у Айс свиток.

– Может, мне тоже расскажете, о чем вы? – спросила я, пытаясь сдержать раздражение.

– В общем, – начала Айс. – Мы хотим попасть на Утес.

– На Утес? В академию «Утес», где готовят всяких советников, стратегов и… наездников кондоров?

– Именно туда, – с улыбкой ответил Итан.

– Из одной тюрьмы в другую? – не веря им, переспросила я.

– Ага, – подтвердила Айс. – Сейчас как раз начался отбор.

– Айс, но ты же обещала мне помочь найти Калу.

– И я исполню обещание. Дана, твоя сестра училась на Утесе. И пропала именно там. Все ответы кроются в стенах академии.

– Этого не может быть, – не верила я.

«Я же сказала Кале, чтобы она вела себя тихо, не высовывалась и как могла скрывала способности. Как она попала на Утес? Зачем? Выпускники Утеса всегда на виду!»

– Может, еще как может, – вставил Итан.

– Расскажите мне все, – сказала я. – Сейчас.

Айс кивнула, взяла маленький камушек и стала крутить его в руках.

– Твоя сестра училась в третьем блоке академии Утеса. Но после окончания второго курса, примерно два месяца назад, она пропала.

– Два месяца назад? Я думала, это случилось недавно…

– Прости. Не хотела тебя расстраивать до побега.

– Расстраивать? Ты дала мне надежду, что я смогу найти ее! Вы использовали меня! – взорвалась я.

– Как и ты нас, – спокойно парировал Итан.

– Я иду домой, – сказала я и вскочила.

– Домой Кала не возвращалась и официально не покидала территорию Утеса.

– Но что тогда произошло? – Я стала расхаживать по каменному берегу, обдумывая, что же мне делать.

«Она не могла умереть. Только не Кала. И Рози, она же кивнула на мой вопрос».

– Может, на Утесе узнали, что Кала энергик? – продолжала я. – Может, ее преследовали, и ей пришлось бежать.

Слезы уже стояли в глазах, размывая внешний мир.

– Никто ее не преследовал, – сказал Итан. – Мы следили за расследованием.

– И собирали информацию про академию, – добавила Айс. – Оттуда не сбежать. Как ты знаешь, Утес окружен океаном. Она бы не смогла самостоятельно доплыть до Скал. Это нереально. Надо быть полным психом, чтобы отважиться на такое. Да и зачем? Через неделю ее бы отвез на Скалы челнок, ведь у учеников начинались каникулы.

– Поэтому, когда она пропала, а стражи ничего не смогли выяснить, все решили, что она утонула и ее унесло в пучины океана, – закончил Итан.

«О, Кала. Моя маленькая Кала…»

Я вспомнила ее светлые вьющиеся волосы, голубые ясные глаза и открытую улыбку. Сестра была доброй и светлой, она никому не причиняла вреда. Она была не виновата, что в ней проснулись силы. И она любила жизнь, она бы не стала… Внутри все сжалось, по рукам пошли мурашки, а энергия нагревала кожу изнутри.

– Но я в это не верю, – добавила Айс.

– Почему? – еле слышно спросила я.

– Мы не верим в совпадения, – сказал Итан и серьезно посмотрел на меня.

– Совпадения?

– Это не первый случай исчезновения учеников Утеса. За последние три года пропали трое. И все из третьего блока. Большинство списывают это на сложность обучения, но не мы.

– Даже в Топи не исчезают ученики! А я думаю, на Утесе не так плохо, как было у нас. И они не собирают каждый день сгустки в болотах.

– Вот именно, – сказал Итан, сцепив руки на груди и смотря на меня в упор.

– Я должна попасть на Утес!

– Об этом мы и говорим, – сказала Айс.

– Но вначале мне нужно побывать дома и поговорить с родителями. Пусть это безумно, но кто-то же мог помочь ей сбежать. Мы же сбежали! Вдруг она прячется дома! Или, может, родители хоть что-то слышали, но скрывают от всех.

– Ты же понимаешь, что это огромный риск. Если тебя кто-то увидит и узнает, можешь представить, что произойдет! – взволнованно произнесла Айс.

– Я уверен, ее там нет. Ей незачем скрываться, – сказал Итан.

– С чего ты взял? – возмутилась я, и пальцы на руках заискрились, а я чувствовала, как во мне циркулирует густая раздраженная энергия.

Итан только пожал плечами.

– Я сама поеду туда. Вы не должны рисковать из-за меня.

– Прекрати и попробуй успокоиться! Мы тебя не бросим, – отмахнулась Айс. – Давай поступим так: мы поедем с тобой, и ты поговоришь с родителями. Если они ничего не знают, то сразу отправимся на отбор – времени у нас нет. Осталось всего семь дней до окончания приема на Утес. Следующий только через год. А нам еще до Центральных скал добираться.

Я еще раз прошлась вдоль воды и подошла к остальным.

– Спасибо. Вы тоже будете проходить отбор на Утес?

– А то, – ответил Итан.

– Но зачем это вам? Рисковать свободой из-за меня?

– Не из-за тебя, – с улыбочкой сказал Итан.

– Дана, мы скрывались пять лет. Поверь, на Скалах нам жизни нет. Рано или поздно нас все равно найдут и тогда, скорее всего, убьют. Как и тебя. Так что мы собираемся поступить в академию исключительно ради себя, – пояснила Айс.

– И чем же вам поможет учеба на Утесе? – удивилась я.

Хитрая улыбка растянулась на лице Айс.

– Мы хотим перебраться на Равнины. Там нас никто не знает.

– Ты же шутишь, Айс? – спросила я, впившись в нее взглядом. А потом повернулась к Итану: – Она шутит?

– Нет, – уверенно ответил он.

Я непонимающе уставилась на них. Итан показал на место рядом с ним, и я все же села.

– Но это самоубийство, – сказала я и ощутила тепло Итана, и оно не только слегка согрело меня снаружи, но и по-настоящему грело внутри. В этих прикосновениях наших тел было столько чарующей нежности – как его рука мимолетно касалась меня, как он придвинул ногу ближе к моей и теперь их линии шли параллельно друг другу…

– Как и побег через болота, – усмехнулся Итан и невзначай положил ладонь мне на бедро. – Но это наш единственный шанс. Нам нужно попасть на Утес, чтобы добраться до Равнин.

– И что вы будете там делать?

– Жить, – игриво засмеялась Айс.

– А если кто-то узнает, что вы со Скал?

– Не узнают. И там ценят тех, у кого есть сила. Мы будем среди своих.

– С чего ты это решила, Айс?

– За пять лет в бегах много чего услышишь интересного.

– И не переживай, ты можешь остаться на Скалах, мы тебя ни к чему не призываем, – добавил Итан, заправил мне за ухо все еще влажную прядь волос, и подмигнул.

– Вы уже все продумали, – произнесла я.

– У нас было много времени, – ответила Айс.

– Как нам попасть на Утес? Хотя я больше переживаю, как мне скрывать свои силы в академии, когда я могу заискриться в самый неподходящий момент. – И я показала свои ладони, которые до сих пор светились тусклым голубым светом. – Океанские бесы, надо было не выкидывать глушитель.

– Не переживай. Три года назад на Утесе произошли значимые изменения, – сказала Айс и, глядя на мое недоумевающее лицо, уточнила: – Появился блок номер три. Для таких, как мы.

– Не может быть! Это бред. – Я посмотрела на Пога, ожидая, что он улыбнется и скажет, что это все шутка. Но он молча сидел в стороне. – Мы вне закона Скал, нас отрешают, как только в нас обнаруживают силы.

– Теперь нет. Таким, как мы, дали шанс. – Итан сжал руку на моем бедре, и жар растекся от места пожатия по всему телу.

– Тогда почему в Топь до сих пор привозят учеников? – спросила я, пытаясь отвлечь себя от его прикосновения и улыбки, что играла на его губах.

– Потому что этот шанс дается не каждому, – ответила Айс и уставилась на брата, но он не среагировал, и она закатила глаза и вновь вернула внимание на меня. – Нужно пройти отбор. А остальных везут в Топь. Кому-то же надо собирать сгустки.

– Теперь ясно, как Кала оказалась на Утесе.

– Именно. А знаешь, почему появился третий блок? – спросил Итан.

– Так они получают на блюдечке всех, у кого есть силы. – Я начала понимать. – Меньше поиска, меньше попыток скрыть сущности своих детей. Плюс иллюзия возможности.

– Верно. Но есть кое-что еще. Сынок самого Бравия оказался не таким, как все. Представляешь! – Айс довольно улыбнулась. – Бывает же в мире справедливость.

– Это не справедливость, – резко прервал ее Итан. – Его должны были, как и всех остальных, сослать в Топь – тогда да, было бы честно после того, что сделал Бравий по отношению к нам. Но это коснулось не просто кого-то, а его единственного сына. – Лицо Итана было напряжено, а в глазах плескалась ненависть. – Надо было что-то придумать – так в академии на Утесе появился специальный блок для особенных детей.

Айс попыталась увести разговор в другое русло, чтоб разрядить напряжение, сковавшее всех нас.

– Но у возможности оказаться на Утесе, а не в Топи, есть своя цена.

– Тогда мне не попасть. Даже если я пройду отбор, у меня нет монет, чтобы оплатить учебу на Утесе. А у родителей я даже спрашивать не буду.

– Не переживай. Монеты тебе не нужны. Они берут временем, – презрительно произнес Итан.

– То есть?

– Каждый выпускник Утеса должен отдать два года на служение Скалам по распределению, – пояснила Айс. – А те, кто из третьего блока, вне зависимости от специальности, должны будут отправиться на Равнины, так сказать, отплатить за щедрость и показать свою преданность. Новые возможности, которые способны изменить ход битвы. Так Бравий это преподносит.

– Тогда и его сыну придется сражаться на Равнинах.

– Ага, так же, как сейчас сражается его старшая сестренка Аморана. Ты думаешь, он будет рисковать своей жизнью? Скорее, засядет в плавучей пристани и будет с важным видом смотреть на карту Равнин и предлагать нелепые варианты.

Мне хотелось закрыть тему Бравия, и я стала спрашивать про их личные цели, так как совершенно не понимала, зачем Морсам так рисковать.

– Вы же можете попасть на Равнины, просто записавшись добровольцами в отряд.

– И стать расходным материалом? Сбежать из отряда практически невозможно. А вот полететь на кондорах и затеряться на бескрайней территории врага – то, что нам надо. Тем более наездники и их помощники вправе выбирать, использовать люцию или нет. А у солдат такого выбора нет.

– Ты собираешься стать наездником кондора? – с изумлением произнесла я.

– Именно. Боевого, мощного, опасного стального кондора, который доставит меня на Равнины.

– Ты не будешь наездником, – осекла его Айс.

– Почему это? – возмутился он.

– Мы уже обсуждали. Потому что нам нельзя раскрывать себя. Внушителей единицы. Если у кого-то возникнут подозрения и нас раскусят, то шанс на безоблачное будущее на Равнинах исчезнет в то же мгновение.

– Но тогда как вы полетите на кондорах? – вклинилась я, чтобы прекратить новую волну негодования.

– Мы станем помощниками наездника, как же еще.

Айс замолчала и, встав, отошла в сторону, словно бы внезапно заинтересовавшись стенами грота. Итан отвернулся и уставился в другую сторону. А я пересела поближе к воде и задумалась.

«Сбежать из одной тюрьмы, чтобы самовольно пойти в другую. Но если родители не знают, что случилось с Калой, разве у меня будет выбор? Я должна была оберегать ее. А я не уследила. Сама виновата. Не заметила, как в ней проснулись силы. Позволила ей выпустить энергию и вдарить тому идиоту, что доставал меня».

– А если мы не поступим? – обернувшись, спросила я.

– Тогда отшельничество, пожизненный страх быть обнаруженным и неизвестность, которая сожрет изнутри и заставит сделать какую-нибудь глупость, после чего тебя поймают. Конец.

– А если мы встретим на Утесе кого-то из прошлого? Вы не боитесь, что вас узнают?

– Мы их переубедим, не переживай, – ответил Итан и подмигнул мне.

Я отвернулась и посмотрела на черную воду, в которой отражались каменные своды и мерцали, словно огромные звезды, голубые огни энергии. Я любовалась зрелищем, а в голове роились мысли. Мне было страшно, но Рози сказала, что я должна плыть по течению. И про доверие она тоже не ошиблась. Нельзя никому доверять. На Скалах нас никогда не примут, никогда не поймут.

– Пошли спать, нам нужно отдохнуть хотя бы несколько часов, если мы хотим все успеть, – крикнула Айс.

Пог расстелил покрывало. Я легла с краю и почувствовала, как рядом устраивается Итан.

– Ну нет. Так не пойдет. Двинься, – сурово сказала Айс. – Еще ваших лобызаний по соседству мне не хватало.

Итан усмехнулся и шепнул мне на ухо:

– Увы, не сложилось.

Я пихнула его локтем, и он отодвинулся в сторону, пропуская Айс между нами.

– А ты что не ложишься? – спросила я Пога.

– Я на камнях устроюсь.

– Они же холодные.

– У меня есть моя энергия. Не переживай. Мне будет мягко и тепло. – Он улыбнулся и устроился неподалеку на более-менее ровной поверхности.

Я увидела, как голубая дымка окутывает его тело. Айс повернулась ко мне спиной и растянулась.

– Надеюсь, я вообще смогу уснуть. Отвыкла уже от камней.

– Хватит ныть. Ты и не в таких местах вырубалась, – рявкнул Итан, а я почувствовала, как Айс лягнула его ногой. – Поверь, Айс может спать где угодно, – сказал он мне.

Глава 8

Утром мы отправились по узкому туннелю. Пог шел впереди, держа сгусток в руке. Мы же положили энергию в резервуары, и нас окутывал голубой свет. Когда выбрались на поверхность, Пог сразу отвел нас в заброшенный дом на скале. Пока Айс и Итан строили планы, а Пог разжигал печь, чтобы нагреть еды, я взяла у Айс свиток и прочитала его.

Теперь я, Айс и Итан были сестрами и братом. Меня звали Аида, и мне было семнадцать. Айс, с новым именем Лили, скоро должно исполниться восемнадцать, а Итан стал старшим братом Давидом, которому уже стукнуло девятнадцать. Наш отец рыбак умер два месяца назад и оставил нам, а точнее, Давиду, все свои сбережения.

– Это же сколько отцу нужно было продать рыбы, чтобы скопить столько монет? – спросила я.

Итан усмехнулся, а Айс подошла ко мне.

– Что-нибудь придумаем, если кто-то спросит.

– У нас еще никто не спрашивал про деньги. Обычно их берут молча, – добавил Итан.

После обеда мы с Айс отправились в соседнее поселение и купили несколько комплектов самой простой одежды, которую носили в рыбацких семьях, большие ножницы, какие-то травы, коренья и вонючий темный бальзам, который зачем-то понадобился Айс.

Вернувшись в дом, Айс взяла ножницы и подошла ко мне.

– Мы должны сделать это, – сурово сказала Айс. – Нужно хоть как-то изменить внешность. Те, кто живут в бедных семьях на окраине Скал и часто выходят в океан, не могут позволить себе их. – И она прошлась пальцами по моей длинной косе. – Садись на стул.

Когда коса упала на пол, слеза потекла по щеке. Я помнила, как мама расчесывала мои длинные, цвета солнца, волосы. Как мыла их отварами, чтобы они блестели и были шелковистыми. Как она гордилась нашей с Калой естественной красотой. Волосы были последним, что у меня осталось от дома. И теперь не осталось ничего.

Следом я отстригла черные густые волосы Айс. Ее лицо не выражало никаких эмоций. А я чувствовала, насколько она была напряжена. Резким движением она заправила короткую прядь за ухо и встала. Она приготовила какую-то бурду из трав и корений и намазала ею остатки моих волос, заставляя сидеть с этим и вдыхать противный запах. Через несколько часов она наконец разрешила мне пойти и смыть с себя засохшую буро-коричневую кашу. Я встала у маленького зеркала и посмотрела на свое новое отражение. Короткие неровные волосы едва доставали до плеч и местами отливали ржавчиной, приобретя тусклый цвет коры земляничного дерева. Кожа казалась бледно-серой, а под глазами растеклись темные синяки. Я утерла слезу, стекавшую по щеке. Больше Даны из Плота не существовало. Это была не я.

– Тебе идет, – утешающе сказала Айс.

– Сомневаюсь. Зато я стала похожа на дочь рыбака.

– Не хватает загара на коже. Но не страшно.

– У тебя его тоже нет.

– Мы это исправим, – уверенно сказала она, а мне стало страшно, что еще она задумала.

На следующий день мы добрались до южной окраины Восточных Скал. В порту договорились с владельцем маленького челнока, и он за день без остановок доставил нас до Южных скал. А вот на самих Скалах мы наняли повозку, запряженную шайрами, большими лошадьми-тяжеловозами, которые были приспособлены к нашей местности. Я бы хотела хоть раз прокатиться на энергоповозке, она бы быстро несла нас по скалам, а мы бы попивали какой-нибудь ягодный морс, развалившись на мягких подушках внутри. Но такая роскошь была дозволена только самым знатным. Поэтому еще день ушел на то, чтобы добраться до Плота, сидя на деревянных скамьях повозки, покрытых подстилками из грубого лена, набитого зерном, и чувствуя каждую кочку и колдобину. Вечером я ступила на улицу родного города. Айс и Итан решили остаться недалеко от станции и пошли в ближайшую обедненную. Мне тоже стоило поесть, но меня подташнивало от переживаний, страха и нетерпения. Я опустила голову, позволяя спутанным волосам падать на лицо, и побрела к дому. В окнах горел голубой свет, я остановилась у невысокого забора и смотрела на силуэты прошлой жизни. Нужно было открыть калитку и войти, но я никак не могла решиться. Услышав голоса на другом конце улицы, я, наконец, пересилила себя и заторопилась к дому. Постучала в дверь и уставилась на свои дешевые тапки, которые беспощадно стирали кожу.

С той стороны раздались шаги, и дверь резко отворилась. Но меня сковал страх и чувство вины. Плечи клонились вниз под неимоверной тяжестью ответственности, и я никак не могла поднять голову.

– Кто ты? Тебе что-то нужно? – спросила мама.

Слезы текли по лицу и капали на сарафан, а я не могла произнести ни слова. И тут она приблизилась, ее пальцы коснулись моего лица, приподняв за подбородок. Волосы ее поседели, но были, как и всегда, аккуратно собраны в улитку на голове. Вокруг глаз прорезались морщины, а губы словно тянулись вниз.

– Прости, – только и выдавила я.

Но мама, всхлипнув, тут же заключила меня в объятия. Потом схватила за руку и втянула в дом. Захлопнув за мной дверь, она вновь прижала меня к себе и зарыдала уже в голос. Она гладила меня по сухим коротким волосам, всматривалась в лицо, целовала, сжимала руки, словно боясь их отпустить.

– Моя девочка, моя девочка. О святой источник! Ты жива. Жива, – лепетала она.

На шум из кабинета появился отец и ошарашенно уставился на нас. Когда оцепенение прошло, он тут же кинулся ко мне, крепко обнял и стал целовать в макушку.

– Ой, что же я держу тебя на пороге, – занервничала мама. – Пойдем. Ты, наверное, голодная. Боже, мне же прислали письмо, что ты погибла на болотах. Я не представляла, как мне жить без моих девочек. – Мама захлебывалась слезами и вела меня на кухню. – За что нам все это? Но ты жива, жива. Они ошиблись, я знала. Ошиблись.

Она усадила меня на стул, а сама начала бегать по кухне, ставить на стол тарелки с овощами, кувшин с чаем и еще пиалки с угощениями. Ее руки тряслись, и она постоянно что-то шептала. Папа же сел рядом и взял мою руку в свои.

– Дана. – Он сглотнул и крепко сжал мою ладонь.

Я понимала, что он пытается мне сказать. Ему словно не хватало воздуха, чтобы произнести слова. Папа похудел и уже не казался таким грозным и суровым. Усы поседели, а взгляд пропитался болью. Мама посмотрела на нас и вновь разревелась. Она обняла меня и стала раскачиваться.

– Ох, Дана. Какое несчастье. Кала, наша Кала.

– Я знаю, – прошептала я и почувствовала, как обжигающие слезы, пропитанные энергией, катятся из глаз. Я все поняла… Они понятия не имеют, где Кала. Она не вернулась домой и не выбежит сейчас из погреба, задорно смеясь.

– Мы отправляли тебе письма все эти четыре года. Но они возвращались. Мы пытались приехать, – опустив голову, хрипло сказал отец. – Но нам не позволили. Даже когда твоя сестра пропала. Мы ездили на Восточные скалы и умоляли управляющих академии хотя бы сообщить тебе правду. Но нам отказали. Я даже пробовал поговорить с командующим наших Скал, чтобы он как-то помог нам. Ведь он наш знакомый. Но он даже слушать не хотел.

Отец тяжело вздохнул и опустил голову.

– Твой папа даже нашел стража из Топи и пытался договориться с ним. Хотел передать записку через него. Но тот отказался и пригрозил, что все расскажет начальству. Он сказал, что так положено. Что вас не просто так закрыли на болотах, отлучив от Скал.

– Они считают нас монстрами. Но на самом деле монстры они сами, – произнесла я сухо и сжала зубы, пытаясь удержать себя в руках. Но всю кожу уже жгло. Я хотела вытащить руку из ладоней отца, но он не отпускал. И тогда они заметили голубой свет, который в секунду окутал кожу мои рук.

Они непонимающе смотрели на меня. А я не могла подобрать слова и признаться в том, что натворила.

– Дана, детка, скажи, что тебя отпустили из Топи. Это ведь так? – аккуратно начала мама.

Я мотнула головой и заплакала.

– Моя милая. Моя девочка, – всхлипнула мама. – Что же ты наделала? – Она прижала меня к себе и начала гладила по волосам, успокаивающе укачивая, как в детстве.

Отец отпустил руку, встал, и я слышала его тяжелые шаги то в одну сторону, то в другую.

– Ничего. Мы что-нибудь придумаем. Мы спрячем тебя. Я больше не буду молчать, пока моих дочерей убивают, – взорвался он.

– Пап, не надо, – сказала я и отодвинулась от мамы. – Сам понимаешь, это ничего не решит. Я сбежала из Топи, потому что узнала про Калу. Все считают, что я умерла в болотах. Пусть так и останется.

– Но как ты будешь жить? Как же так. – Мама схватилась за сердце, и я видела страх и непонимание в ее взгляде.

– Что-нибудь придумаю. Но вначале я хочу найти Калу.

Отец вновь опустился на стул и закрыл лицо огромными руками.

– Они искали ее, но не обнаружили никаких доказательств того, что она выжила, – сказал он, и всхлип вырвался из него.

– Простите меня, – прошептала я. – Это все я. Я виновата. Я недоглядела за Калой. Я должна была понять, что она такая же, как я. Должна была научить ее прятать энергию. Хотя бы первое время.

– Милая моя. Ты не виновата. Нет. Нет. – Мама вытерла слезы с моего лица.

– Когда Кала рассказала нам, что ты выдала себя вместо нее… Ты была всего на два года старше, но не испугалась попасть в Топь вместо сестры. Ты не виновата, это мы не смогли уберечь вас, – еле сдерживаясь, сказал отец. – Мы должны были уехать на окраины, спрятать вас. У нас есть накопления. Мы увезем тебя. Больше я не позволю им забрать тебя. Обещаю.

– Я не могу. Я не верю, что Кала умерла. Не верю. Я бы почувствовала.