Ученик поневоле

– Она дракон, – пробурчал Баркли, стряхивая с ботинок грязь. – Что ещё мне прикажешь думать?

Митзи взобралась Виоле на плечо и ткнулась носом в золотые значки, что выглядело совсем не по-драконьи. Виола, почёсывая ей шею, усмехнулась.

Баркли нахмурился. Ему было непривычно и неприятно чего-то не знать.

– Так к какому классу относится Митзи? – спросил он.

– Не гони лошадей. Есть ещё второй класс, класс компаньонов. С ними чаще всего вступают в партнёрство. Они обладают небольшой силой, и их очень легко контролировать. Они есть у большинства учеников Гильдии. – Виола начала отсчитывать на пальцах, и Митзи, привлечённая движением, спустилась по её руке и попыталась их пожевать. – Митзи относится к третьему, основному классу. Найти её было не так легко, но когда вырастет, она будет очень сильной.

– Что ещё за ученики? – спросил Баркли.

– Если ты становишься партнёром чудища, это автоматически делает тебя чудологом, но самые уважаемые чудологи в большинстве случаев работают на Гильдию. И начинают они в ней в качестве учеников. Мастера берут себе не больше трёх. Обычно учениками становятся в возрасте от десяти до двенадцати лет.

Баркли нахмурился.

– А тебе сколько?

Виола отвела глаза и кашлянула.

– Ну так вот, четвёртый класс – это мифический класс. Чрезвычайно редкие чудища, которых крайне сложно найти. Даже не у всех мастеров Гильдии они есть. Они очень, очень могущественные. Кто-то назовёт их монстрами и будет не так уж не прав. – Она встретилась с Баркли взглядом и серьёзно добавила: – Твоё чудище, люфтхунд, или иначе «воздушный пёс», относится к мифическому классу.

– Что? – не поверил своим ушам Баркли. Вот ещё одна причина, чтобы как можно скорее от него избавиться! Могущественные монстры? Спасибо, не надо!

Виола, не глядя на него, провернула ветку над костром.

– А теперь представь, каково мне. Мне стольких трудов стоило найти все ингредиенты для ловушки. Я искала их с самого лета! Не считая дня середины зимы, это был мой единственный шанс, и пусть я ошиблась и призвала не то чудище, мы всё равно могли стать партнёрами. Но ты мне помешал.

– Ещё раз говорю, я этого не хотел! Это чудище решило стать моим партнёром!

– А я ещё раз говорю, что так не бывает. Чудища партнёрства не заключают, только чудологи. Ты собираешь нужные ингредиенты, чтобы приманить чудище, а когда оно оказывается в ловушке, касаешься его, и… тебя будто прошивает разряд. И всё – связь установлена.

Но с ним было не так. Может, Виола только думала, что много знает о чудищах.

– А если чудище не хочет становиться твоим партнёром? – спросил Баркли.

– У них нет выбора.

– Ну, тогда понятно, почему они постоянно его разрывают. Потому что это как-то не очень честно.

Виола разинула рот.

– Это… это происходит крайне редко! Ты не знаешь, о чём говоришь! Чудища – партнёры от природы! Их магия предназначена для этого! Партнёрство делает их сильнее, от него выигрывают не только чудологи, поэтому эта практика существует уже многие столетия! И стоит тебе завоевать доверие своего чудища…

Митзи внезапно чихнула. Из её пасти вырвался пучок яркого света, и маленького дракона отбросило отдачей в снег. Но её это не смутило: она тут же перевернулась назад на лапы и принялась жевать свой хвост.

– Зачем я вообще с тобой спорю, – вздохнула Виола. – Любой мастер Леса был бы счастлив получить такого ученика, как ты, а ты только и мечтаешь, как бы избавиться от своего мифического чудища.

– Это должно было меня подбодрить? – сухо спросил Баркли.

Она смерила его уничижительным взглядом.

Но пусть Баркли и винил её в своём нынешнем плачевном положении, ему всё же стало её немного жаль. Он знал, каково это – выкладываться ради чего-то и не получать никакой награды за труды. Это было очень обидно и горько.

Поэтому он решил сменить тему:

– Ты сказала, что классов пять. Какой пятый?

– Легендарный, класс самых могущественных и свирепых чудищ в мире. Их всего шесть. Об одном ты уже знаешь.

– Гравальдор, – прошептал Баркли и содрогнулся. – И человек на самом деле может стать ему партнёром?

– В прошлом такое бывало. Давно, правда, с последнего раза прошло, наверное, несколько столетий.

– Но ты всё равно пытаешься его поймать. С чего ты взяла, что у тебя получится?

– Дело не в том, смогу я или нет. Я должна.

– Но это же…

– Слушай, я, вообще-то, пытаюсь тебе помочь, а ты мне грубишь! – вспылила она. И поморщилась. – А ещё от тебя воняет.

Баркли так удивился её вспышке, что даже не расстроился. Хотя немного обиделся. «Какие мы ранимые», – сказал бы про неё мастер Пилцманн. Не говоря уже о том – он понюхал подмышки, – что пахло от него вполне сносно.

Развернувшись, он отошёл и сел у огромного дерева, ёжась от страшного холода. До Сикомора было ещё три дня пути. А компанию ему в этом путешествии составляла главная виновница его незавидного положения. Сущий кошмар, а не обещанное мастером Пилцманном приключение.

Сверху послышался громкий стон. Баркли вскочил, но не увидел на дереве ничего подозрительного.

Плечо кольнуло.

– Ай! – Он отодвинул воротник пальто, проверяя, не открылась ли рана. Она была в порядке, а вот люфтхунд, до того без конца кружащий вдоль границы марки, застыл, будто прислушивался.

Снова раздался тот же звук, напомнивший Баркли храп учителя – горловой и раскатистый.

– Что это было? – спросила Виола, остановившись в нескольких ярдах от него.

– Не знаю, – ответил Баркли. Сердце дико заколотилось, метка с каждой секундой ныла всё больнее. Они так долго шли по Лесу, что он почти забыл о таящихся здесь всевозможных смертельных опасностях.

Внезапно земля под ногами затряслась, и из неё полезли корни. Дерево, перед которым сидел Баркли, наклонилось, и стало ясно, что тот звук издавал ствол. Он изворачивался и изгибался, и чем дольше Баркли смотрел на него, тем сильнее его кора напоминала чешую.

Корни, извиваясь, втянулись назад, а затем в облаке камней и комков из земли что-то выскочило. Баркли и Виола, кашляя, отпрянули, спасаясь от корней, шипящих и хлещущих по воздуху, как гигантские языки.

Когда поднятая пыль немного улеглась, на них смотрели, сощурившись, два горящих оранжевых глаза.

Дерево оказалось никаким не деревом.

Это было чудище.

Глава 8