Развод. Я прошу, возвращайся

– Да, – кивнула ей. – Можно?

Со Светланой Ивановной мы прошли очень долгий путь. Все мои бесплодные попытки забеременеть проистекали практически на ее глазах.

– Ну, заходи, – кивнула врач. – Что-то случилось?

Я вздохнула.

– Случилось. Я беременна, – объявила ей.

– Ох, ты! Отличные новости. Когда сделала тест? – спросила Светлана Ивановна.

– На днях. Задержка недолгая. Я хочу, чтобы вы отправили меня на узи, чтобы убедиться, что беременность наступила.

Она посмотрела на меня, нахмурив брови.

– Вообще-то срок еще небольшой. Мы там можем ничего не увидеть. Гораздо информативнее будет посмотреть хгч в динамике.

Я упрямо поджала губы. Была уверена в том, что на аппаратуре, которой Светлана Ивановна не уставала хвастаться, ведь консультацию щедро спонсировал какой-то крутой бизнесмен, доктор все рассмотрит.

– Я хочу узи… пожалуйста, – попросила врача.

Она посидела подумала, после чего сказала:

– Хорошо, будь по-твоему. Но если мы ничего не увидим – не раскисай. Будем сдавать анализы на хгч.

В ответ я уверенно кивнула.

– Беременность сроком четыре-пять недель. Плодное яйцо визуализируется недостаточно хорошо, эмбриона пока не видно, – сказал мне доктор-узист, которого я очень хорошо знала, потому что прошла у него огонь, воду и медные трубы.

– Ну, я же говорила, что пока очень рано! – заявила Светлана Ивановна.

Они с узистом переглянулись. По их взглядам я так и прочла: надо было уговорить ее подождать, но как же это сделать, если Чернова Татьяна у нас особенный клиент? Очень нервный и мнительный во всем, что касается вопросов деторождения.

– Может случиться так, что у меня… плодное яйцо так и останется пустым? – спросила я, стараясь не показывать того, как расстроена.

– Мы узнаем это, когда посмотрим хгч в динамике. И когда сделаем узи вовремя! А не в тот момент, когда плод еще только начал прикрепляться к стенке матки! – с нажимом сказала Светлана Ивановна.

Она протянула мне салфетки, которыми я и вытерла живот. Оправила футболку и поднялась с кушетки.

– Я уверена – в этот раз все будет хорошо, – сказала мне врач, когда мы с нею вышли из кабинета узи. – А сейчас у меня там беременных полный коридор. Прямо нашествие какое-то! – посетовала она. – Жду тебя через неделю, Чернова. А пока все анализы, что я тебе назначила, сдавай – и ко мне на прием.

Она ушла, а я какое-то время постояла, глядя ей вслед. Ее бы слова, да богу в уши. Только почему кажется, что на меня уже вот-вот свалится еще более неподъемный груз, и я действительно окажусь… пустой?

Дима приехал за мной вечером следующего дня. Я устроила себе выходной и сначала проспала почти до обеда, потом просто сидела в гостиной у мамы и щелкала пультом от телевизора, перескакивая с дешевеньких сериалов на магазин на диване и обратно. Но, как ни странно, это отвлекало, и мысли мои уже не так снедали мою несчастную душу, как до этого момента.

– Привет, котенок, – поздоровался со мной муж, когда я ему открыла. – Я тебя забрать приехал.

Я сложила руки на груди и посмотрела на Чернова с искренним интересом. Обычно он давал мне столько времени, сколько мне было нужно на мой «закидон». Только сейчас это язык не поворачивался обозвать данным словом.

– Забрать? – переспросила я.

– Да. Пока на ужин, но надеюсь, что мы снова поговорим, уже спокойно, и все будет хорошо.

Позади меня кашлянула мама. Я мысленно поблагодарила ее за эту поддержку. Заметил ее и Дима.

– Добрый вечер, Наталья Сергеевна, как поживаете? – справился он у тещи.

– Добрый, – откликнулась она, вложив в голос все то недовольство, с которым, видимо, по ее мнению, должен был считаться зять. – Хорошо поживаю. И тебе не хворать.

Она показательно ушла к себе, напоследок хлопнув дверью и тем ставя точку в их короткой беседе.

– О чем поговорим? – уточнила я, приподняв бровь. – О фиалках на окне? Или, может, о птичках в парке? – язвительно спросила у Димы. – Ведь, если я верно помню, ты сказал, что я сую нос туда, куда мне не следует.

Чернов сделал глубокий вдох.

– Я был не прав и это признаю. Ты меня знаешь, иногда я могу вспылить, особенно когда мы ругаемся. Но мы ведь с тобой еще и не через такое проходили.

Он протянул руку и коснулся моего лица тыльной стороной ладони. Чернов предлагал мне примирение, и я знала, каким он теперь станет сговорчивым и готовым на все. Что ж… с этим можно было что-то сделать, что пойдет мне только на пользу.

– Хорошо. Я сейчас соберусь, но у меня условие, – сказала Диме. – Если вдруг мне снова не понравится то, куда свернул наш разговор, и если мы в итоге ни к чему не придем, то ты просто отвезешь меня домой. К маме.

Чернов сразу кивнул. Ну, я ведь говорила, что теперь он будет исполнять все, что я скажу. Значит, действительно чувствует свою вину. Понять бы только – из-за чужих детей, или из-за того, что мне сказал накануне.

– Подожди в машине, я буду готова через двадцать минут. Куда мы поедем? – спросила у мужа.

– К нам домой. Я сам все приготовил для ужина, – ответил он, чем немало меня удивил.

Я сделала вид, что ничего из ряда вон выходящего не произошло и повторила:

– Подожди меня в машине. Мама не сильно рада тебе сегодня.

Чернов улыбнулся и прежде, чем уйти, сказал:

– Я это уже понял.

Для совместного ужина Дима приготовил овощной салат, который дожидался нас незаправленным на столе, чтобы не размок. А еще горячие бутерброды. Их он оставил в чуть приоткрытой духовке, видимо, тоже чтобы не стали растекшимися и противными.

– Я все учел, – сказал он мне, помогая устроиться за столом.

Достал бутылку вина, и я мысленно чертыхнулась. Раньше с удовольствием бы выпила пару глотков, но сейчас мне этого делать попросту нельзя. Только как отказаться и не навести на себя подозрения, ведь о беременности пока мужу я говорить не хотела?

– Я заметила, – кивнула в ответ. – И блюда – просто закачаешься, – не удержалась от мягкого «подкола».

– Ну, я же не кулинар, как ты, – рассмеялся он, ни капли не обижаясь.

Потянулся за моим бокалом, на что я отрицательно помотала головой.

– Нет, я не буду. Мне Светлана Ивановна прописала новые таблетки и напрочь запретила пить алкоголь, – соврала я Диме.