Тайная жена моего мужа

– Ну… ладно, – откликнулся Ромка, явно недовольный моим объяснением.

Мы вышли на улицу. Дороги были засыпаны недавно выпавшим снегом, и сейчас еще мягкими хлопьями опускавшимся на обледеневшую землю. С каждым выдохом изо рта вырвалось облако пара, растворяясь в стылом декабрьском воздухе. Мерзли руки, щеки, мерзла… душа. Леденела от понимания, что мир треснул напополам и ничего уже не будет так, как прежде.

– Мам, а чего чемодан не собран? – поинтересовался Ромка, когда мы вошли в квартиру.

Я следом за ним взглянула на все еще распластанный на полу чемодан, который собирала словно бы еще в иной, уже непринадлежащей мне, жизни…

– Ром, мы, наверно, никуда не поедем. Возникли некоторые проблемы…

– Ну как так-то? – протянул сын разочарованно.

– Слушай, как папа придет – мы с ним все обсудим и будет видно.

Я вдруг поняла, что если все то, что сказала мне эта Инга – правда, то у меня вскоре не будет даже работы. Не будет вообще ничего…

– И ужина нет? – донеслось с кухни, куда сын прошлепал в первую очередь.

– Прости, Ром, я… не успела. Закажу пиццу, пойдет?

– Годится.

С трудом заставляя себя сосредочиться на меню пиццерии, я покидала в корзину все, что обычно любил сын. И настал самый страшный момент: ожидание…

С каждой минутой, приближающей обычное время возвращения с работы Якова, сердце в груди билось все тяжелее, надрывнее, тревожнее…

Я не могла сосредочиться ни на чем. Понимание, что следующий час решит буквально всю мою жизнь, давило и дестабилизировало…

И вот наконец – звук поворачиваемого в замке ключа.

Я не вышла ему навстречу. Пытаясь просто дышать, просто жить, мраморной статуей застыла посреди кухни, дожидаясь, когда он подойдет сам…

– Кариш, а что у нас за бардак творится? – поинтересовался муж, проходя в кухню и кивая в сторону прихожей. – И ужин не готов… – добавил следом, кинув взгляд на холодную, пустую плиту.

Я сама поразилась тому спокойствию, с которым прозвучал мой голос, когда парировала:

– Действительно, что за бардак у нас творится, Яков?

Он взглянул мне в лицо и красивые черты исказила тревога… за которой стояло нечто большее. Чувство вины?..

Мои призрачные надежды, что все неправда, что всему есть разумное объяснение, стремительно таяли при виде того, как он отводит в сторону глаза…

– Покажи мне свой паспорт, – потребовала холодно, хотя внутренности охватил адский пожар.

– Что? – переспросил он удивленно. – Зачем, Кариш?

– Покажи мне свой чертов паспорт!

Крик ударил по стенам кухни, отскочил от них, взметнувшись к потолку и перейдя в дрожащее крещендо…

Яков вздрогнул.

А я… все окончательно поняла.

Глава 7

Повисла тишина. Тяжелая, давящая, безнадежная.

Яков молчал. Не двигался. Лишь смотрел на меня, но, вероятно, даже и не видел, будто меня и вовсе не было.

А я – смотрела на него. На его лицо, вдруг ставшее замкнутым, мрачным, что делало его в этот миг совершенно не похожим на себя самого, практически незнакомцем.

В голове тревожно забилась мысль: а знала ли я его по-настоящему хоть когда-нибудь?..

Воображала ведь, что знаю каждую его черту, точку, самую мелкую родинку. А оказалось, что никогда не знала главного – его души. Его мыслей…

И все это делало нашу совместную долгую жизнь какой-то призрачной, почти ненастоящей.

– Паспорт, – напомнила я каркающим голосом – хриплым, срывающимся, противным мне самой.

Яков вздрогнул, моргнул, словно очнувшись от забытья. Его взгляд наконец прояснился, он зябко повел плечами…

Было видно: он совсем не ожидал подобного приема по возвращении домой. Ни этого крика, ни этого требования…

Но и я не ожидала однажды узнать, что мой муж давно женат и вовсе не на мне, а наша квартира принадлежит кому угодно, но только не мне и сыну.

Тряхнув головой, муж наконец проговорил:

– Карин, я не понимаю… зачем это все?

«Карин»… эта форма имени, такая непривычная в его устах, резала слух. Резала саму душу. И вместе с тем – словно бы сигнализировала, что точка невозврата действительно пройдена. Что все изменилось – резко и безвозвратно.

– Я тоже много чего не понимаю. Поэтому покажи наконец мне этот паспорт!

Его попытка сбить градус разговора, отвлечь ненужными вопросами, выдавала его вину куда больше, чем все остальное, разжигая внутри раздражение и досаду.

– Сначала успокойся и объясни, что случилось, – произнес он так размеренно, что этот тон, резко контрастировавший с тем, что творилось у меня внутри, породил лишь взрыв.

– Хорошо, я найду сама, – бросила сквозь зубы, направившись в прихожую.

И тут же поняла, что даже не знаю, носит ли он с собой паспорт. Где его хранит? Всякими организационными моментами муж всегда занимался сам – оформлением документов, покупкой билетов для поездок, а у меня попросту не было необходимости лезть к нему в паспорт и что-то проверять…

Я ему верила. Чертова идиотка.

Я протянула руки к его куртке, пошарила по карманам и ничего не нашла. Огляделась, увидела кейс, аккуратно прислоненный к спинке небольшого диванчика, схватила его и раскрыла…

Паспорт был там. Яков было дернулся ко мне, чтобы помешать, но в последний момент, будто смирившись с неизбежным, застыл с так и протянутой навстречу рукой…

Руки дрожали, когда я спешно, без лишних слов, словно боясь передумать, открыла документ на нужной странице…