Старая шкатулка

Мы приуныли, но вдруг меня осенило:

– Женя, а ты проверил причастность мужа Перегудовой к убийству Дроганова?

– Мы проверяем и эту версию, – просто сказал Женя.

– Почему тогда не начали с…

– Руки не дошли, – ответил Женя. – Приеду, сразу этим займусь. Иногда не все так получается, как хочется!

…Получив акт дактилоскопической экспертизы, Женя вечером вылетел в Краснодар. Ни с чем. Но мы договорились, что будем поддерживать связь.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

Женя позвонил через два дня.

– Твоя версия, Зураб, подтвердилась: Дроганова убил Перегудов… Однако должен огорчить – никакого намека на то, что он действо вал с кем-то заодно. Объясняет, что все произошло из ревности. Пистолет, дескать, приобрел у незнакомого человека за триста рублей, и после убийства выбросил его, но место не помнит и показать не может.

– Мне нужны материалы следствия, Женя, – сказал я.

– Я их отдам на ксерокс и срочно вышлю. Шеф, думаю, разрешит… Но это еще не все, Зураб. Шоуба был знаком с Перегудовым. Понял?

– Интересно! – сказал я. – Он, видать, рубаха-парень и успел за время учебы в Краснодаре перезнакомиться со всеми…

– Почему-то с теми, кто интересует нас. Тут что-то не то!

– Мысль твоя заманчива, Женя, но…

– Вызови-ка этого рубаху-парня и спроси, знаком ли он с Перегудовым. Попытка, как говорят, не пытка. Посмотрим, что он ответит!

– Я сегодня же встречусь с ним, а потом сразу позвоню. Да, Полина как себя чувствует?

– Врагу своему не пожелаю… Я боюсь, что она тронется умом или наложит на себя руки, Видел ее, сама на себя не похожа. Плохи ее дела, Зураб!

– М-да-а! – только и сказал я в ответ.

Ничего нет неприятнее, думал я после разговора с Женей, иметь дело с таким прохиндеем, как Шоуба, когда он сильнее тебя, и неизвестно, переменятся ли роли…

Шоуба сидел передо мной, и я заметил, что левый глаз у него больше правого, прикрытого до половины тяжелым веком. Да и сам Шоуба стал грузнее, что ли. Сейчас он не хорохорился и той развязности в нем как не бывало.

– В Краснодар когда поедешь? – спросил я.

– Что там делать?

– А учеба?

– Накрылась она… Меня исключили,

– Вот оно что? – протянул я. – Значит, плакали денежки, которые вложила мать в твою учебу. – Я знал, что у Шоубы нет отца. – Да, не повезло ей. Почему раньше об этом не говорил?

– Не трогайте мать, – сказал он, как-то страдальчески скривив лицо и не отвечая на мой последний вопрос.

– Ну что ты, Алеша, бог с тобой! – укоризненно произнес я. – У меня и в мыслях не было ничего такого. Просто сочувствую ей, вот и все!

Шоуба поморщился, но ничего не сказал,

– Вопрос такой: кого еще знал по Краснодару, кроме Дроганова?

– Да мало ли? Разве всех упомнишь?

– Подойдем тогда поближе. С кем, так сказать, из окружения Дроганова знаком?

– Хм, окружения! Ну, знал его сестру Светку. У нее еще подруга была. Такая, знаете… – Шоуба сжал оба кулака и потряс ими. —

Работает в магазине, где я всегда пасся…

– Как ее зовут?

– Полина, кажется.

– Мужа ее знал?

Шоуба еще больше опустил тяжелое веко,

– Все знали, и я в том числе, что Полина изменяла Виктору, и Пашка Дроганов был тому виной. Поэтому в семье Перегудовых не все обстояло благополучно. – Шоуба, оказывается, мог говорить нормально, но вот его снова повело: – Один раз Витька, будучи под мухой, сказал мне, что умочит Пашку… Я молча его выслушал и ничего не ответил… Не люблю вмешиваться в чужие дела! – Шоуба чуть не ударил себя кулаком в грудь.

– Он исполнил свою угрозу.

– Как? – в голосе Шоубы я уловил нечто беспомощное.

– А вот так: он, как ты говоришь, умочил Дроганова.

– Ай да Витька! – Сухие губы Шоубы еле шевельнулись. – Значит, Витька кокнул Пашку? Вот до чего доводит человека ревность! Я на месте Витьки выгнал бы жену…

В тот же день по телефону я связался с Женей и рассказал, что дал допрос Шоубы.

– Он или хитер, как бес, или чист, как ангел, – резюмировал Женя. – Протокол его допроса вышли мне. Если в убийстве Дроганова никто, кроме Перегудова, не замешан, показания Шоубы послужат еще одним доказательством, что Перегудов давно замыслил убийство. Материалы следствия получишь через неделю.

Прочитав акт баллистической экспертизы о том, что гильзы, обнаруженные на квартире Дроганова П. В., и пули, изъятые из его тела, принадлежат пистолету системы парабеллум, я позвонил Ахре и напомнил, не изымалось ли за последнее время на территории Абхазии такое оружие.

– Письмо твое лежит у меня, Зураб, так что теребить не надо. В случае чего сразу звякну…

В последнее время Ахра почему-то стал раздражительным, подумал я, кладя трубку. Не знал тогда, что на него навалились два нераскрытых преступления. Ахра впоследствии, когда они уже были раскручены, признался, что тогда зашился вконец и света божьего не видел, а тут еще убийство Лозинской тяжелой гирей висело на шее…

Но я всего этого не знал и даже немного обиделся на Ахру. Я читал показания Перегудова.

Буквы, тщательно выписанные угловатым почерком, стояли ровно, слог спокойный, словно Перегудов сидел не в изоляторе, а писал сочинение на вольную тему. Его показания походили на занятную, хотя и печальную, историю, и… ничего нового.

Да, убийство на почве адюльтера, подумал я, закрывая папку. Между этими двумя убийствами нет никакой связи…