Сердце Льва

-

Что толку в этом «ощущении ответственности»! Я уже не могу ничего решать в её судьбе. Я ей не нужен. Так же – и Бог человечеству.

–

Совсем неразумный ты! Амбициозен настолько, что сомнениями своими да вопросами и воплями смущаешь Создателя. Был бы ты умён, то уразумел бы… Ты не нужен детям своим, пока они сами справляются со своей судьбой. Бросил ли тебя Господь, когда ты погибал? Не указал ли Он тебе путь к спасению? Не создал ли спасительной ситуации? Не озарил ли мозг твой, дабы ты ею воспользовался? Вот и ты стоишь стражем судеб твоих детей. Уйдёшь ты, у них останется только один хранитель – Сам Создатель. А чтобы не грешить, а жить в согласии с Его волей – верь! Если ты способен творить много, не утомляться, а получать удовольствие от содеянного, – значит, это дело твоё. Если оно тебя тяготит, ты никак не можешь понять его смысла, – брось, не занимай чужого места, не убивай себя трудом ради хлеба насущного. Тленно это! Прощай и помни: «Будет день, и будет пища!»

–

Какое счастье, что мы на Святой Земле, – есть, кому направить на путь истинный! – Деми открыл глаза. Птичий щебет подтверждал скорое доброе утро.

ЧУДЕСА НАЧИНАЮТСЯ

Комната была освещена семью свечами, горящими в подсвечнике, стоящем посреди небольшого стола. Кроме подсвечника, на столе были бутылка «Хванчкары» специального разлива*, медовые сладости, низкая хрустальная ваза с фруктами, тарелка с мацой, винные бокалы, салфетки, цветы. Вокруг стола расположились трое очень разных человек; среди них выделялся здоровьем и молодостью худощавый кудрявый юноша. Стол был придвинут к кровати, на которой лежало измождённое тело ангелочка. На исхудавшем маленьком фаянсовом личике ярко горели лазурно-голубым светом отчаянно уставшие глаза. Кроткий, удивлённый и всепрощающий взгляд был устремлён на даму солидного

*'Продукты      повышенного качества и ограниченного

ассортимента в «стране всеобщего равенства» продавались только в спецраспределителях для «более равных среди равных».

возраста, статью своей походившую на императрицу, которую все собравшиеся слушали со смиренным вниманием:

–

Ты задала хороший вопрос. Пейсах, пасха – это праздники во спасенье. Пейсах отмечает день исхода евреев из Египта, освобождение от рабства. Пасха отмечает день воскрешения Христа, освобождение человечества от первородного греха, который Христос искупил своими муками на распятье.

–

Тогда почему евреи не справляют пасху? Ведь это искупление совершено Христом за всех людей?

–

Леночка! Ты чудо-девочка! – воскликнула Натали Арье и задумалась.

–

Евреи не признали Иисуса Христа как искупителя, – Лев решил взять на себя продолжение диалога. – Наш народ всё ещё ждёт его прихода.

–

Почему?

–

Скажи, пожалуйста, Леночка, может ли царь быть без войска, без золота?

–

Конечно, нет! – не моргнув, ответила Леночка.

–

Вот, видишь! А Христос был бедным евреем, ходил в рубище, жил, где придётся, называл себя Царём Иудейским и призывал изменить не нравившиеся ему законы. – Лев вопросительно посмотрел на девочку и задал очередной вопрос: – Как ты думаешь, за кого приняли Христа правители Израиля?

–

За бунтовщика? – Леночка даже забыла про боль, сделав это удивительное открытие.

–

Вот, его и казнили, как бунтовщика, – обрадовался её непосредственности Лёвушка. – Как видишь, еврейские власти отдали на казнь своего бунтовщика, а не Сына Божьего христиан.

–

А как же тогда он стал Сыном Божьим? – Леночка даже приподнялась в постели.

В голове Левана мысли стали толпиться и вытеснять друг друга. С одной стороны, он мог сказать, что еврейские хулиганы создали миф, а христиане в него поверили. С другой, – он мог признать ошибку израильтян, обвинив их в амбициозной близорукости. Кроме этих двух, были ещё и промежуточные версии. Что выбрать? Как бы не погрешить

против справедливости, не нарушить душевный покой этого страдающего ангелочка?

–

До Христа, – Има вовремя очнулась от задумчивости,

–

общепринятой была мораль, основанная на принципах прагматизма… – Она увидела вопросительный взгляд Леночки, улыбнулась и пояснила, – выгоды. Если человек поступал так, как ему выгодно, то считалось, что он поступает правильно. Христианство ввело мораль, основанную на понятиях гуманности. Сегодня существует одна общечеловеческая мораль, записанная в «Билле о правах человека». Если учесть, что у христиан и у иудеев один Бог, то что остаётся?

–

Традиции! Вся разница между христианами и иудеями сегодня состоит только в разности национальных традиций, сложившихся веками.

–

И ещё! – вдруг оживился Лёвушка. – Христиане, приняв Христа как Сына Божьего, считают, что они свободны от первородного греха. Евреи, отвергнув Иисуса из Назарета, считают себя носителями этого греха. И когда евреев обвиняют в том, что они всему виной, – евреи не особенно оправдываются. На них грех Адама и Евы! – Ехидная улыбка вдруг покинула лицо Лёвушки. – За что же не любить людей, которые добровольно взяли на себя грехи всего мира? Либо в лице одного Иешуа Ха-Ноцри, либо целиком, всей нацией?

–

О, Господи! – воскликнула Има. Леночка закусила губу, откинулась на подушку, ухватилась за спинку кровати и сжала веки.

–

Спокойно! – скомандовала молчавшая до сих пор Шела Моисеевна. Она наложила жгут на руку больной и проворным движением вогнала иглу в вену. Леночка разжала веки, руки, размякла, и дыхание её стало ровным и спокойным. – Тихо, девочка. Отдыхай. – Она стала собирать инструменты. – Спасибо тебе, дорогая Ната. Я и не надеялась так хорошо отметить Пейсах. Кому скажешь, что у тебя праздник? В первый раз Пейсах на дежурстве. Всю жизнь помнить буду. Ну, а Лёвушка – философ, – улыбнулась доктор доброй материнской улыбкой. – Не хуже своей тети. Я сегодня впервые задумалась над глубокой связью между религиями. Тут если с вами поселиться, можно забыть своё атеистическое прошлое и всерьёз стать верующей. Мне пора. Пойдём со мной, – обратилась она ко Льву, – дам тебе препараты для Леночки. А мне пора обойти отделение.

Когда они вошли в ординаторскую, доктор Шела позвала дежурную сестру и распорядилась выдать для Леночки шприц и дозу морфия.

–

Мы с доктором Сашей, – она улыбнулась, – это только я его так называю, – понял?