Искупление Дамира

Первый мой порыв – ответить. Написать короткое и исчерпывающее «да». Но я ему не следую и поддаюсь второму. Заношу номер Дамира в черный список и дрожащей от эмоционального перевозбуждения рукой прячу телефон в сумку.

Да пошел он…С вежливой заботой своей…Очень далеко!

***

Так как я почти целую ночь провела в объятиях какого-то дурацкого турецкого сериала, на следующий день просыпаюсь я сильно после обеда. Вылезаю из- под пледа и с трудом разминаю затекшее от неудобной позы тело. До кровати я так и не добрела, свернувшись калачиком на диване в гостиной. В голове стоит гул, будто и не спала, сухие веки с трудом открываются. Проверяю телефон на предмет звонков с работы и плетусь в душ, раздумывая чем бы заняться, раз уж я выбила себе у Тимофея почти целую неделю.

Решаю, что ничем. От этой идеи становится сладко.

Может быть только присмотрю какой-нибудь СПА отель или санаторий на пару дней, чтобы заниматься "ничем" совсем уж профессионально. Но это завтра – сегодня даже на это нет сил ни моральных, ни физических. Хочется без лишних угрызений совести и мыслей в голове дать побыть себе настоящей амебой, бесцельно растекшейся по дивану. От подобной перспективы у меня даже настроение поднимается, и я, наскоро помывшись, в предвкушении счастливого инертного существования падаю обратно на диван, взяв с собой пульт от телевизора и телефон, чтобы заказать доставку. Ночью я проглотила пятнадцать серий какой-то наитупейшей романтической комедии с красивым турком, что было главным достоинством этого кино шедевра, и впереди меня ждали еще тридцать два эпизода…

Прекрасно…

Мозг отключился как по команде, завидев черноволосого тестостеронового красавца, картинки на экране с чудесными видами Стамбула замелькали, разбавляя его близкие планы, а суши обещали привезти через час…Я поудобней заворачиваюсь в плед, пялясь в телек и готовясь провести так как минимум еще двадцать часов.

Ближе к шести вечера, когда еще пять выпусков сериала было мной успешно проглочено, позвонил Тимофей справиться о моем самочувствии и аккуратно уточнить, не хочу ли я все-таки выйти на работу.

Отрезала, что не хочу.

Тим повздыхал и начал было что-то про то, что так не делается, но сквозь его нудную поучительную речь стал прорываться второй звонок. Я отстранила телефон от уха и, кусая губы, уставилась на экран. Катя. По телу пробежала теплая нервная волна. Решение пришло мгновенно.

– Тимох, мне действительно так себе, – для убедительности кашляю в трубку, – Все, мама звонит. Пока…Не могу, правда…

Сбрасываю его и тут же принимаю второй вызов. Ладонь влажнеет, крепко сжимая гладкий корпус. Сколько мы не общались? С концерта…Очень долго для нас…

– Привет, – голос немного хрипит то ли от волнения, то ли от того, что только что слишком усердно кашляла Тиму в трубку.

В динамике пауза. Похоже, Катька и не надеялась, что возьму. Эта мысль почему-то греет. Улыбаюсь.

– Привет! – наконец летит восторженное мне в ухо, – Женьк, ты как???Заболела? Случилось что-то? Ромка сказал, что с работы отпросилась…

– Да…ерунда…Просто отдохнуть захотелось. Ничего такого…

– М-м-м, – тянет Катя на том конце. Пауза. А потом тихо, но настойчиво, – Ты дома? Я сейчас клиента отпущу, и у тебя.

Молчу. Она тоже. Ждет. Даже не слышу, как дышит. Сажусь с ногами на диван, обнимаю колени.

– Просекко возьми, – выношу свой вердикт, собираясь повесить трубку, пока не передумала.

– Суши может еще? – летит мне вдогонку, пока я не успела отрубить вызов.

– Ну, и суши давай, да.

***

В моей небольшой квартирке есть у нас с Катей одно особо любимое место. Это крохотная лоджия с панорамным остеклением. Два шезлонга, открытые настежь окна, вид на зеленый двор и детскую площадку – все это делает сей маленький уютный уголок идеальным местом для потребления суши и просекко в неограниченных количествах, и, конечно, ведения задушевных разговоров. Чем мы, собственно, и занялись, развалившись на деревянных шезлонгах и закинув ноги вверх чуть ли не до распахнутых стеклопакетов.

Поначалу затянувшаяся ссора между нами порождала неловкость, сковывала и одновременно будоражила. Нервные смешки, суетливость, неуместные паузы в речи, будто мысли обрываются, обгоняя друг друга в голове, разговоры преимущественно о работе…Но пара выпитых бокалов, ласковое закатное солнце, ощущение близкого человека рядом, и мы обе расслабляемся и болтаем всё ленивей и откровенней, то и дело взрываясь беспечным хохотом.

– Как с Ромкой у тебя? – я отпиваю из своего третьего по счету бокала, уже мало ощущая букет.

Только чувствую, как алкоголь все больше туманит мозг и разморяет тело.

– А он что говорит? – хитро щурится Катька.

– Да, ничего. Счастлив, – фыркаю я.

– М-м-м, – Катя отворачивается, переводя задумчивый взгляд на детскую площадку за панорамным стеклом, – Знаешь, Жень… А я вот, наверно, тоже…Тоже, представляешь? Я в это поверить не могу. Я ведь никогда таких, как Ромка, всерьез не воспринимала. Не богатый, не крутой, обычный…Ну, что с него взять, а? Еще и в компе сутками торчит. Если бы ты нас тогда в клубе вдвоем не оставила, я ведь на него даже бы и не посмотрела. Думала, вообще не мой вариант. А кажется…Кажется, мой…

Катя улыбается как-то совсем робко и трогательно.

– Знаешь, мне с ним просто хорошо. Весело, легко, строить из себя ничего не надо. Просто классно и все…Понимаешь?

– Наверно…– отзываюсь я, вглядываясь в ее будто мягко засветившееся лицо.

Внутри покалывает от странного щемящего чувства. Я рада за нее и в то же время… Наверно, мне тоже хочется так про кого-то сказать…

– Оказывается, мы совершенно не знаем, что нам на самом деле надо, – продолжает Катька, которую вино всегда тянуло в бытовую философию, – Я вот вечно олигарха какого-нибудь искала. Ну, на крайняк мажора…

Тут Катя бросает на меня быстрый осторожный взгляд, боясь потревожить прошлое, но я показательно никак не реагирую, и она говорит дальше.

– А тут обычный парень. Не нищий, конечно, но все-таки…А ты вот наоборот, – тут Катькины глаза озорно вспыхивают, – Все вот с такими как Ромка тусуешься, Жень, а тебе может мужик посерьезней нужен, а? Такой как Ромка разве справится с тобой? Он у меня мягкий…Тебе бы кого с кнутом и спрятанным пониже пряником…

Она подмигивает, косясь на мои бедра, и мы начинаем ржать.

– Обойдусь без хлебобулочных, – фыркаю я, давясь от смеха вином.

– Ну, не на-а-адо, хлеб – всему голова! – Катька назидательно задирает указательный палец вверх, – Как у тебя кстати с начальником твоим тогда, после концерта? Пряник показал?

– Ага, два раза, – продолжаю улыбаться я, но отворачиваюсь, чтобы она не видела выражения моего лица.

– Так, Жек, без шуток! Было что-нибудь? – Фирсова даже через шезлонг перегибается ко мне, так зацепила ее эта тема.

К моим щекам предательски приливает кровь, и я чувствую, как подруга прожигает своим любопытным взглядом мой профиль.

– Же-е-ек.....!!!

Вздыхаю…Ну, а разве не для этого я ее сюда позвала?

– Ничего серьезного…

– Было! – радостно визжит Катя, перебивая меня, – И ка-а-ак? Он с виду прямо м-м-м…

– Нормально, – бурчу я, вдруг понимая, что совсем не горю желанием делиться интимными подробностями. Даже с Катей…

– Что значит "нормально"? – недоуменно хмурится Фирсова, – это вот твое "нормально" – это либо так себе, и пряник не стоит грызть, либо тебе теперь других пряников и не надо, что ты решила никому о нем не рассказывать!

– Отстань, – смеюсь я, – "Нормально" значит "хорошо". Просто… Ну было и было…